Affichage

      — Да ты гонишь! — протянула пораженная Виктория, сидя по-турецки на новой, слишком огромной для моей новой комнаты, кровати. — Я знала, что ты явно непростая девчонка, это всегда было понятно, с детства, но… Господи Боже, сам Тони Старк?       Наверное, мне не следовало преподносить эту новость Викки вот так вот, просто и прямо, мол, я познакомилась со своим отцом, кстати, это Тони Старк.       Я любила Викки. Единственная девушка, с которой я смогла пронести свою дружбу, как говорится, сквозь огонь, воду и медные трубы. Подружившись в седьмом классе, мы практически не расставались. По сей день я этому удивляюсь. Наверное, будь я на её месте, то давно бы уже перестала общаться со мной. Она помнила меня в тринадцать, когда мне начало сносить крышу от каждого второго смазливого актера, помнила в шестнадцать, когда мою личную жизнь вдруг заштормило, помнила меня и в двадцать один, когда я пришла к ней, пьяная в стельку и рыдающая по своему несостоявшемуся отцу. Да, тогда я перебрала, каюсь, и рыдала я из-за довольно глупых причин, типа одиночества в детстве и неполной семьи. Я не сказала ей его имя. Я не хотела. Но в том-то и была прелесть Викки — она даже не спрашивала, она просто меня успокаивала.       Жалко даже, что теперь Викки неожиданно «повзрослела». Отныне она Виктория Саммерс, уважаемый в узких кругах старший продавец в Гэпе и начинающая певица. На самом деле, пока максимум её карьеры певицы в том, что она выступает иногда в том европейском ресторанчике на Верхнем Ист-Сайде. Но я, как верный друг, не пропускаю ни одного её выступления.       — Я сама была в шоке! — Я присела рядом и активно закивала, мол, я согласна, всё очень и очень странно. Я решила не рассказывать про мои многочисленные фиаско. Виктория и так знает чересчур много моих косяков.       — И что дальше? Ты у нас становишься суперзвездой? Что идет следующим по твоему плану, мисс Миллер? — подмигнула мне довольная подруга и я не смогла сдержать улыбки.       В пятнадцать на меня напал тот самый враг всех подростков — юношеский максимализм. Он не давал мне спать ночами, мешал учебе и лишал аппетита, ибо я всё мечтала (а фантазия у меня чертовски богатая) о том, как весь мир падет к моим ногам. Нет, конечно, без замашек суперзлодея, просто хотелось стать крайне богатой, успешной и знаменитой. Знаю, весьма тривиально. И тогда Викки, которой надоело выводить меня из этого состояния, предложила мне составить план моей дальнейшей жизни в общих чертах. Тетя Виктории была психологом, она посоветовала мне на одном из празднований Хануки в огромной семье Саммерс упорядочить мои мечты. Мол, так станет легче. И стало же.       Первые три пункта плана уже выполнены — я закончила колледж, нашла свою первую работу (я не хочу вспоминать о том позорном дне в Старбаксе, когда я попыталась налить свой первый кофе на продажу, а эту дурацкая кофемашина взорвалась) и я встретилась с отцом. Третий пункт не стоял по порядку, он был из тех вещей, которые мы обещаем себе, что сделаем однажды. Типа, съездить в Тибет, отказаться от мучного и купить новую карточку в спортзал. Но без лишней надобности мы даже не хотим браться за это дело, потому что мозг сразу напоминает, что это же необязательно, в конце концов. Лучше сходи в Синнабон, купи бублик, не надо ничего менять.       — Мне нужно платье на сегодняшний банкет, — вспомнила я, — давай просто выпотрошим мою кредитку и купим самое лучшее платье, которое только можно найти. Хочу, чтобы все напыщенные мужики, работающие в Stark Industries с ума сошли.       — Мне нравится твой настрой. — ухмыльнулась Виктория.

***

      Я приехала на банкет ровно в восемь, прямо к самому началу. Викки нашла отличное платье, которое невероятно шло мне, если говорить без лишней скромности. Темно-синее кружевное платье, которое идеально подходило мне и подчеркивало фигуру, было в пол. Я же подобрала синие босоножки на высоком каблуке и была уверена, что выгляжу идеально.       Но проблемы были. Они начались с самого начала.       — Вас нет в списке, — категорично заявил громила на входе, окидывая меня взглядом, полным презрения, — не пролезешь, дорогуша, как ни старайся.       — Но я просто обязана быть в списке, — мгновенно возмутилась я. Ну серьезно. Почему все ситуации в моей жизни напоминают сцены из какой-то дешевой комедии? — я от мистера Старка.       — Мистер Старк ничего не говорил. — недоверчиво хмыкнул охранник, одновременно пропуская какую-то пожилую пару.       Черт. Пеппер говорила, что мне нельзя опаздывать, что надо приехать вовремя, что меня представят на открытии вечера, которое, судя по всему, уже началось. А я продолжая стоять тут, топтаться на месте и была готова умолять вышибалу пропустить меня на банкет.       — Она со мной. — вдруг произнес подошедший парень. Ему было примерно двадцать пять, дорогой костюм, модная прическа, высокомерный взгляд… В общем, явно не моя лига. У меня было семь парней с пятнадцати лет и все из них были похожи друг на друга — амбициозные, плохие, этакие крутые парни, которых не стыдно показать подругам. А эти самые подруги будут потом обсуждать его во всем мельчайших деталях, и говорить об его огромным «мотоцикле». И гадай потом, метафора ли это. Говорят, таких можно любить с восемнадцати до восемнадцати с половиной.       Я же любить других не умела. Да и редко когда встречались парни-принцы — благородные, вежливые и идеальные. А если и встречались, то они всегда предпочитали девушек с нормальной репутацией (не такой, как у меня), изящных (не я) и правильных (все ещё не я). Их винить не в чем. Была бы я на их месте, поступила бы также.       Таких же парней как мой новый знакомый, я тоже встречала редко. Юность провела я в Патнаме и никакой уважающий себя мажор не захочет там находиться (приключения моего отца двадцатидвухлетней давности — исключение, подтверждающее правило).       — Спасибо, — улыбнулась я и прошла вместе с ним в здание, — меня зовут Моника. Моника Миллер.       — Хаммер. Дэвид Хаммер. — ухмыльнулся парень. Мне сразу вспомнился Джеймс Бонд. Да, надо признаться, он умел производить впечатление.       Вирджинию я заметила сразу — она улыбалась в компании статных мужчин. Готова поклясться, каждый из них был в списке Форбс. Взглянув на часы я чуть ли не сорвалась с места. Я опаздывала, опаздывала непростительно и я была уверена, что эти пятнадцать минут разрушат мою жизнь.       — Мне нужно идти, извини, я сильно опаздываю, — засуетилась я и умоляюще взглянула на Дэвида, — мне очень жаль.       — Так ты и есть эта новоявленная дочка Тони Старка? Поттс говорила, что представит тебя. Я думал, что ты какая-нибудь малолетка, но надо признать, ты меня приятно удивила. — многозначительно произнес Хаммер и посмотрел на меня как-то иначе. Позднее до меня дошло, что изначально он ожидал от меня того, что я всего лишь девочка на ночь, а наполовину именитое родство (мама всё ещё не одобряла моего решения) повысило меня в его глазах в высшую лигу. — Мы на следующей неделе празднуем моё день рождение, приходи. Тебе пришлют приглашение, а то снова не сможешь пройти в клуб.       Я слабо улыбнулась, скорее из вежливости, мол да, оценила шутку, и направилась к Пеппер.       — Извините за опоздание, — как можно более приветливо улыбнулась я, — возникли некоторые проблемы с охраной и…       Вирджиния взяла меня под руку и отвела в сторону, не дав договорить.       — Позовите Вашего отца, пожалуйста, а то без него Ваше знакомство с партнерами и спонсорами не имеет такого значения, — активно зашептала она мне, одновременно передавая мне бокал с шампанским, — отправляйтесь на дальнем лифте на сорок четвертый этаж, они должны быть там. Назовите своё имя и заставьте Тони прийти.       Она ушла также быстро и неожиданно. Я обернулась, имея сразу несколько вопросов, но она уже беседовала с какой-то чернокожей женщиной лет сорока.       Я отпила шампанского и нетвердой походкой прошла к этому дальнему лифту. И вот что это значит? Кто они? Кому назвать имя? Как заставить одного из самых строптивых людей во Вселенной спуститься к его пафосным друзьям и коллегам? Хотелось возмутиться, но выбора не было. За этот вечер мне платили тысячу. Он был чем-то вроде испытательного срока на нормальных работах. Отказываться я не хотела — я уже присмотрела такую симпатичную кровать, огромную и мягкую. И шелковое постельное белье.       Пытаясь подбодрить себя, я зашла в лифт и нацепила вежливую, но ничего не выражающую улыбку. Я нажала кнопку сорок четвертого этажа и дверь закрылась, и всё было нормально, пока непонятно откуда не заговорил женский голос.       — Доброго Вам вечера, — вежливо поздоровался со мной механический голос, — к сожалению, этот лифт только для определенного круга лиц и Вам запрещен въезд на сорок четвертый этаж.       — Моника, — выпалила я, отчаянно краснея и вспоминая совет Пеппер. Дура, дура, почему я смущаюсь какой-то программы? Или это робот? Или гениальный Тони Старк дал своему лифту интеллект, чтобы он беседовал с находящимися в нем? Господи, даже это здание меня начало пугать, — мое имя — Моника Миллер, я дочь мистера Старка, мисс Поттс попросила его позвать и… вот.       — Мисс Миллер? — осведомилась механическая женщина (или лифт?) и я кивнула. Лифт поднялся на этаж быстро, буквально за минуту. Я, надо признать, была поражена. До своей квартиры я еду почти три минуты, а она на девятом этаже, вообще-то. Вот до чего дошел прогресс.       Из лифта я вышла в темный и длинный коридор. Голос, кажется, посочувствовал мне и сообщил, что мистер Старк запретил обращаться к нему этим вечером и предупредить она его не сможет. Зато эта несуществующая женщина (всё ещё пугающая меня) сообщила, как дойти до комнаты, где сидели Мстители.       Я вдруг начала задыхаться. Мстители сидели в нескольких метрах от меня. Мстители, величайшие супергерои Земли, спасшие планету, и я. Помимо того, что Железный Человек мой отец, меня с ними ничего не связывало. Ну, однажды я спала с парнем, у которого на потолке был огромный плакат с каждым из них и я с тех пор помню их лица очень подробно. Но вряд ли это считается.       Шла я медленно. Кажется, сердце ушло в пятки и все мысли заглушала стучащая в ушах кровь. Мстители и я. Кумиры миллионов, да что там, миллиардов, и я, Моника Мария Миллер, человек, далекий от благородства и храбрости настолько, насколько вообще возможно.       Когда я дошла до комнаты, я застыла. Огромная панорамные окна, смеющиеся герои и полуоткрытая дверь. Заходи, Мон, давай, ты сможешь, думала я, но не смогла. Я сразу заметила отсутствие сразу трех Мстителей — Халка (куда он вообще делся?), Тора (ну, Бог, окей, дела есть поважнее, чем пьянки с моим папой) и Соколиного глаза (шпионские штучки зовут, возможно?). Но зато я увидела остальных, ничуть не менее знаменитых — Черную Вдову, Капитана Америку, моего, собственно, отца и новенькую в их команде — эту миловидную девушку прозвали Алой ведьмой. Они были даже круче, чем на картинках.       Черная вдова смеялась над какой-то шуткой. Я увидела, что на фотографиях и рисунках не передают блеск её глаз, её улыбку, её идеальную фигуру и её отличную одежду. Она была в обычном платье, ничего из ряда вон, но, например, моё дорогущее платье смотрелось рядом с ней как какая-то тряпка с помойки. Господи, она была такой великолепной, что я поймала себя на мысли, что рядом с такой девушкой недалеко и ориентацию поменять.       Неподалеку от неё сидел Капитан Америка. Статный, широкоплечий, безумно, безумно красивый — от него перехватило дыхание. Он чуть закатывал глаза, но при этом улыбался — очевидно, пошутил мой отец и над ним. В обычной старомодной рубашке он смотрелся лучше, чем какой-нибудь Дэвид Хаммер в своем ультрамодном костюме от Armani. Ладно, возможно, ориентацию поменять не получится.       А вообще — где такому учат? Я тоже хочу выглядеть безупречно в любой одежде.       Алая ведьма была красива, но не так, как Наташа Романофф. Та притягивала твой взгляд и ты не мог думать ни о чем другом, а эта шатенка умиляла тебя и одновременно восхищала. Легкий сарафан, обычная кофта и балетки, она даже не была особо накрашена, но и она выглядела лучше, чем я когда-либо в своей жизни.       Господи Боже, ну это уже совсем несправедливо. Почему у них и суперспособности, и супервнешность, и супертело?       Также с ними ещё сидели Воитель, Сокол и Вижн (это кто вообще? Киборг? Пресса ничего не знала), но про них я практически ничего не знала.       — Чего тебе? — мой отец заметил меня первым, — я же сказал Пятнице не пускать тебя, вот так и знал, вся проблема в женской солидарности.       Все, ВСЕ подняли на меня глаза. И идеальная Наташа, и горячий (а как его ещё назвать?) Капитан, и красивая Алая Ведьма, и полковник Роудс, и киборг или робот, или кто он там, Вижн, и даже Сокол.       — Мссптсзветвас, — проговорила скороговоркой я, заливаясь краской и проглатывая практически все гласные. Круто, Моника, молодец! Все тобою гордятся. Ты ведь так классно преподносишь себя величайшим героям Земли, — то есть… Мисс Поттс зовет Вас, мистер Старк, чтобы представить…       — А, точно. — фыркнул Старк, поставил недопитую бутылку пива на журнальный столик и направился ко мне.       — Что, Тони, новая секретарша? — засмеялся Роудс, будучи явно навеселе.       — Если бы, — вздохнул папа и буквально вытолкнул меня из помещения, — дочь. — и он громко захлопнул дверь.       Вау. Просто вау. У меня нет слов. Мстители знают о моем существовании. Я могу спокойно умирать.