Демоны внутри

- Ну, вот и все! – закончила Мира свой рассказ, потерев указательным пальцем глаз. – Утомилась я, если честно. – С улыбкой сказала Мира. За окном уже было темно, рассказ занял много времени. Ее слушательница уже давно забыла про фасоль, и, подперев двумя руками голову, внимательно слушала до последнего слова. - А вот кто-то совсем мне не помог! – С шутливым укором сказала серафим. Девочка только сейчас вспомнила про свое обещание помочь и только смогла ойкнуть. С утроенной энергией она стала очищать от шелухи фасоль, но Мира ее остановила. - Уже скоро время молитвы. Потом закончим. И с этими словами они направились в основной зал. Мила досадовала на себя – она не могла сконцентрироваться, ей хотелось поговорить о тех серафимах, которых описала Мира в своем рассказе. Поэтому мысли совсем юной послушницы витали где угодно, но только не на молитву она была настроена. Досидев до конца службы, она, со свойственной любому ребенку прямотой и честностью попросила Бога простить ее за нетерпеливость, и пошла искать Миру. Жизнь в монастыре не отличается весельем или разнообразием, поэтому девчушка нашла свою рассказчицу прямо в той же комнате, где они сидели днем, за тем же занятием. Дождь немного успокоился, но продолжал напоминать о себе, стуча по стеклу. Мила чувствовала свою вину и решила молча сесть рядом и присоединиться. - У тебя наверняка есть вопросы, по тебе вижу. – Сказала с улыбкой Мира. - Конечно! А вот мне интересно… И так девочка и девушка провели целый вечер. Естественно, Мира не акцентировала внимание на крови и убийствах в Белльвью. Также она не хотела рассказывать о бойне в ущелье Айс-Крик, которая произошла много лет назад. Для всех монастырей известия об этом стали дурным предзнаменованием: культ Саккары ударил в самое сердце, оставив королевство без единственной надежной защиты – серафимов. Сама секта понесла тяжелые потери, многие заплатили жизнью за этот рейд, но цель их была достигнута, никто больше не видел серафимов в Анкарии и за последние годы они стали медленно отходить к сказкам и небылицам для маленьких детей. Мира жалела лишь об одном, что в тот момент она была в Маскареле и не смогла вместе с сестрами по оружию, которые относились к ней, как к равной, стоять насмерть. Больше всего ей было тяжело признать, что, скорее всего, Селина и Регина были убиты. Кто отваживался туда идти через портал, говорили, что там сейчас обитают ледяные гоблины и великаны – они хозяйничают оставленными развалинами Айс-Крик и быть там очень опасно. Мира так и не нашла в себе сил отправиться туда, не хотела искать изуродованные трупы с браслетами, что сама подарила серафимам, будучи еще совсем ребенком. Из-за этого она сама себе казалась той же маленькой девчушкой, которая верит в чудо и не хочет нечаянным движением развеять не на чем не основанную надежду, что ее ангелы-хранители живы и каким-то чудом избежали смерти. Правда, сама смерть была, похоже, в сговоре с черной силой, что накрыла Анкарию. Из разных уголков королевства приходили слухи о черных почитателях Саккары, некромантах и нежити, встающей на кладбищах, о демонах, которые наводили ужас на ночных путников. А король и барон выясняли отношения, будто и не было никакой угрозы для королевства. Поговаривали также об огромной армии ДеМордри и его оборотнях в мундирах, но это уже другой вид нечисти – человеческий. И все же Мила спросила: - Так значит, те серафимы тоже погибли в том сражении в Айс-Крик? Значит, даже посланника Бога можно победить? Значит, все было зря?– Девочка спросила с нотками надежды в голосе, что все не так плохо, а Мира сокрушенно опустила взгляд, раздумывая, как ответить. - Нет, не зря! Дело в том, что память о подвиге обязательно родит новый подвиг. Ведь были же серафимы! И были они олицетворением добродетели, справедливости и силы! – Далее Мира сделала паузу, будто колебалась, стоит ли ей говорить это или нет, но все же продолжила: - И мне кажется, что во время великих опасностей они снова вернуться, чтобы положить конец несправедливости и кровопролитию, как уже было на заре времен! – С надеждой ответила Мира, а колебалась она, так как эта гипотеза казалась ей слишком смелой и в некотором смысле даже дерзкой. Мила улыбнулась и сказала с детской наивностью: - Ведь есть ты. Ты же ведь серафим! Да, Мира стала серафимом, сдержав свое обещание перед теми, кто ее спас в Скале Воронов и перед самой собой. Она стала символом того, что люди – не совсем пропащие, если и из них могут выходить воительницы света. Мира не знала, бессмертна она или нет, но знала точно, что до конца, как бы плохо не было, не отступиться от светлых идеалов. Время шло своим чередом и подошло к ужину. Слепой странствующий старик, который оказался в этих краях, был пущен внутрь, чтобы согреться и получить еды – всем находится место под крышей ордена, пусть даже тот и утратил свои славу и величие. Хотя и стал сам орден меньше, монастыри уже не пользовались той славой, серафимы стали легендами, но принципы и светлые идеалы остались незыблемыми: каждому надо помочь, в частности слабому и обездоленному. Мира предложила разделить скромную трапезу послушниц старику, и тот с радостью согласился, удивившись, что даже в их темное время сохранились понятия о чести и великодушии. Мила, маленькая девочка, как маленький хвостик увивалась за своей большой подругой, помогая с едой. Девочка чувствовала за собой небольшую вину из-за фасоли. И стараясь помочь и заслужить возможность в будущем опять послушать интересную историю, помогала Мире с хлебом и водой. Немногочисленные послушницы разошлись по своим местам, коротко помолились и сели за трапезу. Мира налила суп для старика и поставила рядом тарелку с салатом из овощей. Она осталась ужинать за тем же столом, вместе с девочкой. После ужина старик решил высыпать на стол горсть медных монет в знак благодарности, но Мира бы с простого странствующего человека денег не взяла, чего уже говорить про слепого старца? - Чудные у вас порядки для нашего времени! Пожалуй, лишь в одном месте я видел больше чудес, схожим с этими. Был я еще в одном месте, где не забыли про Бога и высшие принципы. Старик был искренне удивлен. Мира собрала посуду и понесла ее на кухню, а Мила налила старцу воду из кувшина, а когда дева вернулась, то спросила: - Верно, были вы в еще каком-то монастыре? - Уж не знаю точно, где я побывал, но показалось мне, будто сами ангелы принимали меня у себя. - Правда?! – В разговор встряла Мила и с нескрываемым детским интересом, широко раскрыв глаза, спросила старика. Старик, услышав детский голос, улыбнулся и предложил: - Раз уж вы были столь любезны, что денег не взяли, то позвольте хотя бы потешать вас рассказом о своих странствиях. Сдается мне, для ребенка это будет приятная история. Мира с укором глянула на Милу, но та уже приготовилась слушать и произнесла: - Ага! – И увидев взгляд Миры, девочка добавила. – Расскажите, пожалуйста! Делать нечего, старик сам предложил, Мила попросила, и юному серафиму осталось только пристроиться напротив, и, уперев подбородок в ладонь, слушать. А старик уже начинал: - Трудно человеку без родных, но гораздо труднее, когда кажешься ты им в тягость. Стал я стар, работать не смог, глаза перестали вовсе видеть и хоть никто не прогонял меня, понимал я, что напрасно ем хлеб сына, отнимая кусок у него и его семьи. Вышел я ночью из дома и побрел туда, куда привело бы меня провидение, чтобы не быть обузой. Тяжело слепому, нельзя вести счет времени. По теплу определял я день, по холоду – ночь. Долго блуждал я по Анкарии, хлебнул немало бед, познал всю бездну человеческого зла, нахальства и жажды сделать другим похуже, будто это им сердца согревает. Правильно говорят, будто самые страшные демоны не в преисподней, а обитают в темных и грязных помыслах человека. Самые страшные демоны внутри самих людей. При этих словах глаза Миры широко раскрылись. Слышала она уже такую фразу и не раз от той, которая в свое время спасла ее от ужасной участи – жизни в городе, где она не была нужна ни отцу, ни людям, ни государству. И сейчас старик почти дословно повторил ее. Мира не стала перебивать его, но стала слушать внимательнее. Положив подпирающую голову руку на стол, она придала своему лицу выражение сосредоточенности. - И вот сбился я с дороги. Долго блуждал по дремучему лесу и почти смирился: видимо, придется мне здесь встретить свой конец. Если не дикий зверь или гад какой-нибудь, то жажда и слабость доконают меня. Но вдруг услышал я звук колоколов. Для слепого звуки, как для рулевого маяк во время непогоды. С радостным сердцем пошел я на звук, лишь бы выбраться к людям. Но дивным оказалось это место. Никто не окликнул меня у входа, как обычно делает это стража. Немного волнуясь, вошел я в город и стал внимательно прислушиваться: что сулило это место мне? И снова не смог я сдержать удивления! Слышны были вокруг только молодые девичьи голоса. Показалось мне, будто в месте этом не ходили и не бегали, а будто плыли по воздуху, так легки были их шаги. Слышал я звонкие голоса, слышал, как меч ударялся о меч, но при этом сопровождалась ратная забава не крепким словцом, а звонким девичьим смехом. И понял я тогда, что город этот населен одними девушками, а сам он мне, слепцу, вдруг нарисовался в воображении сложенным из светлого камня и солнечных лучей. Я даже по глупости своей стариковской подумал, что все-таки погиб я там, в лесу и теперь попал в рай. Осторожно я постучал в первый же дом, где был радушно принят милыми девушками. Никто и не подумал взять с меня денег, но ласково помогли сесть за стол. Не выдержав, спросил я у девушки, что же это за город такой и странную историю поведала юная хозяйка. Думаю, посмеялась она над бедным стариком, но не гневаюсь я на нее за это. И вот что она сказала: - Небесный замок – так зовется это место. Населяют его честные и благородные серафимы, защитницы обиженных и угнетенных. Нет у этого замка ни толстых стен, ни сторожевых башен. В безвременье существует он. Всегда гостеприимно распахнуты двери замка. Каждый человек здесь желанный гость, однако, редко люди бывают здесь. Темные мысли мешают увидеть этот замок людям. Злые дела не дают возможности войти в него. Перед замком на квадратном помосте фонтана под высоким навесом располагается колокол. Алая кровь теперь омывает его со всех сторон и бьет ключом – уже скоро растечется она по земле. Когда мир в Анкарии, то весело бьет фонтан чистой водой. Сейчас же кровь переполняет его. А все из-за того, что нет мира сейчас в вашем королевстве. И когда фонтан будет переполнен, то невидимая рука позвонит в колокол, возвещая всем девам воительницам о начале величайшей и последней битвы за порядок, который захотят попрать темные силы. И я искренне надеюсь, старик, что ты не застанешь эти времена. Так закончила свой рассказ юная девушка. Никто меня не гнал, но решил я сам пуститься дальше в путь. Отпустили меня, сказав обнадеживающие слова, будто найду я новый кров, путь мой закончиться и доживу я там до конца своих дней, а также сказали, будто помогу в важном деле ордену серафимов, мой путь окончится и начнется путь великого героя, который поможет спасти Анкарию. Но уж на что я-то годен, старый человек? А также дали с собой запасов вдоволь, так что тяжело даже было нести. Но хотите верьте, хотите, нет, но когда я после скитаний вышел в местные поселения, никто не поверил моим рассказам про замок где-то в глуши. Никто не слышал ни про Небесный замок, ни про серафимов. Считали, верно, будто спятил я, но говорю вам, что был я там. С этими словами старик закончил свой удивительный рассказ. Мира сказала своей маленькой подруге идти к себе, а сама же решилась задать вопросы старому человеку, которые стали в беспорядке метаться в ее голове. Слепой не сможет показать того места, но хоть скажет, когда он был в том месте. Мира узнала, что было это несколько лет назад. Считалось, что орден серафимов располагался в Айс-Крик, но если и есть в Анкарии еще одно место, где находились серафимы, то ей обязательно стоит наведаться туда. Она сама стыдилась детской надежды, фактически ни на чем не основанной. Вдруг, Регина и Селина живы, и им удалось избежать ужасной участи в сражении с культом Саккары? Возможно. Но где искать этот дивный замок? Про такое она не слышала, хотя с ранних лет посвятила себя служению свету и думала, что многое знает о светлой стороне. Проводив старика и пожелав Миле спокойной ночи, она все никак не могла успокоиться. Она чувствовала, что уж не до сна. Как от небольшой искры разгорается пожар, так и в ней полыхала жажда знаний. Она чувствовала, что надо найти этот замок, но где его искать – Анкария большая! И эта фраза о демонах внутри – ее сказала Регина много лет назад, когда она еще была чумазой перепачканной девчонкой. Совпадение? Сердце подсказывало, что тут нечто большее. Она с тоской посмотрела в окно и стала молиться. Это была не одна из многих заученных наизусть молитв, она просила Бога помочь ей, дать знак в ближайшее время, стоит ли ей пускаться на поиски аморфного замка, серафимов, которых почти вся Анкария уже считала не более чем мифом, ведь остались только такие, как она. Жалкая подделка, как она иногда думала про себя и тут же отгоняла ненужные мысли и сомнения. Да, если ее ранить, у нее пойдет кровь, у нее нет пылающего взгляда, к ее происхождению не приложил руку сам Творец (хотя серафимы через долгие и запутанные рассуждения во время ее обучения пытались ей объяснить, что приложил, ведь люди тоже создания Бога). Но она всегда чувствовала себя своей среди своих. Серафимы смогли вылепить из нее то, чем она является теперь – воительница, без слабостей людей, доброй, но в то же время сильной. Справедливость – вот истинная сила, так ей повторяли много раз во время обучения. Чувство плеча соратницы, взаимопомощи и готовности прийти на помощь в любой момент – это или есть или этого нет, и это она хотела вернуть. Мира закончила молиться и легла в постель.

***

Мысли беспорядочным роем вились в голове, поэтому она отбросила всякие иллюзии по поводу сна. Видимо, это была защитная реакция мозга, когда ничего не ясно и не знаешь, что правильно, а что нет, но знаешь точно, что надо что-то предпринять. Она закрывала глаза, и видения прошлого вставали перед ее глазами. Нечеткие, будто подернутые дымкой. Вот таверна, где она встретила свою судьбу в виде добродушных серафимов. Вот замок Скала Воронов, на который она любила смотреть, задирая голову к небу и смотреть, как облака ползут по небесному полотну. Вот рынок, где ей как-то повезло найти монетку, и после этого она старалась внимательнее смотреть под ноги, вот кварталы бедняков, где прошло ее детство… И снова она в знакомом городе, с мечом в правой руке. Сердце стучит так, будто готово выпрыгнуть из груди. Что-то не так! Зарево пожара. Казалось, горело все кругом и смешивалось в ужасный унисон все происходящее: вопли убегающих людей, крики раненых. Что за ужас тут творится? Какой-то адский истеричный хохот разразился буквально везде. Далее Мира услышала голос, который с разными интонациями произносил только оно слово: Серафим! Серафим? Серафим. Будто спрашивали, утверждали, насмехались и жалели одновременно. Вдруг она увидела, как солдаты, мундиры было не разобрать: солдаты ДеМордри или королевская гвардия – не важно, были просто снесены каким-то демоном. Огромным демоном, будто из ада. Кожу его рассекали желтые линии, будто вены. Существо было окружено дымом, глаза пылали пламенем и смотрели с такой злобой, что пробирали до костей. Он заметил ее, а голос на фоне всего ужаса и какофонии вдруг истошно завопил: Серафим! Серафим! Серафим! Почему серафим? Ах, кажется понятно: этот демон пришел именно за ними, за серафимами. Голос издевательски вопил только одно слово, будто насмехаясь, мол, что ты глупенькая неумеха сможешь тут сделать? Мира попятилась, споткнулась, и чуть было не упала. Демон, расшвыривая все на своем пути, ринулся на нею. Казалось, из-за ее страха он становился не просто огромным, а заполнял все вокруг. Девушка развернулась и что было мочи, побежала прочь. Радость охватила ее, когда она вроде бы оторвалась от ужасного порождения ада. Но ненадолго. Снова показалась таверна, где она, по сути начала свой путь серафима, сама того не осознавая. Кругом валялись истерзанные трупы ее соратниц, древних, более сильных и опытных. Она остановилась и остекленевшим взором уставилась на эту ужасную картину. Разве кому-то такое под силу? Вдруг позади раздались тяжелые шаги, которые будто саму землю сотрясали. Мира развернулась, и увидела прямо перед собой демона, от которого пыталась убежать. Он протянул к ней огромную потрескавшуюся лапу и заслонил собой все. Не было больше ничего, ни земли, ни города, ни неба, даже ее самой не стало. Выдохнув, она села на кровати и почувствовала, что вся вспотела, и даже простыню можно было выжимать. Вытерев лоб рукой, она с облегчением осознала, что ей приснился кошмар. Угрюмо уставившись в окно, глядя на небо, она подумала: не такого знака я просила. День серафима начался как обычно. Было лучше, чем вчера с погодой – не было дождя. Незрячего старика решили оставить при монастыре – куда ему идти? Занимаясь своими делами, серафим была найдена Милой. Та с тревожным видом попросила Миру быстрее встретиться с настоятельницей монастыря и взять с собою меч. Судя по бледному лицу Милы, серафим понимала, что что-то случилось. Бессонная ночь с кошмарами, проблемы на утро – хорошо, когда не приходится скучать, с кривой улыбкой подумала Мира. Настоятельница ждала снаружи. Она жестом отозвала Миру в сторону, чтобы их никто не слышал. - Ужасно! Беда пришла и в наш дом. Серафим, послушница Имуэ заметила лодки у берега. Боюсь, это бандиты. Стража может не успеть, но я послала за ними... С этими словами глаза настоятельницы округлились, будто увидели демона из сна Миры. Серафим глянула в ту же сторону и увидела лишь группу мужчин, направлявшихся к монастырю, ведомую магом в капюшоне. Странно почувствовала себя Мира, будто какой-то азарт и вдохновение проснулись в ней. Не зря она готовилась всю свою жизнь защищать слово Божье не только на словах, но и с мечом в руках. И было ощущение, будто именно эта стычка станет ключом ко всем вопросам, что ее мучают. Она с улыбкой посмотрела на дрожавшую настоятельницу, взяла ее за плечо и сказала твердо: - Не волнуйтесь! Я справлюсь! И с этими словами юная дева двинулась навстречу опасности, еще не предполагая, что это лишь самый незначительный конфликт на ее длинном и витиеватом пути. И начав с группки бандитов – охотников за живым товаром, она продолжит свой путь по Анкарии. Своими поступками она заставит людей с благоговением произносить ее имя, как символ чистоты, чести, храбрости и справедливости. С ужасом будут слышать ее имя нечестные работорговцы и убийцы, темные маги будут крепче сжимать свои посохи, будут потеть ладони и бледнеть лица наемников ДеМордри, выходя даже целым взводом против одинокой воительницы. Со страхом будут вспоминать о ней темные жрецы, стараясь спрятаться за спинами призванных чудовищ, а темные эльфы будут стараться вжаться в самые темные углы. Не раз изумиться сильная тварь своему поражению от руки обращенного серафима, захлебываясь кровью. Как бы не старались избавиться последователи культа от сильных противников, правду и справедливость не убить никому! Есть теперь защитница у Анкарии! Есть кому усмирять демонов в королевстве! Бойся темный маг, берегись продажный наемник, прячься адская тварь! Серафим идет!