Кровавая эпоха

Начало

      Все находившиеся в зале пришли в ужас. Людей словно шарахнули током. Мысли перемешались, голову начали заполнять ужасные, черные картины. Всех сковывал страх. Этой фразы никто не произносил уже лет девять. Люди забыли, что такое смерть и паника. Но теперь все начинается снова. Как будто людей заставили в этот момент пережить снова все страшные моменты их жизни. Никто не мог понять, что происходит. Всем казалось, что им послышалось, показалось, ведь такое практически нереально. Должна была начаться паника, все должны были кричать, бунтовать, возмущаться, хотя бы плакать! Но нет, было тихо. Эта тишина добивала еще сильнее, как будто ломала и без того покалеченные ребра. Эмоции лучше спокойствия. В такие моменты нельзя молчать, но никто не мог заставить себя издать хотя бы стон. Осознавание всего двух слов лорда не могло дойти до людей. Они не хотели это принимать, они не хотели это слышать. Может это сон? Может это такая игра? Спектакль?       Спустя несколько минут гробового молчания, спустя эти пару жалких минут, в которых люди нуждались для переваривания такой информации, заговорила маленькая Габби. Она была испугана лишь тем, что все вокруг неё пришли в шок. Девочка не знала ужасов нашего мира, того бесконечного страха, который жил в людях одиннадать лет назад. Нельзя судить её за это, ведь родилась она уже в спокойное время, когда в Хардвуде начиналась новая жизнь после великой, страшной трагедии, случившейся с миром.       — Кто умер? — Девочка переводила взгляд с одного ошарашенного лица на другое. Городские уставились на неё и были поражены тем, что Габбриэль решилась это спросить. В голове Розы было миллион вопросов, но самый главным был лишь один.       Почему отец сказал, что убит? Почему?       Из глубоких размышлений блондинку вывел вопрос Габриэль. Роза не хотела слышать ответ, она боялась. Ведь в этот вечер здесь не было лишь…       — Женщину с рынка. Мэрилин Уиллберг. Вроде... — Один из мужчин пришедших сюда сообщить новость, выпалил это, не смотря в глаза Габриэль. Он не видел, что это её дочь. Его взгляд был опущен. Он будто бы винил себя в том, что не смог защитить жителя этого города.       — Мэрилин? Мэри? Но ведь… — Глаза Габриэль расширились, она бегала взглядом по всему залу, стараясь найти в лицах людей один лишь ответ «нет, это не она».       Все взгляды были прикованы к девочке. Габби минуту с оглядывала зал. Суть произошедшего не сразу дошла до её мозга, но сердце уже понимало…       — Нет. Нет. Нет! Это не мама. Ведь это же не мама? — Габриэль вскочила со своего места. Её ангельские голубые глазки наполнились слезами. Никто до сих пор не мог сказать и слова. Она искала ответы, как будто они написаны на лицах горожан. Она лишь хотела знать, что это не её мать!       Тишина ещё больше давила на голову, заставляя всем сердцем и сознанием принять произошедшее. Роза сидела в недоумении. Но понимала, что больше не может оставаться на месте. Она срочно должна что-то предпринять. Роза встала со стула, пытаясь что-то сказать, успокоить девочку. Но по её глазам лишь бессильно потекли слезы. Розалина не могла контролировать себя. Мэри не была её подругой или родственницей. Но суть того, что кого-то убили в этом городе снова - заставляла рыдать. Роза подбежала к Габриэль, которая билась в истерике. "Сейчас ей хуже. Ей больнее", - Роза пыталась остановить свои слезы, но не могла. Но так же, она не могла истерить, когда её маленькой лучшей подруге так плохо. Блондинка крепко обняла девочку и старалась не дать ей вырваться.       — Не надо! Не сдерживай меня! Они врут. Нет! — Габби пыталась выскользнуть, убежать. Она долго кричала, тянулась вперед, била по рукам Розу. Даккарнес не могла её выпустить. Просто не могла. Она схватила её мертвой хваткой и удерживала, не смотря на рвение девочки. - Я не верю! Мама! Приведите ко мне маму! Я хочу к ней! Спустя несколько минут, которые тянулись словно бесконечность, Габби, поняв, что её обвинения и слова ничего не изменят, перестала что-либо говорить, выкрикивать, а лишь от слабости упала на колени и потащила за собой Розу, которая сдерживала девочку в крепких объятиях.       — Тише, моя хорошая. Я знаю. Я понимаю, — Роза рыдала вместе с девочкой. Она ощущала всю её боль. Она прижала к себе малышку, как родную дочь и не собиралась отпускать, пока та не успокоится. Сейчас происходило что-то очень странное. Роза ощущала себя, словно она в бреду. Ведь она столько лет считала, что город в безопасности, больше никто не умрет. Но она ошибалась.       Сидевшие в зале начали подниматься. Никто не мог спокойно сидеть в такой обстановке. Но уходить никто не собирался. Чувство тревоги охватило людей. Кто-то плакал, кто-то молился. А кто-то просто скорбно наблюдал за этим. Никто не мог здраво рассуждать в такой ситуации. По залу разносились крики, всхлипывания. Это был страшный час.       — Я не могу дышать, Роза. Я не могу… — Габриэль подняла голову и посмотрела своими заплаканными несчастными глазками в глаза девушки, стараясь найти в них спасение.       — Всё будет хорошо. Я рядом...Я… — Розалина не могла подобрать нужных слов. Она будто бы лишилась возможности здраво мыслить и говорить. В голове всё перемешалось. Столько вопросов, ответы на которые получить сейчас совсем нереально. Паника, испуг и страшная боль… за Габриэль. В первую очередь именно за неё. Розу разрывало от жалости к бедной девочке. Она знала, что та любит сказки, легенды о драконах, лимонные пирожные… она ещё совсем маленькая и невинная. Она не готова к смерти матери. Что теперь с ней будет никто не знал, да и думать было страшно. Все еще надеялись, что вот-вот кто-то вбежит сюда, подобно тем стражникам, и закричит "Сюрприз! Постановка окончена! Расходимся". Но такого не произошло не через пять минут, не через десять . Роза обнимала девочку пока не почувствовала, что та успокоилась и смогла здраво оценивать обстановку. Хотя, вряд-ли можно в такой ситуации что-то оценивать и осознавать. Едва Роза опустила руки, девочка с трудом стала подниматься с колен. Розалина не понимала, что та собирается делать и попыталась её остановить, схватить за руку, но та резко вырвалась. Габриэль набрала воздух в легкие и старалась успокоиться. Ей было трудно дышать и двигаться. Она молча стояла и пыталась сообразить, что-то для себя решить. Через пол минуты, Габби заставила свое тело снова ожить и пойти вперед. Она медленно зашагала к самому лорду, через боль, которая стучала по вискам. Никто не сводил с неё взгляда. Все были шокированы и ожидали, что будет дальше. Риша подала руку сестре и помогла ей подняться. Розалина провела рукой по лицу, стерла капли слёз и облокотилась на Ришу. Ей казалось, что она вот-вот упадет и ей нужна была опора . Щечки Габриэль оставались такими же мокрыми и красными, а глаза потихоньку высыхали. Девочка не видела смысла реветь. Проку никакого. Она читала много сказок про отважных девушек, выносливых принцесс и всегда пыталась походить на них. Когда истерика закончилась, Габби наверняка стала думать, что это лишь сказка, какая-то выдумка. Она не могла всерьез принять такое...Её маленькое сердце просто не может. Девочка обошла огромный стол, даже не взглянув на сидевших за ним и прошла к Уолтеру. В её прекрасной маленькой головушке была лишь одна четкая мысль:       Я должна быть сильной. Я должна быть сильной.       Повторяя себе эти строки, девочка остановилась у высокого, статного мужчины — лорда. Розалина хотела побежать за Габби и увести её из этого зала, но отец увидев рвение Розы, быстрым жестом приказал ей остановиться. Девушка поняла всё. Отец хотел выслушать малышку. Ей сейчас нужно было почувствовать себя понятой, услышанной. Дочь лорда ухватилась за плечо сестры и стояла в ожидании, она старалась не упускать из виду ни одного действия Габриэль, хотя та, пока что просто стояла рядом с Уолтером, без всяких действия. Но она явно намеревалась что-то спросить или попросить…       — Милорд, я не понимаю ничего. Я не знаю, что происходит. Может быть это всё злая шутка или мне это снится. Но если моя мамочка мертва… понимаете… — Голос девочки дрожал, но она пыталась быть серьезной и сохранять спокойствие. Только этот голос уже заслуживал уважения — Я… Я просто хочу увидеть тело, — её слова прозвучали так тихо, как щебетанье воробушка, но в зале все отчетливо поняли о просьбе. По залу пронеслась волна удивления и недовольства. Мол, нельзя позволять маленькой девочке видеть такое. Считали, что Габби сама не понимает о чем просит, ведь это - безумие. А другие наоборот, с грустью восхищались её отвагой. Розалина же не ожидала такого поворота. Она шагнула вперед. Риша попыталась придержать Розу, но не успела.       — Папа, нет, — она смотрела прямо в глаза отца, надеясь увидеть понимания.       Отец не ответил Розе и продолжал смотреть на стоявшую перед нем девочку. По сравнению с ним, она казалось такой маленькой и нежной, как ангелочек. В его глазах было сострадание и печаль. Лорда терзали мысли о том, что в городе новые убийства, а он тот человек, которого называют Великим, не смог обезопасить это место для матери бедной девочки, которую теперь неизвестно какая ждет судьба. Он винил себя. Он не мог без стыда смотреть в глаза Габби. Уолтер считал, что только он будет за это отвечать на страшном суде. Ни вампиры, ни охранники, а именно он. Вряд-ли кто-то смог бы его убедить, что нету в этом его вины. Так просто сложилось. Уолтер был таким человеком. Он всегда брал на себя ответственность, а если что-то пошло не так, он винил именно себя.       — Отец, нет. Так нельзя. Ей восемь лет! — Розалина открыто начала показывать свое крайнее недовольство. Взмахнув краями алого платья, девушка подбежала к отцу. Блондинка вообще не понимала что происходит. И ко всем её вопросам присоединился ещё один: «Как отец может разрешить Габриэль, этой маленькой, невинной душонке, увидеть тело своей матери?». Роза видела трупы дорогих людей, и это оставило отпечаток на всей её жизни. Это преследует её во снах по сей день. Она не желала этой же участи для Габби. Ведь этого можно избежать!       — Розалина Катерина Даккарнес, я лорд этого замка и буду решать я! Вернись где стояла, будь добра, - грубым тоном выпалил Уолтер. Роза стояла в недоумении. Отец никогда не позволял себе так разговаривать с ней. На любой её детский каприз, упрек, он отвечал с любовью и лаской. Но сейчас в его голосе была злоба, ярость. Наверное, ему больше всех хочется сейчас кричать, но он не мог. Он нужен людям. Ему нельзя хоть на минуту терять контроль над своими эмоциями. Лорд всегда должен подавать пример. Что станет с горожанами, если человек, которому они доверяют и от которого ждут защиты, будет психовать, кричать, плакать, как маленький ребенок? Произошло ужасное. Новая смерть. Уолтер был на взводе, это было видно. Но он терпел, сдерживался. Уолт не был зол на Розу, она сразу заметила это в его, как всегда, добрых, любящих , но шокированных глазах. Роза отошла к столу и присела. Она не могла больше стоять. Ноги тряслись, не слушались, как будто отказывали. Оставалось только бессильно сидеть тут и наблюдать за всем ужасом. Из перешептываний людей, тех, кто ближе всего сидел к столу Уолтера и практически дословно слышали слова стражников, Роза уловила лишь одну четкую фразу, которая подтвердила все её мысли и догадки       Стражники сказали, что тело было обескровлено, отметены от клыков на всем теле.        В эту секунду весь внутренний мир Розы в одну секунду рухнул. Дрожь пробежала по всему её телу. Она была не в силах больше протестовать, говорить, двигаться и даже дышать… Это было её самое страшное опасение. До этих слов, она думала, что может быть это был несчастный случай, но теперь для нее надежды больше не было. Единственное, что блондинка смогла уяснить, единственная мысль, которая била по вискам, сквозь собственный страх, боль, давившая на легкие, были лишь:       Они вернулись. Всё с начала.