Кто лучший старший брат?

— Ты это серьёзно? Нет, в смысле… Какого чёрта?! Рафаэль скептически осматривал предложенный ему «сногсшибательный прикид» (по мнению Майки, конечно же), а нижнее веко его глаза подозрительно дёргалось. Ну, не все ниндзя подготовлены к таким сюрпризам… И играм тоже.  — Да ладно тебе, Рафи, чего ты! Разве ты не видишь, как это подчеркнет твою привлекательность? Самое время обличить с помощью такого всю ранимость своей души, раскрыть нежность твоего внутреннего мира… — еле сдерживая смешки, с напевом ворковал Микеланджело. — Да, и к тому же, тебе повезло гораздо больше, чем Леонардо! Леонардо сидел на полу, словно каменное изваяние, и хмурым убийственным взглядом созерцал происходящую сцену. Хотя после ехидных замечаний Майки и на его лице появилась злобная ухмылка. И неудивительно, ведь десятью минутами ранее именно Рафаэль смеялся громче всех, когда Лео пришлось пародировать учителя Сплинтера, предварительно вдохнув побольше гелия из небольшого баллона, который младший притащил из недр своей захламлённой комнаты. И, разумеется, Лео было очень сложно подбить на такое, если бы не правила игры. Выбрать «действие» его побудили очень и очень странные вопросы Майки, которые палили всю контору разоблачали некоторые любопытные привычки будней лидера, вроде: «Правда ли, что ты, Лео, каждое утро, принимая душ, репетируешь героическую речь, которую скажешь капитану Райану, когда сможешь «случайно» спасти весь состав команды, а заодно и всю планету? И ты совсем не напеваешь мелодию опенинга этого сериала?». Однако поспешное перебивание младшего возгласами «Действие»! Давай «действие»!» только ухудшило ситуацию. Как можно было забыть о безграничной и не совсем здоровой фантазии Майки? Получалось у Леонардо изображать обожаемого им учителя так себе, вернее, скучно и совсем не интересно. Поэтому ребята добавили совсем чуточку «не лжи, а искажения правды» и «разнообразия исключительно для удовлетворения зрителя». Поэтому после пары лишних напоминаний о том, что он вполне мог бы быть самым лучшим братом, Лео волей-неволей пришлось встать на диван и, в стиле первоклассника, повторять придуманные братьями слова. Но и это не угодило ребятам, поэтому Раф в течение нескольких минут учил Лео говорить свой монолог с большим выражением. И, как бы это унизительно ни было, наконец, лидер, вдохнув побольше гелия, с трудом, но выступил. Конечно же, именно Раф закрыл рты Донни и Майки, задыхаясь от смеха так, что покраснел и почти полностью слился со своей повязкой, когда сэнсэй за спиной Леонардо с крайне большим интересом наблюдал актёрское мастерство своего сына. Шоу прекратилось, только когда ошарашенный Леонардо услышал за спиной одинокие аплодисменты, и лидер неимоверно покраснел, не хуже уже катавшегося по полу с хохотом Рафаэля.  — А я и не думал, что я на самом деле ярый фанат Микки Мауса и тайно являюсь мафиози, который ночами грабит вместо банков фабрики по производству сыра, — это последнее, что слышал Леонардо перед рандори. Ну да пока Лео корчил из себя обиженного на весь мир, очередь дошла до Рафаэля. Немного подумав, он тоже выбрал «действие», по-видимому решив, что выполнить что-то подобное ему будет раз плюнуть. Он ведь не скромняга-примерный-ученик Лео. Но минутой позже он понял, что Майки не упустит шанса и подготовит для темперамента кое-что особенное. Впрочем, младший так и сказал, помчавшись за телевизор, за которым припрятал самое «лучшее для лучших» своих братьев.  — Да уж, куда больше, — практически процедив сквозь зубы, заметил Раф. — Я прямо везунчик. Он, сделав лицо кирпичом, осматривал самую что ни на есть настоящую балетную пачку*, которую по заданию и предстояло надеть темпераменту, что несказанно радовало Леонардо, который мстительно продолжал ухмыляться, уже, похоже, совсем забыв про набитую Сплинтером шишку.  — Я даже не стану спрашивать, откуда у Майки такие вещи, — стараясь спрятать улыбку и подавить приступы смеха, сказал тихий Донателло. Но, по планам Микеланджело, скоро и он почувствует веселье.  — Кста~а~ати, Ди! Пока наш Рафи-бой приводит себя в образ прекрасной дамы оперы «Канализационные страсти», мы займёмся тобой! — хитрая улыбка младшего не предвещала ничего хорошего. — Так что, «Правда» или «действие»? Донни, наученный горьким опытом Рафа и Лео, предпочёл первое. И надо было видеть его смущение, когда Майки ехидным тоном поинтересовался:  — Тогда вопрос такой: сколько всего планов по приглашению Эйприл на домашний сеанс кино ты провалил? Или нет… Сколько гениальных планов пикапа вообще ты занёс в свою специальную тетрадь и изобразил на доске с вариантами хода событий? Настала очередь Донателло густо покраснеть. Вообще эту игру следовало назвать «Бордовая черепашка или малиновая?».  — Э… Ну, я не знаю…  — Ага, значит, ты все-таки ведешь подобные списки! — хохотнул Рафаэль. Поняв, что проболтался, Донни глупо улыбнулся, собравшись обратить все в шутку:  — Да нет, это я чтобы игру поддержать, ребята, вы же знаете, что…  — Так сколько? — Рафаэлю начинала нравиться игра, которая изначально и в момент оглашения его приговора казалась ему наиглупейшей.  — Ну же, Донни, колись! — прищурившись, Майки не отрывал от Донателло своего проницательного взгляда. — …  — Ну? Неужели мой братец, который вполне достоин звания «лучшего», не может честно играть в игру? — …около четырёхсот пятидесяти трёх.

***

Получасом позже все дружно ловили Рафаэля, который категорично отказался от своей части с преображением, впрочем, кроме Майки, который большей степенью останавливался и заливался смехом, наблюдая за жаждущими мести старшими:  — Я не стану это надевать! — кричал Раф, улепётывая от них. — И играть в твою дурацкую игру, Майки, тоже больше не буду!  — Ещё как будешь! — голосили Дон и Лео.  — Мы, значит, тут так позорились, а ты сразу — в кусты? — гневно шипел Леонардо, загнав беглеца в тупик — позади Рафаэля был бассейн, хотя дыру в центре зала, наполненную мутной водой, и колесо на веревке, прикреплённое прямо над ней, сложно было так назвать. С правого фланга приближался не менее разъярённый Донателло:  — Раз уж начали, то играй по-честному! Рафаэль отчаянно метнулся влево, но и там путь преградил зачинщик всей ситуации, улыбающийся во все тридцать два — Микеланджело.  — По-честному? А что, бедняжек так задело раскрытие их секретиков? Вот это он зря. Пускай это и было сказано загнанным в угол отчаянным мутантом, но, похоже, оказалось последней каплей. Секунда. Две. И туча брызг взметнулась в воздух, сопровождаемая воплями: яростными — Донателло и Леонардо, возмущенными — Рафаэля. А вскоре и дружный смех эхом прокатился по всему залу.

***

На лице неудавшегося пловца была изображена лишь вселенская обида и раздражение: губы были поджаты, надбровные дуги сведены вместе в грозной физиономии, а с щёк ещё скатывались капли воды, что никак не вязалось с надетой на ниндзя балетной пачкой. Она заметно натянулась в местах швов, но чудом не рвалась, а ведь панцирь антропоморфной черепахи трудно было бы обхватить руками любому! И да, братья всё-таки смогли впихнуть Рафа в розовый нарядец, не без риска для жизней.  — Хей, ну, отлично выглядишь же, выше нос, прима Рафи!  — ПОШЕЛ К ЧЕРЕПАХОВОЙ МАТЕРИ!