Кто лучший старший брат?

Наконец тренировка началась. Настроения не было абсолютно ни у кого. После того, как он профукал свой завтрак, да ещё и по милости старшего братца отдраивал кухню, Майки не хотелось ничего, кроме как упасть лицом в пол и лежать, лежать… Но лежать не давал как минимум факт того, что напротив него и остальных братьев стоял сэнсэй. И если осуществить сей план, то это плохо кончится. Для пола, Майки и его затылка в том числе.  — Сегодня я проведу тренировку немногим сложнее, чем обычно. Я бы даже сказал, жестче, так как вы все опоздали и устроили сыр-бор на кухне. Ну, конечно. Такое никакому родителю не понравится. Ну, только если ниндзя устроили лишь «сыр», без «бора» и прочего.  — Кроме того, мне показалось, что в вашей команде возник небольшой разлад, — старый крыс, как всегда, был очень чуток и внимателен, хоть Майки уже и сам забыл о вчерашнем инциденте. — Поэтому, чтобы достичь гармонии и сплотить ваш дух, ваша цель для всех четверых на сегодняшнее занятие — это постараться увернуться от всех моих атак. Но… — сэнсэй, прищурившись, многозначительно обвел взглядом учеников, — я буду засчитывать урон по отдельности. То есть, учитывать успехи каждого из вас. Не забывайте, что, несмотря на это, вы должны работать согласованно, в команде. Учитель Сплинтер сделал несколько спокойных шагов назад, выходя в центр додзё и маня ближе к себе сыновей, чтобы те успели рассредоточиться вокруг.  — Постарайтесь, дети мои. Тут же крыс крутанулся на месте, да так ловко и быстро, что Донни, стоявший позади сэнсэя, не успев сообразить и отпрянуть, получил первый удар точно в пластрон. Донателло пораженно охнул, хоть атака была несильной, и отступил назад. Учитель Сплинтер с хитрой ухмылкой оглянулся на Микеланджело, и едва младший успел подобраться и зажмуриться в ожидании удара, как что-то абсолютно с другой стороны, совсем не оттуда, где стоял сэнсэй, резко оттолкнуло его в сторону. Майки неловко свалился на пятую точку, а спасшая его туша рухнула рядом на колени. Младший изумленно уставился на сидящего рядом и потирающего локоть Рафаэля и даже, наверное, успел бы умилиться и поблагодарить брата, если бы не едкое замечание в последующую секунду:  — Шевелись, болван, некогда зевать. Майки обиженно насупился и вскочил вслед за Рафом. В это время Сплинтер вновь переключился на его сторону и, сбив с ног Леонардо, ринулся к ним, но теперь младший не растерялся. Он успешно уклонился от одной руки сэнсэя, второй, но совсем забыл про одно вещественное достоинство в бою учителя — его хвост. Едва Майки победно приосанился после череды атак, как услышал звук упавшего позади него тела. Младший обернулся и заметил Леонардо, растянувшегося на полу. Очевидно, что Лео принял так называемую «подножку» на себя, чтобы учитель не успел задеть Майки хвостом. Такое поведение лидера очень озадачило Микеланджело, но спросить ничего он просто не успевал: сэнсэй не давал спуску никому и без продыха атаковал то с одной стороны, то с другой. «Мне кажется, или…» — с все большим недоумением Майки наблюдал за Леонардо, который то и дело прикрывал собой младшего. Это, конечно, очень мило с его стороны, но ведь Микеланджело вовсе не сердился на него за утренний пожар! Изредка и Донателло прикрывал панцирь Майки, хотя вот он уж действительно не имел отношения к инциденту. В конце концов, учитель громко скомандовал «Яме!», и черепахи смогли перевести дух. Несложно догадаться, что Майки досталось меньше всех благодаря внезапной и такой поразительной самоотверженности братьев. Воспользовавшись паузой, он пораскинул мозгами и в итоге решил, что ребята просто чувствуют вину за кухню, ведь это, можно сказать, его «территория», если не брать в счёт место у самого экрана телевизора. Поэтому, выслушав лекцию сэнсэя по по поводу неповоротливости учеников и вообще отсутствия успехов наравне с сконфуженными братьями, что вяло пожимали плечами, в надежде размять их, сразу после того, как Сплинтер отпустил всех, он нагнал Леонардо. Рафаэль и Донателло уже ушли вперёд, поэтому младший решил пока прояснить ситуацию с лидером:  — Хей, Лео, — брат обернулся и вопросительно хмыкнул. — Я всего лишь хочу сказать, что если ты чувствуешь вину за утро, то я тебя уверяю, я совсем не в обиде. С кем не бывает, хотя твоё стремление помочь мне очень неожидан…  — Я и не думал, что ты сердишься. Майки буквально запнулся на ровном месте. Так это явно ввело его в ступор и заставило непонимающе моргать, уставившись на Леонардо.  — То есть, как это? Тогда зачем все это, — Майки помахал в воздухе рукой, растопырив пальцы, будто пытаясь обрисовать что-то материальное. — Ну, твоя помощь во время тренировки. Все эти выпады, чтобы удар пришёлся на тебя, толчки из зоны опасности…  — Ну, а как ещё поступать старшему брату? Леонардо самодовольно усмехнулся, и Майки показалось, что тот даже поднял голову выше от гордости. Однако ответ никак не разъяснил ситуацию, а только ещё больше озадачил младшего. Из-за этого приходилось думать, чтобы понять, что вообще произошло или происходит, а очень много думать Майки не любил. Поэтому он, пожав плечами самому себе, бодро побежал к выходу, где уже успел скрыться Лео.

***

Время шло, а становилось все как-то страннее и страннее. По крайней мере, так казалось Микеланджело. Он уже битый час сидел перед телевизором с врубленным на полную катушку «дурацким», по мнению большинства членов семьи (всех остальных, если быть точным), сериалом. Не происходило ничего. И именно это и волновало! Майки казалось крайне подозрительным все еще отсутствие Леонардо перед его носом, который бы не упустил шанса побухтеть по поводу желанной тишины, а также вреда телевидения для его мозга (в смысле, мозга Майки, «если таковой вообще имеется!»). Ну да ладно, пускай лидер сегодня терпеливей, чем обычно, но… ГДЕ РАФАЭЛЬ? Майки понимал, что стоит непременно радоваться, а не удивляться тому, что его темпераментный братец до сих пор не машет кулаками перед носом с воплями и искажённым от ярости и гнева лицом. Волей-неволей пришлось-таки подумать о причине такого поведения братьев.  — И что мы имеем? — задумчиво протянул Майки, разговаривая сам с собой и от скуки развалившись на полу звездой. — Поразительное терпение ребят, стремление познать кулинарное искусство, дать выспаться, а также великую жертвенность на тренировках. С чем это может быть связано? Майки усердно прокручивал весь день с самого утра, немного нахмурившись и поджав губы, но не находил ничего, что могло бы послужить объяснением странным явлениям. Опять мозговые черви ведроголового? Какая-нибудь радиация кренговских штучек? Неудачный эксперимент Дона? Побочный эффект мутации? Или эта, как её… Донни частенько говорил, что это коренная черта Майки… Дегустация? Деформация? Деградация, во! Микеланджело устало закатил глаза, и его взгляду предстала очередная реклама второго сезона Крогнарда на ТВ… Ох, матерь черепашья. Внезапная мысль заставила подскочить и округлить глаза от удивления. Версия вполне имела право на существование, но…  — Нужно проверить, — заговорщицки прищурившись, Микеланджело поскакал к обители самого самого мирного, держащегося в стороне от всех конфликтов, братца Донателло — к его лаборатории.  — Донни, бро? Тебе не мешает телевизор?.. — когда дверь без скрипа приоткрылась, и младшему удалось просунуть голову внутрь, через секунду открывшаяся картина заставила его вздрогнуть.  — Д-да, М-м-майки, — от такого дрожащего голоса и заиканий под панцирем пробежали мурашки. Донателло, сидя спиной ко входу за своим столом, очень медленно повернул голову. — Ты б-бы не мог немного уб-б-бавить, а то мне м-малость, совсем чуточку, м-мешает… Ситуация немного напомнила фильм ужасов: медленный поворот головы, безумные глаза гения, на белках которых не доставало лишь паутины красных капилляров, нижнее веко дергалось, а улыбка была такой старательно натянутой и неестественной, что выглядела довольно жутковато, впрочем, как и картина в целом. Майки сглотнул и виновато расплылся в улыбке:  — Конечно, я уже выключаю. Но пока хотелось бы попросить тебя о ма-а-ахоньком одолжении, — он показал крохотные размеры проблемы указательным и большим (если два из трёх можно так назвать) пальцами, почти сведя подушечки вместе, подходя к Донни. Тот недоуменно изогнул несуществующую бровь, но промолчал, ожидая следующих слов.  — Вот что, ты бы не мог починить мой скейт? Я недавно отрабатывал один супер-мега-ультра-гипер-классный трюк и… — Майки замялся — эксперимент мог пойти и не так, как предполагалось. — В общем, так как я тренировался в канализации, то приземлился прямо в жуткую жижу, а заодно и сломал передние колёса… Да их вообще давно смазать надо бы… — младший нервно и наигранно засмеялся и почесал затылок, делая улыбку как можно невинней. Выходит, он только что предложил Дону почистить скейт от страшного месива, да ещё и починить его, при том что любимая игрушка Майки и так недавно латалась. Страшно было представить, насколько такое хамство (по мнению Донни, конечно же) могло не понравиться механику, так что он вполне мог отказать, потому последовавший за просьбой ответ нисколько не удивил:  — Опять?! Майки, ты хоть понимаешь, сколько у меня дел, сколько ещё нужно… — Ну вот, что и ожидалось. Теперь время проверки. Риск был достаточно большим: либо Микеланджело грубо выпнут из лаборатории в ту же секунду, либо он наконец узнает, что ересь происходит в логове и какая муха укусила братьев (хотя такая версия могла быть вполне реальной в прямом смысле: Бакстер Стокман мог и не такое учудить). Оставалось только вдохнуть побольше воздуха и, собрав всю волю в кулак, выпалить:  — Так я же потому к тебе и пошёл, ведь кто, если не мой лучший бра~а~атик, сможет мне помочь? Такое лицо Донни он мог видеть, только когда как-то Эйприл в шутку назвала его «милой черепашкой». Однако Майки его «милой черепашкой» не называл, поэтому единственным отличием в реакциях было отсутствие румянца. Затянувшуюся паузу наконец прервал, выйдя из ступора, Дон, оглядывая младшего недоверчивым прищуром:  — Ну, хорошо, — смирившимся тоном и вытягивая последнюю букву, ответил он. — Но это в последний раз. Ясно? — Вид Донателло стал даже немного грозным, но это было уже совсем неважно. Майки готов был поклясться, что в другое время обычно самый безопасный из братьев вышел бы из себя!  — Серьёзно? То есть, огромное спасибо, Ди! — восторженно завопил Майки, кидаясь обнимать брата, но тот упрямо отпихивал настойчивого младшего.  — Хей, хей, последний раз, — повторил, чеканя каждый слог, механик.  — Да, да! Скейт у порога валяется, если что, — ехидно улыбнулся Майки и рванул к выходу, а то мало ли, передумает ещё. — Ещё раз спасибо, бро! Скорее всего, делать ноги — было правильным решением, так как Донателло ещё и понятия не имел, на что подписался и не знал, в каком страшном состоянии было транспортное средство подлизы…

***

Скорее всего, Майки и сам не до конца осознал причины, но как только манипуляция и «окучивание» братца прошло успешно, на его лице закрасовалась злобная и самодовольная ухмылка. Будто переключатель внутри — щелк — и Микеланджело смекнул, что в данной ситуации его выгода может быть огромной. Наверное, именно поэтому он успешно сумел заговорить зубы и Лео, а также избежать рандори от него, хоть это и было привилегией сэнсэя, когда внезапно понадобилось очень и очень срочно начать отработку одного трюка прямо в зале, прыгая на диванах, в результате чего совершенно случайно были перевёрнуты два игровых автомата и автомат с игрой «Космических героев» в том числе. И, наверное, именно поэтому он забежал в комнату Рафаэля без стука, ни капли не обращая внимания на то, что тот дремал, уютно расположившись на своей кровати.  — Раф! — с восторгом пританцовывая, приближаясь к брату и ощутимо тормоша его за плечи, с напевом позвал Майки. — Вставай же, Рафи-бой!  — Сколько раз тебе повторять: не называй меня так! — огрызнулся соня с явным раздражением в голосе. — И вообще, не видишь — мутанты спят.  — Да ладно тебе. Я же просто пришёл поговорить, тебя проведать.  — Проведал? Теперь кати свой панцирь отсюда, — Рафаэль, видимо, поняв, что уснуть уже не удастся, с недовольством потянулся к комиксам под кроватью и демонстрационно раскрыл свежий номер перед собой.  — Ну, Ра-а-а-аф, чего ты такой злюка? Злюка лишь выше поднял журнал, чтобы он был на уровне его глаз и скрывал лицо канючившего Майки.  — Говори уже, зачем явился, и исчезни.  — Да я тут подумал… Вот как по-твоему, у нас достаточно разнообразный, этот… эм… досуговый комплекс? В смысле, я решил, что нам неплохо бы внести немного разнообразия в нашу подземельную жизнь, — дабы исключить игнор, Майки подлез ближе и одной рукой опустил журнал, выглядывая из-за него и выжидающе уставившись на Рафаэля. Лицо старшего скривилось, посему пришлось использовать пойти по другому пути: щенячьи глазки. Ну, кто устоит перед его детскими, голубыми, наивно моргающими глазенками? Но Раф даже и не моргнул, а с полнейшим покерфейсом расправил комикс резким движением, вскинул журнал и вновь закрыл им лицо. Кажется, именно в этот можно было использовать новое оружие, правда, рисковал Майки гораздо больше, чем в прошлые разы, ведь у Рафаэля характер капризной принцессы и гнусного тролля в одном флаконе:  — Ну, пожалуйста, я бы не стал приставать, если бы не хотел убедиться, что у меня такой замечательный, лучший старший брат! — проворковал Микеланджело, наклоняясь и заглядывая уже снизу журнала. Пара секунд молчания и наблюдения, как хмурится лицо Рафаэля, и…  — Только быстро. Да!  — Ну, конечно! — ликованию младшего не было предела. — Короче говоря, топай со мной! Объясню все по дороге. Неожиданно Рафа, не без труда, конечно, но выдернули из кровати и потащили в коридор.  — Чтобы развеять скуку, мне пришла просто ге-ни-аль-на-я идея. Ну кто же станет отрицать, что я гений? Конечно, никто! Ну, а идея просто великолепная, это да, ведь мы решили поиграть… — Микеланджело упорно толкал в панцирь Рафаэля по направлению в зал, ни на секунду не умолкая и продолжая скороговоркой щебетать о прелестях его ума и фантазии, как вдруг Раф почуял неладное, завидя остальных братьев на диванах в весьма удрученном состоянии и полнейшим равнодушием на лицах.  — …Короче говоря, мы решили сыграть в «Правда или Действие»! — пафосно закончил Микеланджело, наконец перестав толкать Рафа и проскакав на середину комнаты, едва держа себя в руках от нетерпения. Рафаэль с глупо открытым ртом оглядывал Лео и Донни, медленно, но верно понимая, во что все они ввязались.  — Тебе понравится! — лыбясь во все тридцать два и разведя руки в стороны, воскликнул Майки. По лицу остальных было видно, что они ни капли не сомневались…