Призраки Пустоты: Предчувствие Тьмы

      — Ты уверен в этом, Дип? — обеспокоенно спросила Венди, облокотившись на руль.       Пайнс на мгновение прикрыл глаза, и честно ответил:       — Нет. Но я должен. По крайней мере, я должен попытаться узнать, как он умудрился вляпаться во всю эту историю, да еще и превратиться в ИХ мальчика на побегушках.       Венди покосилась на загипсованную левую руку Диппера, неодобрительно покачала головой, но произнесла лишь:       — Поступай как знаешь.       Пайнсу и самому не хотелось идти в эту мрачную, будто из фильмов ужасов, тюрьму, даже всего на полчаса. Но выбора не было, зато была куча вопросов, ответы на которые ждали его там, в одной из камер. Вздохнув, Диппер бросил последний, виноватый взгляд на Венди, открыл дверь машины, и шагнул из кабины только что вернувшегося из ремонта пикапа наружу.       — А, мистер Пайнс! — довольно произнес средних лет охранник, когда тот зашел внутрь. — Как же, как же. Мы вас давно тут ждем.       — Надеюсь, не в качестве одного из заключенных? — буркнул Диппер.       Охранник расхохотался так, будто Диппер только что рассказал убийственно смешной анекдот, и парень посмотрел на него с недоумением.       — Нет, нет, что вы, вы слишком правильны для нашего увеселительного заведения, — все еще смеясь, успокоил его охранник. — Хотя можете быть уверены, некоторые жители Гравити Фолз спят и видят, чтобы вы очутились в одной из здешних камер.       — И почему мне кажется, что фамилия как минимум двух этих жителей начинается на «Норт» и заканчивается на «вест»? — хмыкнул Пайнс.       Охранник провел его по мрачным коридорам тюрьмы до самой дальней камеры в конце. Лампочка в ней была разбита годы назад, и единственным источником света было зарешеченное окошко, вырезанное высоко в стене, под самым потолком. Гидеон сидел на койке, низко склонив голову, и был погружен в какие-то свои, явно мрачные мысли.       — Что там, Дэниел? — спросил он, услышав шаги. — Новый выпуск Дайджест Проповедника?       — Не совсем так, «мистер» Глифул, — с усмешкой ответил охранник. — К вам посетитель.       Гидеон поднял взгляд, и, увидев Диппера, остолбенел. Охранник Дэниел поспешил выйти, а Пайнс медленно подошел ближе к решетке, за которой сидел Глифул. Гидеон посмотрел на него так, будто видел впервые, затем перевел взгляд на загипсованную руку, на которой успели расписаться Венди, Зус, Мелоди и Пасифика, и хмыкнул.       — Пришел за моим автографом, Диппер?       — Не совсем так, — ответил Пайнс, подходя к решетке почти вплотную. — Пришел спросить, какого черта творилось у тебя в голове, когда ты соглашался стать добровольным рабом этих тварей.       — Рабом… — Гидеон насмешливо фыркнул. — Все как всегда. Конечно же Диппер Пайнс знает все лучше всех. Ты ведь слышал их голоса. Слышал, что они обещают. Безграничную силу. Власть. Могущество. Конечно же только чистое духом создание вроде тебя, Диппер, откажется от такого.       — Просто нам с тобой обещали разные вещи. И я своими глазами видел, чего стоят их обещания, когда бродил по обломкам уничтоженных ими миров. Но я уверен, что если бы ты верно послужил им, тебе даже оставили бы крупицы разума, когда превратили бы в одну из живущих в Пустоте тварей. Может даже давали бы рацион побольше.       — Ты идиот, Диппер, если так и не понял очевидного, — разъярился вдруг Гидеон. — ИМ не нужны еще одни развалины! Земля нужна им целой, им нужен наш мир! Все, что я сделал — это заключил сделку, чтобы спасти всех нас от гибели!       — Скормив нашу планету этим тварям? — скептицизм в голосе Диппера был практически осязаемым.       — Заставив ее принести клятву верности. Люди были бы рабами, но были бы живы! А теперь, по твоей милости, нас всех уничтожат!       — Старая песня, и где-то я ее уже слышал, — вздохнул Диппер. — Причем не раз. Скажи только, моя догадка насчет того, что «царству» Хозяев Бездны понадобился бы губернатор, правильная?       Гидеон отвел взгляд.       — Я спас бы столько людей. Я сделал бы союз между Землей и Пустотой реальностью. И она пришла бы ко мне. Увидев, сколько людей я спас, она бы точно меня полюбила.       Диппер промолчал, пытаясь переварить услышанное. Наконец, он с презрением произнес:       — Мейбл никогда в жизни тебя не полюбит, Гидеон. Пора бы уже это понять, а не вести как полный козел, в надежде на чудо.       — Заткнись! — взревел Гидеон, вскакивая на ноги. — Это все из-за тебя! Все всегда из-за тебя! ТЫ все испортил! Ты настроил ее против меня! Они рассказали мне всю правду там, на тех руинах!       — Так ты был на руинах Наблюдателей, — довольно произнес Диппер.       — Разумеется я там был, идиот! Я видел этот портал, и разговаривал с НИМИ через него. ОНИ открыли мне истину. ОНИ — это сама смерть, разрушители целых миров, но наша Земля их не интересует как еще один обеденный стол! Мы нужны им совсем для другого!       — Что? — впервые за все время их разговора Диппер удивился, и подступил к решетке еще на шаг. — О чем ты говоришь?       — А! Ты не знал! Я так и думал, — Гидеон хихикнул. — Твой Спящий явно не спешит делиться с тобой правдой, а вот ОНИ не столь скрытны.       — Что. Ты. Несешь?       — Наш мир не нужен им, как обед. Земля — это ключ. Ключ к концу всего, ключ к победе в войне. Они… Хотят… Я…       — Гидеон?       Глифул захрипел, и скрючился в камере, прижав руки к горлу. Диппер собрался уже было вызвать охрану, боясь, что его хватил припадок, когда Гидеон вдруг выпрямился, и стремительно бросился на решетку, вцепившись в ее прутья с такой силой, что, казалось, вот-вот поломает их, и Пайнс непроизвольно отшатнулся.       — ДУМАЕШЬ, ТЫ САМЫЙ УМНЫЙ, ДИППЕР?! — спросил он сотней звенящих от ярости голосов. — ДУМАЕШЬ, ТЫ ПОБЕДИЛ НАС?! ЭТО НИЧЕГО НЕ МЕНЯЕТ, МАЛЬЧИШКА! ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ ВЫИГРАЛ ДЛЯ СВОЕГО ЖАЛКОГО МИРКА НЕБОЛЬШУЮ ОТСРОЧКУ!       Диппер посмотрел прямо в превратившиеся в пару сплошных багровых огоньков глаза Гидеона, и дерзко ответил:       — То же самое вы говорили и когда посылали на Землю своих Гончих. Однако я все еще жив, а вот о ваших тварях такого нельзя сказать.       Владыки Бездны, говорившие через Гидеона, расхохотались, и Пайнс поежился. Пускай они и были бессильны на Земле, а Гидеон находился по ту сторону решетки, этот сонм из сотен голосов, мужских, женских, взрослых, детских, старческих и молодых, звучал будто сама Преисподняя явилась на беседу с ним. Хохот этот пробирал до костей даже Диппера, который, казалось, привык к нему за те пять лет, что провел в Пустоте.       — О, КАКАЯ САМОУВЕРЕННОСТЬ! — произнесли Владыки. — ОНА СТАНЕТ ТВОЕЙ ПОГИБЕЛЬЮ, МАЛЬЧИК. МОЖЕШЬ РАДОВАТЬСЯ СВОЕЙ НИКЧЕМНОЙ ПОБЕДЕ НАД ГОНЧИМИ, ЭТО НИЧЕГО НЕ МЕНЯЕТ. ТЕМНЫЙ УЖЕ НАШЕЛ ВАС, МАЛЫШ, И ОН БЛИЗКО. ОН ИДЕТ, ДИППЕР, ИДЕТ ЗА ТОБОЙ, И ТЕМИ НИЧТОЖЕСТВАМИ, КОТОРЫХ ТЫ ЗОВЕШЬ СВОИМИ ДРУЗЬЯМИ. И КОГДА ОН ДОБЕРЕТСЯ ДО ВАС, ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ, ЧТО НЕ ОСТАЛСЯ В ПУСТОТЕ!       Хор сотен голов взвыл в унисон, камеру осветила алая вспышка, и багровая молния вылетела из тела Гидеона, исчезнув в потолке. Глифула била крупная дрожь, его сильно качало, а руки вцепились в прутья решетки с такой силой, что пальцы побелели, и, казалось, вот-вот сломаются от напряжения, однако его взгляд был ясным как никогда. Он посмотрел на Диппера широко раскрытыми глазами, и Пайнс, покачав головой, развернулся и зашагал в противоположную сторону, к выходу. Было ясно, что большего он от Гидеона, только что побывавшего сосудом для тех, кто до недавнего времени был его хозяевами, уже не дождется.       — Это только начало, Диппер! — завопил вдруг Гидеон ему в спину своим нормальным, человеческим голосом. — Слышишь?! Это только начало! Тебе не остановить это! Никому это не остановить! Он нашел нас! Он полон ненависти! И он идёт! Слышишь меня, Диппер! ОН ИДЁТ!       Пайнс не ответил, продолжая шагать по коридору, а Гидеон Глифул в исступлении бил открытыми ладонями по решетке, давился безумным хохотом, больше похожим на рыдания, и кричал во все горло:       — ОН ИДЁТ! ОН ИДЁТ! ОН ИДЁТ!