5.
Я не вступаю в безнадёжный бой, Я просто в бой, а дальше — как получится. Альвар, Я не вступаю в безнадёжный бой
Офис, который им любезно предоставили вместо тюрьмы, пожалуй, даже можно было бы назвать комфортным, если бы Элис не была уверена, что в нём установлена масса следящих устройств, а ещё он прослушивается и просматривается сверху донизу. Он немногим отличался от тюремной камеры, и Старк мог сколько угодно говорить, что они легко отделались. Он продолжал убеждать их подписать договор, обещая взамен амнистию прошедших суток. Стив ходил взад-вперёд по кабинету, каждую секунду бросая взгляды на мониторы, подвешенные над столами, на которых мерцало изображение клетки с Баки. – Вместо тюрьмы вам выделят офис. И, пожалуйста, не пытайтесь сбежать, – промурлыкал Эверетт Росс таким голосом, от которого захотелось вцепиться ему в шею. И сейчас они сидели здесь, в кабинете, который ничем не отличался от заточения. – Сядь, не маячь, – тихо сказала она Роджерсу. – Всё равно ты ему сейчас ничем не поможешь. Стив насупился, глядя на неё из-под нахмуренных бровей. Но сел. Т’Чалла вообще гордо удалился в соседнюю комнату и по-королевски устроился в кресле, словно не находился под угрозой ареста, а в своей родной Ваканде на троне вершил суд. Хотя ему, с его политической неприкосновенностью правителя суверенного королевства, беспокоиться было не о чем. Сэм молча уставился на сцепленные в замок руки, в общем, обстановка очень уж напоминала похоронную. Стуча каблучками, вошла Шэрон, бросила на стол расписку, под которую у них конфисковали всё боевое снаряжение. – Не дай бог выгляну из окна и увижу, что кто-то на моих крыльях летает, – бросил тогда Сэм, когда их под конвоем уводили на верхние этажи. Девушка случайно обернулась и поймала брошенный на неё и Стива взгляд Барнса. Взгляд, полный разочарования, боли и усталости: его снова оставляли в одиночестве, и плевать, что не по своей воле. Нортен переглянулась с Роджерсом; в зеленовато-голубых и серых глазах горела одна и то же мысль: вырвать руку у солдата, одним ударом уложить бойцов справа и слева от них (по двое на Стива и на саму Элис), затем она хватает Эверетта в заложники, с боем прорывается к клетке, там подтянется Сэм, потом освободить Баки, и вчетвером можно будет что-нибудь придумать! Девушка едва заметно качнула головой. Нельзя. Это сродни самоубийству, а дела у них идут не так плохо, как могли бы. – Надеюсь, кто-нибудь отрежет себе руки, если захочет поиграться с моим оружием, – процедила она сквозь зубы, отворачиваясь от вставшей в пазы стальной двери, лязг которой казался погребальным маршем. При неаккуратном обращении с тем самым подарком Старка действительно можно было отрезать себе что-нибудь и покрупнее руки: вибраниумные лезвия, которые по длине вполне могли сойти за одноручные мечи, были оплетены нитями сапфира и стали, которые могли пропускать через себя постоянный электрический ток, сгенерированный миниатюрным дуговым реактором, встроенным в рукояти. Конструкция запускалась и отключалась простым нажатием кнопки, а работал реактор на том же самом топливе, что и костюм Старка. Вибраниум резал как масло крепчайшие сплавы, а в сочетании с ионизированной плазмой был воистину страшным оружием, поэтому Элис искренне надеялась, что кто-нибудь по ошибке нажмёт на красные кнопочки и оттяпает себе какую-нибудь часть тела. Сейчас девушка с тоской думала о лежавшем под замком снаряжении, и увещевания Старка об амнистии не достигали её слуха. На экране, между тем, появился мужчина, одетый как типичный психолог: пиджачок, галстук, рубашечка, добрый открытый взгляд, располагающая к себе улыбка, такому человеку так и хотелось рассказать обо всех своих жизненных проблемах, потому что он и только он мог выслушать тебя, правильно понять и найти подходящее решение. – Добрый день, мистер Барнс. Мне поручено провести психиатрическую экспертизу. Вы не возражаете? – голос у него оказался под стать внешности, медовый и сладкий, вот только люди с таким голосом чаще всего уже держат нож в рукаве и знают, под какое из твоих рёбер они его всадят через десять секунд. – Ваше имя Джеймс? Баки на экране упорно молчал, глядя отсутствующим взглядом в потолок своей клетки. Интересно, о чём он думал сейчас? – Это не допрос, я лишь задам вам пару вопросов. Вы знаете, где находитесь? – продолжал увещевать доктор. – Джеймс, будете молчать, я не смогу вам помочь – Меня зовут Баки, – прозвучало в ответ. Жёстко и упрямо, он цеплялся за те крохи жизни, в которых был хоть как-то уверен. – Зачем спецотдел обнародовал снимки? – спросил между тем Стив, разглядывая нечёткие фотографии идущего куда-то Зимнего Солдата, взгляд которого был направлен едва ли не прямо в камеру. – Чем шире огласка, тем больше ушей и глаз, – пожала плечами Элис. – Только я всё равно не поверю, что он смог так банально и глупо засветиться на камере. Даже новичок сообразил бы отключить охранные системы! – Верный способ беглеца искать: подбросил бомбу, попал на видео и семь миллиардов граждан найдут тебе Зимнего Солдата, – заключил Кэп. Девушка только удивлённо посмотрела на него: неужели соображалка парня начала работать в верном направлении? – Стив, мы все искали его два года, и ничего, – покачал головой Сэм. – Да, но мы не взрывали ООН ради шумихи! – резко парировал Стив, уже уцепившийся за новую идею. – Даже если и так, подставивший не смог бы добраться до него вперёд нас. Это не имеет никакого смысла, – Шэрон только беспомощно развела руками. Элис отвернулась и впилась глазами в экран, на котором психолог продолжал что-то писать в бумагах, а Баки напряжённо смотрел перед собой. Догадка плавала на самой поверхности, вертелась на кончике языка, упрямо не желая оформляться в законченную мысль. «Ну же, думай, думай! – девушка, сама того не замечая, прикусила губу. – Он должен быть здесь, прямо сейчас, в этой тюрьме! Что ему может быть нужно от Солдата?» Да неважно, что ему нужно. Он сможет получить это, лишь оставшись с Баки наедине. Элис медленно повернулась к Стиву, озарённая страшной догадкой, и в этот момент во всём здании с хлопком погас свет, почернели мониторы, висевшие в кабинете. Девушка побледнела, переглядываясь с друзьями в полумраке. – Подуровень пять, восточное крыло, – выдохнула Шэрон в ответ на её невысказанный вопрос, и они побежали. Грохот шагов эхом отдавался в помещении: лифты не работали, девушка неслась по лестнице, перепрыгивая сразу по несколько ступенек. Желание. Ржавый. Семнадцать. Рассвет. Она бежит всё быстрее, врезаясь в перепуганных людей и расталкивая их, лампы на потолке летят назад, сливаясь в смазанную светящуюся полосу, а сердце колотится так, что вот-вот выпрыгнет из горла. Почему она мчится как на пожар спасать чужого друга? Почему боится опоздать, зная в глубине, что уже поздно и произошло что-то непоправимое, и они прошляпили врага прямо перед своим носом? Не потому ли, что помогая Стиву, сама не заметила, как перестала считать Зимнего Солдата чужим? Печь. Девять. Добросердечный. Ей кажется, что она слышит эхо вопля, наполненного болью, умоляющего перестать, остановиться, не делать этого, не возвращать его в ту ледяную тьму, откуда с таким трудом удалось вырваться, но это лишь галлюцинация, вызванным акустикой в коридорах и быстрым бегом. Мелькает цифра с надписью «четыре». Она почти добежала, Стив и Сэм остались где-то сзади, впереди последняя лестница, пара комнат и камера. Возвращение на Родину. Один. Грузовой вагон. Люди в беспорядке раскиданы по комнате, словно соломенные куклы, у кого-то сломан позвоночник, судя по неестественной позе, у кого-то – шея, кто-то просто ранен и тихо стонет, умоляя о помощи. Всё выглядит так, будто здесь прошёлся ураган, или убийца с промытыми мозгами, способный в одиночку расправиться с вооружённым отрядом. Вывернутые руки и ноги, запрокинутые головы, – тела лежат настолько неестественно, что всё это кажется абсурдным кошмаром, особенно в полумраке обесточенной комнаты. – Помоги, – раздаётся отчётливый хрип из дверного проёма. Возле стола, скорчившись, лежит лже-психолог. Девушка перепрыгивает через стол, попутно сшибая всё, что на нём лежит, хватает доктора за лацканы пиджака и прижимает к стене. На пол с негромким стуком валится какая-то книжица, Элис раздражённо отпихивает её ногой в сторону взломанной клетки. – Кто ты такой? Зачем здесь? – серые глаза полыхают яростью, от которой впору бы отшатнуться, но мужчина только безумно хихикает, словно точно знает, что что-то помешает девушке убить его прямо здесь и сейчас. – Увидеть, как падёт империя, – шепчет он, и кто-то грубо хватает Нортен за волосы, наматывая хвост на кулак и оттаскивая её в сторону. Время делает скачок на два года назад, возвращая её на геликарриер, выкручиваясь из захвата и отпрыгивая на дистанцию, девушка искренне удивляется, почему вокруг всё ещё тёмная подвальная комната берлинской тюрьмы, а не летающая махина, готовая вот-вот обрушиться с небес на землю, хороня под собой всё живое. Из-за угла выворачивают Сэм и Стив, и учёный понимает, что пора делать ноги. Уилсон бросается за ним, а Кэп с напарницей остаются вдвоём против Зимнего Солдата, как в старые добрые времена «Какого чёрта? Что он с тобой сделал?» – судорожно додумывает девушка, отступая под непрерывным градом ударов: два Мстителя с трудом держатся против перепрограммированного Солдата. В какой-то момент она оступается, ослабляет защиту и открывается, получая удар бионическим кулаком в солнечное сплетение. От боли меркнут последние остатки света в глазах, дыхание перехватывает, а Зимний подхватывает её на руки, как пушинку, и бросает на стол, который с треском ломается пополам. Вдоль спины разливается тянущая острая боль, воздух тщетно пытается пробиться в слипшиеся лёгкие, а стальные пальцы уже смыкаются на шее, но Стив вовремя приходит на помощь, отвлекая Барнса. Шум схватки доносится до Элис будто сквозь толщу воды, она захлёбывается сиплым кашлем, тщетно пытаясь встать на ноги. Перед глазами пляшут звёзды, руки и ноги отказываются слушаться, стены кружатся в безумной круговерти, поворачиваясь чуть ли не на 360 градусов. Его надо остановить, потому что только одному Богу и лже-психологу известно, куда рвётся Джеймс Барнс, и куда бы он ни стремился, он не должен туда попасть. Встать с груды битого дерева и бетона стоит невероятных усилий, но Элис заставляет себя подняться и пойти наверх настолько быстро, насколько это возможно. Она достигает холла возле главного входа, чтобы увидеть полную картину разрушений: поломанная мебель и избитые люди как след прошедшего здесь Зимнего Солдата. – Где он? – Элис натыкается на Т'Чаллу, который показывает наверх, он что-то кричит ей, но девушка, не слыша, бежит дальше, к вертолётной площадке. Плохо. Очень плохо, — если он успеет улететь, то ловить его примутся все спецподразделения, а в его нынешнем состоянии Барнсу живым не уйти. Но в этот раз она успевает выбежать на площадку и увидеть, как Стив с перекошенным от напряжения лицом с нечеловеческой силой держит на месте железную махину, не давая ей улететь. Сквозь стекло кабины пилота Элис отчётливо видит искривлённое в злобной ухмылке лицо Солдата, когда он резко дёргает рычаг управления, и вертолёт валится в обратную сторону. – Уходи! – задыхаясь, кричит Стив девушке, но его не слышно за воем двигателей и грохотом железа, когда лопасти начинают грызть бетон, проходя по тому месту, где только что стоял Капитан Америка: Элис оттолкнула его, потратив на это драгоценные две секунды, оставленные ей на то, чтобы самой увернуться от падающей железной машины. Хвостовой винт разворачивается в воздухе, и Роджерс словно в замедленной съёмке наблюдает, как Нортен нагибается, пытаясь уклониться от вращающихся лопастей, и их блеск перемешивается с всполохами и росчерками каштанового цвета, которые дождём опадают на плечи девушки, лежащей неподвижно лицом вниз. Кэп встаёт на ноги, и железная рука Солдата пробивает стекло, хватая его за горло и утягивая вниз, в воду, вместе с вертолётом, а Элис остаётся лежать на крыше, не видя, как Стив вытаскивает бесчувственного Баки из воды и тащит куда-то к берегу, к промышленным постройкам и складам. Испытывать боль – пытка, ничего не чувствовать – страшно. Голова, кажется, существовала отдельно от тела, которое стало лёгким-лёгким и поплыло куда-то в неизвестность. Косые лучи солнца скользили по лицу, словно она нежилась на тёплом песке морского побережья, но вот кто-то принялся звать её по имени, всё настойчивей и настойчивей. Чьи-то руки аккуратно придерживали голову, по онемевшей шее струилось что-то горячее и липкое. Запах нагретого бетона и железа ударил в ноздри, девушка прищурилась, с трудом пытаясь разлепить плотно склеившиеся веки. Расплывчатая картинка постепенно сфокусировалась в лицо Т’Чаллы, который и держал её на руках в полулежачем положении. – Ты ранена, – в его глазах страх смешался с восхищением. – Будь ты чуть менее проворна, ты бы лишилась головы. – Головы?.. – несмотря на острую вспышку боли в затылке, Элис всё-таки встала, пытаясь одновременно убрать лезущие в лицо пряди волос. Бетон под ногами был покрыт странными тёмно-коричневыми росчерками, но приглядевшись, девушка поняла, что это не рисунок на крыше. Это были её же волосы, отрезанные хвостовым винтом вертолёта: пышная копна волос превратилась в неровное каре до плеч, а возле основания шеи кровоточила содранная кожа. Посмотрев на то место, где раньше стояла летающая машина, она невольно вздрогнула, осознав, какой жуткой смерти ей удалось избежать. – Тебе нужно в больницу, – непререкаемым тоном заявил Т’Чалла, на что Нортен только пренебрежительно отмахнулась. Больница сейчас ничем не отличалась бы от тюрьмы, только с белыми стенами, негласной иллюзией свободы и военными возле дверей, приставленными якобы для её охраны от сбежавших преступников. – Ты знаешь, где Барнс и Роджерс? – Мне было не до того, чтобы спрашивать у них, куда они направляются. Как вы верно подметили, Ваше высочество, я чуть не лишилась головы, – девушка выдержала пронзительный взгляд короля, не дрогнув. – Но ты ведь знаешь, куда они могли отправиться. Мы найдём их и без твоей помощи, спутники уже настроены на биометрическое и бихевиоральное сканирование. Ты просто можешь облегчить жизнь и себе, и им, – напряжение в воздухе стремительно нарастало, казалось, воздух между мужчиной и девушкой уже искрит от напряжения. – Я не слежу за их передвижениями, и если у Стива Роджерса были какие-то планы относительно Джеймса Барнса, он ими со мной не поделился. — Мы всё равно отыщем их. Мои возможности обширны, — уверенно ответил принц. — При всём моём уважении, Ваше Высочество. У ваших предшественников ушло на это семь лет, два года из них я лично принимала участие в поисках. Если повезёт, управитесь за три-четыре. — Элис невозмутимо пожала плечами. — А я что, арестована? – Пока нет, – вакандец с нажимом произнёс слово «пока». Он сдвинул брови, рассматривая девушку так, словно пытался запомнить каждую чёрточку лица до мельчайших деталей. – Не усугубляй ситуацию, сейчас всё ещё можно исправить. – А я и не усугубляю, – вежливой холодности её голоса позавидовала бы даже криокамера, где большую часть времени держали Зимнего Солдата. Развернувшись, она направилась к выходу, не слыша окриков Наташи и Шэрон и не видя странного взгляда, которым Т’Чалла смотрел ей в спину, словно пытаясь просканировать девушку насквозь и докопаться до самых скрытых уголков души, чтобы понять, о чём она сейчас думает и почему так упорствует, защищая бывших Мстителей, оказавшихся вне закона.