Шанс

4 октября 2001

Это было так ново и так непривычно – знать наверняка, что случится завтра и не бояться этого, а наоборот, ждать. Лейси работала в лавке уже две с половиной недели, и то, какую определенность это приносило в её жизнь, одновременно и удивляло, и радовало. Она знала, что утром, быстро собравшись и дойдя до магазина за десять-пятнадцать минут, первым делом скажет: «Доброе утро, мистер Голд», услышит привычное: «И вам, мисс Френч» в ответ и будет либо стоять за прилавком, либо реставрировать. Лейси знала, что в субботу они с Руби будут смотреть мелодрамы у неё дома, и что в воскресенье она будет убираться в квартире, слушая однообразное, но такое родное сторибрукское радио. Однако она знала и то, что каждый вечер, будь то рабочий день или выходной, её будет одолевать ужасная, непобедимая жажда. От всего алкоголя, что был у неё дома, она избавилась довольно давно. Но, видимо, в силу привычки, Лейси нередко шарила рукой в шкафу, ища бутыль с хересом или виски, чтобы выпить стакан-другой, отправиться в «Нору» и вернуться оттуда еле стоящей на ногах. И каждый раз, обнаруживая в шкафу только подсолнечное масло, она понимала, что слишком крепко увязла в шумных пьяных гулянках, которые, как она думала, помогают бороться с охватившим её отчаяньем. Конечно, она боролась с ним и теперь, проводя пять дней в неделю в компании мистера Голда, к которому Лейси успела не то привыкнуть, не то привязаться. Он тоже, хоть и не сразу себе в этом признался, привык видеть эту неуклюжую, но бойкую девушку у себя в лавке. Привык давать ей уроки, и чувствовать себя чуточку счастливее, когда она строчит у себя в тетради, записывая чуть ли не половину его слов. Назвать её «Белль» Голд так и не решился. Даже тогда, когда приходило время закрывать магазин, она, загадочно улыбаясь, говорила: «До свиданья, Адам», а он, почему-то немного смущенный, отвечал ей: «До свиданья, мисс Френч». Именно его смущение было истиной причиной того, что Лейси так быстро перешла к неформальному обращению, но Голд, к счастью, об этом не догадывался. Впрочем, любой идиллии рано или поздно приходит конец, и их едва-едва налаженная, спокойная жизнь не стала исключением. Один из сегодняшних посетителей, высокий и грузный мужчина лет тридцати, провел в лавке целых двадцать минут, рассматривая стоящий на полке патефон и задавая мистеру Голду уйму глупых вопросов. Поначалу антиквар стойко переносил его болтовню, в конце концов, это был не первый трудный клиент в его жизни. Но когда этот несносный посетитель, сказав, что не будет покупать целый патефон ради «двух несчастных пластинок», ушел, терпение ростовщика лопнуло. Он едва удержался от того, чтобы расколотить этот чертов проигрыватель, и как раз тогда, когда Голд разжимал кулаки, в комнату вошла Лейси. Она схватила первый попавшийся под руку товар – шахматные фигуры – и принялась протирать с них пыль, что-то напевая себе под нос и слегка пританцовывая. Закончив с черной ладьей, Лейси улыбнулась, и, видимо, пребывая в самом хорошем настроении, быстро чмокнула фигурку. - Мисс Френч! – вдруг гаркнул наблюдавший за всем этим Голд. - Что? – она вернула ладью на прежнее место, на всякий случай стерев с неё помаду. - Если вы еще раз так сделаете, я вышвырну вас отсюда немедленно, – прорычал он, сверля Лейси яростным взглядом. - Что?! – теперь уже она начинала злиться, не понимая, из-за чего антиквар вдруг вышел из себя. - Ничего! – реакция девушки взбесила его еще больше, и ростовщик перешел на крик. - По-вашему, это нормально - расцеловывать мой товар и изображать из себя оперную диву прямо в магазине?! - Здесь даже клиентов нет! – громко и зло возразила она, жестом показав на пустую комнату. - А если бы были? - Если бы были, я бы не пела! – будто объясняя ребенку нечто очевидное, воскликнула Лейси. - Не мелите ерунды! – скривился Голд. – Есть клиенты или нет, я запрещаю вам устраивать на рабочем месте караоке! - Отлично! – не выдержав, закричала она. – Тогда я найду себе рабочее место получше! - Путь свободен, - прорычал антиквар, красноречиво показав ей на дверь. Лейси швырнула тряпку на витрину, и ушла, хлопнув дверью так сильно, что вывеска «открыто» едва не упала на землю. * * * Она шла, вытирая слезы рукавом и изо всех сил стараясь не думать об осуждающих взглядах прохожих. Получалось плохо. Еще ни разу в жизни, даже после самых крупных и серьезных ссор с отцом, Лейси не чувствовала себя настолько разбитой. Руки дрожали, в носу хлюпало, а к горлу почему-то подступала тошнота – девушке настойчиво казалось, что она вот-вот умрет, но даже это пугало её так, как жизнь без работы. Она была готова потерять квартиру, деньги, даже друзей, но лишившись этой новой и почти счастливой жизни, Лейси была готова сойти с ума. Почему они вообще вспылили на ровном месте? С чего вдруг Голд, всегда хладнокровный и непоколебимо спокойный, начал кричать на неё? Из-за чего она сама, вместо того, чтобы хотя бы попытаться с ним поговорить, позорно сбежала, словно маленький, капризный ребенок? Все эти вопросы причиняли ей почти физическую боль, и сгорая от страха и стыда, Лейси перешагнула порог «У бабушки» и жалобно, неразборчиво всхлипнула: - Руби! Услышав, а точнее увидев подругу, официантка поставила поднос с грязной посудой на один из столиков и тотчас бросилась к ней. Через минуту они уже сидели на самом уединенном диванчике, из тех, что не были заняты посетителями кафе. Лейси, всхлипывая, прижималась к плечу подруги, которая медленно гладила её по голове, утешая. - Я… Я… Я ему такое сказала! – хлюпнула носом девушка. – А он… бу-у-уквально вышвырнул меня за дверь! – она закрыла руками лицо и протяжно застонала. – Господи, что же я наделала… - Чш-ш-ш, тише, - официантка обняла её второй рукой. – Все будет хорошо. Он тебя не уволит, я уверена, - Искренность слов Руби была под большим вопросом, в конце концов, она не понаслышке знала об ужасном характере мистера Голда, но все же… Выгнать её подругу без веской причины он не мог, а судя по сбивчивому рассказу девушки, у ростовщика таковой пока не было. - Надеюсь, - вздохнула Лейси. – Без этой работы вся моя жизнь полетит к чертям собачим. Опять. * * * Она стояла перед дверью в магазин целую минуту, пытаясь расслабиться, потому что появиться перед (возможно, уже бывшим) начальником с заплаканным лицом даже для неё, недавней пьяницы, было бы страшным унижением. - М-мистер Голд? – робко сказала она, наконец решившись переступить порог. - Мисс Френч, - он оторвался от работы и поднял на неё удивленный взгляд, из-за чего заплаканная и явно нервничающая Лейси тут же отвела глаза. Повисла неловкая тишина. Её взгляд скользил по полу и витринам, пока не наткнулся на нечто, отдаленно напоминающее патефон. - Что с ним? – кивнула на проигрыватель Лейси. - Сломался, - коротко ответил Голд, поджав губы. Поняв, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут, девушка замолчала. Она надеялась, что ростовщик первым нарушит тишину, но к несчастью, он не издавал ни звука, продолжая внимательно изучать её. Наконец, девушка не выдержала. - Мистер Голд, прошу вас, не увольняйте меня! – она в три шага преодолела разделявшее их расстояние, встав перед прилавком. – Эта работа – все, что у меня есть, прошу, дайте мне еще один шанс! – захлебываясь словами, говорила она. – Обещаю, я больше никогда не нарушу ваших запретов, никогда не опоздаю, никогда… - Мисс Френч, – тихо вздохнул Голд, уставившийся на прилавок и, хоть Лейси этого и не увидела, сжавший кулаки. - Простите, - она пристыжено опустила глаза, с ужасом осознав, что сейчас упустила свою последнюю возможность сохранить работу. - Извиняться нужно не вам, - вздохнул антиквар, - а мне. Я был так рассержен, что выместил свою злость на вас, но поверьте, умышленно я бы никогда этого не сделал. Лейси, пораженная его признаем не меньше его самого, шмыгнула носом и робко спросила: - Вы меня не уволите? - Нет, - ростовщик покачал головой и печально улыбнулся. – Только если вы сами не захотите уйти. Девушка в ответ на это без капли сомнения заявила: - Я никогда не уйду от вас по собственной воле, - она посмотрела Голду в глаза. – Да и уходить, собственно, некуда. - Прекрасно, - ростовщик, обрадованный этими словами гораздо больше, чем хотел показать, загадочно улыбнулся. – То есть, хорошо, что я не потеряю такого квалифицированного сотрудника как вы, - Лейси отчего-то засомневалась, что дело было только в её профессиональных навыках, но в ответ на слова начальника лишь согласно кивнула. - Думаю, теперь я должен загладить свою вину. Вы не хотели бы получить один дополнительный выходной или прибавку к зарплате? – Голд тут же пожалел о сказанных словах, понимая, что попытка загладить вину таким образом – самое жалкое, что он мог сделать. - Не-а, - девушка рассмеялась, отрицательно покачав головой. – Лучше разрешите мне петь. Когда у нас нет посетителей. - Договорились, - деловито ответил Голд. – Но прошу вас, не включайте в свой репертуар эти ужасные современные песни, - он брезгливо сморщился, шутя. – На дух их не переношу. - Ла-а-адно, - закатила глаза Лейси. – Вам повезло, что у меня богатый музыкальный вкус. То, что её начальник не отличит песню, вышедшую двадцать лет назад от последнего хита, Лейси узнала уже на следующий день. Но то, что музыкальная «неграмотность» Голда была чистой воды притворством, на которое он пошел только ради неё, так и осталось тайной.