Успеть до удара

Привалившись к мягкой траве пологого берега реки, Тацуки зализывала раны. Буквально. Несмотря на близость воды в паре метров от себя, подойти к ней и умыть горевшее лицо, вспотевшую шею и разбитые в кровь руки не представлялось возможным: Тацуки вынуждена была остаться сидеть на месте сама и сторожить друга, вернее — его тело. — Хэй, чё уставились?! Щас рядом с этим ляжете! — огрызнулась каратистка мгновенно, едва заслышала странные шепотки у себя за спиной. Группа парней, старшеклассников из другой школы — судя по форме, невольно припустила шаг по набережной: уж больно зло обжигающим был взгляд девчонки. То же, что её костяшки на руках оказались напрочь счёсанными, и, видимо, о челюсти того парня, что сейчас лежал без чувств, головой у неё на коленях, вообще вселял в их трусливые душонки холодок. Тацуки презрительно фыркнула: «Слабаки» в удалявшиеся спины невольных свидетелей их с Ичиго последствий небольшого «приключения» в школе Микадо и вскинула подбородок кверху. У рыжего балбеса также не оказалось времени привести себя в порядок — он с ходу пошёл на второй тайм, только теперь дрался не с местным хулиганьём, а с монстрами. — Как всегда начеку, да, Ичиго? — проронила подруга временного синигами и криво ухмыльнулась, ощутив укол зависти в сердце — у неё имелось не меньше сил для продолжения «банкета», однако по ту сторону, увы, каратистке места не нашлось. «Хотели бы вы силы синигами или подчиняюших для того, чтобы не быть в стороне? Чтобы сражаться вместе?» — Неожиданно мозг подбросил воспоминание о прежде откинутом ею вопросе, что попался меж писем спортивных фанатов. Арисава сразу же решила на него не отвечать, слишком личным он показался ей, но потом курьер, принесший письма, спросил её о том, хотела ли бы она стать синигами, и ответ дался ей не так уж сложно… Голубые осмысленные глаза вновь схватили краску неба и стали неотрывно следить: за живо мелькавшей в нём черной фигурой, за вспышками зеленой реяцу у рыжего синигами под ногами, за искрами, что сыпал его гордый меч, зажатый в крепкой решительной руке. Память услужливо подкинула пару картинок сражавшихся с пустыми Орихиме и Ясуторы. С тех пор, как Тацуки смогла чётко видеть угрозу, ежедневно их всех подстерегавшую, она не могла отмежёвываться от происходящего, наблюдать украдкой и абстрагироваться от опасностей, что грозили ее друзьям. Сражаться с ними вместе, плечом к плечу? О да, этого она желала всем сердцем и, если бы могла — пошла бы колотить врагов прямо своими кулаками, не дожидаясь и не прося каких-то сверхъестественных сил! Однако… даже её самые сильные, кости ломающие и зубы дробильные, удары не помогли бы тут — она бы просто мутузила воздух вместо противника и позорно выдохлась бы, так пользы и не принеся. Ичиго тем временем лихо разрубил громадное зубатое чудище, не давая тому задеть себя шипованным хвостом, а Тацуки — резво сорваться с места и, наверное, броситься бежать на выручку хоть по облакам. Тацуки не привыкла сидеть в «зрительном зале», она — как тот гладиатор, которого с арены могут вынести лишь вперед ногами или проводить под восторги победы. Хотела бы она иметь силы, позволяющие ей сражаться повсюду и везде? Странный вопрос для амбициозной спортсменки, для хорошего друга. Неважно, какими бы те были — обороняющими или агрессивными, Тацуки нужен был только «пропуск» на ту сторону, желание быть полезной дорогим для неё людям от этого никак не поменялось бы. — Ну вообще клааасс… — Тацуки цокнула, когда Ичиго в схватке с полезшими ещё пустыми перебросило в небо над дальними кварталами. Этот балбес легко справлялся, но нужно было знать его рассеянность, чтобы догадаться — в такой запаре он и место, где оставил её, потеряет, да и о теле своём благополучно забудет — с него станется. Девичье лицо окрасил скепсис, который, в отличие от крови на лице Ичиго, непросто было смыть одной влажной салфеткой. Проклиная друга на чём свет стоит, Тацуки, приведя того в более или менее божеский вид, подергалась достать ноги из-под его тела, а, поднявшись, еле сумела подхватить этого вымахавшего увальня под плечо, чтобы отволочь его до дома. — Э… мой друг немного того… перебрал… — смущённо ответила каратистка, напоровшись на сей раз не на толпу сверстников, а на порицающий взгляд какого-то старика. Тот только головой покачал, мол, молодёжь, нравы… Тацуки скрипнула зубами с досады и мысленно поклялась отомстить Ичиго за то, что в который раз выставлял её дурой! И всё же, хоть и беспрестанно бранясь, она преданно потащила друга на своём горбу. Сил помочь ему «там» у неё не было, здесь — с лихвой. Тацуки не привыкла думать о том, что было бы. Она просто брала и делала, по мере нынешних своих возможностей.