Primavera

      Разговор между ними предстоял долгий. Маргарита задумчиво подняла глаза на мессира и вдруг встрепенулась всем телом. Ей послышалось, или в действительности где-то вдалеке заиграло соло клавесина? Эта ночь за окном… Она казалась такой мучительно-долгой. Беспросветная полночь вокруг, и только ей и Великому мессиру подвластно видеть сквозь эту неприступную ночную мглу. — Ну-с, Маргарита Николаевна, что вы ответите на моё предложение? Соглашусь с Коровьевым… — Воланд придвинул к женщине бокал вина, — но и вы должны всё взвесить. Так сказать, все «за» и «против».       Она взяла бокал со стола, но к губам подносить не стала. — Я бы соврала, мессир, если бы сказала, что меня это приглашение ничуть не удивило. Удивило! Ещё как удивило, мессир! А ещё смутило… — Чем же? — Воланд поднял вопросительно брови. — Это я вас хотела спросить. Чем же я заслужила ваше доверие, что вы предложили мне уйти следом за вами? — Хм-м… — Воланд невольно ухмыльнулся, поглядывая на беспокойное лицо Маргариты. — Вы полагаете, что всё дело в доверии, моя донна? — Ну на что-то же вы опирались, когда предложили мне остаться при вас. — А вот тут вы правы, — кивнул он, теперь уже всматриваясь в камин на языки пламени. — Я опираюсь на факты. На обстоятельства, в которых я, бесспорно, уверен. — Обстоятельства, мессир? — Не хочу пугать вас раньше времени, но ваша жизнь с Мастером не будет столь безоблачной. И каморка в старом подвальчике не будет для вас надежным укрытием от внешнего мира; да и возлюбленный вами мужчина не превратится в беззаботного человека только потому, что вы остались с ним. Он будет мучаться… Мучаться от того, что обрёк вас на такую нищую жизнь. А вы, дорогая донна, в свою очередь, подурнеете от горя и мук. И жизнь ваша будет похожа больше на рассечённый молнией овраг, в который вы упадёте и не сможете выбраться, нежели на спокойное обитание. — Ну и пусть… — Маргарита вдруг встала с места и зашла за спинку кресла. — Зато это будет мой овраг. Мой холод и мрак. Внезапно двери в спальне заскрипели, и в комнату бесцеремонно ввалился Бегемот. — Простите меня, мессир, — кот тут же поднялся с пола и отряхнулся. — Но я не могу больше молчать. Что за вздор?! Что за мысли, королева?! Я протестую! Губить себя — это же расточительство! Он погубит вас… погубит. А затем и себя!       Маргарита Николаевна молча вцепилась ногтями в спинку кресла, а её зелёные глаза заблестели с новой силой. Как с неба, на комнату налетел дикий вихрь и злостно смёл со своего пути пуфики, трельяжные подсвечники, а заодно и нерадивого Бегемота. Тупой стук падающего табурета заставил Маргариту прийти в себя и оглянуться. Воланд поглядывал на неё всё тем же спокойным взглядом. — Славно вы навели здесь порядок, славно… И Бегемоту надобно знать своё место, а не вмешиваться в чужие разговоры. — Прошу прощения, мессир. — А вот этого не надо. Вам просить не за что, — мессир улыбнулся уголками губ. — А насчёт нашего разговора, я вам так скажу. Обдумайте всё хорошенько. Я дам вам время. И как будете готовы огласить своё решение — позовёте Коровьева. Он везде вас найдёт. — Благодарю вас, Великий мессир! — Ступайте, — Воланд махнул рукой на двери. — Вы найдёте своего любовника в подвале, как только придёте. И ещё… — Да-а?.. — Маргарита остановилась у дверного проёма. — Всё будет, как было раньше. Но это пока… — он посмотрел на королеву таким неспокойным взглядом, дав женщине понять, что ему нелегко расставаться с ней. — Решение за вами, донна. — Я обязательно подумаю. До встречи, мессир… — и Маргарита незаметно растворилась во тьме.       Воланд ещё долго сидел в безмятежном одиночестве, пока в его раздумья не вмешался тихий голос Коровьева. — Что прикажите, мессир? Следить за алмазной Донной до тех пор, пока она не примет решение? — Ты прав. Надо бы приглядеть за ней. Только незаметно. — Будет исполнено в лучшем виде! — А я?! — Бегемот возник из ниоткуда и встал напротив Воланда. — Я тоже желаю поучаствовать. В конце концов, кто-то же должен показать королеве, какой мрачной историей может оказаться её неправильно принятое решение! — Ну так уж и быть. Только не переборщи! Не нужно её запугивать… — А я и не собирался, — кот развел руками. — Тогда в путь. И без новостей не возвращайтесь!       Коровьев и Бегемот исчезли, а Воланд взглянул на часы и подумал, что пора бы полночи и закончиться. Ровно через две минуты этот город встретит рассвет. А Маргарита Николаевна обнаружит своего безутешного Мастера в старой, сырой каморке.