Глава 8 - Среди ледяной пустыни быта
3 мая 2024 г. в 18:26
«Не замерзай душой»
С первых минут возвращения Насти, она чувствовала дискомфорт от всего, что ее окружало: зимний холод, родной русский язык, невыразительные продукты, неулыбающиеся люди, шум большого города. Но в то же время Настя понимала, что все это последствия быстрого привыкания к комфорту и благополучию. В остальном просто требовалось время, чтобы снова втянуться в русло привычной жизни. Ведь никакие блага не подарят спокойствие любящего дома, беззаботный смех и радость общего праздника. Не серостью дней измеряется жизнь, а яркими моментами, наполненными счастьем. Оставалось немного времени до приезда Славы с Демкой из его родного города откуда они должны били приехать на поезде. Настя раскидала кое-какие вещи в ожидании, но времени сделать полноценную уборку не было. Вместо этого она провела остаток «свободного» времени, погрузившись в воспоминания о поездке во Францию и рассматривая фотографии. Летая в приятных абстракциях объемных облаков солнечного заката весны. Было тяжело вернуться к обычной жизни холодных зимних вечеров после полета эйфории. Она снова посмотрела на страницу того француза в социальных сетях. Заявка в друзья манила, словно портал в ту самую неизведанную жизнь, полную счастья. Кто сказал, что проклятье бабушки должно сбыться? Разве не нам самим стоит разрушить его? Бросив прочь навясчивые идеи она остаток времени Настя провела в поисках программ обучения и переквалификации для себя и Славы за рубежом, как дипломированных специалистов. Она искала любую возможность, за которую можно было зацепиться, чтобы уехать во Францию. Пускай она даже не закончила раскладывать сумки дома, как уже стала собираться на вокзал. Незаметно подошло время, опаздывая она вылетела из дома на встречу сыну и Славе, серое шумное метро с переполненным вагоном потухших сердец только наполнало девушку желание закрыть глаза и снова парить в градиенте оранжево-синих красок заката теплых вечеров у спокойного моря. Шум вокруг, хаос маршрутов пассажиров жизни. Настя была спокойна закрыв глаза, наконец-то она была частью той гармонии, которую так давно искала. На своих облаках она долетела до Славы с Демкой. Они были очень рады видеть друг друга после разлуки, невозможно передать словами новый спектр эмоций, общего спокойствия и единения, что было рождено внутри Славы. Он стал отцом, пусть и спустя год, но именно это время, проведенное с сыном, позволило создать неразрывную связь между двумя самыми близкими людьми. В такси по дороге домой бедный Дема плакал, не желая сидеть на одном месте, а Насте не удавалось его успокоить. Но насколько же был слеп Слава со своими неуместными шутками: — Смотри, за пару недель уже отвык от мамы! — громко произносил Слава. — Кто эта тетя рядом с тобой? Настя отвечала молчанием, которое тяжело было не понять человеку со стороны — затишье перед бурей. Она искренне любила своего мужа и сына, но все вокруг словно хотело уничтожить её, и сил держаться уже не оставалось. В ее голове не было тараканов, но окружающая обстановка превращала ее только приобретенный оазис гармонии в городскую свалку бессмысленности. Сдерживая последние эмоции и волю, она продолжала быть любящей мамой и женой. Ведь бывают такие сложные моменты недопонимания, а бывают и счастливые теплые, даже в самые морозные вечера. Она лишь не могла ответить на один вопрос: «Почему в моих радостных моментах стало так мало настоящего?» Приехав домой, Демка уставший с дороги быстро заснул, а молодая пара так сильно соскучившаяся по друг другу не могли уже сдерживаться и утопали в близости. Но не было в этом той было страсти, то ли от начавшихся разногласий, то ли от усталости. Оставив жизнь без конплиментов неимоверно начал давить быт, который опускался над жизнью главных героя, падая черным дождем на их семейную жизнь. Слава продолжал делать колкие замечания от свое не удовлетворения жизнь, тем самым срываясь на жене, продолжая быть адептом пассиной агрессии. Настя проглатывала упреки Славы о том, что в квартире беспорядок и что она не помыла посуду и не разобрала сумки. Хотелось лишь спросить, что мешает ему сделать это сейчас. Разве это заботливый муж? Разве так встречают свою жену после долгой разлуки? Где твои объятья? Настя с трудом сдерживала слезы, когда Слава продолжал упрекать жену за беспорядок в доме. Она чувствовала, как её эмоции закипают внутри, но не хотела срываться на крик при сыне. Дема был еще слишком мал, чтобы понимать такие взрослые проблемы. — Я только прилетела, устала после долгой поездки, а ты вместо того, чтобы поддержать, начинаешь обвинять, — тихо произнесла Настя, стараясь не повышать голос. — Я тоже человек, у меня есть свои пределы. Слава, казалось, не слышал её слов. Он продолжал ворчать, разгружая сумки и убирая вещи. Настя чувствовала, как напряжение между ними растет, как тучи сгущаются перед бурей. Она любила своего мужа, но в этот момент ей казалось, что он не понимает её, не ценит усилий и не замечает, как она изо всех сил старается быть хорошей женой и матерью. — Ты даже не представляешь, как трудно было там одной, — продолжила Настя, пытаясь объяснить свои чувства. — Я скучала по дому, по тебе, по Деме… Но теперь, когда я вернулась, я чувствую, что ты меня не принимаешь, не ценишь… Слава наконец остановился и посмотрел на нее. В его глазах читался гнев, но и что-то еще — боль и разочарование. — Ты думаешь, мне было легко? — произнес он, стараясь держать себя в руках. — Я тоже скучал по тебе, но я был здесь, справлялся со всем один. У меня тоже есть свои проблемы и заботы, о которых ты даже не догадываешься! Настя почувствовала, как её сердце сжимается от его слов. Она понимала, что Слава тоже пережил непростые времена, но в её голове все еще звучали его упреки. — Я знаю, что тебе было трудно. Не поверишь, но мне это знакомо, — тихо ответила она. — И я благодарна тебе за все, что ты делаешь для семьи. Но почему ты не можешь просто обнять меня и сказать, что рад моему возвращению? Почему ты сразу начинаешь критиковать? Настя уже стояла на пороге, с Демкой на руках, не зная, что сказать. Слава, вместо того чтобы попытаться загладить вину, включил музыку на полную громкость, явно игнорируя её чувства. Она чувствовала, как надежды на примирение тают на глазах. — Я… мы поехали к маме на день рожденье, и останемся там на выходные, — произнесла Настя, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Мне нужно время, чтобы все обдумать. Слава не ответил, лишь кивнул, не отрываясь от домашних дел. Настя почувствовала, как боль пронзает её сердце. Она так надеялась, что они смогут поговорить, найти общий язык, но теперь понимала, что Слава не готов к этому. Она вышла из квартиры, оставив мужа одного. Ее сердце было переполнено эмоциями: болью, разочарованием, гневом и чувством вины. В этот момент Настя чувствовала, что им нужно время порознь, чтобы разобраться со своими эмоциями и понять, чего они хотят от своих отношений. Настя провела выходные у мамы, пытаясь расслабиться и отвлечься от проблем. Она много думала о Славе и Деме, о том, как их жизнь изменилась за последнее время. Она вспоминала причины, по которым полгода назад подавала на развод, и о том, что успел сделать Слава после этого эфемерного пинка и как он изменил их жизнь. А быть может, он был прав, и она сама изменилась?***
Настя стояла на пороге дома своей мамы, держа на руках маленького Дему. Смешанные эмоции переполняли ее: с одной стороны, она была рада провести время с мамой и отпраздновать её день рождения, а с другой — ей было трудно оставить Славу одного после их недавнего спора. — Заходи, дорогая, — улыбнулась мама, открывая дверь. — Я так рада, что ты приехала. Настя вошла в квартиру, вдыхая знакомый уютный аромат маминого дома. Она всегда чувствовала себя здесь в безопасности и покое. — С днем рождения, мама, — произнесла Настя, вручая ей букет цветов. — Я надеюсь, эти цветы поднимут тебе настроение. Мама обняла ее и поцеловала в щеку. — Спасибо, дорогая. Ты знаешь, как я люблю цветы. А где Слава? Настя вздохнула, чувствуя, как горечь снова заполняет ее сердце. — Слава остался дома, — тихо ответила она. — У нас был спор, и я подумала, что мне нужно время, чтобы остыть. Я привезла Дему с собой, надеюсь, ты не против. Мама крепко обняла Настю. — Конечно, я не против. Не знаю, сможете ли вы уладить ваши разногласия. Семейная жизнь не всегда бывает легкой, но ваши постоянные конфликты… Настя кивнула, чувствуя, как в ее глазах наворачиваются слезы. Она знала, что мама права, в этот момент ей было трудно думать о примирении, но и думать о размолвке не хотелось совсем. Они провели остаток дня, готовясь к празднику. Настя помогала маме на кухне, а Дема играл с игрушками в спальне, нередко разбавляя требованиями внимания к своей персоне, демонстрируя свои приобретенные навыки хотьбы. Несмотря на напряжение в личной жизни, Настя старалась создать атмосферу праздника для мамы, а Дема только способствовал этому. Когда настало время ужина, мама зажгла свечи, и они собрались за столом. Настя увидела, как мама улыбается, глядя на них, и в ее сердце появилась теплота. — Я так рада, что мы все вместе, — произнесла мама, поднимая тост. — Семья — это самое важное в жизни. Пусть этот год принесет нам всем счастье и любовь. Настя улыбнулась, но в ее улыбке была горечь. Людмила Александровна так же заметила эти уже привычные чувства на лице своей дочурки, но она списывала все на усталость с дороги, а не жизненные трудности её семейного пути. А Настя думала о Славе и о том, как они когда-то были счастливы вместе. Она надеялась, что они смогут вернуть те чувства и преодолеть сложности. Праздник прошел тепло и уютно, но в сердце Насти оставалась тень грусти. Она знала, что должна вернуться домой и попытаться наладить отношения со Славой. Она любила его, несмотря на все их разногласия, и верила, что готова работать над их семейной жизнью. Уже после выходных и всех раздумий Настя могла вернуться домой к Славе, полная решимости поговорить с ним. Она знала, что они не могут просто так продолжать жить, игнорируя проблемы в их отношениях. Но от Славы не было ни звонка, ни сообщения. Настя не могла все время идти навстречу одна. Она слишком устала биться в закрытую дверь, за которой ее, казалось, не ждали. Несмотря на её душевное спокойствие в родительском доме, Настя все больше искала причины не возвращаться к Славе. Она с ускорением невидомого локомотива разбивалась о все причины по которым она могла вернуться к Славе: любовь, близость, уют, отношения. Отношения находились на критической отметке, когда уже не было того понимания кто мы и как нам выйти из этого кризиса. Уют остался раздавлен пустыми стенами маленькой студии. Сдавливающая близость перестала дарить момент окрыляющего взлета. Любовь оставалась последним тлеющим воспоминанием о чувствах, но они были и о силе этой привязанности напоминало маленькое живое доказательство. Настя убеждала себя в том, что Слава перестал говорить ей комплименты, и пыталась найти хоть одно «я тебя люблю» в их переписке. Она не отрываясь ни на секунду в вечернее время, когда Демка уже засыпал, жертвуя своим драгоценными минутами сна, начала перечитывать старые сообщения в поисках нежных слов, но вместо желанного результата упиревшись в их самую первую переписку, где еще не было места громким признаниям. Она не нашла ничего, но и Слава никогда не писал о своих чувствах прямо. В порыве эмоций Настя удалила всю эту историю сообщений, сохранившую пелену откровений только зарождающейся пары, а вместе с ней она удалила из своей памяти те драгоценные письма и телефонные заметки, о которых она даже и не вспомнила. Удалила их карту города. Она не желала в прошлом застрять, она устала жить им каждый день! Всё кончалось, гибло, даже любовь казалось не вечной. Раны души не заживали, а лишь глубже рвали. Вера уходила. Снова они одиноки. Это не разочарование. Это отчаянье мёртвой надежды. Гасли мечты, гибли надежды, сгорали иллюзии. Когда-то она верила. Но каждый теряет веру, каждый угаснет однажды. На мгновение она вспомнила, что помимо Славы были другие парни, и задалась вопросом, почему она выбрала именно его. Разве он способен это почувствовать понять меня хоть немного приблизиться на столько, чтобы она могла ухватиться за соломинку между двумя мирами не рухнувши в пропасть бытия. Чтобы его ударила и свела все мышцы та бесконечная боль, которую только способен унять человек на пределе возможностей, словно солдат между жизни и смертью, между двух сторон на линии фронта увековеченый ранениями, но еще борющийся за свою жизнь в сознательной агонии. Ведь только он ее породил эту боль. Почему он оставил её одну у костра его души. Она чувствала себя якорем, что спустили на дно отвязав от корабля. Разве мы ему настолько безразличны, что он не видит этой боли. «Мы должны поговорить», — могла бы сказать она. «Я люблю тебя, — мог сказать он — Но мы не можем продолжать так жить. Нам нужно работать над нашими отношениями, если мы хотим сохранить нашу семью». Слава бы посмотрел на нее, и в его глазах читалось бы раскаяние. Он бы понял, что его поведение было неправильным, и теперь наконец-то был бы готов слушать. Они провели бы долгий разговор, обсуждая свои чувства, страхи и ожидания. Они признали бы, что их отношения изменились, и пообещали бы работать над тем, чтобы восстановить доверие и взаимопонимание. В какой момент желание разобраться и поиски оправданий в миг превращаются в непреодолимое желание авантюры? С какой вероятностью оглушающий молот выбивает последние остатки разума из голов обоих людей одновременно? Как сильно ослепляет злость и молчание, и как построить диалог, если каждое слово и легкая мысль лишь подливают масло в огонь пламенных эмоций недопонимания? И в оправдание бурной натуры человека именно такая адреналиновая встряска, послужит настоящей сваркой тем отношениям, что уцелеют под гнетом текущей лавы конфликта. Возможно, порывистые эмоции станут спасительным маяком для любви, указывающим путь сквозь бури жизненных невзгод. К сожалению, для обоих Слава не позвонил и не написал. А Настя так и не приехала, она приняла заявку в друзья от того далекого француза, который помог отвлечься и забыться. Он был готов поддержать по любому поводу и без, был всегда рядом, пусть и виртуально, в ее руке.***
Общение с иностранцем сразу обрело эмоциональные краски, не нужно было находить ноты приветствия и выискивать общие темы для разговоры. Они сразу начали обсуждать свои совместные прогулки и жизненные проблемы Насти. Она как за спасательный круг схватилась за эти беседы, возвращаясь в безмятежное время отпуска. После тяжелого года и проблем в отношениях она приобрела невиданную легкость духа. Утопая в признаниях далекого француза, который осыпал её комплиментами без умолку, она не нуждалась в его чувствах, но ей была необходима эта опьяняющая атмосфера желанности и жизненной необходимости от другого, чужого человека. И не важно, был ли разговор о чувствах или об обеде, экран телефона не затухал от постоянных уведомлений. Тем более, как легко и с каким пониманием француз принимал все её упреки в сторону мужа, который пропадал в компьютерных играх: — Он постоянно играет, он почти все время за своим компьютером и может сидеть до шести утра, — жаловалась Настя. — Да, это реально проблема и зависимость. У меня так от друга девушка ушла, он тоже очень много играл. Не понимаю, как он не ценит тебя, я бы не смог так поступить, будь рядом со мной такая жена… — заигрывал француз. — Прям не перестаешь меня смущать, — улыбалась Настя. — Не перестану, не могу себя контролировать, — продолжал он без перерывов. Он просил скинуть больше фотографий Насти, а потом отправлял ей фото своего рабочего стола компьютера, чтобы продемонстрировать, как образ девушки красуется на фоне. Он старался даже разобрать все ярлыки на рабочем столе, чтобы они ни в коем случае не затмевали божественный образ и тело Насти. Он быстро перешел к откровенным намекам на её тело, он хотел видеть девушку полностью: пышную, набухшую грудь недавно кормящей мамы. Бюст, что еще не успел поддаться гравитации и времени, объемому выразительной силы. Её тело затмевало разум, и он жаждал видеть всё. Она: а утебя сколько см? *удаленное сообщение* Он: видео? *удаленное сообщение* Она: теперь ты видел все Всего неделя общения, и в переписке остались выжженными непристойные сообщения вперемешку с признаниями в верности друг другу, небрежно удаленные отправленные фотографий и сообщения затмевающие разум, дарящие приятное ощущение азарта авантюры вперемешку с безнаказанностью, которое не могло остаться незамеченным. Мама очень быстро поняла, что дочь проводит много времени в теплой переписке и общении за компьютером с кем-то на непонятном иностранном языке. Тем более что все это время нужно было находиться с Демой. Чуткое женское сердце подсказало, что это не простое дружеское общение, и она решила поговорить с Настей: — Что ты творишь, Настя? — прямо спросила мама, взывая к такому же прямому ответу без тени дружеских эмоций. — Ты про что вообще? — не понимая, отвечала Настя. — С кем ты там все время общаешься? — продолжала Людмила Александровна. — Ну это француз, про которого я рассказывала, мы на связи теперь, — летая в облаках, отвечала Настя. — И прям нужно так постоянно с ним общаться? Какие цели ты преследуешь? — не уклончиво спросила мама. — Ну мне кажется, я что-то чувствую к нему… — Мама дорогая… Она что-то чувствует?! — взорвалась Людмила Александровна. — А сына ты не чувствуешь? А мужа? Дорогуша, ты не забыла, что ты замужем? Чувства у нее обострились! Настя разрыдалась: — Где этот муж? А что про ребенка? Француза не пугает! Его не пугает «разведенка с прицепом». Я хоть кому-то осталась нужна, мне хоть кто-то говорил добрые слова в последнее время? Куда ушло все? Почему он меня заставляет делать это? Мама обняла дочь, пытаясь ее успокоить: — Ой, все у вас наладится, а если и нет, не волнуйся, мы все здесь рядом. Вы с Демкой всегда можете остаться у нас. Не богато, но и не жили. Все будет хорошо, дорогая, все наладится. — Не наладится, я хочу быть с другим, — заканчивала Настя не отрываясь от маминого плеча. С момента как Настя уехала от Славы с сыном, прошло чуть больше недели. На короткие зимние дни опускалось темное царство ночи. Все приближалось к Новому году, и что он нам подготовил, знала только неутомимая колесница судьбы, разгоняющая звезды по небосклону и пряча размытый свет города за пустым горизонтом.
