Пустой горизонт

      После бессонной ночи Слава мёртвым грузом упал на пассажирское сиденье в автобусе. Громадная махина разгоняла счастливого сонного путника на дорогу долгожданной встречи. Улыбающийся, но с закрытыми глазами, словно уже заснувший, пролетая мимо летних пейзажей природы, распустившей свою красоту под палящим безжалостным солнцем, Слава направлялся к Ней. Бессонная ночь не дала времени на взгляды из окна. Проехав весь день и вечер, захватив половину ночи с собой в глубоком сне, только под самое раннее утро Вячеслав проснулся, увидев погрузившийся в немой сон автобус. Он достал ещё не разряженный телефон, включил свою любимую музыку, спокойную и растягивающую момент встречи. По времени автобус должен был уже приехать через час. Слава смотрел на дорогу, глаза и разум просили нормального сна в тёплой постели, а не сидячей дремоты под ритм местных дорог. Разум плыл по туману, и он не сразу заметил несколько пропущенных от мамы и несколько сообщений от Насти. Славка открыл сообщение от мамы, в котором она просила написать точный адрес Насти и сказала, что они — уже эти вечером приедут в гости к своим будущим родственникам познакомиться. К сообщению было прикреплено изображение золотого женского кольца: тонкий ободок, который не размыкаясь очерчивал петлю в виде бесконечности из золота и платины, украшенный фианитами.       «Как же оно прекрасно будет смотреться на её руке, спасибо, мам!», — разглядывая пиксели, ответил Слава на сообщение, лишь ненадолго задумавшись: как много он задолжал своим родителям за такую красоту. Подробно расписав адрес дома Насти, открыл другое сообщение, в котором уже его половинка спрашивала: «Слав, когда ты приедешь? Напиши точное время или примерно хотя бы».       Приеду в семь утра, думаю, до тебя дойду уже через полчаса от автовокзала. Пойду по прямой, так как короткие дороги через проходные дворы для меня неведомы, — ответил Слава, и тотчас его осенили сразу две мысли.       Первая: родители приедут уже вечером, а значит, они будут вместе всего лишь один день. Возможно, наутро следующего дня придётся поехать к бабушке, а хотелось как можно больше быть с Настей. Именно поэтому нужно было бы уехать в деревню с родителями на следующий день. Ожидание разожгло огонь, и хотелось остыть, он до сих пор стеснялся своих чувств, ведь любовь, как он верил — это не свобода, а ответственность, и нужно держать себя в руках. Что подумает его девушка, если он, держа все письма, написанные ей, в руке и глядя в её радостные любящие глаза, расплачется, рухнув на колени. Нужно было отвлечься от одиночества в кругу своей семьи, встретиться с родственниками. Узнать какие-то забавные новости и сплетни про «местных» героев пивнушек, до которых Вячеславу нет и не было никакого дела. Так будет лучше, ведь должен быть переходный период, в котором семья сгладит всё от мнимого одиночества, к первым шагам семейной жизни.       «Семейной жизни? Предложение!» — воскликнул внутренний голос внутри Славы.       Вторая мысль была более приземленной и реальной, ведь предстояло сделать предложения. К которым обычно готовятся за ранее, а тут, получается, в запасе осталось всего несколько часов. Нет столика в ресторане, заказанного музыканта, прекрасного вида на ночной город, ничего, кроме желания, но как воплотить в жизнь лучшие чувства, не испортив момент банальным вытаскивание кольца из кармана? Хотелось сделать что-то необычное и запоминающееся…       Он перебирал ситуации и слова, действия и людей. Пытался как-то связать в единую историю обрывки имеющихся декораций, обозначить праздник среди серых будней. Вдруг автобус резко затормозил, многие начали просыпаться. А Слава, уставившись на дорогу, провожал взглядом большого взрослого лося, выбежавшего на дорогу прямо перед машиной. Он перестал думать о будущем дне, он думал про животное: как оно, неуклюже припрыгивая, бежало по асфальту. Что делал лось в такое раннее время на окраинах города? И вообще, как легко ему живётся без лишних мыслей в голове. Его жизнь заключается в том, что он только и следует своим инстинктам и рефлексам. Наслаждается гармонией с природой и уберегает себя от опасностей, являясь воплощением силы и выносливости.       Автобус подъехал к конечной остановке, и Слава неспеша вывалился на холодный утренний воздух, после легкой пощечины которого не хотелось больше стоять и наслаждаться летним оранжевым рассветом. Схватив тяжеленную сумку, он пошёл быстрым шагом по еле знакомому городу, вглядываясь в названия улиц и номера домов, чтобы не заблудиться. Он шёл, окруженный людьми, уже в это раннее время спешащими на работу, с той разницей, что они не всматривались в свою дорогу до работы и взоры их были скрыты, словно никого не было. Вячеслав перебирал варианты встречи, он думал над своими первыми словами, что хотелось бы ему рассказать: про косу, про лося, про жаркие недели. Рисовал в своем воображении, как Настя открывает ему дверь, а все уже на работе, и никого дома нет. Подбирая слова и фразы, он дошёл до автобусной остановки у школы, в которой училась Настя, а на остановке стояла она. — Иди ко мне! — сказала Настя и обняла удивлённого Славу, бросившего сумку на дорогу.       Тепло её губ на замершей щеке от утреннего холодного ветра. Вспышка утреннего солнца или невиданная сила лёгкого и столь неожиданного прикосновения, остановившееся сердца. Холодная роса, поднимавшаяся туманом, превратилась в огонь. Слава обнял её за талию, прижал к себе так сильно, что было слышно как вот-вот начнёт рваться одежда по своим швам. — Привет, я тоже скучал! Я тоже ждал, — ответил парень, взяв девчонку за руку, сдержанно разделяя всё новые импульсы по двум телам.       Они шли домой. Не было ни людей, ни каких-то летних историй. Они говорили про друг друга, эмоции и рассказы сами возникали на пустом месте. Ведь, бывает, общаешься с человеком очень долгое время, и в один момент заканчиваются все истории, словно говорить и вовсе не о чем. А здесь наоборот, всегда появлялись темы из ниоткуда, даже когда было о чём поговорить, они говорили совершенно о другом. Такое чувство, что никто никого не слушал, но утопал в голосе собеседника, в его жестах и мимике. И не было тут больше холодного утра, да и тяжелая сумка стала легче, на то она и вторая «половинка». Дома никого не было, Слава сразу пошёл в душ, а Настя принялась раскладывать Славину сумку, отправляя грязные вещи в стиральную машину, одни за другими. — Слав, у тебя все вещи грязные?! — кричала в ванной Настя. — Естественно, ты думаешь мы там что-то стирали? — отвечал Слава, подпевая что-то в душевой кабинке и добавлял: — А знаешь, что еще у меня грязное? — Боюсь представить! — догадываясь, отвечала Настя, она уже наизусть знала логику юмора Вячеслава. — Мысли… — ответил Вячеслав, выйдя из душевой кабинки напротив Насти складывающей одежду в стирку. — Слава, Слава! Ты хоть вытрись — герой! — посмеялась Настя и пошла из ванной комнаты. — Подожди, мне нужно кое-что сказать, — догоняя, кричал Слава, попутно укрываясь полотенцем. — Что такое? — удивлённо подняла брови Настя. — Ничего. Иди ко мне. — Вячеслав прижал Настю к себе, целуя её шею и медленно направляя в комнату. Она закрыла глаза. И теплым дыханием разгоняла алый парус корабля их любви по спокойным волнам прибоя.       Через какое-то время бушующие волны успокоились и они уснули. Все переживания растворились и остались в прошлом, которое уже накрывало темной дымкой. Проснувшись через несколько часов, Слава остановил свой взгляд на значках на стене, персональной карточке Насти с универсиады. Девчонка рассказывала в переписке, из каких стран разные ребята дарили ей металлические побрякушки: медальки, флажки. Парень чувствовал, как много положительных эмоций оставила поездка Насти на её сердце. Ближе к вечеру с работы вернулись родители Насти, они очень рады были увидеть Славу, спросили, как скоро приедут его папа с мамой, также расспрашивали про практику и какие-то перспективы, о которых сейчас вообще думать не хотелось. На двор опускалась темнота, а родители Славки всё не приезжали. Оказалось, что они заблудились по дороге, словно сама машина не хотела ехать в маленький городок, запутывая путь, каждый раз приводила на неверную тропу. Они задержались в дороге, но в итоге приехали пусть и на пару часов позже, Вячеслав был очень рад встретить родителей. Им дали отдельную комнату, в которую мама Славы позвала парня. — Слав, иди сюда, помоги мне, — прокомандовала мама. — Помочь? Разве я могу тебе чем-то помочь? — отвечал Слава, зайдя в комнату. — Ты что, забыл? — спросила мама, закрыв дверь в комнату. Она достала маленькую красную коробочку, в которой было то самое кольцо. — Что говорить и как дарить, я тебя учить не буду — это твоя жизнь и твой выбор, надеюсь, ты правда хочешь этого, Настя очень милая девушка, — продолжила мама. — Да, конечно, сегодня сделаю предложение, — с уверенностью ответил Слава, положив коробочку в карман, чувствуя сухую бархатную коробочку, которую сжимает его влажная ладонь.       Мама проводила сына одобрительным взглядом, а Вячеслав вернулся на кухню, где сидели две семьи. Его мама тотчас присоединилась ко столу. Взрослые говорили о работе, о долгой и разбитой дороге, они словно забыли, что собрались здесь ради двух сердец. Слава хотел прервать разговоры, и закричать: «Господи, Насть! Мы здесь только ради одного!», и открыть красную коробочку. Но взрослые были слишком увлечены беседой и ничего вокруг не замечали. Естественно, такое застолье быстро наскучило молодым ребятам, и они ушли в свою комнату, Настя показывала летние фотографии, что остались с Казани. Она делилась своими положительными эмоциями, а Слава смеялся и старался изо всех сил случайно не показать выпирающую коробочку, постоянно поправляя её в кармане. Каждый раз он все больше приходил к моменту собственного презрения и осознанию трусости, а приправленный фотографиями из «другой» жизни с красками молодости, он хотел дать большее, чем просто свое сердце в бордовой бархатной коробочкие.       Вдруг разговоры и шум доходивший со стола с родителями стал утихать. Одни устали от прошедшего рабочего дня, а другие от дороги — всем хотелось спать. Они зашли и пожелали «спокойной ночи» молодой паре, и тотчас дом замолк. С каждой минутой сердце билось всё чаще. Часы тикали и приближались к полуночи, а сухой бархат на коробочке превратился во влажное сукно от волнения, выходившего через ладони. Слава не решился, он оставил кольцо в кармане, он не мог просто достать кольцо и сказать простые слова. Они легли спать, сквозь темноту он видел, как горящие глаза, смотрят на него, словно не могут поверить, что он рядом. Он не мог так долго держать этот взгляд на себе, он прижал её и тут вспомнил: — Подожди! — оживившийся Слава сказал Насте, спрыгивая с кровати и включая свет. — Слава-а-а! Что случилось? — растянула Настя, спрятавшись под одеяло подальше от режущего глаза яркого света, столь резко наполнившего комнату. — Мне очень понравились твои письма, когда я читал их, то есть, мне казалось, что ты рядом. Они удаляли расстояние между нами. Сейчас мне хотелось бы прочитать одно из них, когда ты и правда рядом, — говорил Слава девушке, которая выбралась из-под одеяла и села на коленки, подперев под спину подушку. — Слава! Зачем? Мне будет не удобно, давай лучше спать, — смеялась Настя, хотя уже была готова слушать чтение Вячеслава, словно в зрительном зале расположившись на кровати. — Подожди! У меня осталось еще одно письмо, которое не успел прочитать, — ответил парень и полез искать последнее не открытое письмо Насти в своей сумке. — Эх, как так? Слава-Слава! Ты даже не прочитал мои письма? — в шутку упрекала Настя, пока парень ворошил сумку. — Вот оно! — воскликнул Вячеслав, разорвал конверт непривычно быстро, достал листок и, не вглядываясь в текст, начал читать: Дорогой Слава, ты уже живешь в моем сердце, когда-нибудь наступит такой момент и я надеюсь. — А-а-а! Слава, только не это письмо! — закричала Настя, закрывая краснеющее лицо одеялом. Парень посмотрел на неё и, немного сбившись, всё же продолжил читать: …наши дети, будут так же любить этот мир и дарить радость и любовь окружающим, как ты даришь мне. А мы сможем подарить им свою заботу, разделить счастье и любовь, которую мы проявляем друг к другу. Я верю и точно знаю, что когда-нибудь наступит такой момент, когда у нас будут маленькие детишки, которые будут звать тебя «папа». А я буду называть тебя «муж». Может, через два года мы поженимся и… — О, Слава, не надо, мне неловко, — продолжала жалобно Настя, говоря в одеяло, из которого выглядывали только её красивые глазки. Слава только улыбнулся и тихонько одобрительно кивнул, убрав письмо в сторону. Встал и выключил свет, словно так и надо было. Лег на кровать, словно он готовился спать. Настя сидела и смотрела на Славу, не двигаясь, в безмолвной тишине. — Все хорошо, Насть. Мне очень нравится, что ты пишешь. Мне тоже этого хотелось бы, — сказал спокойно Слава, поднявшись с кровати. Настя убрала одеяла от лица, она хотела обнять Славу и сказать ему всё, о чём думает и пишет, но Слава перебил её порывы своими. — Подожди! Ты мне правда очень дорога, и уверен, что так будет и дальше, ты та самая. Об этом я пел тебе ещё весной и никогда не откажусь от своих слов, — спокойно продолжал Слава в темноте глядя в глаза девушке, в глазах которой появлялся блеск от радости. — Насть! — Слава наклонился назад, чтобы достать коробочку, которую носил с собой весь вечер, — будь моей женой и надеюсь то, что ты написала в письме — сбудется. Мне всегда будет тебя чуть-чуть не хватать, и ты всегда будешь нужна мне, как нужна твоя забота и любовь. Настя почти не слышала, её удивленный взгляд и шок отливались каплями радости из глаз, Слава продолжал говорить, а Настя перебивала его, повторяя: — Да! Да! Да! Мой Слава, конечно — да!       Слава, встал с кровати чтобы одеть кольцо Насте на её маленький пальчик. Позже они спали крепко, рука об руку, словно два человеческих тела в этом огромном мире обрели покой и счастье. Душа об душу, ведь до самого утра Настя не прекращала повторять сквозь сон: «Мой Слава!», а с лица Вячеслава не сходила счастливая улыбка.       Славка хотел сохранить момент радости своего сердца, тихонько достал телефон когда Настя заснула, чтобы сделать заметку на будущее:       День помолвки, хотя уже ночь, но от этого суть не меняется. Весь вечер старался не засветить кольцо перед Настей и только гладил коробочку у себя в кармане. Но тут уже перед сном задал себе вопрос почему не подарил? За столом? Где родители сами свободно общались на свои темы! За углом домов или в комнате? И тут поймал себя на мысли, что Я ОБЯЗАН, как квест, в котором если в течении дня не сделаю предложение, то потеряю Настю. Представил, и дело пошло быстрей. Кстати, вспомнил про последнее письмо, которое прочитал вслух Насте. Закончил читать его словами «через два года мы поженимся». Дочитал. Ничего не говоря, сложил письмо. Открыл Насте коробочку с кольцом. В небольшой степени это было ожидаемо, но только для меня. Её слезы радости никогда не забуду. Она несколько раз сказала «Да! Да!», прижалась ко мне… А я говорил, насколько она замечательный и прекрасный человек, коего больше не найти. Мы, обнявшись, уснули, чтобы проснуться уже женихом и невестой.       И мне всегда было непонятно, что делают люди после того, как на улице сделают предложение, ведь именно в этот момент хочется закрыть глаза и уснуть, поверив в сказку, но нужно идти дальше: до дома, до машины, до остановки. А мы, обнявшись, провалились в наши общие сноведения… Давно мне не было так легко и спокойно. Именно то чувство, когда ты становишься другим и все более и более счастливым человеком. Если, конечно, можно делить счастье на степени.       Просто, спать ложимся как — «Слава и Настя», а проснемся как — «Мы».