***
— Слушай, а ты реально готов? — в сотый раз спросила Катя, стоя на пороге. — Все, что тебе нужно – на кухне… — Возле микроволновки. — Возможно, она проснется через часок… — Я покормлю, — выражение лица Макса превращалось в «слегка недовольное». — Катен, успокойся, моя неудовлетворенность не влияет на мою мозговую активность. — Ой ли? — нервно хмыкнула мадам Нестерович. Раздался звонок в дверь. В гости пришел… Мигель. — Ешкин кот, я же просила Карпена! — И я рад тебя видеть, мой апельсинчик, — тут же отреагировал Черный Вождь, послав подруге воздушный поцелуй. — Карпен э литл бит занят. Я за него! Ну, че надо делать? Кого развлекать? — Поможешь мне с мелкой, — с улыбкой оповестил Нестерович, наблюдая за тем, как с лица новоприбывшего, в прямом и переносном смысле, сползает краска. — Чумааа… — Все, Кать, идииии. Мы справимся, — «лучший танцовщик» страны звучно чмокнул любимую в щеку и практически силком начал выпихивать ее за дверь. — Я встречу родителей и сразу вернусь! Надеюсь, что ничего не случится, иначе обоим глаза на жопу натяну! — Давно пора запомнить, что от Карпеныча — сплошные подставы, — простонал Шестеперов.***
— Что-то она подозрительно долго спит, — прошептал Мига, пялясь в экран телевизора, у которого, естественно, был отключен звук. — Она спит по плану, — включил «гордого папочку» Максим, улыбнувшись довольно. — Характер уже показывает — моя девочка!!! Мигель невольно посоревновался с Чеширским котом, посмотрев на своего «подопечного». Все-таки, это большое счастье. Два его лучших друга наконец подарили миру свое невероятное продолжение и он был рядом с ними, черт возьми, почти в каждый жизненно важный момент. Не все могут этим похвастаться. — Ну чего, Максон, каково тебе в новом качестве, а? Максим Валерьевич открыл было рот для того, чтобы ответить, и тут его глаза округлились от благоговейного ужаса, потому что царевна Нестерович решила пробудиться. — Вот сейчас мы и посмотрим... — И че это значит? — нехило так напрягся Мигель. Не, ну явно все не могло быть так хорошо. — Это значит открывай GOOGLE и ищи пособие «как переодеть новорожденного и при этом не скончаться от нервного напряжения».***
Катя припомнила все матерные слова, которые вообще имела в арсенале, от души прооралась, поймав по дороге несколько пробок, зато, когда впереди уже замаячило здание аэропорта, она почувствовала, что в моральном плане ей значительно полегчало. Звонков от Максима еще не поступало, казалось бы, нервничать не стоит, но мнительность родилась в Катерине одновременно с дочерью, поэтому воображение уже нарисовало кучу разных картинок. — Простите, извините, — Екатерина Александровна бежала мимо людей, то и дело рассылая всем свои мимолетные улыбки. Нужно было срочно найти требуемый выход (с ориентированием в пространстве всегда было лучше у Макса, жену он ласково называл «лажающий gps-ик»). Выход нашелся спустя минут десять, потерянные родители — спустя еще полминуты. — Ма-па, привет, родные! — дочка расцеловала своих любимых в щеки, подхватила чемодан мамы и побежала вперед. Чета Решетниковых слегка опешила от такого «радушного» приема. — Ма-па, ну что такое? Пока я не забыла, как выходить отсюда, побежали! — «самый строгий хореограф» широко улыбнулась, после озвучив самый главный фактор своей спешки. — Максим и Мига там одни с малышкой. — Ох е-мое, — выпалила мадам Решетникова, подрываясь с места и обгоняя дочь. Отец, покачав головой, поплелся следом, пробубнив: «И что в этом такого?».***
— Ежика мне в причинное место, Нестерович, че ты застыл? — Мигель толкнул Макса в бок и нахмурился. — Эгегеей? — Я просто немного боюсь. Никогда не делал этого в одиночку. — Приехали, — всплеснул руками наставник. — Звонить Карпену? Готов всю жизнь потом терпеть его подколы? Малышка, словно вникнув во всю серьезность ситуации, внезапно замолчала, как бы посылая сигнал: «Действуй, нервный мужичок, я даже тишину создала». — Ух, детка, да ты просто невероятно терпелива, — ласково произнес Шестеперов, склонившись над кроваткой. — На твоем месте я бы давно, с памперсами в обнимку, уполз от этих горе-родаков. Они ведь даже не могут тебе имя выбрать! — Я предлагал Кате разные варианты, но ей никогда ничего не нравилось, — тут же вскинулся Максим. — Так что, все претензии к твоей «правой руке». Кубинский Сережа поднял свою конечность и повертел ею в воздухе: — К этой? — Ой, все, дай дорогу, — Нестерович торжественно перезавязал бандану и закатал невидимые рукава. Нужно просто вспомнить, как делала Катя, и все. Не будет никаких проблем. — Миг, ну ты хоть звуковое сопровождение мне что ли создай, — взмолился Максим Валерьевич спустя минуту совершенно бесполезного верчения руками в попытке подступиться к ребенку. — В каком смысле? — Поглумись, как Катя. Мне нужно создать привычную атмосферу. — Ой, какие мы нежные. Работай, мой зататуированный кабанчик, — тут же воодушевился Черный Вождь. — Давай, напряги батоны и впереед!...
— Ну, вроде бы все, — Нестерович облегченно выдохнул, и сделал шаг назад, оглядывая «плоды» своей работы. Мигель, широко зевнув, подошел ближе и, сощурившись, присвистнул: — Дай мне пожрать, и я расскажу, где ты лоханулся. Конечно, извечный наставник в любом другом случае сейчас бы ржал, как псих, но КатеринаСанна уже после выписки составила список тех вещей, которыми можно травмировать психику ребенка и первым пунктом там стоял «ржач Черного Вождя». — Катя сделала курицу вчера, найдешь в холодильнике. Ну? — Ты напялил всю эту адскую комбинацию задом наперед, рукожоп, — выпалил Мига и тут же умчался на кухню, чтобы ненароком взрывной волной не зацепило. Танцовщик неверящим взглядом вновь уставился на дочь. Черт, а ведь и правда... И в этот самый момент она, будто бы оскорбленная в своих лучших чувствах, начала истошно вопить. — Ну милая, ну прости папку, — взмолился «горе-модельер», чувствуя, как по спине уже градом катится пот. Руки, прочувствовавшие всю нервозность ситуации, начали двигаться быстро-быстро, пытаясь исправить последствия до возвращения клана Решетниковых.***
— Да, Самош, приходи, как и запланировано, к шести, — Катя заправила за ухо рыжую прядь и тяжело вздохнула, перехватив отражение улыбчивой маман в зеркале заднего вида. — Напомнишь Гаре и Уле, оки-доки? — Без проблем, моя дорогая, — пропела счастливая Анастасия. Оставалось только догадываться, какие планы рождались в ее чудесной голове. — Так, интервал твоего сопения в трубку меня пугает. Что случилось? «Самый строгий хореограф» чуть не расчувствовалась от проницательности любимой подруги. — Да я Макса и Мигеля оставила дома с малышкой, пока не получила ни единого звонка. — Думаю, что все в порядке, — хмыкнула Настя. — По крайней мере, новости по телевизору молчат, а Москва не наполнилась криками. — Самоха, блять! - выпалила рыжеволосая. — Катерина! — воскликнул Решетников укоризненно. — Прости, пап, — тут же пристыженно пробормотала дочка, пока Настя радостно визжала в трубку: — Дядяяя Сашаа! Дай трубку дяде Саше, я хочу поздороваться. КатеринаСанна передала телефон родителю: — Держи, там Самошкина страсть как хочет с тобой пообщаться. — О, здравствуй, Настенька! Как ты??? — Бедлаааам...***
— Моя барабанная перепонка в полном ахере! — запричитал Мигель, обвязав голову найденной банданой. Принадлежность установить не удалось (но он ставил на то, что это унисекс). Шумовой фон в этой квартире грозил побить все критические нормы. — Чего? — проорал Макс, чувствуя, что слуха он уже точно лишился. Главное сейчас — не приближать свое чадо к правому уху. Он успешно ее переодел, пару сотен раз получив пяткой по носу и кулачком в глаз, а после пообещал сам себе, что если доживет, то отправит ее заниматься единоборствами. — Я говорю, голосок у девчонки отменный! Если подастся в танцы, побьет даже рекорды своей мамули! — Да, мамуля скоро приедет и даст нам по щам! Где-то в уголке комнаты от тоски завыл Бульон, из кухни проявили солидарность истошным мяуканием голодные кошки. — Бляяя, — простонал Шестеперов, схватившись за голову. Да он за все сезоны «Танцев» такую мигрень не подхватывал, как сегодня за несколько часов. — Миг, Миг, подойди, — Макс кинул на друга умоляющий взгляд и не подчиниться этому было невозможно. — Подержи ее немного пожалуйста, я пока футболку сменю и кофе нам поставлю. Иначе Катерина станет вдовой раньше времени, чесслово. — И вот как тебе отказать? Давай, — сложив руки люлькой, Шестеперов принял раскрасневшуюся от крика принцесску и тут же из ироничного хореографа превратился в сюсюкающего дядю на четвертом десятке, пересидевшего в солярии. — Ну чего мы орем, а, Нестерович? Я все понимаю, ты — достойная представительница этой фамилии, потому что родители твои — те еще психи. Но ты уж пожалей дядю Мигеля, еще одну крикушу мои воспаленные нервы не выдержат. Тут до чуткого слуха Миги донесся звук сигнализации. — Твою ж ферапонтову дивизию, — пробурчал мужчина и со всех ног бросился к окну. Так, малышка в порядке. И что это тогда было? Внезапно до затуманенного мозга дошло — а ведь вторая малышка, весом под 4 килограмма... замолчала! — Если проанализировать все факторы, то тебе либо нравится ор сигнализации, либо... бег? Серьезно? Тебя успокаивает бег? — Черное Зло хохотнул. — Вот это чудеса. Так-так, только не вопи, я понял Совершив несколько скоростных забегов, Мигель, довольный собой до крайности, начал насвистывать себе под нос: «А где-то желтый песок, а где-то море у ног...» Он поверить себе не мог, когда узрел малышку, которая, довольно чмокнув губами, уже сопела с закрытыми глазками. — Фига... Волшебство! Едва пение прекратилось, девочка тут же распахнула свои очи, в которых стремительно скопились слезы. — Террористка. Любоооовь, похожаая на сооон, сердееец хрустаальный перезвооон... Не сказать, что Макс удивился, когда зашел в гостиную с обнаженным торсом в поисках футболки. Он ахринел. А еще больше «удивилась» Катя, вошедшая в квартиру по прошествии некоторого времени. Хотя, собственно, чему тут удивляться? Макс всего лишь с воплем: «Где мои любимые штанцы?» бегал по комнате (все еще без футболки, кстати), а Мигель (на котором, кстати, была ее любимая бандана) по параллельной полосе носился с малышкой на руках и в перерывах между рваными вздохами распевал: — Сантааа Лючия, Сантааа Лючия, Сантаа Лючия, Сантааа...