Призрак Зоны. Талисман.

***

      Штырь знать не знал, каким образом девчонка не только вытащила его из застенок, а ещё и артефакты у Крыса экспроприировала, но был готов её за это расцеловать. Умница, Талисман! А вот он — сглупил здорово! Ведь помнить надо было, что у бармена на него зуб ещё с того раза, когда Штырь, готовящийся выслеживать Доктора, отмахнулся от положенной новичку беседы и предложенной работы. Надо было не в бар со всем добром переть, а если и в бар, так не в «Сталкер». Мало ли баров в Зоне? Да и одиночные торговцы тоже есть — тот же знаменитый Сидорович. Да-а, хорошего дурака Штырь свалял… Впрочем, для себя любимого быстро подыскалось оправдание — по следам девчонки могла отправиться химера — в одиночку или с недобитым кровососом. Что так — что этак — картинка безрадостная. Вот от страха бродяга голову и потерял. Это понятно и даже не так уж стыдно — кого ещё в Зоне бояться, ежели не химеру? Выйдя из бара, Талисман прошла несколько шагов и остановилась у деревянной лавки, основательно побитой жизнью. Штырь сочувственно кивнул — устала. Дух переводит.  — Умка, Талисман, — похвалил девочку бродяга. — И как ты Крыса-то уломала? А я ещё, дурак, хотел тебя тут оставить, представляешь? В общем — должок за мной теперь. Давай-ка рюкзак. Пойдем на Кордон, спросим Сидоровича. Штырь хотел было погладить девушку по голове, но та ловко увернулась, а когда бродяга протянул руку к рюкзаку, висевшему на спине Талисман — вызверилась на него почище химеры: глаза горят злым зеленым пламенем, зубы оскалены, точно правда цапнуть собралась. Штырь даже в сторону отпрыгнул от неожиданности.  — Рехнулась?! Внезапно, бродяга понял причину ярости найденыша, и даже ощутил что-то, отдаленно напоминающее вину.  — Слушай, Талисман, то, что я в баре болтал — мол, иди куда хочешь, это я так — по глупости. Я тебя не брошу, слышишь? И предложение мое, насчет сладкой жизни за Периметром, в силе остается. Злость в глазах девушки уступила место смеси жалости и презрения.  — Дурак ты, Штырь, — устало вздохнула Талисман. — Прав был Бенито… Не успел Штырь уточнить, в чем это, собственно, мертвяк был прав, как взгляд девчонки, направленный куда-то поверх его плеча, засиял радостью, а на губах заиграла улыбка. С такой улыбкой Талисман, обычно, приветствовала очередную зоновскую тварь, решившую посетить дом Доктора. Бродяга поспешно обернулся. За его спиной маячил сталкер — тот самый, что увел девчонку из бара. Сейчас, при свете фонаря, висящего над скамейкой, Штырь мог рассмотреть его как следует, чем и воспользовался. Бродяга, вызвавший у Талисман щенячий восторг, был мужичком средних лет, ничем не примечательной наружности. Вот, разве что, глаза… Такие же зеленые и огромные, как у Талисман, и светится в них холодный, расчетливый, хищный ум. Парня внутренне аж передернуло, когда он осознал, что замер, словно парализованный — ни шевельнуться, ни взгляд отвести.  — Уходи из Зоны, сталкер. Уходи, иначе погибнешь. Ты не найдешь здесь ни славы, ни вожделенного богатства, но только смерть — страшную и неприглядную, — мягкий негромкий голос Сенатора пронизывал все тело, словно разряд электрического тока, и отдавался в ушах Штыря похоронным колоколом.  — У-уйду, — проскулил Штырь, как только почувствовал, что вновь способен говорить. — Да-да, сейчас. Вот только утра дождусь и сразу… Внезапно, до сталкера дошло, что никакого «сразу» не будет — заплатить тому, кто провел бы его из Зоны в большой мир — элементарно нечем. А без толкового проводника — либо военные на Кордоне постреляют, либо на минном поле разлетишься в клочья. Штырь умоляюще уставился на странного сталкера — дескать, я и рад бы испариться с рассветом, но как? Сенатор встретился взглядом с Талисман. Девчонка нахмурилась, упрямо затрясла головой.  — Это небольшая жертва. Он поймет, — успокаивающе произнес Сенатор. — К тому же, на обратном пути, мы найдем ему взамен точно такую же.  — Ладно. Бери, Штырь. Сумрачная Талисман извлекла из рюкзака одиночный контейнер с «Душой» и сунула его в руки остолбеневшему парню.  — Продай её Крысу до рассвета. Тогда проблем не будет. Тебе хватит денег, чтобы вернуться из Зоны домой и ещё немного останется на жизнь.  — На первое время, — уточнил Сенатор. — Советую тебе найти подходящую работу за Периметром и не забывать о матери. Она все ещё надеется, что из тебя выйдет толк. Таким Штырь и остался в памяти Талисман — растерянным, взъерошенным, обалдело кивающим каждому слову Сенатора и сжимающим в руках контейнер с драгоценным артефактом. Несколько мгновений девушка смотрела на сталкера, мысленно прощаясь с ним, а после — растворилась в подступающей ночи. Сенатор, ободряюще похлопав Штыря по плечу, бесшумно последовал за своей юной спутницей.  — Во дела, — пробормотал Штырь, обессиленно опускаясь на лавку. — Что же это.? Мысли скакали и путались, никак не желая складываться в понятную, четкую картину. Да и вообще, чувствовал себя бродяга довольно паршиво — давал себя знать пережитый страх, к горлу подкатывала тошнота, голова болела и кружилась. Наверное, именно поэтому, вместо того, чтобы бежать сбывать с рук неожиданный подарок, парень плюхнулся на лавку, поставил контейнер рядом с собой и, подперев голову рукой, на добрые два часа впал в черную меланхолию — то есть глубоко задумался о своей нелегкой судьбине, благо поводов было — хоть отбавляй.  — Ну здравствуй, сталкер Штырь, — промурлыкал очередной повод, обдавая шею напряженно замершего бродяги жарким звериным дыханием. — Вот и свиделись.