Держи-хватай!!!

Атмосфера, царившая сейчас на крыше, больше подходила для напыщенной крутой сцены в каком-нибудь боевике, где главный герой стоит под порывами ветра и толкает очередную пламенную речь о мире во всем мире, или слезливой мелодраме, где уже наступил час тяжелых перемен в жизни очередных голубков, в общем – всему, что угодно, но только не этому. Не мальчишке, который, тщетно пытаясь казаться крутым, растерянно бормотал себе под нос, не имея ни малейшего понятия, что же делать дальше. Не девчонке, что со скоростью китайского болванчика мотала головой, пытаясь вычислить все возможные пути отступления. Не им. Только не им. «Так, гениальное чутье Ледибаг, – мысленно взмолилась Маринетт, которая сейчас была к панике чуть ближе обычного, – если ты умеешь включаться, то прошу тебя – включись! Ибо я сама тут дел много не наворочу!» Андрэ, решивший, видимо, что все, что надо, он уже сделал, завис на другом конце крыши, своей задержкой неимоверно радуя девушку. И все бы ладно, да только, закрывая собой пожарную лестницу, он одновременно стоял слишком близко к двери, что вела внутрь подъезда. Так что и этот вариант побега отпадал. Маринетт еще активнее начала крутить головой. Прямого выхода нет. Девушка еле уловимо вздохнула. Прыгать, что ли? Маринетт покосилась вниз и истерически хихикнула, наткнувшись на предсказуемо большую высоту. Она тут же едва не прокляла себя за свою любовь к многоэтажкам и прочей высокой дребедени. Но, так или иначе, вариант с прыжком явно никуда не годился. И оставался всего один. Синие глаза решительно метнулись в сторону соседней крыши, и девушка, сама того не замечая, привычно измерила расстояние, чуть склонив голову набок. Не так уж и далеко. Если взять хороший разгон... – Нетти? Андрэ наконец прогнал минутный ступор и, улыбнувшись, сделал шаг вперед. – Я не то что бы настаиваю, – проворчал он, – но убегать от меня уже который раз подряд – подлая вещь. На этот раз тебя уже никто не украдет прямо у меня из-под носа, так что... А, была ни была! Девушка привычно сощурилась, одним полупрыжком встала на исходную позицию, пригнулась, присела... – Знаешь что!!! – совсем другим тоном начал вдруг Андрэ, решительно начиная идти вперед. Он уже вытянул ладонь, со смешанными чувствами разглядывая силуэт странно напрягшейся Маринетт сквозь пальцы. И почему она смотрит не на него?.. – Я уже устал ждать, так что может, перестанешь стоять столбом и скажешь мне хоть что-ни... Дальнейшее потонуло в шуме ветра, в топоте ног. Не дав парню договорить, Мари внезапно сорвалась с места и ринулась вперед. Старт был великолепен. Иные заправские гонщики залились бы кровавыми слезами, грызя ногти от зависти, а любители красочных анимационных сериалов обязательно пририсовали бы за Маринетт огромную тучу пыли, что она подняла своим разгоном. Мари ринулась вперед как ветер. Затмевающий землю, заглушающий звуки. Она побежала вперед быстрее, чем это сделала бы Ледибаг, быстрее, чем сама могла бы вообразить. Но даже несмотря на вдруг охватившее ее всю чувство свободы, Маринетт нашла среди этого безумного потока секунд одно мгновение на то, чтобы виноватым взглядом окинуть застывшего в немом изумлении парня. Решение пришло в голову моментально. Девушка резко взяла правее и буквально за полсекунды оказалась прямо около Андрэ. Тот поднял на нее слегка растерянные, чуть разочарованные и еще не успевшие стать испуганными глаза. И наткнулся на ее улыбку. В эту секунду даже ветер, казалось, стих. Маринетт на бегу слегка коснулась рукой плеча парня и, чуть задержав ее, бросила лишь тихое: – Прости... А потом, растворившись в собственной скорости, она в мгновение ока оказалась на краю крыши, согнула ноги, оттолкнулась и... прыгнула. Тонкая фигура взвилась в воздух, со скоростью ветра пересекая разрыв между зданиями. Ветер подхватил девушку, растрепав ее волосы и заставив платье плясать красивыми волнами. Для полного пафоса ей не хватало только плаща за спиной да заходящего солнца на заднем плане. Но, впрочем, для того, чтобы добить Андрэ, этого хватило с лихвой. Такой ошарашенной рожи Париж еще не видел... Маринетт, превосходно определившая расстояние, долетела до соседней крыши без проблем. Она уже обрадовалась было тому, что все завершилось настолько превосходно, как судьба, словно следящая за каждым подобным моментом, подкинула ей очередной намек на то, что так просто все никогда не кончается. И даже не один намек. А два. Во-первых, девушка просто наивно умудрилась забыть, во что конкретно она одета, а то и дело мельтешащие перед глазами горошки ввели в крупное заблуждение... Наверно, поэтому она, привычно приземлившись, забылась, и вытянула вперед одно колено, намереваясь им замедлить себя. И тут же поняла, как сильно просчиталась. Сильная боль пронзила ногу, и Маринетт, тут же растеряв весь свой умиротворенно-романтичный настрой, пискнула что-то жалобное, сетуя на весь мир вообще, и целующихся-когда-не-надо Котов Нуаров вкупе с не вовремя попадающимися под руку парнями и крышами в частности. Проехав под аккомпанемент этой жалобной песни еще полтора метра, девушка наконец затормозила и тут же завалилась набок, рухнув в очередную лужу. – Блеск, – печально констатировала она, разваливаясь звездочкой посреди крыши. – Знаете что? Если есть в мире справедливость, кто-нибудь, вернитесь во времени, найдите ту счастливую дуру – меня, что сегодня утром верещала, что я – ходячая удача, и заприте дома. Можно в шкафу! Но долго жаловаться на судьбу Маринетт не дали: ее причитание оборвал второй намек. И это «во-вторых» было куда масштабнее первого. – Эй, погодииии!.. – донесся с крыши позади громкий вопль наконец пришедшего в себя Андрэ. Маринетт вскинула голову ровно в тот момент, чтобы увидеть, как парень, размахивая руками, как двумя мельницами, начинает нестись к тому краю, откуда она только что спрыгнула. Он, что, серьезно собрался прыгать за ней? О нет. Нет-нет-нет! Тем временем парень на полном серьезе взял неплохой разгон, и Маринетт, трезво оценившая его шансы, поняла, что у нее есть только один вариант. Дать деру. Ничего нового, впрочем. Девушка вскочила с места, даже не дав себе как следует подумать. Мысленно ругая себя последними словами за такую большую задержку, Маринетт вновь ринулась бежать вперед. К другому краю. Дальше, дальше! Лишь бы только он не догнал ее! Мари была в таком состоянии, что, встреть она сейчас создателя этого праздника, лично бы открутила ему голову. Девушка уже начала подумывать о том, чтобы превратиться в Ледибаг и драпануть отсюда на своем йо-йо, попутно во весь голос зовя Нуара, чтобы тот помог. Хотя нет, лучше Адриана. Или Нуара? Или Адриана? Нет, все-таки Нуара... «Нашла время!!! – мысленно заорала на себя Маринетт. – Потом разберешься, кого ты там хочешь позвать, а сейчас сосредоточься на прыжке!» Удивительно, но ее разум и правда немного прояснился. Она была горда собой за такую здравую реакцию. Была. Ровно до тех пор, пока не увидела, что промежуток, который она собралась перепрыгнуть на этот раз, куда больше предыдущего. Плохо. Очень, очень плохо. Сзади раздался характерный «плюх», и девушка поняла, что Андрэ успешно приземлился. Мысленно скептически поздравив его с посадкой, Маринетт, уже не успевающая ни остановить себя, ни свернуть, пожелала ему только найти себе нормальную девушку. Или иметь при себе валерьянку. Хотя бы. Конец крыши стремительно приближался, и Маринетт, пугая саму себя своим титаническим спокойствием, вдруг подумала о том, что жизнь она, в общем-то, прожила не зря. А уж сегодняшний день – так вообще особенный! Адриан сказал «Ледибаг, давай...», он почти договорил. И они так мило упали... почти поцеловались! И они почти стали парой! Если бы то, о чем она подумала, было так, то... то Мари почти стала его девушкой!!! «Почти, почти, почти! – проворчал внезапно какой-то вредный голос внутри Маринетт – ее второе я, наверно. У каждого оно есть. – Все у тебя «почти»! А вот Нуара ты поцеловала по-настоящему!» Маринетт не удивилась бы, если бы от нее в прямом смысле повалил пар. Девушка прямо физически ощутила, каким красным становится ее лицо, и злость от осознания этого придала ей решимости. Мари ускорилась, даже не дав себе подумать, и набрала такую скорость, которую развивала крайне, крайне редко. Перед глазами вовсю маячил ее наглый и самоуверенный напарник. А в груди билось что-то, отдаленно похожее на желание увидеть его вновь... – Забудь об этом, забудь об этом, забудь!!! – и Маринетт молнией ринулась прямо к краю крыши. Уже не соображая. Не думая. Двигаясь лишь за своими эмоциями. И чувствами. Разбег. Толчок. Прыжок. Краски, звуки, ощущения – все для нее смешалось в единую палитру, кучу цветов, среди которых невозможно вычислить не то что окружающий мир, но и себя. Маринетт ощутила, как ее распирает смех от осознания собственной безбашенности и беззаботности. Это была не она. Не маленькая Мари Дюпен-Чен, помогающая маме готовить пироги и мечтающая выйти замуж за одноклассника. Не серьезная и ответственная Ледибаг, ежедневно спасающая город бок о бок со своим напарником, Котом Нуаром. Это было... что-то новое... Очередная резкая боль заставила ее вынырнуть из мира светлых грез, и Маринетт, быстро заморгав, попыталась оценить ситуацию. Оценила. И уже в который раз подумала, что лучше бы она сегодня осталась дома... Она долетела до крыши, что была ее целью, уже плюс. Но на этом хорошие новости, увы, заканчивались. А плохих следом шла целая очередь. И венцом этой кучи было то, что Маринетт Дюпен-Чен, еще не так давно строившая милые романтические планы на вечер, сейчас висит над «пропастью» высотой в шестнадцать этажей, и с трудом держится обеими руками за скользкий край крыши. Ну просто высший пилотаж... Дальнейшее для Маринетт проходило, словно в тумане. Она смутно помнила, что кричал чуть не поседевший с перепугу Андрэ, еще смутнее – как она сама забралась на эту крышу, и уже совсем мутным было воспоминание того, как она перелезла через бортик, уселась, опираясь на него спиной, и начала пытаться успокоить бешено стучащее сердце. «Черт возьми, Маринетт, – взвыла она, чувствуя, как пульс начинает зашкаливать, – ты вообще о чем думаешь?!» Примерно эти же слова повторила вылетевшая из сумочки уже зеленая от страха Тикки. Но девушка лишь пожала плечами, не желая признаваться даже самой себе, что в тот момент, когда она висела на самом краю, где-то глубоко внутри нее горел яркий огонек надежды на то, что в поле зрения скоро попадет знакомая рука в черной перчатке...

***

Назвать точное время, в течение которого Маринетт сидела у бортика, она не могла, но, когда девушка наконец успокоилась, встала и даже крикнула Андрэ, что все в порядке, ей показалось, что солнце осталось на той же точке. Это порадовало Маринетт, которая не могла позволить себе такой роскоши, как тратить время впустую, ведь уже прошла почти половина дня, а она так и не приблизилась к своей цели: встретить Адриана и стать его девушкой. «Не приблизилась, – вновь вмешался в ее размышления коварный внутренний голос, – но вот Нуару с его планом ты явно помогла!» Да уж... Многое бы Маринетт отдала за то, чтобы заставить замолчать саму себя... Тикки летала вокруг, то и дело журя Мари за подобную бесшабашность, на что девушка, чье сердце уже билось спокойно и ровно, лишь отмахивалась. Страх ушел, остался лишь восторг. Маринетт пугала сама себя, но хотела повторить это снова. Однако, увидев, что подопечная с подозрительным интересом смотрит на крышу, с которой прыгала, квами моментально стала бурой от гнева и маленьким огонечком понеслась к двери, ведущей в подъезд. Маринетт вздохнула и, проводив взглядом крыши, покорно потопала за ней. Но тут их обеих ждал сюрприз. – Закрыто, – с тайной радостью констатировала Маринетт, уже в который раз дергая за ручку. Тикки лишь вздохнула. – Прыгать ты не будешь, – предупредила она. – Положим доску – благо тут их полно – перейдешь... Ну почему тот тип все еще таращится на нас?! – внезапно разозлилась малышка. – Я бы превратила тебя – и все дела! Маринетт скорчила забавную надутую рожицу, но Тикки этим было не пронять. – Давай поскорее спускаться отсюда, пока ты еще дел не натворила!!! – заверещала квами, и девушке только и оставалось, что послушаться. – Куда перелезать будем? – со вздохом подняла доску Мари. Подняла. Одной рукой. Доску, длиной в дом. Где-то позади булькнул что-то нечленораздельное бедолага Андрэ, который после всего пережитого решил пока махнуть на все рукой и смылся куда подальше. Тикки внезапно хихикнула, чем дико удивила Маринетт. Впрочем, квами быстро исправилась и, приняв строгий вид, кивнула на ближайшую крышу. – Только побыстрее! – скомандовала она, залетая обратно в сумочку. Маринетт улыбнулась и кивнула. И побежала. Доска затряслась под ногами после первых же секунд забега, и именно это, как ни странно, привело Маринетт в чувство. Эйфория от удачи, действительно самой что ни на есть настоящей удачи, что последние минуты охраняла свою божью коровку как зеницу ока, прошла, и девушка, еле преодолев желание затормозить прямо посреди доски, вдруг взглянула на ситуацию совсем другими глазами... ЧТО ОНА ТВОРИТ?! Она только что перепрыгнула две крыши, сейчас бежит со всех ног по тонкой доске, положенной между домами, и вообще ведет себя так, будто она, как минимум, бессмертна! Маринетт еле сдержалась, чтобы не огласить окрестности своим визгом. Тикки, конечно, не раз предупреждала девушку, чтобы та не запуталась между двумя своими лицами, не начала вести себя как Ледибаг, когда она Мари. Она всегда отмахивалась, а квами смеялась и говорила, что однажды это произойдет, и сама Маринетт даже не заметит изменений... Так, в общем-то, и случилось. – Тааак... спокойно... – высота внезапно стала из смехотворной обратно огромной, ноги вновь задрожали, а равновесие приготовилось попрощаться с девушкой – иными словами, Маринетт Дюпен-Чен снова стала собой. И никому от этого легче не стало... «Знаете, что, – мысленно взмолилась девушка, теперь с трудом балансируя прямо посреди доски, – если все обойдется, и я выживу, то я буду хорошей девочкой!..» Сильный порыв ветра ударил в Маринетт, и та едва смогла удержать равновесие. «Больше не буду сталкерить за Адрианом... Буду слушаться родителей... Не буду врать Але...» Она осторожно пробует сделать шаг вперед. Потом еще один, и еще... Получается? «И даже может быть не стану отказывать Нуару, если тот попросит раскрыть лица...» Соседняя крыша потихоньку приближается, и на лице Мари наконец появляется неуверенная улыбка. «Хотя... это я уже перегнула палку. Такого точно не будет!» И словно на заказ самого закона бутерброда сразу после этих слов нога девушки внезапно теряет опору и проваливается вниз... Вся жизнь успела промелькнуть перед глазами Маринетт за мгновения, в течение которых она, судорожно замахав руками и наконец завопив что есть сил, пыталась вернуть свою устойчивую позицию. Все вокруг поплыло, зашаталось, завертелось, и девушка, со всей дури дернувшись вперед, внезапно смогла поставить себя обратно на эту чертову доску. Но проблема от этого решена не была. Сила рывка была настолько велика, что Маринетт, зависшая буквально на долю секунды, а потом стремительно ринувшаяся вперед, лишилась возможности остановиться. Громко топая ногами и проклиная эту доску, этот праздник и его создателя уже вслух, Мари неслась к соседней крыше со скоростью торпеды, не имея ни малейшего представления о том, как будет тормозить. Но эту, одну-единственную проблему, одну-единственную, но хоть одну, судьба все же решила за нее... – Что проис... ПРИНЦЕССА?! – примерно с этой фразой на пути у уже добежавшей до края доски Маринетт возникло что-то черное, и девушка, не успев даже среагировать, со всей силы врезалась в него. БАМС! – и судьба, невероятно довольная собой, уходит за новой порцией попкорна... Земля и небо смешались в единую серую массу, которая летала туда-сюда с такой скоростью, что Маринетт даже подумала, что получила сотрясение, как минимум. Этот круговорот продолжался довольно долго, но даже когда он стих, Мари казалось, что все вокруг все еще плавает, как в калейдоскопе. В глазах рябило, желудок, казалось, свернулся в клубочек, сердце колотилось так, будто хотело поставить мировой рекорд... Но даже в таком состоянии девушка не могла не заметить одну подозрительную деталь: крыши твердые и ровные... а то, на что она упала, не было ни первым, ни вторым... Что за?.. Правый глаз внезапно немного сфокусировался, чем совершенно дезориентировал Маринетт, поскольку вместо грязно-серой поверхности крыши она наткнулась на что-то ядовито зеленое. Девушка растеряно заморгала, старательно пытаясь собрать остаток здравых мыслей в комок, который смог бы объяснить ей, какого черта на крыше шестнадцатиэтажного дома растет трава, как вдруг зелень исчезла, сменившись черным цветом. Маринетт озадаченно захлопала ресницами, все еще находясь в полнейшем замешательстве. Зеленый цвет появился вновь... Девушка приняла решение открыть второй глаз, который она зажмурила в попытке разобраться в ситуации. Решила. Открыла. И снова зеленое. Маринетт потрясла головой, чем явно ухудшила свое положение: окружающий мир затрясся вновь. И в этот момент до ее слуха как сквозь вату донесся тихий смех. – Принцесса, я, конечно, понимаю, что ты рада меня видеть, да и я герой, а ты – пушинка, и мне совсем не тяжело, но, может, перестанешь смотреть на меня так, будто я привидение? – раздался веселый голос. – А... – был ему озадаченный ответ. Девушка, совершенно не координируя свои мысли и свои поступки, и будучи все еще не в силах воспринимать реальность так, как положено, еще минуты две честно пыталась понять, что происходит, а потом смирилась, махнула на все рукой и рухнула обратно на «землю», уже совершенно не обращая внимания на то, что она и не твердая, и не ровная... «Земля», кажется, сдавленно хмыкнула... Осознание. Страшная штука, которую порой страшно хочется выкинуть из гардероба своего подсознания, которая так часто портит людям жизнь. Иной раз, конечно, спасает... Но только не сейчас. Прошло секунд пятнадцать с тех пор, как Маринетт смирилась с тем, что понять происходящее она не может, и вот тогда-то ее первые мысли наконец заработали, соединяя воедино все полученные недавно факты. И синие глаза постепенно начали округляться до состояния тарелок. «Что проис... ПРИНЦЕССА?!» И черный цвет... И нетвердые неровные «крыши»... «Принцесса, я, конечно, понимаю, что ты рада меня видеть…» «Принцесса?» «Принцесса». Черный цвет. «Крыши». Не существует на свете тех слов, которые бы в точности смогли описать состояние Маринетт в тот момент, когда она наконец поняла все. Это был не страх, не паника, не ужас, не изумление – ничего из этого. Это было все вместе плюс очень, очень, ОЧЕНЬ сильный стыд. И смущение. Нуар, едва сдерживая смех, наблюдал за этой девушкой. Он услышал ее крик в тот момент, когда уже собрался было отправиться в новый заход по поиску Ледибаг, и тут же решил, что напала акума. Выскочив на звук с пафосно-геройским «Что происходит?!», он внезапно увидел перепуганную мордашку своей старой знакомой, которая неслась прямо на него по тонкой доске, положенной между зданиями, притом с немыслимой скоростью. Свернуть Нуар уже не успевал, поэтому, оборвав свой возглас на полуслове, он попытался хотя бы встать так, чтобы Маринетт не упала, и приготовился ловить ее. Зря он недооценил эту девушку... Когда Мари врезалась в него, парень вдруг понял, что он не просто не помешает ей упасть, но и упадет сам. Менять что-то было уже поздно, и Нуар с улыбкой смирился со своей участью. А вот Маринетт, похоже, даже не успела понять, что к чему. И сейчас парень, уже еле сдерживая сильный хохот, рвущийся наружу, смотрел, как девушка сначала озадаченно моргает, затем подозрительно щурится, а потом вдруг начинает медленно округлять глаза. Все больше, больше, больше, больше... И наконец, ее паника достигает предела... «Это. Кот. Нуар». Взвизгнув так, что у половины Парижа должны были полопаться стекла, Маринетт вскочила на четвереньки и отшатнулась, больно врезавшись спиной в бортик крыши. Забарабанив ногами, девушка попыталась отодвинуться еще дальше, но в итоге это привело к тому, что она чуть не навернулась вниз, и только вмешательство Нуара, мигом вскочившего и успевшего поймать Мари за талию, спасло ее. – Ты чего? – искренне удивился парень, пытаясь посмотреть Маринетт в глаза. – Это же всего лишь я! Упорно воротившая взгляд девушка вздрогнула. И правда. Это же Нуар! Просто Нуар!!! Что это с ней?! Так или иначе, выдавить хоть что-то наподобие извинения Маринетт не смогла, и потому справедливо решила, что лучшая защита – нападение, хоть этот принцип тут был совершенно ни к чему... – За мной один парень гонится, – выдавила она, вцепившись в уже решившего отпустить ее Кота Нуара, – помоги мне убежать, пожалуйста! – Парень?! Неожиданно злой тон напарника заставил Маринетт немного прийти в себя. Она подняла голову и с удивлением заметила, как Нуар внимательно осматривает крыши в поисках того, кому, судя по его взгляду, сейчас не поздоровится. Прошло пару секунд, и Мари вдруг осознала, что начала улыбаться. Щеки тут же залил яркий румянец, и, не найдя способа его убрать, девушка решила просто сделать ноги. – Я пойду... – начала было она. В это же мгновение земля ушла из-под ног. Маринетт и пискнуть не успела, как оказалась на руках у Нуара. – Попросила помочь, так не беги! – он все еще пытался увидеть преследовавшего Мари парня. Переведя взгляд на смутившуюся девушку, Кот Нуар чуть улыбнулся. – Не бойся. Уж я-то смогу защитить тебя! Парень улыбнулся еще шире, и Маринетт, удивив этим саму себя, улыбнулась в ответ. А дальше в ушах засвистел ветер, а внизу замелькали крыши... Маринетт все еще улыбалась. Она чувствовала себя счастливой...