Стальные объятья

…Гарольд все еще был в плохом настроении после цирка, именуемого «званым завтраком». Подумать только, землянин за одним столом с ним, выходцем из самого прогрессивного мира космонитов! Сколько раз уже он обещал себе уехать с этой жуткой пустой планеты, вернуться на Аврору, зажить, наконец, нормальной жизнью, а вместо этого который год сидит под куполами, словно в пластиковой банке, занимается никому не нужным развитием никому не нужной планеты! Гарольд остановил машину около здания Городского Совета и вышел наружу. Двое его охранников, роботы, конечно же, сопроводили Главу Совета до дверей. «Привилегия главы этого никчемного городишки — иметь двоих роботов-охранников — и только», — подумал он со злобой, представив, сколько роботов мог бы иметь на Авроре. Медленно поднимаясь по ступеням в свой кабинет, Гарольд отбросил глупые переживания. Возможно, с его помощью Пироп наполнится роботами и уже в ближайшее время. Войдя в приемную, Глава Совета поинтересовался у секретаря по имени Эдмунд Кармайкл о последних звонках в его отсутствие. Секретарь был человеком, в который раз напомнив Гарольду Уайту, НАСКОЛЬКО все плохо с роботами в Пиропе. Пару десятков лет назад ему пришлось пожертвовать своим секретарем-роботом в связи с резко возросшими потребностями города. С тех пор он был лишен возможности получить в пользование робота — и это бесило особенно сильно, если учесть, что у Дугласа робота-секретаря никто забирать не стал, как и не забрали Оскара у Лукреции. А Гарольд, в угоду общественному мнению и для демонстрации патриотизма — отдал своего робота в городское пользование — и теперь был вынужден терпеть идиотизм Эдмунда и его неспособность сложить два и два без калькулятора. В городе явно чувствовалась нехватка кадров на различные должности — начиная от секретаря и заканчивая простыми уборщиками. «Я не могу винить колонистов за то, что они не хотят заниматься теми делами, которые обычно поручаются роботам», — подумал Гарольд, снова с легким презрением взглянув на суетящегося перед ним секретаря. Этот — согласился. Но чего еще было ожидать от типа, который в свои девяносто семь собирал модельки космических кораблей?! — Мне еще долго ждать ответа на свой вопрос? — не выдержал он, сурово глядя на съежившегося от испуга помощника. — Сэр, никто не звонил, кроме… некоего Артура Силакиса, он представился как депутат Законодательного Собрания Авроры и просил передать… — Когда он звонил?! — перебил Гарольд, теряя последнее терпение. — Пару часов назад, просил перезвонить ему, как только вы освободитесь… — Эдмунд не договорил. — Да, да, да, я понял! — прокричал Глава Совета, захлопывая дверь в свой кабинет. Черт бы побрал этот званый завтрак! Это было как раз то, чего он так долго ждал! Ради чего столько времени проводил перед трехмерником, просил, убеждал, спорил… Сейчас все решится. От волнения Гарольд почувствовал, как вспотели ладони. Он сам настроил трехмерник, ибо не вынес бы копошения Эдмунда перед собой сейчас. Спустя минуту в кабинете появился стол, за которым сидел Артур Силакис, мужчина средних лет, подтянутый и моложавый, как и все космониты. — Доброго времени суток, Гарольд. Улыбка Артура была скорее дипломатическим этикетом, но Глава Совета не преминул ответить тем же. — Здравствуйте, Артур! Прошу прощения, что не смог ответить сразу — я был немного занят… — Не стоит извиняться — я понимаю, что в вашей колонии очень много дел. Голос космонита звучал немного снисходительно, будто бы Силакис разговаривал с представителем какого-то отсталого народа. И это снова взбесило Гарольда, но от его сдержанности сейчас зависело будущее Пиропа и… его собственное. Проглотив обиду, он учтиво кивнул. — Спасибо, что нашли время ответить на мой звонок сейчас. — О, это было несложно. Все в порядке. Вы уже уточнили мнение Городского Совета по интересующему вас… нас вопросу? Гарольд вспотел еще больше — ему придется солгать наудачу. Мнение Совета он просто не стал спрашивать, решив поставить его перед фактом уже после. «Ничего, это для их же пользы», — подумал он, снова натягивая на лицо самую открытую улыбку. — Конечно. После смерти Дугласа Уайта сопротивление новой политике не представляет серьезной угрозы. — Великолепно, Гарольд, — снова в голосе космонита прозвучала похвала Главе Совета, словно дрессированной обезьяне.  — Смерть вашего отца оказалась как нельзя кстати, верно? Это было уже слишком. Чувствуя, как краснеет лицо, Гарольд Уайт чуть слышно прошипел: — Вы обвиняете меня в чем-то, Артур?! — О боги, конечно же нет! Нельзя быть таким параноиком! Смех космонита отразился от стен кабинета и не вызвал у Гарольда никакого желания присоединиться к нему. Впрочем, лицо Силакиса уже приняло каменное выражение. — Перейдем к делу. Я внес вашу просьбу о предоставлении помощи на рассмотрение Собрания два дня назад. Сегодня было вынесено решение. Могу вас поздравить — в целом, все депутаты согласны поддержать Пироп. Гарольд облегченно вздохнул, столько лет он шел к этой цели… Неужели все-таки он смог? Но Артур продолжил: — Однако, изучив законодательные документы, Собрание пришло к выводу, что Пироп не может считаться полноценной колонией планеты Тафос в связи с присутствием на ней поселенческого города Брунсвик. Потому депутаты приняли решение одобрить отсылку партии роботов в случае подписания соглашения о передаче долей колонистов Пиропа в промышленных секторах Брунсвика в собственность Авроры. Партия роботов в десять тысяч единиц может быть отправлена в течение месяца. Выбор за вами — Авроре нужен пятьдесят один процент всех акций и сертификатов. Таковы наши условия, мистер Уайт. Если до этой тирады лицо Главы Совета пылало, теперь оно побледнело. С трудом сдерживая рвущуюся из груди ярость, он смог только пробормотать: — Как же так? Мы такие же космониты, как и вы… — Иногда, Гарольд, вы кажетесь мне совсем ребенком, — изображение Артура назидательно покачало головой. — Это большая политика, друг мой. Авроре не нужна планета, которая возможно через сто-двести лет будет полностью заселена поселенцами. Они размножатся как микробы, ассимилируют население Пиропа и получат в свое пользование армию роботов. Мы не можем этого допустить. Если мы будем держать в руках пакеты акций их крупнейших предприятий — это в какой-то степени даст нам рычаги управления Брунсвиком. — Поселенцы ненавидят роботов, — попытался было возразить Гарольд. — Возможно, сейчас — да. Но что будет спустя пару веков? Я озвучил решение Собрания, поддержанное Председателем. Если Пироп согласится на наши условия — вы знаете, как связаться со мной. А теперь извините, мне придется прервать наш разговор из-за дел. Прежде чем изображение Артура Силакиса испарилось, Гарольд уже успел оценить масштаб трагедии: ему никогда не удастся убедить всех акционеров Пиропа распрощаться со своими прибылями. «Разъевшиеся ублюдки! Вам нужны наши деньги и власть! Плевать вы хотели на своих потомков!» Ему, черт возьми, понадобилось слишком много времени, чтобы понять это! Недалеко же он ушел от Эдмунда! В ярости он пнул ногой стол, и устройство передачи связи рухнуло на пол, развалившись на запчасти. — Сэр, все в порядке? — голос заглянувшего в кабинет Эдмунда был совсем некстати. — Вон! — заорал на него Гарольд, — дверь закрылась так же быстро, как и отворилась. Глава Совета без сил рухнул в кресло, сделав это так же быстро, как за несколько минут до этого после ответа Артура Силакиса рухнули все его планы. * * * Уайт, в сопровождении Лукреции и Джейсона снова вернувшись в гостиную, не ожидал увидеть там Сильвию — Найджел, судя по всему, уже давно ушел. Девушка (ну не мог при всем желании Уайт считать ее бабушкой) выглядела задумчивой, вертя в руках чашку с уже давным-давно остывшим кофе. Однако, стоило Джеймсу показаться в дверном проеме, она словно пробудилась ото сна. — Я решила подождать тебя, все равно сегодня мне больше нечего делать, — пояснила она свое присутствие. — Если хочешь, могу показать тебе свой дом, здесь совсем недалеко. Мам, ты ведь не против, если я покажу Джеймсу Пироп? «Интересный подход к вопросу, — подумал тот, переведя взгляд на Лукрецию. — Словно меня ставят перед фактом, не давая права выбора». Но ему и самому хотелось немного погулять по Пиропу, прежде чем уезжать из колонии, да и поговорить с внезапно обретенной сестрой тоже бы не помешало, поэтому Джеймс согласился на предложение Сильвии. — Да, я не против немного прогуляться. Если, конечно, это безопасно… — О, что вы! Жители Пиропа абсолютно мирный народ! Они и пальцем вас не тронут! Кроме того, ведь с нами будет Джейсон. Уайт невольно рассмеялся милой наивности Сильвии. — Опасность заражения, вот что я имел в виду. — Это вполне безопасно, Джеймс, — успокоила его Лукреция. — Думаю, небольшая прогулка в компании моей дочери — очень неплохая идея. Пора уже ей и самой немного прогуляться по городу, а не сидеть взаперти круглыми сутками. Так что, думаю, эта «экскурсия» будет полезна вам обоим. …Дорога, по которой они медленно двигались, все более удаляясь от особняка миссис Уайт, была идеально прямой и ровной, выложенная коричневой плиткой, и напоминала дорогу из желтых кирпичей.* Сильвия шла слева от Джеймса, Джейсон, как всегда, следовал на шаг позади них. Улицы Пиропа казались покинутыми, всего пару раз мимо проезжали машины, водители которых не обращали на пешеходов никакого внимания. А уж других, таких же как и они, праздношатающихся, и подавно не было видно. — Странно, что здесь кроме нас — ни души, у вас не принято гулять по улицам? — удивился Джеймс. — Ну, вообще-то, не очень принято. Хотя у нас есть два специальных парка развлечений, искусственных, естественно. Сегодня будний день, мы гуляем в рабочее время — вечером на улицах больше народа. Но тем не менее, склонность космонитов к уединенному образу жизни в собственных домах не обошла стороной и наш город. Уайт не удивился ответу Сильвии — космониты всегда предпочитали одиночество толпе. — Раз уже речь зашла о работе, — продолжил он беседу, — ты сказала, что свободна сегодня. Ты тоже большая шишка, как и твой вечно занятой брат? Сильвия рассмеялась, на мгновение остановившись. — Вовсе нет! Скорее, совсем наоборот. Я работаю в медицинском центре, специализирующемся на косметологических и эстетических услугах. — Так ты врач и работаешь с Найджелом? — Нет, я всего лишь менеджер по обслуживанию клиентов. Как сказал бы сейчас Гарольд: «выполняешь работу роботов, потому что на большее не способна». И хотя мы с Найджелом находимся на одной территории медицинского корпуса, наши пути не так часто пересекаются, как нам бы хотелось. Кстати, мы уже на месте. Сильвия замедлила шаг и указала рукой на небольшой коттедж, огороженный декоративной металлической решеткой. Джеймс прошел в открывшуюся перед ним дверь. Сильвия пропустила его вперед, поинтересовавшись: — Не хочешь чего-нибудь выпить? Может быть, еще кофе? — Нет, спасибо.- покачал Уайт головой. — Я давненько так не набивал живот, как на завтраке у твоей матери. Комната, в которую они зашли, была, видимо, гостиной. Мягкий диван в светлых тонах, стеклянная, почти невесомая на вид мебель и широкие панорамные окна делали ее необычайно уютной. — Здесь просто здорово! — не удержался Уайт от комплимента. — Правда? — чуть смущенно улыбнулась колонистка. — Вообще-то, дизайн этого дома принадлежит твоему партнеру, Джеймс. Уайт вопросительно уставился на стоящего рядом Джейсона. Тот счел нужным пояснить. — После того, как мисс Сильвия достигла совершеннолетия, сэр Дуглас сделал ей подарок, построив этот дом. Так как все роботы, прибывшие сюда, были созданы с учетом необходимости возведения зданий и прочих строительно-монтажных работ, сэр Дуглас дал мне задание спроектировать дом для своей дочери. Через два месяца проект был завершен. — Не правда ли, у него здорово получилось? — в голосе Сильвии послышались нотки гордости. Джеймс согласился с ней: здесь было приятно находиться. Пожалуй, дом Сильвии понравился ему гораздо больше, чем жилище Лукреции. Он прошел дальше и над диваном увидел картину, которая заставила его на мгновение перестать дышать. Полотно разделялось на две половины, в верхней правой части, паря в облаках, располагался сверкающий город, полностью собранный из металла, на его фоне парило несколько фигур с крыльями, причем и тела, и сами крылья были металлическими — нарисованные невероятно достоверно и рождающие в душе немое восхищение самой идеей. Яркий свет, разделяющий картину на две части, выхватывал из тьмы, сгустившейся в нижнем левом углу, две фигуры, стоящие как бы между тьмой и светом. Мужчина и женщина. Мужчина был таким же металлическим, как ангелы с крыльями наверху, его, несомненно искусственное тело, падением света, красками, качеством и скрупулезностью рисунка, создавало в металле ощущение жизни. Копирование в железе человеческой мускулатуры было сделано настолько талантливо, что Джеймс невольно поразился мастерству художника. Женщина, в отличие от мужчины, выглядела вполне себе живой, ее взгляд, полный ужаса, падал на нарисованных в нижнем углу людей — всего Джеймс насчитал семь фигур. — Фигуры… — наконец прервал он молчание. — Вы догадались? — голос Сильвии слегка дрогнул. — Да. Семь смертных грехов. Каждая из фигур изображала один из грехов, перечисленных в произведении Данте.* Все вместе эти фигуры создавали некий образ чего-то копошащегося, грязного и глубоко порочного. — Это… это невероятно, — наконец смог выговорить Джеймс. — Кто автор этого шедевра?! — Картину нарисовал я, — послышался спокойный голос Р. Льюиса. Невероятный искусственный разум продолжал его удивлять снова и снова! — Неужели роботы способны на творчество?! — невольно вырвалось у Джеймса. Джейсон, впрочем, не обиделся. Но ответила ему Сильвия. — Главное было объяснить Джейсону идею. Он воспользовался базами данных и стилями работ множества художников, я объясняла ему, как и что рисовать, контролировала весь процесс, и в итоге получилась… эта картина. Я называю ее «Изгнание из рая». А что касается замечания про творчество, то очень многие художники рисуют копии, а то и просто пользуются чужими сюжетами, так что тут Джейсон поступил не хуже и не лучше обычного человека: воплотил в жизнь предоставленную ему идею. В глазах Сильвии мелькнула грусть. — Впрочем, это было довольно давно. Я тогда была совсем ребенком и искала себя вот в таких вот экспериментах. Сейчас Сильвия Уайт уже не маленькая девочка, когда-то мечтающая о чуде. Времена меняются. — Дуглас, наш… отец, он не поддерживал идею роботизации Пиропа? — догадался Уайт. — Мама, видимо, многое упустила в своем рассказе тебе.- вздохнула Сильвия. — Или просто преподнесла с точки зрения их с Дугласом взглядов. Ты знаешь, почему в Пиропе есть только человекообразные роботы? Джеймса давно интересовал этот вопрос. — Нет, но интересно узнать причину. Сильвия несколько секунд молчала, глядя на картину, погруженная в размышления. Затем, рассеянно проведя рукой по полотну, ответила: — Дуглас считал зависимость от роботов глубоко порочной. Нет, он не был согласен с поселенческими взглядами, которые сильно отдают «луддизмом», его теория походила на разумное и уважительное отношение к роботам по принципу «мы в ответе за тех, кого приручили».* Ему были глубоко противны люди, издевающиеся над своими андроидами, словно рабовладельцы над рабами. Но он так же не понимал поклоняющимся роботам личностей. Считать машину возможной выражать и понимать чувства и эмоции — для моего отца все это звучало как синоним слова «бред». — Видимо, в этом ваши взгляды не совпадали, — улыбнувшись, Джеймс указал на картину. — Я была ребенком и верила в то, что роботы могут испытывать эмоции и чувства. А еще — верила в старую легенду о Санта-Клаусе. Он вполне мог бы быть роботом, кстати. — Сильвия помолчав, продоожила. — Но я уже сказала о том, что детство не вечно, и все мы взрослеем — рано или поздно. Так вот, к вопросу о человекообразности. Роботов такого типа сложно эксплуатировать в глупых целях, это не просто ведро на колесиках — внешний вид провоцирует соответственное отношение. И в этом Дуглас оказался совершенно прав. Более чем уверена — ни на одной из планет всех миров нет колонии, где бы так же уважительно и трепетно относились к роботам. Джеймс был уверен в ее правоте. Впервые с момента своего приезда в Пироп он почувствовал себя уставшим. Прогоняя вдруг навалившуюся вялость, Уайт спросил: — Могу я присесть? — Да, конечно! — она указала ему на диван. Диван был приятно мягкий и располагающий к хорошему отдыху… или сексу. «Интересно, есть у Сильвии кто-то, с кем она проводит время?» — подумал Джеймс, с блаженством откидываясь на спинку. Видимо, от полета в тесном такси суставы немного ломило, потому диван пришелся как нельзя кстати. — Теперь я бы не отказался от кофе, — грубовато намекнул Джеймс, улыбнувшись. Ждать пришлось недолго. — Держи, — чашка оказалась в его руке. Сильвия опустилась на другую часть дивана, на расстоянии вытянутой руки. Пока Уайт делал глоток, Сильвия, немного помявшись, спросила. — Джеймс, а как ты планируешь поступить с Джейсоном? Оставишь его себе? Будешь жить с ним в Брунсвике? Уайт, к своему удивлению, ответил так, словно бы уже принял однозначное решение: — Думаю, да. Знаешь, мне он начал нравиться, правда. — Спасибо, Джеймс, — тут же откликнулся обсуждаемый персонаж. — Я, можно сказать, даже привязался к нему, — добавил Уайт, осознавая, что именно так и есть. Он не стал вдаваться в подробности своего долга Мюррею, говорить о желании продать Джейсона — потому что на самом деле стал ценить своего партнера, да и к тому же роботы на Тафосе, как выяснилось, в дефиците. А если быть совсем честным, то теперь ему совершенно не хотелось продавать Р. Джейсона Льюиса. Уайт надеялся, что схватка с Роузом обеспечит его необходимой для возврата долга суммой. * * * …Заседание Городского Совета обещало быть трудным, правда, сами члены об этом пока не знали, но знал Гарольд Уайт, не желавший мириться с поражением. Он должен был убедить Совет в необходимости пожертвовать своими капиталами в угоду будущему Пиропа. Если бы его отец, этот чертов Дуглас в свое время не занял столь жесткую позицию касаемо роботов, которых они взяли с собой! Ведь у каждого из колонистов на Авроре было множество рабочих, пусть и не человекообразных, андроидов. Но еще сто лет назад было принято решение использовать в колонизации только лишь человекообразных роботов — и этот закон соблюдался до сих пор. Причины такого решения были для Гарольда до сих пор непонятны. Ему казалось, что Дуглас хитро обманул поверивших ему колонистов, он предвидел то, что сейчас происходило, но тогда, сто лет назад, по три человекообразных великолепных робота на человека — это казалось не так уж и мало. Дуглас и его приверженцы хотели создать идеальное общество — путем исключения из игры грубых машин и замены их на роботов типа Джейсона или Оскара. Будто бы, если скрыть металл под искусственной кожей — что-то изменится. Робот всегда останется роботом — и точка. Совет в кои-то веки собрался в полном составе — за столом сидело двенадцать человек. «Видимо, чуют большие перемены, или большие проблемы — что в общем-то сейчас уже почти одно и то же», — подумал Гарольд, усаживаясь во главе длинного стола. Он не стал, как обычно, ждать, пока стихнет шум, сразу перейдя к сути: — Уважаемые члены Совета, прошу вашего внимания! Я собрал это экстренное заседание в связи с катастрофической обстановкой в городе. — Это вы чего-то хватили, «катастрофической», — усмехнулся сидящий слева от него Алариус Хибио, главный оппонент Гарольда во всех заседаниях Совета. Но сейчас Гарольд не был намерен вести с политическим противником старые игры — ему нужна только победа, и никакие хитрости и уловки не помогут Алариусу сбить Уайта с пути. — Именно, катастрофической. — отозвался Гарольд. — И вам об этом известно. Я озвучивал все цифры на прошлом, очередном заседании, вы знаете о сбоях в работе некоторых жилых комплексов и отказе систем жизнеобеспечения, не говоря уже о менее важных для города секторах. Нам не хватает рабочей силы, и нужно срочно найти выход из ситуации, пока не случилась какая-то неприятность. Мойра Эванс, женщина высокого роста и плотного телосложения, отвечающая за системы жизнеобеспечения Пиропа, сложила руки на груди, недоверчиво качая головой: — Вы предлагаете обратиться к Авроре с просьбой? Вы уверены, что они станут помогать нам спустя почти сотню лет? Мы для них уже «отрезанный ломоть», сомневаюсь, что они считают нас равными себе. Невольно, она высказала все то, что и случилось с Гарольдом, внутренне поморщившись от воспоминаний, он, тем не менее, ни одним движением не выказал неуверенности. — Я разговаривал с Артуром Силакисом, он внес мою просьбу на рассмотрение Законодательного Собрания. Аврора согласна отправить десять тысяч роботов уже в течении этого месяца. — А теперь засунь ложку дегтя в эту прекраснейшую бочку меда! — перебил Алариус. — Поведай нам, что космониты хотят за свою доброту? Гарольда всегда бесила манера речи этого старикана. Алариусу было под триста, непонятно, зачем тот уехал с Авроры в возрасте за двести. И как вообще смог адаптироваться в Пиропе? Хибио много лет прожил на Авроре, у него самого были сотни роботов, так почему же он так упорно отрицает очевидное?! И теперь этот въедливый член Совета будет бить по всем слабым местам его проекта, как всегда и делал — в паре с Дугласом, естественно. — Вы разговаривали от имени Совета? — услышал он голос с дальнего конца стола, — мы не обсуждали вариант помощи Авроры на заседаниях. Вы попросили помощи как частное лицо? — Меня, кстати, тоже интересует этот момент, — поддержал высказавшегося Алариус. — Не хотелось бы говорить о нарушении присяги Главы Совета… — Естественно, я говорил с ним как частное лицо, — сердито отрезал Гарольд. Он врал на два фронта, что ж, в данном случае это было далеко не самое криминальное действие в его исполнении… — Так что требует ненасытная планета-мать? — снова взялся за свое Алариус. Иногда очень хотелось схватить его за старческую шею и придушить. Гарольд Уайт тяжело вздохнул — это было неосуществимо. — Авроре нужен пятьдесят один процент наших акций, вложенных в предприятия Брунсвика. За столом поднялся жуткий гомон, но Глава Совета ждал такой реакции, потому просто молчал, наблюдая за происходящим. Алариус громко и неестественно рассмеялся, глядя Гарольду прямо в глаза. — Это все?! Или их величества желают еще чего-то? — Это все. Хибио поднялся со своего места, приблизившись к Главе Совета. — Послушайте меня, Гарольд. Вы, видимо, не совсем понимаете ценность Пиропа и всего, созданного вашим отцом. Мне жаль, что с ним случилась такая беда. Это огромная потеря для Пиропа, да и для всей Вселенной, чего уж там. — в голосе Хибио послышались нотки грусти. — Ваш отец смог сделать невозможное — он отучил космонитов, которыми мы когда-то были, от их костылей-роботов. А что предлагаете вы?! Снова вернуться в прошлое? Пойти путем Авроры? Мы построили практически идеальное общество, где сосуществование андроидов и людей гармонично и не ведет к деградации. Более того, сейчас планета получила огромный стимул к развитию — мы можем сблизиться, наконец, с поселенцами и действовать в общих интересах. — Я всегда был и всегда буду считать себя космонитом, — гордо прервал Гарольд тираду Хибио. — Вы предлагаете нам всем вернуться в каменный век? Нет, и правда — зачем нам атомная энергия?! Давайте обойдемся электричеством! Да и это уже слишком — вернемся к старому доброму огню. Будем разжигать его с помощью трения. Иначе нас всех ждет деградация! — он оглядел всех присутствующих, стараясь понять, как они реагируют на его доводы. — Отказ от роботов, более того, зафиксированный в нашем законодательстве — это ошибка, атавизм, мешающий прогрессу. Зачем нанимать людей, причем поселенцев, когда любой, самый примитивный робот, сделает эту работу и быстрее и лучше?! Ведь именно для этого они и были созданы. Совету лишь надо отменить запрет — и люди сами будут покупать себе роботов, рано или поздно они к этому придут, мы поможем исправить ситуацию первым шагом — эта партия в десять тысяч единиц нужна нам! Мы можем реализовать часть роботов в личное пользование всем желающим. Вы же искусственно заставляете население Пиропа следовать никому не нужным идеалам умершего человека! — Вашего отца! — голос Хибио был полон возмущения. — Дуглас Уайт был не просто великолепным человеком и нашим лидером — он был вашим отцом, Гарольд Уайт. — Не нужно напоминать мне об этом каждый раз! Гарольд вскочил с кресла и встал напротив Хибио, сжав кулаки и с трудом себя контролируя, сверля взглядом серые глаза напротив. Сегодня, видимо, он все же сожмет руки на этой морщинистой шее… — Мистер Уайт, важное сообщение! Пожалуйста, сэр… Голоса секретаря хватило для того, чтобы отрезвить Гарольда. Он кинул взгляд на внезапно оказавшегося рядом с ним Эдмунда, вошедшего без приглашения. Когда уже он научит этого олуха субординации?! Как он посмел ворваться на заседание без спроса?! — Что тебе, Эдмунд? Что случилось такого, что вы зашли на Закрытое Заседание?! — зарычал он на помощника, понимая, что поступает некрасиво. Но сдерживаться уже не мог. — Простите, — залепетал тот, сжавшись, словно от удара, — но мне сказали сообщить немедленно. Это из Исследовательского центра. Красный код. Сказанное Эдмундом заставило всех замереть на своих местах. Гарольд внутренне восторжествовал. Это именно то, что ему было сейчас нужно! * * * …Уайта, сидящего на мягком диване, совсем сморило. Он с трудом слышал, как Сильвия что-то рассказывает о своей работе. Помимо этого, к горлу подступила тошнота — видимо он все-таки съел слишком много за завтраком. — Джеймс, с тобой все в порядке? — голос Джейсона прозвучал совсем рядом с ним. — Ага, — вяло пробормотал тот и неожиданно, даже для самого себя, чихнул. Тут же он почувствовал приятное прикосновение к своему лбу. — Мисс Сильвия, где я могу взять машину? — теперь голос Джейсона звучал громче чем обычно, Джеймсу показалось, что, в какой-то степени, даже тревожно. В носу засвербило, неужели он… заболел?! Догадка мелькнула в голове за сотую долю секунды. — Джейсон, я заболел?! Черт возьми… — его слова прервал сухой кашель. Симптомы развивались за секунды — такого Уайт не мог припомнить, хотя с детства, как и все поселенцы, болел вирусными заболеваниями много раз. Он снова посмотрел на Джейсона, застывшего в ожидании Сильвии, — У меня температура? — Да, — ответит тот, — выше положенной на три градуса. 39,6. Колонистка уже вернулась из переговорной и неуверенно развела руками. — Машина около дома мамы, придется подождать. Может быть, вызвать врачей?.. Уайт не дослушал предложение, голова закружилась и его вывернуло прямо на пол около дивана. Джеймс не испытал неловкости, ему было совершенно не до этого — тело ломило, он вспотел, голова раскалывалась, в горло словно напихали осколков стекла. — Нет времени. Я сам отнесу его. Мисс Сильвия, свяжитесь, пожалуйста, с сэром Найджелом. Сообщите ему о ситуации «Красный код». Колонистка в ужасе уставилась на Льюиса. — Что?! Ты серьезно? Может быть, Джеймс просто чем-то отравился? — Возможно, мисс. Но я не могу рисковать жизнью человека, моего хозяина. Еще раз, прошу вас — сообщите Найджелу Уайту о том, что его брат заболел. И прежде чем Джеймс что-то смог понять, Джейсон легко поднял его на руки. Сил сопротивляться или протестовать совершенно не осталось. Это было даже приятно, он расслабился и позволил себе закрыть глаза. Мерное покачивание усыпляло, судя по ширине шагов, Льюис бежал. «Интересно, какова его предельная скорость с грузом вроде меня?» — пронеслось в голове Уайта. Это была последняя отчетливая мысль в его сознании. Потом все превратилось в подобие видеоклипа, реальность то уплывала в темноту, то резко врывалась в его разум. — …Что с ним?! Это, кажется, был голос Лукреции. Испуганный и тихий. — Мэм, не приближайтесь к нам — мне нужна машина. Срочно. Мисс Сильвия должна сообщить о ситуации «красный код». — О, нет! Дуглас…. Джеймс снова провалился в небытие. …Новые, неизвестные ему звуки. Голоса, которые он не мог узнать. Тело лежало на какой-то плоской поверхности, которая двигалась. Глаза уже не открывались, но меняющееся освещение говорило о том, что его куда-то везут. — …Джейсон, ты должен пройти исследование на внешнее заражение. Проследуй в соседнее помещение… — Мне нужно быть с Джеймсом. Сейчас я не могу уйти. Каждый вздох давался с неимоверным трудом. Сердце стучало, как бешеное, не справляясь с зашкаливающей температурой. Видимо, ему было уже не выкарабкаться —  Джеймс умирал и умирал в одиночестве. — Джейсон! — прохрипел Уайт, в момент очередного, все более короткого, пробуждения, — Джейсон, где ты?! — Я здесь, Джеймс, все в порядке, — он ощутил, как рука робота взяла его за ладонь, и вцепился в нее. — Не уходи. Пожалуйста. Будь со мной, прошу, — прошептал он. — Я буду с тобой. Голос Джейсона стал отдаляться, звеня в ушах, «Это конец», — последнее, что Уайт смог подумать. Затем все вокруг завертелось и в одно мгновение исчезло.