Воронка

* * * Просека закончилась, выведя Гарри и Гермиону из леса. Линии электропередачи шли налево, не по пути. Путникам пришлось свернуть на асфальтированную дорогу. Они по возможности избегали цивилизации, слишком велик был шанс наткнуться на агрессивных зомбаков. Или людей. Утром им уже не посчастливилось приблизиться к закрытому поселению людей, которые забросали их камнями. Видать, посчитали разносчиками заразы. Гарри пытался что-то им объяснить, но рядом с ним рванула граната. — С одной стороны, хорошо, можем пополнить запасы еды, — вслух размышляла Гермиона. Звук её голоса успокаивал их обоих. — С другой — плохо. Нас могут задержать какие-нибудь непредвиденные неприятности. — Ты последнее время ждёшь только неприятностей, — констатировал Гарри. — Ну же, тридцать миль мы дня за два одолеем. И всё. Всё закончится. — Не верится, — вздохнула Гермиона. — Слишком много плохого уже случилось. Как там мои мама и папа?.. — Я слышал, Австралию эпидемия почти не затронула. — Врёшь же, — Гермиона слегка толкнула его плечом. — Где ты мог это слышать? И вообще, нет разницы, где находиться, воронка исключительно рандомная. Вот идём мы с тобой сейчас — и раз, я перестану быть живой. Поттер резко остановился, сбившись с шага: — Никогда так не говори и даже думать не смей! Ясно? — Прости. Прости, но ведь это правда, мы не можем отмахиваться от неё. Вспомни Парвати! Вспомни Дина! Как мы сидели рядом, болтали, и тут лицо у него побелело, глаза стали стеклянными... Он перестал жить. Это происходит мгновенно, и никто не застрахован. Ни я, ни ты! — Мне всё равно, что ты так считаешь. С нами такого не случится. Гарри сердито зашагал дальше, Гермионе пришлось пробежаться, чтобы догнать его. Последнее время ей всё чаще казалось, что он чего-то не договаривает. Дорога вела вдоль зелёных холмов, на которых тут и там паслись нестриженые овцы. Ярко светило солнце, разбрызгивая лучи по целым и разбитым стёклам брошенных автомобилей. Под кроссовками всё время неприятно хрустело. В одной закрытой машине кто-то тихо металлически скрёбся, здесь друзья ускорили шаг, проходя мимо. На опоре облупившегося дорожного знака («Осторожно, скот!») трепался по ветру обрывок листовки. Гарри подошел и придержал его. МАНИЕ! НЫВАЮТ! ВО ЛЖЕТ ВАМ! ЩЕСТВУЕТ НИКАКОЙ ВАКЦИНЫ! ЗДЕЦ! СПАСИ НАС ГОСПОДЬ! Гарри невесело усмехнулся. Ходили слухи, да. Где-то с начала девяностых ходили слухи о загадочной болезни, поражающей то тут, то там совершенно случайных, никак не связанных между собой людей. Никаких доказательств, конечно, — так, городские байки о неумирающих мертвецах, ходячих и говорящих. После прошлого Рождества слухи внезапно перестали быть слухами, и журналисты пачками бросались их расследовать. Ничего не нашли, ни людей таких, ни записей о них, ни, упаси господь, историй болезни. Потом стало не до прошлых мертвецов, своих настоящих девать было некуда. «Прекращение сердечной и мозговой деятельности, сохранение двигательной и речевой активности», — писали в медицинских обзорах, пока эти обзоры ещё выходили. Маги, морщась, называли мертвецов «инферналами». Магглы, естественно, «зомби». Гарри и Гермиона, не сговариваясь, начали говорить «зомбак». Так было легче. Вроде как ужастик между собой обсудить — дешёвый, низкопробный фильмец. Из-за очередного холма показался городок. Гарри сверился с картой — всё верно, Килбриггс. — Не хочется мне туда заходить, — сказал он. — Интуиция. — Твоя интуиция никуда не годится, — ответила Гермиона. — К тому же у нас еда заканчивается. Мы не будем задерживаться, просто берём, что нам надо, и уходим. Всё равно город на нашем пути, не обходить же... Поттер вздохнул, признавая её правоту. Килбриггс был скорее деревушкой, чем городом. Небольшая ратуша, совмещённая с пожарной станцией и почтой, церковь на три десятка прихожан и сотня домиков. Было очень тихо, путники слышали шорох своих шагов и невольно сжимали в руках палочки. Дома выглядели нетронутыми, будто все жители собрались и уехали куда-то. Магазинчик первой увидела Гермиона. Над высокой витриной, на которой художественно были выставлены консервы, двумя железными строительными костылями был пришпилен зомбак. Сделано это было, по-видимому, довольно давно: местами обнажился скелет. Голые кости пальцев скребли по кирпичной кладке. Зомбак всё еще мог шевелиться. — Я туда не пойду, — выдохнула Гермиона, вцепившись в руку Гарри. — Мне страшно! — Не смотри вверх, там просто кукла, ну. Просто большая поломанная кукла. Гарри закрыл её глаза ладонью, оставив вещи на улице, обнял второй рукой за плечи и повёл в магазин. Внутри было светло и чисто. Товары были расставлены на полках ровно, как по линеечке. Мерно гудел кондиционер, от кассы доносился звук музыки. — Давай просто возьмём консервов и уйдём? — Гарри вертел в руках банку с фасолью в томатном соусе. — Так, чтобы хватило на три дня. — Тогда надо взять лёгкое, но калорийное. Вот, каша с мясом, шесть банок. Не бери стеклянные, они тяжёлые. Сгущёнка, три банки... Она не договорила. Раздался выстрел, пуля выбила из её руки банку сгущённого молока, оставив глубокую царапину на ладони. — Да твою же мать... — выругался Гарри, хватая Гермиону и падая с ней на пол. — Воры, — рычал кто-то, приближающийся к ним. — Антихристовы воры! Уничтожу ваши тела, если души вы уже продали! — Сэр, — крикнул Гарри, — не стреляйте. Мы живые. Повисла тишина. — Вот я дура, — сказала Гермиона. — Электричество, музыка... Ясно же было, что кто-то здесь есть. — Мы просто отвыкли, — отозвался Гарри. — Эй, живые! Выходите с поднятыми руками! — А вы сперва ружьё уберите! — Ишь какой, он ещё торгуется, — голос был скорее довольным, чем возмущённым. — Убрал уже. Гарри поднял руки, выразительно посмотрел на Гермиону — та приготовила палочку и кивнула головой — и вышел из-за стеллажа. Напротив него стоял сухонький дед с двустволкой в руках. Стволы смотрели в пол, цепкие глаза деда — на Гарри. — А я уж думал, последний живой в этих местах. — Я тоже так думал, сэр, — нервно усмехнулся Поттер. — Про нас с подругой. Мы не хотели воровать, просто думали, что всё тут... ничейное. — Ещё чего! Нет на свете ничего ничейного, всё кому-то да принадлежит. Уж поверь мне. * * * Деда звали Сол. Отзываться на «мистер Сол» он отказался, не до бесполезных этикетов. Он усадил гостей — теперь у них был именно такой статус — за прилавок, предложив нехитрую еду — суп из коробочки, залитый кипятком, курицу-гриль и крупно порезанные огурцы. После осточертевших консервов это был просто званый королевский обед. — И зимой пришёл человек с юга, объявил себя просветлённым... бадигардой, что ли, и увёл оставшихся живых с собой. От страданий, сказал. Я-т, конечно, не пошёл. И магазин бросать не хочется, и в буддов с юга я не верю — ну разве есть в этом смысл? — Я думаю, нет, — вежливо качнул головой Гарри. Он плохо понимал, о чём идёт речь. — Вот и я о том же! А потом один вернулся, шалопай. Всю жизнь воровал у меня из магазина, и вот... приколотил его наверху, отпугиваю таких же, хе-хе, — дед скрипуче засмеялся. — Вы хотите сказать, что если удерживать одного... неживого, то другие не приближаются? — заинтересовалась Гермиона. — Именно так, девонька. Вот ехали б вы на восток, посоветовал бы заправку. Там вдоль дороги зомби эти стоят, приколоченные к столбам. Так кругом тишь и благодать. Собаки только повадились пастись вокруг, питаться. Так что этих прибитых зомбей ненадолго хватит. — Нет, спасибо, мы не на машине, — пробормотала девушка, передёрнувшись. — Так берите любую. Их хозяевам давно на них всё равно. — Нет, спасибо, — повторила Гермиона. — На машине туда не проехать, куда мы направляемся. Ей отчего-то не хотелось признаваться, что они оба не умеют водить. Прямо как признаться, что уроки не выучила. — И куда это? Хотите в горах эпидемию переждать? Не выйдет. Не зараза это. Господь наш праведный гневается, косит неугодных косой своей. — Не совсем так, — пробормотал Гарри, а Гермиона пнула его ногой под столом. — Ты по-другому думаешь? Атеист, что ли? — Сол воинственно задрал подбородок. — Четыре всадника на слонах собирают жатву свою, очищают мир от скверны, что человечеством зовётся! Освободят его для двадцати пяти тысяч праведников и каждому дадут сад и девку-прислугу. Гермиона поперхнулась. — Кони, — сказала она, откашлявшись. — Четыре всадника на конях. Это Откровение. А девушки — это Коран, только их больше. — Причём тут... Мне кажется, всё немножко... не так. То есть всё это можно объяснить и по-другому, — сказал Гарри, не обращая внимания на очередной пинок. — Может, какой-то могучий колдун расколол свою душу на несколько кусков и спрятал их в разных местах, чтобы, если погибнет вдруг, то воскрес в одном из осколков. А когда один из осколков был уничтожен, на месте этой души образовалась смертельная воронка, в которую стало засасывать души людей. И будет это продолжаться, пока все осколки души этого колдуна не будут уничтожены. — Ну ты фантазёр, — захихикал Сол. — А чего ж тогда мёртвые люди ходить продолжают? — Тело без души — механическая кукла. Остаётся только то последнее, что в голове было. Идти куда-то, сделать что-то... — Гляжу, новости слушаешь. Британские учёные это выяснили. Про последнюю мысль. — Нам пора, Сол, — встала из-за стола Гермиона. — Простите, но очень-очень надо уходить. Она вынула волшебную палочку и направила её на Сола: — Обливиэйт. Пойдём, Гарри. — И выбежала из магазина. — Зачем ты это сделала? — Гарри догнал её и схватил за руку. — Он живой же. Хорошо разговаривали, он мог бы понять. — Пусть забудет, что мы приходили. Зачем ему помнить нас и твой рассказ?.. Профессор Дамблдор просил же никому не говорить! — Он много чего просил нас не делать! И делать тоже много чего просил... — Гарри скрипнул зубами. — И мы всё это делаем. Почему нельзя получить хоть час! Обычной! Жизни! — с каждым словом он встряхивал девушку. — Да потому что мы не знаем, как это работает! — закричала в ответ Гермиона. Она почти плакала. — Потому что нельзя некоторые вещи говорить вслух. Их нельзя помнить. Смерть может услышать, прочитать в последних мыслях... может помешать нам! Гарри опешил. — Ты это серьёзно? — Да! Мы не можем это исключать, ведь неизвестно, как она выбирает свои жертвы. — Герм, ты свихнулась, — мрачно заключил Гарри. — Совершенно. Ты же умная девочка, ну что за мракобесие? Смерть — это просто смерть, никаких умыслов, никаких осознанных действий. Это просто... ничто. «Это просто Дамблдор ошибся, — хотелось ему крикнуть. — Это он, ни о чём не думая, расколол то грёбаное кольцо, и воронка выросла вдвое. А потом ещё вдвое, когда придушенный Флетчер вернул медальон. А потом...» Потом в Хог приполз полуживой Волдеморт. В магазине загрохотало. Поттер заглянул внутрь через витрину, прижав к стеклу лицо и прикрывшись от света ладонями, чтобы лучше видеть. Сол неловко поднимал упавшие банки и расставлял их по местам. Он двигался механически, равнодушно. Гарри видел такое раньше. — Пойдём скорее, — сказал он, поднимая рюкзаки. Его мутило. Они быстрым шагом удалялись от магазина. Над витриной трясся зомбак, пытаясь сползти с костылей.