Сказка обретенного смерча. Часть 2.

Первым пришел в себя Лексус. Увидев Обру из Хвоста Ворона, склонившегося над беспомощно лежащим на полу Эригором, Громовой рассвирепел. Вокруг волшебника засияла его аура, пронизанная молниями. Но ударить по врагу он не успел, стоило ему только размахнуться для удара, как Макаров резко увеличил одну из своих рук, чуть не впечатав Лексуса в стену: — Всем стоять! — Дед, ты… — Лексус замолчал, встретив усталый взгляд Мастера. — Мастер, — тихо начала Эльза. Макаров посмотрел на Яджиму, старый друг покачал головой: — Заклятие Покаяния. — Заклятие Покаяния? — переспросил Лексус. — Черная магия, — Яджима опустил плечи, — самая черная. — Но ведь не можем же мы ничего не сделать, — не выдержала Люси. — Нет, если вмешаемся, Эри умрет. Это признание остудило ребят, за это короткое время они успели привязаться к этому ехидному, упрямому мальчишке. — Мы ничего не можем сделать, — печально повторил Мастер, — нам остается только смотреть. — На что? Что это за магия? — спросил Бухлоу. «Кукольник» был серьезен как никогда. — Эта магия считалась утраченной еще во времена Зерефа, это заклинание носит много названий — Заклятие Покаяния, Заклинание Кающегося Грешника. Смысл в том, что оно показывает воспоминания жертвы мага. И не просто показывает, ты заново переживаешь все те эмоции, что испытывал когда-то. Правда, и сам Заклинатель будет переживать все, что видит и чувствует его жертва. Вот такая вот магия. — Как же это подло! — не выдержала Эльза. — Что вы имели в виду под «показывает», — снова подал голос Бухлоу. — Сейчас поймете, — ответил Макаров. Волшебная сила стала осязаемой, тяжелой, потом вспыхнула яркой вспышкой. Комната словно отдалилась, исчезла в странном тумане. Вокруг изумленных магов больше не было гостиницы, волшебники словно оказались в какой-то комнате. — Что это? — выдавил из себя Грей, пока остальные пребывали в шоке. — Память, его память, которую вызвало к подобию жизни заклинание, — проскрипел Яджима. Маги переглянулись, все еще не совсем понимая, что именно происходит. — Просто смотрите, — сказал Макаров, — скоро сами поймете. — Это же… мама? — прошептала Люси, глядя на красивую женщину с золотыми волосами и мягкими чертами лица. Вот женщина подняла взгляд от маленького свертка, который держала в руках, улыбнулась и сказала кому-то: — Ну же, не бойся, Лейла. Люси вздрогнула. Ее согильдийцы напряглись, чувствуя изменения в магическом фоне. К женщине, сидящей в кресле, подошла девочка лет пяти, у нее были такие же золотые волосы. — Мам, — голосочек у девчушки был звонким. Женщина улыбнулась и осторожно наклонилась к девочке, одновременно поворачивая сверток и показывая его содержимое. — Он такой маленький! — удивленно выдохнула малышка. Там действительно был малыш, довольно симпатичный, на взгляд Люси. К женщине и девочке присоединился мужчина. Эльза и Люси вздрогнули — у него были пепельные волосы и татуировки точь в точь как у Эригора. Даже черты лица были очень схожи — такие же тонкие и резкие. — Ну и как тебе братик? — с веселой усмешкой обратился он к дочери. — Так здорово! — малышка улыбнулась в ответ. Родители переглянулись и засмеялись. Картинка сменилась: теперь «феечки» увидели Водолея. Она сидела в кресле и читала вслух какую-то книгу. Рядом, на кровати в обнимку спали дети. Вот Дух замолчала, посмотрела на убаюканную малышню и улыбнулась. Лейла обнимала братика и чему-то улыбалась во сне. Эригор забавно сопел, уткнувшись носом в шею сестре. К кровати подошла та же женщина, что и в первом видении. Золотые волосы были убраны в высокий пучок. — Спасибо, что присмотрела за ними, Води, — тихо, чтобы не разбудить детей, обратилась она к Водолею. — Да не за что, — так же тихо хмыкнула та, — хотя это маленькое чудовище меня замучило. — Какое именно? — женщина весело рассмеялась. — Ох, и не спрашивай. Эри такой любопытный и шебутной. А ведь он еще только ползает, боюсь представить, что будет, когда он ходить научится. — Он копия папы, так что боюсь, он будет скорее летать, а не ходить. Они переглянулись и засмеялись… Небольшой уютный домик. Вокруг светлый лес, на полянке резвятся дети: девочка лет семи-восьми и мальчик лет трех. Играют, бегают и заливисто смеются. За ними с крыльца наблюдает мама. Вот малыш споткнулся и упал. Огромные черные глазища наполнились слезами, но не успел он заплакать, как к нему тут же подбежала сестра: — Эри, смотри, какой цветок! — протянула брату красивый василек, и слезы моментально высохли… Ребята с перепутанными эмоциями следили за разворачивающимися событиями. В глазах Люси блестели невольные слезы. Грей и Эльза просто смотрели, думая о чем-то. Бухлоу прикусил губу, прислушиваясь к эмоциональному фону Эригора. А Лексус вспоминал слова парня о городке, в котором тот жил, и ждал… — А вот и наш папа, — женщина окликнула детей. Порыв ветра взвил вверх листву, и с ним вместе с неба спустился пепельноволосый мужчина, одним движением подхватил малышню на руки и закружил в воздухе. От ликующего визга и смеха невольно заложило уши. — Папа!!! Снова тот же домик, но уже вечер, а малыши подросли. Лейла сидела на крыльце, читая довольно большую книгу. Эригор носился по всей полянке перед домиком, он, казалось, просто не умел просто ходить. Найдя очередной красивый цветок или листик, малыш тут же подлетал к сестре и начинал ее теребить, показывая свое сокровище. Лейла из последних сил улыбалась, уже замученная этим энергичным маленьким непоседой. Появившаяся в дверном проеме Водолей позвала девочку в дом. Малыш не заметил ухода любимой сестренки — все его внимание было занято большой красивой бабочкой. Вот бабочка села Эри на макушку, заставив его замереть, распахнув глазища. Люси невольно улыбнулась, глядя на его забавную мордашку. Вот бабочка пошевелила крылышками, вспорхнула с его встрепанной макушки и полетела прочь. Ребенок, недолго думая, побежал за ней, в лес. — Теперь понятно, — прошептала Люси, вспоминая их разговор. Картинка снова сменилась. Теперь они видели мрачную чащу леса. Уже вечерело. Уставший малыш сидел под деревом на земле. Он уже где-то успел разбить коленку. На перепачканной мордашке были видны разводы от слез. По внешнему виду Эригора было ясно, что с момента предыдущего видения прошло не больше одного-двух дней. Раздавшиеся где-то в тумане, окутывающем комнату, голоса стали полной неожиданностью. Маги «Хвоста Феи» смогли различить только несколько слов. Малыш поднял голову и посмотрел в ту сторону, откуда они раздавались. Появились говорившие, и Эльза выдохнула сквозь стиснуты зубы — слишком хорошо ей была знакома эта форма, надетая на них. Солдаты из Райской Твердыни! — Вы только посмотрите, кто у нас тут?! — воскликнул один, заметив ребенка, — что, малыш, заблудился? Остальные заржали. Говоривший подошел к мальчику, может Эригор в таком возрасте и не понимал еще толком ничего, но угрозу чувствовал прекрасно, судя по испуганным глазенкам. Но бежать не пытался. — Не бойся, — ухмыльнулся ублюдок, — мы тебя проводим. Правда, парни? Снова мерзкий смех. Новая картинка. Река. Лагерь. Много солдат из Райской Твердыни. Пленники. Ребята не сразу смогли разглядеть нужного ребенка — Эригор отделился от основной массы пленников и спокойно шел к лесу. Солдаты его даже не сразу заметили, но вот потом… Кому пришло в голову спустить на трехлетнего малыша сторожевых собак, уже и не узнать, но факт оставался фактом. Увидев несущихся монстров, ребенок замер. Лексус невольно напрягся, вспоминая случай с пауком — тогда он точно так же оцепенел. Это плохо, надо будет разобраться, иначе такая реакция может дорого ему обойтись. Хрупкую фигурку окутало серебристое сияние. Ветер замер. Все находящиеся в лагере живые существа просто рухнули на землю и остались лежать без движений — солдаты, маги, пленники, гончие — все. Малыш склонил голову к левому плечу, чуть слышно всхлипнул и пошел дальше. — Что это было? — выдохнула Эльза. — К-как он… — поддержал ее Грей. — Скорее всего, магический выброс, — протянул задумчиво Яджима, — от испуга. У детей частенько такое бывает. Просто не ожидали, вот и поплатились. — Да и их-то и не жалко, — пробормотал Бухлоу, — но вот остальные, выходит, просто под раздачу попали. — Бывает и не такое, — пожал плечами Макаров. Мрачный город, окруженный здоровенной каменной стеной. Узкие грязные улочки, серые люди. За крышами домов видны помпезные купола огромного храма. Они не сразу даже узнали Эригора, хотя вряд ли между воспоминаниями прошло больше двух лет. Бледный, хрупкий. Тонкое личико не выражает ничего, ледяной взгляд. Жуткий контраст. Он стоял, прислонившись к грязной стене. Проходящие мимо люди либо шарахались от него, либо проклинали. «Поганое ведьмовское отродье» было самым безобидным ругательством в адрес мальчишки. Вот парень отлепился от стены и двинулся куда-то по улице; возле уличного лотка стоял покупатель. Молниеносное движение рукой, и парень быстро исчез в толпе, пока мужчина не хватился украденного кошелька. Макаров покачал головой, хотя удивляться такому не стоило — каждый пытается выжить по своему. А мальчишке пришлось именно выживать. Еще несколько похожих эпизодов. И всегда — ненависть. В глазах, в выражении лиц людей, стоило им только взглянуть на Эригора. Это было настолько странно и непонятно, что просто в голове не укладывалось. А потом они увидели площадь перед храмом. Помост с палачом, фигура девушки, привязанная к столбу, обложенному вязанками хвороста. Отвратительного вида священник громко кричал: — Колдовство — это грех! Бог ненавидит магию и тех, кто связан с этой мерзостью! И мы обязаны очистить мир от всех презренных колдунов! Пусть они будут прокляты во веки веков! Толпа вокруг вопила в восторге. Только хрупкая фигурка, сидящая на крыше одного из домов, окружающих площадь, оставалась безмолвной. На тонком лице застыло выражение отчаяния и безнадежности. Волшебники переглянулись. Бухлоу тихо выругался. Люси плакала, она просто не могла сдержаться. Эльза сжала зубы, Грей кулаки. А Лексус о чем-то мрачно думал. Макаров печально качал головой, думая, что такие раны нелегко будет излечить. А Яджима сдвинул брови, прикидывая, как вытаскивать мальчишку из пропасти, в которую он после этого чертового Заклятия может рухнуть. Следующее воспоминание было еще хуже. Уж как Эригор нарвался на этих уродов — неизвестно, но факт оставался фактом, мальчишку поймали. Хорошо, что это все происходило не на центральной площади, а в каком-то закоулке, иначе живым он мог и не выбраться. Удары страшной плети, украшенной на концах металлическими крючьями*, раздирали спину в кровавое месиво и не давали ему подняться на ноги. Боль и отчаяние, которые Эригор переживал заново, затопили комнату. Люси прижала руки к губам, в шоке глядя на творящийся кошмар. Эльза уже с трудом сдерживалась, чтобы не убить Обру, который вызвал все это. — Да как такое вообще возможно? — Грей был в ярости. — Фанатики, — бросил сквозь зубы Лексус. На втором этаже гильдейской гостиницы Венди изучала данную Полюшкой книгу по целительной магии. Девочка за несколько дней Игр, признав в Полюшке Грандину, допекла вспыльчивую целительницу, и та всучила ей эту книгу, так сказать, просвещаться самостоятельно. Резкое изменение магического фона заставило девочку отвлечься, а потом она почувствовала чужую боль. Очень сильную, и исходила она от кого-то из своих. Шарли, пытающаяся убедить подругу не приставать пока к целительнице, осеклась на полуслове. Боль нарастала, заставляя холодеть руки и биться с перебоями сердце. Они переглянулись и бросились искать источник этой боли. Гажил опять залез за барную стойку в поисках железа. Лилейный о чем-то думал, анализируя прошедшие за эти дни поединки. В общем, все были при деле, когда всплеск чужой боли отвлек приятелей. Гажил не стал долго раздумывать, перепрыгнул через стойку и понесся по лестнице на второй этаж. След чужих эмоций вел его дальше по коридору, Лилейный летел за ним. Возле одной из дверей на втором этаже они столкнулись с Венди и Шарли. Когда ребята распахнули дверь, их глазам предстало странное и пугающее зрелище. Бухлоу, стоящий ближе всего к двери, среагировал первым, не дав Гажилу наделать глупостей. В двух словах он ввел согильдийцев в курс происходящего. Железный был в ярости, и Лилейный опасался, что Дракон все-таки сорвется. Венди подошла к Люси. Видение же на этом не закончилось. Наконец, парень, держащий плеть, опустил ее и отступил на несколько шагов со словами: — Когда же ты сдохнешь, выродок? Эригор, помедлив, приподнялся, потом сел, осторожно прислоняясь хрупким плечом к стене дома. Длинные спутанные волосы закрыли лицо, и он поднял руку, убирая пепельно-серые пряди. Тонкие губы искривились в усмешке, когда он посмотрел на столпившихся полукругом пятерых парней. — Рано или поздно Первосвященник вспомнит о твоем существовании, и ты, наконец, окажешься на костре, как и положено такому богомерзкому отродью! — продолжил тот же парень. — Да неужели? — голос Эригора звучал чуть хрипло от боли и совершенно спокойно, — может и так, но вас я с собой забрать успею. Они отступили, почему-то испугавшись. Один из них что-то пробормотал про магию и проклятия. Скорее всего их испугало полное отсутствие страха в холодных глазах. Яркое солнце освещало унылые улочки. Парень подрос, но все равно выглядел слишком тонким и хрупким для своих лет. Он сидел на заборе, поджав под себя левую ногу. Мимо пронеслась ватага ребятни, что-то крича про ярмарку. Парень заинтересованно поднял бровь и, помедлив, спрыгнул на землю и двинулся в ту же сторону, куда и бежала малышня. Там, возле крепостной стены и огромных ворот и впрямь раскинулась ярмарка. Люди, торгующие там, сильно отличались от горожан. Мальчишка устроился возле стены и с явным трудом сдерживал любопытство — яркая одежда, улыбки, смех, множество необычных товаров, которых он даже и представить не мог. — Сестренка, смотри! — этот возглас заставил парня вздрогнуть и посмотреть в ту сторону — там, возле лотка с фруктами стояла девушка с золотисто-русыми волосами, ее за подол платья теребил малыш лет шести. Эригор замер, глядя на них расширенными глазами. Медленно поднял руку ко лбу. Лексус сдвинул брови, отмечая, как изменились эмоции лежащего без сознания на полу Эригора — боль и отчаяние медленно сменялись яростью и безумием. Это было очень плохо. — Ты в порядке, малыш? — вопрос заставил парня вздрогнуть. — Теперь понятно, — задумчиво протянул Макаров, рассматривая подошедшего к мальчишке мужчину. — Дед, это же… — Лексус тоже узнал его и в шоке посмотрел на Макарова. — Да, — кивнул старик. — Мастер, вы знаете, кто это? — спросила Эльза. — Это Камнедрожичь, старый друг Ванюшки. Он пропал без вести, когда сопровождал торговый караван на юг. Хороший парень был. — Выглядишь плохо, — продолжал тем временем Камнедрожичь. Эригор хмуро посмотрел на странного чужака, почему-то не испугавшегося и заговорившего с ним, но все-таки ответил: — Все нормально, просто вспомнил кое-что. — Ясненько, — мужчина улыбнулся, — мрачновато у вас тут. Мальчишка передернул плечами, перевел взгляд куда-то в сторону и отстраненно заметил: — Ворота закрыты. Камнедрожичь посмотрел туда же: — Верно. Начальник стражи сказал, что в здешних лесах полно разбойников, и… — Лжет. Вас просто не выпустят отсюда. — О чем ты? — удивился мужчина. Эригор посмотрел на него пустым взглядом и криво усмехнулся: — Если бы из этого чертового города можно было уйти, меня бы здесь давно не было. Мужчина в недоумении покачал головой, но попыток завязать контакт с мальчишкой не оставил: — А почему ты один, где твои родители? Ответить Эригор не успел, за него это сделал пустой желудок, громко заурчав. — Ты голоден? Пойдем, я тебя угощу. Заодно, ты мне про город расскажешь. Парень на мгновение смутился, никто еще не проявлял к нему заботу, да еще и совершенно искренне. Но тут же вскинулся: — Нет! Камнедрожичь покачал головой, состояние парня его явно обеспокоило: — Я просто хочу помочь… — Я об этом не просил! Мне не нужна помощь! Разговор зашел в тупик. А ярмарка набирала оборот — волшебницы-прорицательницы раскинули свои шатры, активно зазывая клиентов, начали свои выступления танцовщицы. Было шумно и весело, пока не разразилась буря. Одна из женщин, подошедших к гадалке, подняла крик. В другом месте горожане, по началу любовавшиеся ловкими и красивыми танцовщицами, тоже заволновались, а потом разразились проклятьями и градом камней — Ведьмы!!! Шлюхи!!! Распутные девки!!! — неслось с разных концов маленькой площади. Веселая ярмарка начала превращаться в бойню. Камедрожича, в шоке взирающего на этот кошмар, отвлек тихий голос Эригор: — Это плохо. — Мальчишка хмуро огляделся и, отлепившись от стены, быстро направился к пока еще не перекрытому закоулочку, ведущему подальше от площади. — Постой! — Камнедержичь придержал его за плечо, — Куда ты? И что вообще происходит? Мальчишка вздрогнул от неожиданного прикосновения, но остановился: — Здесь не любят колдовства, так что лучше свалить, пока стража не подтянулась. Да и вам тоже стоит где-нибудь спрятаться. — Погоди, хочешь сказать, что стража не остановит этот кошмар?! — Нет конечно, с чего бы? — Но… — Я же сказал — вас из города не выпустят. Ни живыми, — парень криво усмехнулся, — ни мертвыми. События набирали оборот, несколько пестрых шатров запылали, подожженные. Раздались дикие крики сгораемых заживо — толпа просто не дала волшебницам выбраться наружу. Камнедрожичь выругался и бросился туда, на ходу колдуя. Эригор замер, ошарашенно глядя вслед этому психу. Да и сами заклинания заставили мальчишку прикусить губу — его собственная магия проявлялась от случая к случаю, и он совершенно не умел ею пользоваться, хотя и пытался как-то научиться контролю. Выходило плохо, но он не сдавался. Но то, что творил сейчас этот сумасшедший чужак, мальчишка и представить раньше не мог. Правда, долго мужчине продержаться против озверевшей толпы не удалось. Кто-то из торговцев смог худо-бедно организовать оборону, но большая часть уже успела погибнуть в первые минуты бойни. Камнедержичь вскинул руки, формируя самое мощное заклятие: — Каменная пушка! Ворота снесло вместе с частью стены. Толпа от неожиданности шарахнулась прочь, расступаясь. — Бегите! — заорал маг своим, — Живо! Все из торгового каравана, кто еще остался в живых, начали отступать к воротам. Как ни странно, но никто не стал ломиться сломя голову. Мужчины оттеснили себе за спины женщин и нескольких детей, изредка выпуская несильные заклинания в сторону угрюмо ворчащей толпы. Камнедержичь же остался сдерживать стражу, появившуюся как всегда не вовремя. Караван благополучно выбрался, а вот магу не повезло, кто-то из воинов оглушил его ударом копья по голове. Часть стражи осталась сторожить разлом, остальные потащили пленника к храму. Все еще не успокоившаяся толпа потянулась за ними. Эригор, все это время простоявший в каком-то закутке, наконец, отмер. Лицо у мальчишки было снежно-белым, он и раньше видел подобное, но никогда в таком масштабе! Эмоции захлестывали его, вокруг хрупкой фигурки засияло серебристое свечение проснувшейся полностью волшебной силы. Нацу, объевшись вкусняшек, блаженно дрых вместе с Хеппи, развалившись на такой мягкой и удобной кровати. Ему снилась еда. Много вкусной еды! Увы, прекрасный сон развеялся ощущением боли. Огненный моментально проснулся, разбудив и Хеппи, и прислушался. Боль нарастала, захлестывала с головой, медленно превращаясь в ярость и безумие. И исходили все эти эмоции откуда-то совсем рядом. — Нацу, ты чего? — Хеппи дотронулся до приятеля лапкой. Дракон принюхался, вскочил с кровати и бросился из комнаты: — Кому-то из наших очень плохо! Хеппи рванул вслед за другом. Вот Нацу затормозил возле одной из дверей, рывком распахнул ее и… Глазам Огненного Дракона предстало совершенно непонятное зрелище.