Новолуние

Моя решимость — мыльный пузырь. Тронешь тонкую радужную стенку — лопнет. Наверное, так всегда бывает, когда начинаешь кому-то доверять. Когда с опаской делишься самым сокровенным, каждую минуту рискуя быть непонятым. Отвергнутым. Наверное, это нормально, когда дело касается близких друг другу людей. В иной жизни. В иной реальности. Моя решимость — взятый в осаду замок. Последний уровень обороны, когда все остальные стены цитадели пали. Мне страшно. Похоже, пора отбросить гордость в сторону. Напыщенные слова о том, что я не боюсь ничего на свете — пустой звук. Полумна Лавгуд сидит в комнате, закрытой на замок. Ей чудятся шаги Темного Лорда за стеной. Худое, бескровное, изуродованное лицо с алыми нечеловеческими глазами. В вертикальных зрачках нет ничего живого. Даже ненависти. Пальцы… Его пальцы, скользящие по коже, сбитое дыхание. Горечь слов, отчаянная попытка понять. Меня? Себя? Темный Лорд будто растворяется в воздухе. Исчезает в водовороте времени, возвращаясь во вселенную, где он смог победить. Полумна едва сдерживает смех, отказываясь верить в эту иллюзию. Моя решимость — время, утекающее сквозь пальцы. Последний шанс, рывок вперед на грани возможностей. Когда ставки высоки, риск не кажется таким уж большим. Полумна Лавгуд борется до конца. Прости меня, Том. Я не могу ей противиться.

4 января 1943 года.

Том Марволо Реддл всегда считал, что нет ничего хуже бессонницы. Почему-то он был искренне убежден, что причина бессонницы — безделье. Если за день ты не делал ровным счетом ничего, если не нагрузил себя достаточным количеством работы, то получи — распишись. Мучительная ночь, полная глупых раздумий и нежелания тела лежать неподвижно тебе обеспечены. К рассказам о том, что бывает с точностью до наоборот и сон не идет к человеку в виду упорной работы (умственной и физической), Реддл относился с презрением: после тяжелого дня он сам спал как убитый. Том Марволо Реддл привык каждый свой день проводить с пользой. И именно поэтому он считал бессонницу худшей из всех напастей. Он ошибался. Ночь с третьего на четвертое января, пожалуй, была самой ужасной из всех, что ему доводилось пережить. Первую ее половину он провел бесцельно бродя по комнате из угла в угол. Его лихорадило, пальцы дрожали, словно он эпилептик. Литтл- Хэнглтон, Реддл, внезапные, ненужные откровения его отца. Замирая у окна, вглядываясь в застывший на холме особняк Том чувствовал неприятный холодок вдоль позвоночника. Навязчивое ощущение того, что всего этого не должно было произойти. Тома ждала иная судьба: существование свободное от ненужных эмоций, переживаний и сомнений. Существование… Ключевое слово. Существование, но не жизнь. Раньше Том никогда не видел особой разницы между двумя словами. И, Мерлин, он не знал, как реагировать на то, что сейчас видит. Яснее ясного. Проклятая Луна Абери! Это ее работа! Проклятая Луна Абери, к слову, так же не хотела уходить из его головы. Она и глупая игра, которою она затеяла. Чертова история с чтением дневников сделала сложившиеся отношения между ними только хуже. Не было результатов, не было выводов. Ни единого шага вперед. Впрочем, нет. Одно откровение все же было. Луна не хотела вставать на его сторону. И дело было не в его планах на будущее и уж точно не в его отношении к Реддлам. Нет. Она что-то скрывала. Что-то важное, какую-то огромную, может даже опасную тайну. Что могла скрывать Луна Абери? Что вообще может скрывать девчонка, всю жизнь прожившая одиночкой за сотни миль от общества? Слова, жесты, взгляды. Реддл бродил по комнате на манер маятника, раскладывая произошедшее этим вечером на сотни фрагментов, в очередной раз стараясь уловить смысл каждого действия девушки. Возмущение, смущение, нерешительность. Страх. Страх в глазах Луны: панический, животный. Тот, что нельзя скрыть, даже если ты самый искусный актер на свете. Она боялась его? Нет, глупости. Но она определенно чего-то боялась. Или кого-то. Разум отказывался понимать смысл поступков Луны. Плюнув на все, Реддл разделся и лег в постель, решив, что хорошенько подумает обо всем завтра. Он заснул быстро, едва коснувшись головой подушки. Вымотанный переживаниями. И буквально провалился в пучину фантасмагоричных кошмаров. Будь то, что ему снилось диковинными монстрами с огромными щупальцами, любыми другими похожими тварями, бесконечным падением с высоты или внезапными ударами таинственных врагов из-за угла, Том бы не удивился. Случалось, ему снилась подобная чепуха, но он в жизни не придавал ей значения. Нет, этой ночью он видел иные сны. Он видел Луну Абери. Она лежала с ним в одной постели, на расстоянии вытянутой руки. Живая, теплая, с внимательными глубокими глазами. Он запрещал себе касаться ее. Трясся в немой истерике, прижимая взбесившиеся руки к груди, но раз за разом проигрывал битву с собственным телом. Зарывался пальцами в серебристые волосы, разметавшиеся по подушке. С замиранием сердца подносил ладони к матовым бледным щекам девушки. Призрачная Луна — хищник, ядовитое отродье — тянулась к нему, гибкой змеей обивая тело. Том знал — настоящая никогда не сделает ничего подобного. Знал, снова отдергивал руки, и в ужасе открывал глаза, чтобы через мгновение погрузиться в сонную вакханалию. Скомканные, пропитанные липким потом простыни. Леденящий кожу воздух из раскрытого окна. И тупое, звериное возбуждение. Словно дремавшие до этого часа потребности разом пробудились от спячки, вырывая тело из-под контроля разума и бросая в водоворот сокрушительных эмоций. Мерлин Всемогущий! Даже в забытьи Том не переставал проводить аналогии между своими ощущениями и словами давным-давно прочитанными на страницах энциклопедий. Гормоны, переходный возраст, смена обстановки. Объяснения казались нелепыми. Раковая опухоль по имени Луна Абери пустила метастазы, отравляя каждую клетку, не оставляя измученному телу ни единого шанса. Реддл верил, что разум сильнее. Что он выдержит. Реддл верил до последнего, даже когда руки сами собой постыдно прижимались к животу, опускаясь ниже. Закусывал губы до крови, вжимаясь разгоряченным лбом в подушку, забывая дышать. И уже позже, сбросив одеяло на пол и вглядываясь в потолок, чувствовал, как его щеки покрывает болезненный густой румянец, потому что…стало легче. Помоги ему небо. Нужно что-то делать с этим. Иначе он сойдет с ума. *** Кухню заливал солнечный свет. На столе исходил паром только что вскипевший чайник — похоже миссис Коултер услышала шаги Тома наверху и заблаговременно поставила его на плиту. Что ж. Очень предусмотрительно. Часы на стене звякнули, отсчитав одиннадцать раз. Мерлин, какой позор. Том никогда еще не вставал так поздно. Мистера Коултера внизу не было. Похоже, снова ушел ковыряться в своем любимом амбаре. Луны также нигде не было видно. Впрочем, она, скорее всего, давно успела позавтракать и, наверное, теперь сидела в своей комнате. По правде говоря, Реддл был рад этому. Он не представлял себе, о чем сейчас они могли бы разговаривать. — Иди к столу, Томас. — Хозяйка дома, сидящая за столом, приветливо махнула рукой. — Сегодня ты что-то поздно. Реддл кивнул, усаживаясь на стул. — Я…плохо спал этой ночью. — Правда? — Женщина обеспокоенно нахмурилась. — Может, заварить тебе какие-нибудь травы? Ромашка, валериана? У меня в кладовке немало скопилось на черный день. — Не стоит. — Том покачал головой. — Это…временное явление. — Но мне вовсе нетрудно! Реддл снова покачал головой. Сейчас у него не было ни сил, ни желания спорить. — Мы и так слишком обременяем вас. — Ну что ты! — Миссис Коултер вскочила, поспешно расставляя на столе чистые тарелки. — Разве можете вы кого-то обременять? Едите, как птенчики, в доме почти не бываете, а нам со стариком в радость поговорить с вами. Кофе? Силы небесные, ну откуда в ней столько…добра! — Если можно. Черный и без сахара. — Разумеется. — Женщина захлопотала вокруг Тома. — Знаешь? Старший сын любит точно такой же. Держи. Реддл принял чашку из ее рук и сделал маленький глоток. — Сколько ему лет? Вашему сыну? — Двадцать два. — Миссис Коултер замерла и посмотрела в окно, будто там вот-вот должен был кто-то появиться. — Эндрю только-только отпраздновал совершеннолетие, когда принял решение отправиться на войну. А Майки исполнилось в октябре девятнадцать. О господи… — Она горько всхлипнула и прижала ладонь ко рту. — Уже больше месяца не было ни одного письма. — Вы скучаете?.. — Том запнулся, пораженный собственным бестактным вопросом. — …по сыновьям? Миссис Коултер вздохнула, механическим движением пододвинув к Реддлу тарелку с дымящейся кашей. — Словами не передать. — Тихо проговорила она. — Ничего бы я не хотела так сильно, как того, чтобы мои мальчики вернулись домой. — Мне жаль. Реддл опустил глаза. Мерлин! Он не лгал ей. Ему действительно было… Где-то в груди, в месте о котором он и не подозревал неприятно кольнуло. Печаль? Тоска? Сожаление? Надежда. — Они обязательно вернутся. Неужели он сказал это вслух? — Спасибо тебе, Том. — Женщина слабо улыбнулась. — Спасибо за доброе слово. Тебе нелегко пришлось в жизни, я же вижу. И тем более ценно то, что ты сказал сейчас мне. Значит, ты решил, что я достойна этих слов. Кофе во рту горчил так, будто его заваривали вместе с полынью. Том с трудом проглотил горячую едкую влагу. Тряхнул головой. И робко, неощутимо накрыл ладонь миссис Коултер своей рукой. — Они вернутся. — Глухо повторил он. — Я уверен. Нужно сменить тему. Срочно! Миссис Коултер благодарно улыбнулась. — Луна говорит то же самое. Пальцы дрогнули. То, что нужно. — А где…где она, кстати? Наверху? — Том убрал ладонь и как можно естественнее положил ее себе на колени. Женщина нахмурилась. — Я думала, она тебе сказала. Вроде бы она заходила к тебе в комнату… Не может быть! Он бы обязательно услышал! — Чего она мне не сказала? — Что она у Реддлов. Что?! Кружка с кофе громко опустилась на стол. Звякнул фарфор, соприкасаясь с твердой дубовой поверхностью. Миссис Коултер вздрогнула. — Ох, милый? Что-то не так? Спокойно. Не нервничать. — Почему она туда пошла? — Медленно, разделяя слова, выговорил Том. — Я не знаю. — Женщина покачала головой. — Вроде бы она говорила что-то про одно важное незаконченное дело. Дело, которое без нее не сдвинется с мертвой точки. О, черт! Он вскочил. Что она задумала?! Убить Реддлов? Рассказать им кто он такой? — Том! Куда ты? — Миссис Коултер удивленно отступила назад. — Ты еще не позавтракал! — Мне нужно срочно найти Луну. Реддл выбежал в прихожую и схватил пальто. — Да подожди! Я уверена она скоро верне… Голос женщины заглушил грохот захлопнувшейся входной двери. Реддл выругался, на ходу надевая пальто, и со всех ног побежал в сторону дома на холме. — Идиотка! — Выдохнул он на бегу, всматриваясь в далекие, подсвеченные полуденным солнцем, окна. — Что же ты делаешь?! Самоуправство Луны ставило под угрозу все. Крестражи, месть, истину. Чокнутая девчонка разбередила старые раны, растревожила осиный улей, годами дремавший в груди Реддла до того момента, пока не придет время во всем разобраться. А теперь собралась все уничтожить, вновь пытаясь что-то доказать ему. Вчерашние события спровоцировали Абери, и… Рано! Слишком рано! Том сощурился, на бегу оглядывая особняк. На мгновение показалось — за темной портьерой на первом этаже, со стороны гостиной в окне мелькнуло что-то белое. Волосы? Бред! Игра воображения! С такого расстояния их не смог бы разглядеть даже самый дальнозоркий человек в мире. Легкие жгло раскаленным свинцом. Наверное, никогда в жизни он не бегал так долго и так быстро. Том споткнулся и едва не полетел на землю. Чудом устоял на ногах, перепрыгнул лужу напротив ворот, ведущих на территорию поместья. Толкнул скрипучие створки, не затрудняя себя тем, чтобы закрыть их обратно. — Абери! Где ты?! — Крик показался Реддлу сорвавшейся с горы снежной лавиной. Чудилось, его мог услышать и сам Дамблдор, попивающий чай где-то в Хогвартсе. Никакого ответа. Она не слышала или притворялась, что не слышит. А может, мертва? Использовать на Реддлах магию она не могла, но… Скажем, Луна напала на его отца с ножом. Тот смог увернуться и дать отпор, защищая себя и своих родителей. Об одной мысли о подобном исходе Тома пробил озноб. Дьявольщина! Это было еще страшнее, чем все, о чем он думал до этого. Задыхаясь, Реддл влетел на парадное крыльцо и, не тратя времени зря, распахнул входные двери. Тихо. В доме стояла оглушающая тишина: тикали в прихожей часы, где-то в глубине дома выл сквозь старые, рассохшиеся рамы ветер. Том в бессилии огляделся. Куда? Рука скользнула в карман, нащупывая волшебную палочку. Крадучись он осторожно прошел по прихожей и свернул налево, в сторону гостиной. Именно из ее окон ему примерещилась Луна. Подойдя к высокой резной двери, Том глубоко вздохнул и открыл ее. — Том? — Реддл-старший, спокойно сидящий в кресле у камина, поднял голову от книги. — Ты не должен был приходить! Реддл, недоуменно вскинул брови. Вот так начало разговора! — Прошу прощения. — Он порывисто обошел гостиную и остановился посреди комнаты. Взял себя в руки. — Я ищу Луну. — Уже спокойней сказал он. — Вроде бы она собиралась навестить мистера и миссис Реддл, но их, как я понимаю, сейчас нет в доме? — Видишь ли. — Реддл-старший, захлопнув книгу. — Родители отправились к семье Клири. Это соседи, живут почти в самом центре Литтл- Хэнглтона. У них каждый понедельник традиционная игра в преферанс. Ну, ты же понимаешь: все эти старческие заморочки, сплетни и одна бутылка бурбона на всех. В это время я предпочитаю наслаждаться одиночеством. — Я не… — Я тоже не нахожу это чем-то интересным. Надеюсь, я умру раньше, чем меня одолеет старческое слабоумие и потребность в таких вот забавах. Мерлин, что за чушь?! Что он несет?! Том внимательно оглядел комнату: горящий камин, тахту, застеленную бежевым покрывалом, кофейный столик на котором одиноко стояли две пустые чашки. Идиллия, да и только. Что-то было не так. — Я ищу Луну. — Настойчиво повторил Том, пристально смотря Реддлу-старшему в глаза. — Миссис Коултер сказала, что она здесь. Мужчина покрутил книгу в руках и беззаботно бросил ее на пол. — Она ушла. Буквально пару минут назад была здесь и вот ушла. — Не может быть! — Том непонимающе нахмурился. — Я не встретил ее по дороге. Вы уверены? — Совершенно. — Реддл-старший утвердительно кивнул. — Мы выпили чаю, поболтали. Она попрощалась и ушла. Я слышал, как хлопнула входная дверь. Том на мгновение приложил ладони к вискам. Абери таинственным образом исчезла, и если верить словам Реддла-старшего, Том никак не мог с ней разминуться. Разве что она вышла через заднюю дверь. Или по-прежнему оставалась в доме. Гостиная, полумрак, камин. Фальшивая умиротворенность. Речь Реддла-старшего. Он вел себя…странно. Отвечал на вопросы слишком быстро, не подбирая слов. Совершенно не так, как вчера вечером. В кабинете, рассказывая о семье, мужчина говорил вдумчиво, взвешивая каждое слово. Его речь была вежливой и интеллигентной. Том мог относиться к этому человеку как угодно, но за прошлым ужином и последующей за ним беседой в кабинете в одном он убедился наверняка: его отец не дурак. Сейчас же казалось, что Реддла-старшего совершенно не волнует то, что он произносит, а главное, как он это делает. Том еще раз не спеша осмотрел комнату. Каждый предмет, каждую мелочь. Камин, книга, вышитые гладью подушки на диване. Загнутый уголок ковра, кофейный столик. Взгляд остановился на чашках. — Вы говорите, что пили чай, мистер Реддл? — Тихо уточнил он. — Какой именно? Реддл-старший пожал плечами. — Совершенно обычный, разумеется. Я хотел приготовить его сам, но Луна изъявила желание похозяйничать, пока я здесь читал книгу. Том подошел к столику и опустился на диван. Приподнял одну из чашек и осторожно понюхал. Поставил обратно и повторил манипуляцию уже с другой. Магия! Совершенно определенно! — Что ты делаешь? — Реддл-старший удивленно подался вперед, наблюдая за действиями Тома. — Это, в конце концов, неприлично! Том выдохнул через зубы, не обращая на отца никакого внимания. Что же получалось? Луна пришла сюда тайком, приготовила его отцу чай и мистическим образом исчезла. Хотела отравить? Нет. Чашки пахли совершенно обычно. Сам Том — большой знаток ядов — был убежден, что непременно вычислил бы что-то подобное по запаху. Да и Реддл-старший не был похож на умирающего. Из всех странностей за ним наблюдалась лишь одна — чрезмерная болтливость, проявляющаяся лишь в тот момент, когда ему задавали вопросы. Том прикрыл глаза, перебирая в голове возможные варианты подобного поведения. «Болтушка»? Нет. Тогда бы родитель просто не затыкался. «Дурманящая настойка»? Маловероятно. Случись Реддлу-старшему хлебнуть этой пакости, и он бы уже видел драконов, летающих по гостиной. Что тогда? Не «Морочащая закваска» и уж точно ни один из тонизирующих напитков из сушеной смоквы и клещевины. Каждое из этих средств имело характерно выраженный запах и вкус. Вообще почти все зелья их имели. Если только… Том зашевелил губами, в точности вспоминая определение из учебника по Зельеварению. Жидкость без цвета и запаха, заставляющая выпившего отвечать правдиво на все заданные вопросы. Сыворотка правды. Но откуда столь редкий эликсир у Луны?! Том нахмурился. Прикинул в уме самый нелепый и абсурдный вопрос из тех, какие только можно задать. — Когда вы в последний раз плакали, Мистер Реддл? — Семнадцать лет назад. — Не моргнув глазом, ответил мужчина и удивленно тряхнул головой. — Никому об этом не рассказывал… О, черт! Все сходилось! Абери опоила Реддла-старшего сывороткой правды! Сколько действует сыворотка? Час-два? Все зависело от дозы, кроме того, Том сильно сомневался, что у Луны могло оказаться много сыворотки. Значит, скорее всего, до возвращения родителей Реддла. Абери все рассчитала. Узнала, когда старики Реддлы отсутствуют дома. Обронила при миссис Коултер слова о незаконченном деле, догадываясь, что Тома это обязательно заинтересует. Опоила его отца зельем. И убедившись, что он добрался до особняка — поспешила куда-то исчезнуть, оставляя его один на один с Реддлом-старшим. С тем, кто уже не может ничего скрыть. Не нужно было ничего выпытывать, играть словами, обманными путями добираться до истины. Абери преподнесла ему правду на золотом блюде. Наблюдательность, предусмотрительность, хитрость и эффективность. Совершенный подход. Вызывающий настойчивое желание вымыться с мылом, докрасна растирая себя мочалкой. Том раздраженно нахмурился. Что бы он ни чувствовал, сейчас он имел редкую возможность узнать все, что его интересует. И ни на секунду не усомниться в правдивости слов. А потом, позже, он подумает, что ему делать с Абери. — Мистер Реддл? — Да? Том глубоко вздохнул. — Расскажите мне о Меропе Мракс. Все, что вы о ней знаете. С самого начала. Реддл-старший зябко повел плечами. Глаза мужчины как-то разом притухли, подернулись мутной пленкой. — Меропа жила здесь много лет назад. — Сказал он, понизив голос. — Она жила с отцом и братом совсем недалеко. — Реддл-старший неопределенно махнул рукой в сторону. — Если пройти на север ко второму холму, то можно еще отыскать развалины дома. Не знаю, когда точно Мраксы переехали сюда, но впервые я увидел Меропу, когда ей было лет шестнадцать. Странно, что до этого времени я ее не замечал. Я бы…запомнил. — Почему? Реддл-старший хмыкнул. — Она была невообразимой уродиной, если говорить откровенно. Вечно в обносках, растрепанная, тощая и косоглазая. Том зло сжал кулаки. — И что с того?! — Ничего. — Реддл-старший поморщился. — Я говорю лишь о том, что на нее сложно было не обратить внимание, в определенном плане. Вообще все семейство Мраксов было очень…заметным. Встречи с ними с лихвой хватало на то, чтобы в следующий раз держаться как можно дальше от них и их дома. Впрочем, в те времена меня это мало заботило. Мерлин, какое самодовольство! — Как вы познакомились с Меропой? — В общепринятом смысле нас никто друг с другом не знакомил. — Реддл-старший задумчиво провел пальцами по подлокотникам кресла. — Мы были…соседями. Встречаясь с ней в городе, я вежливо здоровался, как и полагается человеку хорошего воспитания. Пару раз видел, как Меропу бьет отец… Один раз на опушке леса, по дороге к их дому. Второй…второй раз это было у старой мельницы. — Вы знали почему Марв… — Том чертыхнулся про себя и поправился. — Почему отец Меропы ее бил? — Нет. — Реддл-старший отрицательно мотнул головой. — И мне это было неинтересно. Я даже не пытался вступиться за нее. Считал, что это не мое дело, да и попросту боялся. Я…никогда не был смелым человеком. Это уж точно. — Продолжайте. — Однажды вечером, когда я возвращался из города, на меня напал ее брат. Мы никогда не общались, у нас не было общих знакомых. Не помню, что конкретно произошло потом, потому как был…пьян. Помню, что он запрещал подходить к его сестре. А еще помню, будто меня бросало в стороны, било об землю, а Морфин…словно и не прикасался ко мне вовсе. Странная была ночь… Том скрестил руки на груди. Действительно странно. Почему Департамент магического правопорядка и мракоборцы не стерли Реддлу-старшему память? Решили, что и так сойдет? Пьяная горячка и галлюцинации? Мерлин, ну и бардак у них в Министерстве! — Что было дальше? — Дальше прошло какое-то время. Месяц, может чуть больше. Я не пострадал серьезно, жил по-прежнему, катался на лошадях с Сессилией и… Вот оно! — Кто такая Сессилия? — Моя…- Мужчина замялся, словно не желая отвечать, но сыворотка просто не позволила ему промолчать. — Моя невеста. Том удивленно вдохнул. — У вас была невеста?! — Мы были помолвлены уже больше трех месяцев. Родители разъезжали по округе, покупая всякие мелочи для свадебной церемонии. Ткани, посуду. Сессилия шила подвенечное платье…- Реддл-старший помолчал, затем приложил пальцы ко лбу. — Помню, одной ночью я залез к ней в окно и увидел его: белоснежное, вышитое маленькими прозрачными камушками, вроде горного хрусталя. А она… ужасно раскричалась. Сказала, что это дурной знак — видеть подвенечное платье до свадьбы. Я, конечно же, стал спорить, говорить, что все это ерунда и глупые предрассудки. Мы поссорились. Совершенно нелепо. Я выскочил из ее дома, как ошпаренный и побежал в лес. Не знаю зачем… Просто хотел все обдумать в одиночестве. — Обдумали? — Нет. У самой опушки я встретил Меропу. — Мужчина поднял глаза и невесело усмехнулся. — Словно она ждала меня там. Знала, что я там окажусь. Том сглотнул. Горло пересохло, но у него даже мысли не было прервать рассказ, чтобы сходить на кухню и выпить воды. — Она тащила какой-то огромный мешок. — Между тем продолжил Реддл-старший. — Вязла в размякшей после дождя земле, не замечая ничего вокруг. Впервые с тех пор, как я увидел ее, я не почувствовал отвращения. Вернее, я почувствовал не только его. Она была такой…жалкой, такой маленькой и… такой одинокой.  — Вы предложили помощь? Мужчина кивнул. — Да. Именно так. Бог знает, что было внутри, только у меня чуть хребет не сломался, пока я дотащил мешок до дома Мраксов. Меропа предложила зайти и передохнуть. Сказала, что отец и брат уехали и теперь она живет одна. Что мне нечего бояться. Я согласился. Помню, в доме было очень опрятно. Намного лучше, чем снаружи. Бедно, мало вещей, но…чисто. Воздух пропитался запахом сушеных трав. Я сидел у обеденного стола и думал, что она не такая уж и жуткая, эта Меропа. Что то, что ее отец и брат уехали определенно пойдет ей на пользу. А потом…потом она дала мне стакан воды. Том непонимающе склонил голову набок. — Что в этом важного? — Важного? — Реддл-старший передернул плечами. — Возможно то, что выпив воду я понял, что никуда не уйду. Что Меропа — единственная женщина, которая нужна мне. Что все, что я делал до этого момента абсолютно не имеет смысла. И что вся моя жизнь до самой смерти теперь будет протекать рядом с Меропой Мракс. Лучшей из лучших. Последнее выражение, которое Том так любил применять в отношении чистокровных неприятно резануло по ушам. Нет. Каждое слово жглось внутри головы раскаленными углями. — Лжете! — Он вскочил на ноги. — Этого не может быть! Реддл-старший равнодушно смерил его взглядом. — Я не лгу. — Спокойно произнес он. — Я говорю чистую правду. И о своем первом визите в дом Мраксов и о том, как внезапно осознал любовь к Меропе. А так же о том, что на следующий день мы были за много миль от Литтл- Хэнглтона. И на исходе этого же дня она уже была моей законной супругой. Том нервно прошелся по комнате. То, что рассказывал этот человек, было полнейшим бредом. Вымыслом. Наговорами чистой воды. Он всегда считал, что… Мерлин! А что, в сущности, он знал о Меропе Мракс и Томе Реддле? Всю информацию, которой он владел, Том получил от Эйвери, отец которого работал в Министерстве главным архивариусом. На очередных каникулах, по просьбе Тома, Лукас заявился на работу вместе с отцом и раздобыл все бумаги о том, как будущий Лорд попал в приют. Данных было немного и все они, в основном, были записаны со слов миссис Коул и еще двух сиделок, помогавших Меропе во время родов. Между схватками женщина постоянно говорила. О Литтл- Хэнглтоне, о своем любимом супруге и о том, что он ее оставил, вернулся в отчий дом и строго настрого запретил ей появляться на пороге. Родив ребенка, Меропа нарекла его Томас Марволо Реддл. В честь мужа и отца. Остальное Том вызнал сам. Записей о Мраксах с лихвой хватало в «Справочнике чистокровных волшебников» и в учетных книгах Слизерина. О Реддлах он ничего не хотел знать потому, что был уверен — его отец попросту соблазнил Меропу, а пресытившись отношениями, сбежал обратно к родителям, оставив женщину без всяких средств к существованию. Это было простым и очевидным объяснением того, что произошло между его родителями. Убежденный в предательстве отца, Том никогда бы не поверил в россказни Реддла-старшего. Но сыворотка правды всегда работала идеально! Принявший даже каплю эликсира, какое-то время просто не мог ничего скрыть! — Вы действительно любили Меропу? — Я…- Реддл-старший запрокинул голову, вглядываясь в потолок. — Нет, не любил. Или любил? Я не знаю. Я точно могу сказать, она была моим смыслом жизни с ночи в ее доме и до ночи, когда я ушел от нее. — Почему вы ушли? — Потому что… — Мужчина закашлялся. Судорожно сглотнул и исподлобья посмотрел на Тома. — Я не любил Меропу до того момента, как решился помочь ей в тот злополучный день. Больше того, я презирал ее. Нищую, уродливую, замкнутую. Не любил и в один момент бросил все ради нее. Странно, правда? А, позже, спустя год фантастически счастливого брака, я перестал любить собственную жену…мгновенно. Словно по щелчку пальцев. Как будто пелена пала с глаз, возвращая мне разум. Мерлин, что за околесица? Неужели Меропа наслала на него какие-то чары? Нет, нет. Том хорошо помнил, что в картотеке успеваемости Слизерина, любовно передающейся старостами факультета из поколения в поколение, имени Меропы Мракс не было, из чего следовало, что его мать не училась в Хогвартсе, а значит, не обладала ярко выраженным магическим талантом. Тогда как могло произойти то, о чем рассказывает Реддл-старший? Как можно в один момент полюбить, а в другой разлюбить человека?! Том еще раз прошелся по комнате, а затем остановился. Неужели?.. — Что…что конкретно вы испытывали к Меропе пока были женаты? — Непреодолимое желание быть рядом. — Не задумываясь, ответил Реддл-старший. — Все остальное не имело значения, лишь бы видеть ее каждую минуту. А еще…странно, но в нашем доме, там, где мы жили, после того, как сбежали из Литтл- Хэнглтона постоянно пахло корицей… Том удивленно поднял брови. — Причем здесь это? — У меня с детства аллергия на корицу. Распухает лицо, немеют руки. Я почти не могу дышать. Но я просто обожаю ее запах. До мурашек пробивает. Здесь — Мужчина развел руками. — Никогда не было корицы. Мама не готовила с ней абсолютно ничего, боялась, что в детстве я могу случайно найти пряность на одной из полок и…навредить себе. Меропа знала об этой аллергии. Помню, она почти сразу же спросила, есть ли какие-то вещи, опасные для меня. Но, несмотря на это, по всему дому постоянно пахло корицей. Я искал, перерыл все полки, спрашивал. Но она лишь пожимала плечами. Клялась, что мне мерещится. Тогда я подумал, что это просто ее собственный запах. Черт подери. «Амортенция»! Приворотное зелье! Из всех любовных эликсиров только оно пахло, как что-то, что очень нравится человеку! Но это значит, что его мать в течение длительного времени опаивала Реддла! Что он, по сути, не винов… Том оборвал мысль и зло усмехнулся. Может быть, Реддл и не виноват в том, что пал жертвой приворота Меропы Мракс. Но он виноват кое в чем другом. — Когда вы уходили от нее, вы знали, что ваша жена ждет ребенка? Мужчина моргнул. Задышал быстрее и громче, словно ему не хватало воздуха. — Да. Вот как. — И вас это не остановило? — Нет. — Почему? — Потому что я считал, что поступаю верно! — Реддл-старший подался вперед. — Она околдовала меня! Будь я хоть самым рациональным человеком на свете, но другого объяснения найти не могу! Ведьма обманула меня, заставила бросить Сессилию, разрушила мою жизнь. Почему я должен был хотеть того ребенка?! Ты бы хотел?! Том ошарашено отступил назад. — Я…не знаю. Реддл-старший горько рассмеялся. — Сессилия Андертон умерла. Не прошло и месяца после моего побега, как ее выдали замуж за человека втрое старше ее самой. Как же! Позор на всю семью, если на пороге свадьбы жених предпочтет невесте другую. А если другая еще и бедна, и уродлива... — Мужчина закрыл лицо ладонями. — Той же зимой она заболела пневмонией и сгорела в три дня, так и не родив мужу законного наследника. Даже ее отец-врач ничем не смог помочь. Поговаривали, если бы не беременность… Адам Андертон оставил практику и запил, так и не оправившись после смерти дочери. Умер год спустя, от обширного инфаркта. На его похоронах я едва узнал его супругу, мать Сессилии. Ее не стало еще через пол года. Род прервался. — Реддл-старший вскинул голову, пронзительно смотря на Тома блестящими синими глазами. — Что скажешь? Том молча отвернулся. — Не знаешь, что сказать. — Устало подытожил мужчина и внезапно добавил. — И не нужно говорить, потому что ни одно оправдание, ни одно из слов, что я сейчас наговорил, не сможет снять тот груз вины, что я ношу на себе все эти годы. — Груз вины? — Прохрипел Том и тут же закашлялся. — За…что? — За все. За спесь. За самолюбие. За мысли о том, что я хозяин собственной жизни и вправе жить, не заботясь о том, что мои поступки влияют на других людей. За смерть Сессилии и ее родных. За трусость в те моменты, когда я был свидетелем того, как Марволо Мракс избивал дочь. Быть может, если бы я заступился за нее, если бы она больше знала обо мне, то никогда не…- Реддл-старший запнулся. — Но больше…больше всего я виню себя за то, что оставил Меропу одну. Кем бы она ни была, как бы я не злился, в тот момент это было совершенно неважно! Потому что она носила моего ребенка! А я так и не смог ее найти. Не смог исправить ошибку. Том подошел к окну. В изнеможении прислонился лбом к стеклу, смотря на одинокий холм, поросший деревьями, за которыми находились развалины лачуги Мраксов. Все…рушилось. Убеждения, правила, истины. История его семьи оказалась перевертышем, и обратная ее сторона была столь же чудовищна, что и та, которую он для себя выдумал. Это было…больно. По-человечески. Слишком сильно. Словно ему разорвали грудь и присыпали кровавую рану солью. — Вы…искали ее? — Позже. Прошло не меньше полугода, прежде, чем я до конца осознал, что натворил. Полгода. Меропа была еще жива. Мерлин, как же так! Том Реддл-старший не был чудовищем! Слабым? Трусливым? Безусловно. Но не чудовищем. — Я вернулся в дом, где мы жили, но там уже никого не было. Я объехал всю округу. Отправился в Лондон, пытался навести справки. Только в реестре не было никаких Мраксов. Ни одного. А я…просто не знал, как найти ту, о которой ничего не известно. Так, ничего не добившись, я вернулся домой. В единственное место, где эта женщина могла меня найти. Все, что я мог — это оставаться здесь в надежде, что она вернется, не побоявшись моих запретов. И привезет с собой ребенка. Том опустил руку в карман пальто, которое так и не успел снять во время разговора и крепко сжал в руке палочку. Представил, как направляет ее в лицо отцу. Медленно, не спеша… «Авада Кедавра!» Нет, это было почти смешно. Он едва не рассмеялся: громко, глупо, во весь голос. На грани истерики. — Поэтому вы так и не женились? — Я женат. — Жестко сказал Реддл-старший. — Как я могу жениться еще раз? Я буду женат на Меропе до тех пор, пока она не умрет. Или пока не умру я. Том развернулся. Вытащил руку из кармана и безотчетным движением погладил позолоченный подсвечник, стоящий на тумбочке у окна. Снова представил: крепко сжатые пальцы, тяжесть в руке, шаг, замах и удар, от которого отец падает на пол. Багровую лужу крови на ковре. Месть. Правосудие. За кого?! Кто в ответе за жизнь Тома Марволо Реддла?! Кого винить?! Кому мстить? Мерлин, как все бессмысленно. — Вы свободны. — Тихо произнес он. — Меропа Мракс умерла тридцать первого декабря тысяча девятьсот двадцать шестого года. — Что?! — Реддл-старший недоверчиво нахмурился. — Как это произошло?! Том скрестил руки на груди, раздумывая, что ему ответить. Признаться? Нет. Ни в коем случае. «Я ваш сын». — Не имеет значения. — Вместо этого проговорил он. — Главное, что она мертва. — Но…но…как же ребенок? — Умер вместе с ней. Реддл-старший отрицательно качнул головой. — Я тебе не верю. — Мне все равно. — Том вымученно усмехнулся. — Мне действительно все равно, что вы думаете по этому поводу, мистер Реддл. Прощайте. Он неопределенно кивнул и быстрым шагом направился к двери, не желая оставаться в этом доме ни на секунду. И уже на пороге гостиной остановился, врасплох застигнутый вопросом отца. — У вас это в крови, да? Опаивать людей, чтобы добиться желаемого? Том медленно повернул голову, чувствуя, как все тело мгновенно покрывается мурашками. — О чем вы? — Как можно спокойнее спросил он. — О той бурде, из-за которой я говорю только то, что произошло на самом деле? Даже то, что не хочу говорить. Проклятье! Сыворотка правды не дурманит голову. С самого начала Реддл-старший понимал с кем и о чем он говорит! Как Том мог об этом забыть?! — Я ничего не подмешивал вам. — Я и не о тебе говорю. Я вообще о всем вашем ведьмовском племени. — Мужчина скептически выгнул бровь. — Спасибо и на том, что проклятое зелье не лишает разума. — Не понимаю, что вы хотите… Язык прилип к гортани, не давая Тому произнести ни слова. — Да уж, конечно. — Реддл-старший встал и сделал несколько шагов в сторону Тома. Остановился. — Почему ты не спросил меня честно? Я бы ответил. Не смог бы не ответить. «Мерлин, он знает!» — Том качнулся, ухватился за дверной косяк. Перед глазами потемнело от потрясения. «Когда он догадался?!» Повернуться сейчас лицом к отцу было равнозначным к самоубийству. — Вы сами ответили на свой вопрос. — Наконец, сказал он, едва выговаривая слова. Голос безобразно дрожал. — Вы должны были рассказать даже то, что не хотите говорить. — Разумно. — Том был почти уверен, что Реддл-старший кивнул. — Томас — твое настоящее имя? — Да. — Его дала тебе мать. Уверенно. Тоном не терпящим возражений. — Да. — А фамилия? — Том Марволо Реддл. — Произнес он, не видя больше смысла ничего скрывать. — Хорошо. — Реддл-старший на мгновение замолчал. — Мне нужен адрес, где ты живешь. Обещаю, что не буду досаждать тебе своим вниманием. Мне просто нужно знать. Потому что…это правильно. Согласен? Том скрипнул зубами, пытаясь придумать любую ложь. Любую, какая только возможна! — Лондон. — Вместо этого сказал он. — Приют Вула. — И на выдохе прибавил. — Мне нужно идти. Так и не оглянувшись, он выбежал в прихожую. Споткнулся о дверной коврик, инстинктивно уцепился рукой за тумбу, перевернув при этом вазу с засушенными цветами. Дьявол!  — Том, подожди! Реддл затравленно, почти с ненавистью посмотрел на отца, застывшего проеме гостиной. — Что?! — Совет, основанный на собственном опыте. — Реддл-старший был бледен. На шее бешено билась жилка. — Твоя подруга — Луна Абери придумала все это, так? Не спрашивая твоего мнения, она опоила меня, заставив тебя придти сюда и выслушать то, что я тебе скажу. Она — манипулятор, Том. Ей что-то нужно, что-то очень важное. Не позволяй ей обвести себя вокруг пальца, слышишь? Она опасна. *** Солнечный свет ослеплял. После полумрака гостиной Реддлов он казался волшебством, наполняющим тело энергией. Мягкие, неправдоподобно теплые лучи грели кожу, ветер стих и воздух был умопомрачительно свежим. Свет был самой жизнью, но Том Реддл не чувствовал себя живым. Покачиваясь, он спустился с широкого крыльца и побрел вниз по склону холма, вдоль голых скрюченных деревьев, остатков некогда прекрасного сада. За ворота. За пределы Литтл-Хэнглтона. Как можно дальше. — Ты убил его? — Луна Абери вышла из-за деревьев и с любопытством склонила голову набок. — Отомстил за себя и мать? Очень хотелось рассмеяться. Подбежать к девчонке, схватить за узкие плечи. С силой оттолкнуть, наблюдая, как она корчится на снегу. — Ты просчиталась, Абери. — Вместо этого холодно произнес он, не смотря в ее сторону. — В чем же? — Во всем. — Реддл скривился. — Что бы ты не задумала — вышло не так, как ты хотела. Но… дело не только в этом. Дело в том, что ты не послушала меня. Не единожды ты делала то, что я просил тебя не делать. Заметь! Просил. Не требовал, а именно просил. И все бы ничего, но ты влезла между мной и моим отцом. — Но ты же не совершил глупостей! — Луна подошла ближе, пытаясь заглянуть ему в глаза. — Честно, я не думала, что у тебя получится, но ты справился. — Правда? — Том рассмеялся. — Значит, прошел проверку? Эксперимент не вышел из-под контроля?! Абери вскинула брови. — Что ты такое говоришь? — Что слышала! — Закричал Реддл. — Ты — гнилая насквозь, Абери. Лживая, подлая вредительница. В твоей голове тайн больше, чем ячеек в банке Гринготтс. Теперь, я даже уверен, что в твоих действиях есть смысл. Но я больше не хочу ничего о нем знать. Не хочу пытаться тебя в чем-то убедить. Не хочу находиться рядом. И не собираюсь больше позволять вертеть собой так, как тебе хочется. Кассия была права, когда обвиняла тебя. До последнего слова. Мерлин, меня бесит, что заносчивая сучка Кэрроу куда проницательней меня, но правды не изменить! Я ошибался. Она - нет! — Том…- Глаза Луны расширились. Чистые, прозрачные. Лживые. — Я уезжаю домой. В приют Вула. Не пытайся следовать за мной — я сразу тебя вычислю. Не смей приходить ко мне или писать письма. В поезде даже не думай подсаживаться в мое купе — я выгоню тебя взашей. В школе наше общение так же прекращается. — Том перевел дыхание, не спуская взгляда с побледневшей девушки. — Я не буду впадать в ребячество, как это было осенью. Знаешь, я достаточно умен, чтобы делать выводы из предыдущих ошибок. Я согласен выполнять совместные обязанности так, как это предписывают правила школы. Но не больше. Том отступил, пружинисто развернулся и быстро зашагал к воротам. — Том, подожди! Дай мне объяснить! Реддл сбавил шаг. — Сегодня я получил один очень важный урок, Луна. — Тихо проговорил он. — Я больше не позволю тебе морочить мне голову. Клянусь.