A Matter of Trust

Рыже-синие языки пламени плясали на раскаленных дровах. Огонь. Чертовски странная и непостоянная материя. Он дает тепло и свет, согревая не только тело, но и душу. Однако в то же время пламя таит в себе разрушительную силу, способную уничтожать все на своем пути, оставляя лишь пепел. Люди, пожалуй, очень похожи на дрова или свечи. Мы все горим в течение жизни, то отдавая тепло, то разрушая все. Но в конце концов мы все рано или поздно сгораем, оставляя после себя лишь пыль или потекший воск. Элиза сидела в кресле у камина, и ложка сама помешивала какао в большой кружке. От теплоты, наполнявшей комнату, веки слипались, но девушка время от времени встряхивала головой, чтобы отогнать дремоту. Сегодняшний вечер был очень важен, и его нельзя было пропустить. Пробило одиннадцать вечера. В коридорах все окончательно стихло. Харрисон поднялась и, тяжело вздохнув, взмахнула палочкой и что-то шепнула себе под нос. Из древка вырвалось еле заметное синие свечение, и профессор растворилась в воздухе. Девушка стояла возле кабинета директора и наблюдала, как люди в черных плащах один за другим скрываются за золотыми крыльями грифа. Казалось, их зашло туда уже десятка два, и это еще не конец. Но тут в конце коридора показались Кэрроу. Они возмущенно шипели друг на друга, быстро перебирая ногами. — Мы опаздываем, Снейп с нас шкуру спустит! -недовольно вопила Алекто. — Опять ты потратил время на этих безмозглых детей! Её брат высокомерно фыркнул: — Не капай мне на мозг. Да и вообще, с каких пор ты боишься этого полукровку? Пара продолжала пререкаться, поднимаясь по винтовой лестнице, которая начинала закрывать вход в кабинет Дамблдора, и Харрисон в последний миг протиснулась под крылом гаргулии. Кабинет был полон волшебников. За столом Альбуса сидел Северус, отклонившись на спинку стула и ожидая, когда все успокоятся и станут его слушать. Но тишины он так и не дождался, ибо Амикус начал выкладывать свои претензии: — Неужели? Сам Северус Снейп удостоил нас, простых учителей, своим вниманием! — Не по своей воле я почти не появляюсь здесь, — холодно ответил зельевар, прожигая собеседника взглядом. — Хотите сказать, вы беспрестанно помогаете Темному Лорду в поисках Поттера? — Кэрроу уже почти перешел на крик, но тут Снейп взмахнул палочкой, и рот преподавателя с такой силой захлопнулся, что того аж пошатнуло назад, и он едва не наступил на притаившуюся Элизу. Она отскочила в сторону и затаила дыхание, в ужасе поглядывая на Северуса. — Обсудим это позже, — прошипел зельевар. — А сегодня я хотел поговорить с вами о другом. Мне стало известно, что вы тут не только учеников пытаете, но и учителей, — Снейп сделал многозначительную паузу, покосившись на Амикуса, который все еще потирал болевшую челюсть, — в частности, профессора Харрисон. Сердце девушки упало, и, если бы не заклинание невидимости, можно было бы увидеть её побелевшее лицо. — Но она первая начала выкобениваться! — обрел дар речи Кэрроу, но после злого взгляда Северуса тут же закрыл рот. — Мне плевать, Амикус. Она нужна Темному Лорду. Или ты хочешь сказать, Малфой зря приволок её сестру в Мэнор? Элиза не могла поверить своим ушам, но по взгляду зельевара можно было сказать, что он не лжет. Она попятилась назад, но налетела на какой-то металлический столик, и тот предательски звякнул. Все обернулись. Харрисон замерла, дрожа всем телом. От страха на глазах наворачивались слезы, но она не дышала. Приспешники оглядывались по сторонам, ища предмет, который издал этот звук, но Снейп смотрел точно ей в глаза, словно видел её. От этого взгляда стало еще хуже. — Никто чтобы и пальцем её не тронул, вам ясно? — рявкнул Северус, переводя взгляд на толпу в черных плащах. — Еще будет шанс, отыграемся. А теперь все свободны. Вы двое, задержитесь. Он кивнул Кэрроу, а остальные засеменили к выходу. Элиза хотела остаться и послушать беседу до конца, но сил не было. Она выскочила из кабинета вслед за темными магами и устремилась к себе в комнату. Подбежав ко входу, профессор дрожащим голосом практически выкрикнула пароль, и дама на картине, недовольно ворча себе под нос, отъехала в сторону. Девушка быстро зашла внутрь и, взмахнув палочкой, громко сказала: — Фините Инкантатум! Её тело стало появляться в темной комнате, как детали на проявляемой фотографии. Её всю трясло, по щекам текли слезы. Харрисон испытывала неимоверный страх за сестру и чудовищную ненависть к Снейпу. Ей хотелось долго пытать его Круциатосом, наблюдать, как его корчит от адской боли. Элиза села в кресло и уставилась на мирно горящий в камине огонь. Ей казалось, она вновь почувствовала, что такое одиночество. Страшное и настолько ледяное, что никакой костер не согреет душевный холод. Девушка еще долго думала о произошедшем, пока веки не сомкнулись, погружая её в тревожный и поверхностный сон.

***

Утро было пасмурным. За окном валил мокрый снег, а массивные темные тучи прилипли к небу. Настроение у Элизы было более чем скверное. Твердо решив для себя пробраться в Малфой-Мэнор, она послала сову к Макгонагалл с просьбой отпустить её на денек, для предосторожности написав письмо невидимыми чернилами. Посмотрев вслед вылетевшему в окно филину, девушка взяла волшебную палочку и, набросив на голову черный капюшон мантии, закрыла глаза, сжалась в маленький комок и исчезла из комнаты. Профессор трансгрессировала в ухоженный сад Малфоев. Все дорожки были подметены, а пожелтевшая трава ровно подстрижена. Перед ней возвышался величественный особняк с симметричными башенками. Из-за туч он казался еще темнее, чем был на самом деле. Элиза взмахнула палочкой и, в мгновение ока испарившись, направилась внутрь. Внутри Мэнора было пугающе тихо. Даже домовики не попадались по дороге, и, казалось, дом словно вымер. Однако чувствовалось, что каждый сантиметр, каждый камушек был пропитан отвратительным Малфоевским аристократизмом. Стены взирали так же высокомерно, как и их хозяева. Харрисон дошла до большого зала и заглянула за угол. В центре комнаты стоял длинный стол из черного дерева, а вокруг него сидел десяток мужчин и женщин. Во главе стола величественно восседал сам Темный Лорд, что-то повествуя своим последователям. Тут он махнул рукой, и долговязый мужчина с короткими каштановыми волосами встал и исчез за небольшой дверь. Снейп сидел по правую руку от Волан-де-Морта, с упоением его слушая. Время от времени он зло ухмылялся, поглядывая на дверь, за которой недавно скрылся мужчина. Элиза уже собралась было идти искать сестру, но тут послышался скрип. В зал вернулся приспешник, а за ним в воздухе плыла Бет. Сердце профессора остановилось. Её сестра беспомощно висела над столом лицом к Волан-де-Морту. По виску текла кровь. Харрисон затряслась и прижалась спиной к холодной стене, зажимая рот рукой, чтобы её ненароком не услышали. Но было уже поздно. Темный Лорд, до этого говоривший почти шепотом, вдруг громко произнес: — О, вот и чудненько. А теперь пришло время встречать гостей! — мужчина встал. — Фините Инкантатум! Элиза почувствовала, как её невидимость, словно вода, скатывается с нее и утекает прочь. Девушка с ужасом взглянула на свои руки, но Волан-де-Морт продолжал свою речь: — Никого нет? Печально. А если так? — он взмахнул палочкой, и стена, к которой приживалась Харрисон, с грохотом взорвалась, обрушивая на голову бедной девушки огромные булыжники. — Прошу прощения за этот акт вандализма, Люциус, — иронично процедил Лорд. Приспешники затихли. Из облака оседавшей пыли выбралась девушка, стирая кровь с разбитого лба. Она вскинула палочку. — Добрый день, профессор, — злая улыбка искривила лицо Волан-де-Морта. — Я очень рад, что вы заглянули к нам на огонек. Сзади вдруг появились двое мужчин и схватили Элизу за локти, но та вырвалась и запустила в одного из них страшным заклинанием. Его изрезанная мантия за считанные секунды пропиталась кровью, и мужчина рухнул на пол. Все присутствующие вскочили со своих мест. На Северусе лица не было. Он побледнел еще больше и с удивлением и страхом смотрел то на Харрисон, то на мертвеца. А девушка словно сошла с ума. Она поворачивалась то к одному приближающемуся волшебнику, то к другому, стараясь отбиться от них и со страхом поглядывая на беспомощную сестру. Сейчас она выглядела словно загнанный в угол зверь, все еще пытающийся вернуть себе свободу. Палочка вылетела из рук и Элизу схватили два крупных мужчины, сжав её своими мощными ручищами. Волан-де-Морт не спеша подошел к ней и, покачав головой, молвил: — Вот ты и попалась на живца, Харрисон. Его бледно-зеленое лицо скривила ухмылка. — Не надо, пожалуйста, не трогайте её, — дрожащим голосом молила профессор. Раньше ей казалось, что она никогда в жизни не станет молить Лорда о чем-либо, но сейчас все предрассудки катились к чертям. Он молча сверлил Харрисон взглядом. В зале повисла громоздкая звенящая тишина, никто не смел и слова сказать. От этого девушке стало еще хуже, её психику словно сдавливали щипцами. Но тут Темный Лорд развернулся и так же молча направился к Бет, все еще висящей в воздухе. Он остановился в полуметре от нее и, посмотрев на нее в течение нескольких секунд, хмыкнул. — Авада Кедавра! — раздался громкий голос Лорда, зеленый луч устремился в рыжеволосую девушку, и та рухнула на стол. Элизу охватила дрожь. Дыхание перехватило, а вопль боли и ужаса застрял где-то в глотке. Нагайна, извиваясь своим мощным телом, заползла на стол и стала заглатывать тело целиком. У профессора начался настоящий припадок. Мозг отключился, её всю трясло. Слезы заслонили глаза, а к глотке подступила тошнота от взгляда на ужасную трапезу змеи. Приспешники ухмылялись. Они что-то шептали себе под нос, их глаза горели зловещим огоньком. Волан-де-Морт еще продолжал свой монолог, но Харрисон его не слышала. Она вся обмякла, повисла на руках мужчин, а после глаза заслонил белый туман, и она провалилась в пустоту. Элиза открыла глаза. Вокруг все было расплывчато, словно она глядела сквозь воду, и девушка активно заморгала. Перед ней предстала маленькая темная комната с низким потолком и потемневшими каменными стенами, покрытыми мхом и плесенью. Стоял неприятный сырой запах. Харрисон все еще немного мутило и знобило от могильного холода и страха. Она приподнялась, двинула ногой, но тут что-то металлическое впилось в лодыжку. Девушка была прикована ржавой цепью к стене. Она огляделась. Это была темница, и от осознания этого ей стало еще хуже. Элиза легла на пол и уставилась в пустоту. Её словно выжали. После всего перенесенного пропало какое-либо желание сопротивляться, бороться. Она потухла, как засыпанный землей костер.