Тайна Дракона

      Проникавший сквозь неплотно закрытые ставни луч солнца скользил по комнате. Он светил в глаза юной девушке так, что та проснулась. Сладко потянувшись, она нехотя встала с кровати, без промедления заправила постель и на цыпочках подошла к умывальнику. Девушка боялась разбудить сестёр.       Прохладная вода прогнала остатки сна. Взглянув на своё отражение в осколке зеркала, она в который раз увидела невысокую, но улыбчивую девчонку с тёмно-карими глазами и длинными каштановыми волосами.       Подойдя к платяному шкафу, она достала оттуда подготовленное с вечера платье. Она быстро и бесшумно оделась, причесалась и, аккуратно притворив за собой дверь, вышла из комнаты и спустилась по лестнице на кухню.       Любящая мама, Доротея Смит, уже вовсю трудилась у очага, а папа, глубокоуважаемый фермер Грегори Смит, ей помогал. — С добрым утром, мама, папа! — С добрым, Элис, — откликнулся мистер Смит. — Вижу, ты надела новое платье. К чему бы это? — Как это к чему?! Я же иду торговать цветами на рынок, — пояснила Элис, — а знающие люди говорят, что у нарядного продавца товар расходится лучше. — Никогда такого не слыхивал! Двадцать лет торгую фруктами и ни разу подобного не замечал!       Элис хотела было возразить, но на кухню в этот момент вбежал младший брат, пятнадцатилетний Питер, который должен был сегодня отправиться с ней. — Мам, что на завтрак? Надеюсь, это не суп, — сказал Питер, усаживаясь за стол. Его примеру последовали отец и сестра. — Это суп, — ответила Доротея, — и вы, молодой человек, станете его есть!       Питер только обречённо склонил голову. Все в этом доме — а жило здесь восемь человек: мистер и миссис Смит, Элис и Питер, Кэтрин и Роззи, Томас и Хьюго — знали, что с мамой лучше не спорить по поводу обеда, так как она могла в качестве наказания подать ещё одну порцию непонравившегося кушанья спорщику.       Застучали тарелки, в которые Доротея наливала золотистый овощной бульон, следом за ними застучали и ложки. Вопреки ожиданиям Питера, суп оказался очень вкусным, что признали абсолютно все, даже он сам. Посуда быстро опустела. Пока Элис, надев фартук, мыла посуду, Питер отправился впрягать лошадь в повозку.       Девушка закончила свою работу и вышла на крыльцо. День был чудесный: небо чистое, без единого облачка, птички щебечут и заливаются, радуясь скорому лету, тёплый ветерок ласково треплет молодые листочки деревьев, а косые лучи восходящего солнца окрашивают багряным золотом яблоневый сад. Их сад.       Семейство Смит отнюдь не было бедным. У них имелось двести акров земли, засаженные разными сортами яблок, сорок акров с вишнёвыми деревьями, столько же с персиками, грушами и пятьдесят, отведённые под небольшой огородик. Всё это богатство осталось в наследство от дедушки Арчибальда Смита, правда, надо отдать должное, кое-что приобрели и его сыновья — Грегори и Артур. Кроме сада была ещё отара овец в сорок восемь голов и небольшой курятник. Овцами занимался младший из братьев, Хью. Рано утром он уводил отару на холмы и возвращался только вечером. Мистер Смит, к тому же, подумывал купить пару хороших сторожевых собак, чтобы гонять воришек, а то они совсем уж распоясались — средь бела дня в сад забираются! Да и за овцами присматривать удобней.       Пока Элис наслаждалась этой умиротворяющей картиной, к ней подошла и потёрлась о ноги хозяйки дымчато-серая кошка. — А, это ты, фрау Марго? — поприветствовала питомицу Элис. — Как поживаешь?       Кошка ответила протяжным «мяу», что, по-видимому, означало «хорошо». Такое необычное для здешних мест имя ей дали в честь её бывшей хозяйки — фрау Маргариты Баум, немки, переселившейся в туманный Альбион сорок лет тому назад. Кошка-немка спрыгнула с крыльца и подошла к розовому кусту. — Да, дорогая, я знаю, что надо торопиться, — сказала девушка, взяв садовые ножницы в руки. — Цветы сами себя не продадут!       Перед домом Смитов был разбит чудесный сад. Элис сама любовно выращивала каждое растение с девяти лет. Всё началось с маленьких нарциссов, привезённых отцом, а теперь в саду были самые разные цветы: алые, белые, розовые и жёлтые розы, тюльпаны, огромные ромашки и такие же огромные нарциссы, нежные лилии и стойкие бархатцы.       Дважды в неделю Элис торговала своими растениями на рынке городка Риверсайд, что был в десяти милях на юг от фермы Смитов. Девушка продавала букеты, корневища, луковицы и сушёные розовые лепестки, чем очень помогала родителям, когда фрукты по каким-либо причинам не поспевали вовремя.       Пока Элис срезала цветы и ставила их в ведро с водой, подоспел Питер. Он уже управился с лошадью и предложил помочь выкопать розы. Сестра указала ему на нужные растения, и дело пошло быстрее. Потом они погрузили товар в крытую повозку, а сами сели на козлы. — Я поведу, — сказала Элис. — Ты ещё мал, чтобы самому управлять лошадью. — Это я мал?! — возмутился Пит. — То, что ты на год меня старше, не позволяет тебе командовать мной! Я, как-никак, мужчина! Да я… — Ладно, мужчина, — сестра с особой едкостью произнесла эти слова, — твоя взяла. Веди, — добавила она беспечно.       Элис передала вожжи брату, и они направились в город. Всё получилось так, как она хотела. Братец-спорщик даже не догадался об этой маленькой хитрости Элис. Медленно плыли мимо ребят залитые утренним солнцем луга. Также медленно передвигались по небу розоватые облака, гонимые северным ветром, сопровождая брата и сестру в город.