Ты веришь мне?

      Холсты, кисти, краски, запах растворителя, запачканная футболка и руки — всё это наблюдала Ланова вокруг себя последние несколько дней. Девушка не могла вспомнить, когда последний раз выходила на улицу да и вообще контактировала с обществом. Её разряженный мобильный одиноко лежал на подушке небольшого диванчика, стоявшего в углу мастерской. А сама брюнетка даже и не думала ставить телефон на зарядку. Одним словом, художники…       Соня увлеченно выводила тоненькой кисточкой роговицу глаза. Ей всегда нравилось рисовать глаза. Девушка считала их прямым отображением человека. Люди могут сказать, сделать всё, что угодно, но если заглянуть в глаза, то можно увидеть боль, скрываемую за маской безразличия, или мольбу о помощи, в то время, когда произносятся слова о полном порядке.       Движения художницы были плавными и нежными, а с каждым новым мазком картина обретала полноту и законченность. Голубизна глаз, которую София решила подарить главному герою серии картин, притягивала к себе, манила. По крайней мере, такие эмоции испытывала сама девушка.       Связано это с Щукиным или нет, брюнетка не знала, но образ явно был связан с ним — Егором. Да кого она хочет обмануть? Себя? Наверно… Ведь главным персонажем — хоккеистом, стал парень из её снов. А живое общение с ним сделало этот образ лишь четче и ярче.       Удовлетворённо осматривая свою работу, Соня с чувством выполненного долга отложила кисть в сторону, попутно начиная оттирать пальцы от масляной краски. Ладони заблестели от растворителя, а в мастерской усилился специфический запах.       — Ладно, на сегодня хватит, — устало проговорила Соня и взяла в руки мобильный, который, к её разочарованию, был отключен. — Чёрт! — Этого ей еще не хватало. А если звонила мама? Господи, какую же панику она могла поднять, не дозвонившись до дочери. Хотя, если никто ещё не начал ломиться в дверь, то… Все в порядке.       Грязная футболка отправилась в корзину для белья. Белый телефон мирно получал свой заряд энергии, а девичье тело плавно и устало опустилась в ванную с белой пушистой мыльной пеной.       — Как же хорошо… — расслабленно промурлыкала девушка, прикрывая глаза от удовольствия. Пена с ароматом шоколада приятно щекотала оголенную кожу, покрывающуюся мурашками.       Хотелось спать, но Ланова отверженно боролась с сонливостью. Она никогда не засыпала в ванной, считала это опасным, хотя её подружка могла часами спать в уже остывшей воде. Поэтому, тут кто как говорит и считает.       Процесс купания прервала вибрация телефона. Звонили с неизвестного номера.       — Хм-м-м, странно… — Кому она могла дать свой номер? Вообще, ей редко звонили незнакомые люди. Разве что какие-нибудь Дмитрии или Артёмы, вечно ищущие всяких Даш, Юль или других девочек.       — Алло, — вяло произнесла Ланова, водя ладонью по начинающей терять свою белизну, пене.       — Привет, — раздался на другом конце мягкий голос.       Ланова сначала подумала, что ей послышалось, даже притихла.       — Сонь, ты тут? — Нет, не послышалось. Звонил Щукин.       — Да, — судорожно пытаясь привести разбежавшиеся мысли в порядок, чересчур громко ответила зеленоглазая.       — Ох, ты чего ж так, оглушишь! — хохотнул парень и улыбнулся. Соня сразу же представила, как он улыбается и как горят его голубые глаза. Она не знала наверняка, просто очень хотелось верить воображению.       — Да у меня в мыслях не было, — выдохнула Соня и провела рукой по влажным холодным волосам. — Ты мне лучше расскажи, как ты там? Что врачи говорят?       — Врачи ничего не говорят, ждут положительных результатов после операции. А как я… Ты и сама знаешь, как, — немного резко ответил Егор и осекся. — Прости… — Последовала небольшая пауза. — Просто задолбало это всё.       — Всё в порядке. А… — художница хотела задать ещё один вопрос, но в последний момент передумала. Щукин не был настроен на разговор о больнице и его здоровье, поэтому она решила отложить беседу и попыталась завязать разговор: — Я закончила рисовать первую картину и начала следующую.       — Здорово.       Странно прозвучало. Ланова даже не смогла подобрать подходящих слов, чтобы описать его голос. Привычный, мягкий Егор растворился в новом, немного грубом, недовольном Щукине. Такой образ предстал перед ней впервые.       «Ну вот, разговор и так пошел не в то русло, так еще и не клеится… А в начале он был таким веселым…» — Брюнетка прикусила губу и опустила глаза.       — Сонь, тут врач пришел, я тебе позже перезвоню, — с той же интонацией ответил Егор и отключился.       — Хорошо, — немного запоздало прошептала Ланова, растерянно вглядываясь в экран телефона. Что произошло? Теперь эта мысль накрепко засела в голове.       Как только Соня накинула на себя легкую летнюю футболку, по квартире разнеслась трель дверного звонка.       — Странно, — прошептала девушка и направилась к входной двери, попутно просушивая волосы махровым полотенцем.       Заглянув в дверной глазок, брюнетка увидела знакомое лицо улыбающегося во все тридцать два зуба парня. На пороге стоял Кисляк с белым пакетом в руках.       — Привет! — в своей игривой манере проговорил Андрей и заключил Соню в крепкие объятия.       — Осторожно, футболку намочишь. — Несмотря на тревожные мысли на лице так и норовила проскочить улыбка. Решив, что так будет даже лучше, Ланова позволила уголкам губ приподняться. — Я тоже тебя рада видеть. Что за повод? — И она с интересом оглядела хоккеиста.       — Да вот, звонишь тебе, звонишь, а в ответ — тишина. Так и понял, что ты рисуешь, наверняка, даже не ела ничего! — сделал правильное предположение Андрей. Ведь Соня лишь пила чай, да съела пару печений.       — Хорошо, пошли готовить, — сдалась девушка и хотела было забрать пакет, но он в последний момент ускользнул из рук.       — А ничего готовить и не нужно! Просто доставай тарелки и приборы.       Как выяснилось позже, Андрей приготовил греческий салат и второе дома, после чего заботливо поместил всё в контейнер и поехал к художнице.       — Да ты кулинар! — откусив кусочек от куриной отбивной, промурлыкала Ланова. Всё-таки отсутствие нормального питания давало о себе знать.       — Рад, что понравилось. Так, где у тебя чай?       Кисляк собрался подняться, но был остановлен возмущённым возгласом Сони:       — Так, дай мне хоть здесь себя проявить в качестве хозяйки. Как никак, ты ко мне в гости пришел, а получается как-то наоборот. — Жуя на ходу, девушка достала чашки и занялась заваркой зелёного листового чая. — Ты пьешь такой чай? — Она указала на чёрный заварничек, где вода постепенно приобретала зеленоватый оттенок.       — Да.       — Вот и отлично! — брюнетка опустилась на стул и продолжила их небольшую трапезу.       Чай молодые люди попили с печеньем и зефиром, который Андрей купил по пути. Каким было его удивление, когда парень узнал, что девушка обожает зефир, так ещё и в шоколаде.       — Да ты сегодня мой волшебник! — искренне восхитилась Соня, убирая вымытую посуду в шкафы.       — Всегда хотел делать магию. — Парень поиграл пальцами в воздухе.       — Делать магию? Что? — рассмеялась брюнетка и решила окончательно исковеркать фразу: — Ты сам себя слышишь, делальщик магии?       — Я-то себя слышу, а вот ты…       — Что я? — не понимая в какую сторону клонит Кислый, спросила девушка.       — Когда покажешь мне свои работы?       Этот вопрос вогнал зеленоглазую в тупик. До этого момента она не представляла, как будет рассказывать всё хоккеисту и, тем более, объяснять, что с ней приключилось. Но пока лучше не забивать голову, а решать задачи постепенно.       — Окей пошли. — Соня подскочила со стула и, схватив телефон, повела Андрея в мастерскую, где сохла недавно нарисованная маслом картина.       Удивлен ли был Кисляк? Несомненно. Первый его вопрос — откуда ты знаешь парня, изображённого на картине. Даже не о команде, в форму которой был одет хоккеист, а вот так, в лоб.       — Ну, я виделась с ним. Вот и запомнился образ, — расплывчато ответила Соня.       Конечно, парень ей не поверил. Уж не зря учился на адвоката, да и с отцом достаточно проводил времени, чтобы понять все тонкости способности человека «утаивать правду»       — А подробнее?       «Пожалуйста, Андрей, перестань…» — мысленно взмолилась художница, но внушать мысли она, к сожалению, не умела.       — Соня? — девушка и не заметила, как Андрей позвал её.       — Что?       — Тебе звонят. — Он указал на лежащий рядом телефон. — Ответь, вдруг, это важно. — И дал ей время. Соня знала, что дал. По-другому и быть не могло. Мобильный оказался в её руках.       — Кто звонит? — из любопытства поинтересовался Кисляк. Если парень, то появится возможность подколоть подругу.       «Если бы ты знал, кто, то не ограничился одним вопросом…» — Вспотевшей ладонью Соня провела по всё еще влажным волосам и приняла вызов.