Ты веришь мне?

      Вадим ждал Соню около раздевалки команды «Титан». Парень лениво облокотился на стену и смотрел в сторону, откуда вышли парни из команды «Медведи».       — Вот ты где, — заметив знакомого, проговорила Соня.       — Угу, — промычал Вадик, не глядя на неё.       Девушка успела заметить перемену в настроении Вадима после того, как он увидел Андрея и ребят.       — Все хорошо? — поинтересовалась брюнетка.       — Ты что-то хотела? — чересчур резко спросил хоккеист и тут же осёкся. — Прости, нервы сдают.       Ланова разгладила невидимые складки на своей футболке.       — Все нормально.       Разговор никак не мог завязаться. Зеленоглазая начала чувствовать себя белой вороной.       — Я… Я кое-кого искала.       — Кого? — В один момент глаза парня загорелись и лицо оживилось. Вадим был рад помочь девушке, несмотря на собственные заморочки, в связи с игрой.       — Мне Егор нужен.       Её щеки налились румянцем. Второй раз она ищет Щукина и второй раз ей в этом помогает Вадим. Соня и представить не могла, что этот самый Егор стоит позади неё, внимательно вглядываясь в лицо нападающего.       Вадим вскинул руки, мол «Я тут не причём!»       Нервно вдыхая, Соня пыталась собрать кусочки нового пазла. Жест парня сбил её с толку.       — Ты меня искала? — бывший капитан команды «Медведи» не признал в девушке свою недавнюю знакомую.       «Пусть всё получится!» — мысленно взмолилась брюнетка и повернулась лицом к Егору. Тот бегло оглядел её, внимательнее присматриваясь к лицу       — Давай поговорим.       — Снова ты… — скривившись, прошептал спортсмен, но вид у Сони был слишком жалостливым. — Хорошо, пошли.       Он направился к лестнице, вероятно, не желая, что бы кто-нибудь стал свидетелем их разговора.       Стараясь не потерять паренька из виду, Соня бегло попрощалась с Вадимом и попыталась сконцентрироваться на мелькающих коридорах, запоминая дорогу. То и дело её глаза невольно задерживались на широкой спине Егора.       — А куда мы?..       — В буфет, — бросил Щукин в ответ.       Они заняли свободный столик в самом дальнем углу. Точнее, туда направился Егор, а Соня молчаливо следовала за ним.       — Зачем ты пришла? — занимая место напротив, спросил Щукин.       — Ты знаешь.       Да, Егор предполагал, по какой причине Соня появилась здесь. Но предпочел выжидающе смотреть на неё, заставляя художницу краснеть.       — Пожалуйста, будь осторожен…       Не успела Соня закончить, как руки Егора напряглись.       — Так, — начал Щукин. Казалось, он еле сдерживал эмоции — Оставь меня в покое, окей? — Он будто устал от всех этих россказней. — У меня игра на носу, а тут ты…       — Я не отстану! — воскликнула брюнетка и подскочила, хлопнув ладонью по столу. Излишнее возмущение в её голосе привлекло несколько заинтересованных взглядов.       Глаза мгновенно заслезились. Она не знала, что делать, как говорить, как просить.       «Почему именно я?!» Не первый раз эта мысль возникала в голове девушки. Так и сейчас она напомнила о себе.       — Прошу тебя, — глотая слёзы, прошептала художница.       В какое-то мгновение во взгляде Егора промелькнуло сомнение. Или даже волнение. Тем более, сегодня утром к нему подходила Марина.       — Ты ведь играешь под девятым номером? — Единственный козырь, которым владела Соня. Последний рывок.       — Откуда ты…       Да, она попала в точку. Доставая папку с рисунками, девушка посмела заглянуть в его голубые глаза, поражаясь их чистоте.       — Говорю же, я видела тебя. Можешь считать меня шизанутой, но… — Ланова попыталась подобрать подходящие слова. — Просто пообещай мне, что будешь осторожен.       — Ага…       — Егор, пообещай, — почти потребовала Соня.       Парень её не слушал, глядя куда-то вдаль. Девушка обернулась, проследила за его взглядом. К ним приближались молодая девушка и пара ребят, видимо, хоккеистов.       — Пожалуйста, — одними губами шепнула Ланова. Сколько раз за день она произнесла это слово? Пять или шесть? Или больше?       — Хорошо, я обещаю. — Щукин выглядел совершенно подавленным.       Этим разговор и кончился. Но получила ли успокоение её душа? Одно дело видеть его рядом, а другое — возвращаться в тот ужасный сон.       Егор ушёл.       — Черт бы побрал этого Щукина… — пробубнила Ланова, провожая его взглядом и нервно постукивая пальцами по столу.       — Привет, — раздалось вдруг сбоку. Художница повернула голову и увидела на секунду назад пустовавшем месте другую особу. Она презрительно оглядывала ту, которая общалась с её Егором.       — Ммм? — запоздало откликнулась Соня, чем вызвала усмешку у незнакомки напротив. — Привет.       — Ты тут впервые? — больше ставя перед фактом, чем спрашивая, обратилась к Соне девушка, встряхнув своими кудряшками.       — И как ты поняла? — прищурилась темноволосая.       — Я тут работаю и ни одной игры не пропускала. — Она гордо вскинула голову, и Ланова усмехнулась.       — Ну, поздравляю, — саркастически проговорила она.       Такой ответ кучеряшку не устроил. Она привыкла добиваться своего, не важно, какими путями, главное, достичь цели.       — Кстати, как звать-то тебя? — Незнакомка хитро прищурилась.       — Соня.       — О чем ты говорила с Егором? — продолжила собеседница свой импровизированный допрос, не удосужившись представиться.       У Лановой пропал всякий интерес к особе, её больше заинтересовало облегающее, короткое платье незнакомки. Этот наряд чем-то напоминал черлидерский костюм, какие она видела в фильмах. Красный материал с белыми и синими вставками выгодно подчеркивал миниатюрную фигурку собеседницы.       — Ну, это тебя не касается, — доброжелательно ответила Соня. Ей, вдруг, стало весело от того, что безымянная девушка настолько сильно интересуется Щукиным. Интерес черлидерши её совершенно не привлекал и не волновал. — Удачи! — бросила темноволосая напоследок и последовала примеру Егора: встала и, не скрывая улыбки, покинула буфет.       — Значит, не касается… — процедила незнакомка, и плотно сжала губы от злости.       Стараясь отгородиться от всей суеты, царившей в Ледовом Дворце, Ланова вышла на крыльцо, чтобы насладиться солнечным деньком. Яркие лучи приятно согревали кожу девушки. Она молча наблюдала за подъезжающими машинами, за подростками, разодетыми в различную атрибутику команд. На их лицах сияла улыбка, а громкий смех сопровождал ребят до главных дверей Ледового Дворца.       Её внимание привлекла маленькая девчушка, которая старательно что-то вырисовывала цветными мелками на асфальте.       — Привет! — подошла к девочке брюнетка.       — Здравствуйте, — поздоровалась с ней девочка, не отрывая взгляда от рисунка.       — Что рисуешь? — опускаясь на корточки, поинтересовалась Соня. Она уже успела догадаться о замысле рисунка. Но почему-то всё равно спросила у ребенка.       — Хоккей!       — Здорово. Можно я к тебе присоединюсь? — Время ещё оставалось, да и девочка не была против.       Взяв в руки синий мелок, Соня сосредоточенно посмотрела на предмет.       — Им вот так рисуют, — неожиданно сказала девочка, водя мелком по темному асфальту. — А не смотрят на него.       — Точно? — улыбнулась она, подыгрывая маленькой художнице.       — Точно! — не усомнилась она и вернулась к работе.       Не желая прятать улыбку, Соня сделала первый штрих. Конечно не бумага, но можно рискнуть! И вот, через двадцать минут посреди тротуара красовался силуэт молодого парня-хоккеиста. Она решила не рисовать форму определенной команды, чтобы не задеть болельщиков. Да и особых деталей она не помнила.       — София? — до её слуха донесся мужской голос с легкой хрипотцой, голос преподавателя из института.       Соня оглянулась. В её руках по-прежнему находились цветные мелки, заботливо оставленные девочкой.       — Здравствуйте, Юрий Степанович.       Мужчина подошел к ней и оглядел её работу.       — Неплохо, — похвалил свою ученицу преподаватель.       Ей было неловко от такой встречи. Да и застал её Юрий Степанович за несерьезной работой.       — Это я так, решила девочке помочь.       Он задорно хмыкнул.       — Ты думала над темой для картин? — поинтересовался педагог художественного факультета.       — Нет, ничего в голову не лезет. — Соня смущённо опустила голову, стыдясь своих слов.       — А вот здесь ты не права, — решил дать подсказку Юрий Степанович. — Вот. — Указал он пальцем на асфальт. — Нужно рисовать то, к чему лежит твоя душа, а не то, что будет лучше и выгоднее смотреться, — напутствующе говорил мужчина. — У тебя же есть еще наброски, раз ты с такой уверенностью рисовала этого парня.       — Да, но…       — Вот и действуй! — не дал и слова вставить учитель.       — Да, но…       — Я жду от тебя эти картины!       За что ценил и любил свою работу Юрий Степанович, так это за то, что он мог наблюдать за становлением личности студентов. С каждым годом его студенты открывали в себе новые и новые стороны, в которые они могли двигаться. И Соня не была исключением. Сейчас, она лишь на половине пути, но в будущем… Молодая Ланова может достичь многого.       Пока мужчина удалялся от Ледового Дворца, София стояла посреди дороги и вглядывалась в знакомые черты. Её ладони были вымазаны цветными мелками и джинсы в некоторых местах запачкались, но оно того стоило. Теперь она знала, как будет действовать. Ведь он был прав. Нужно рисовать от души, действовать так, что бы, в первую очередь, работа радовала своего автора. А далее, только её зрителя.       — Господи, вот ты где! — тяжелое дыхание донеслось до её слуха. Перед ней возник Андрей в спортивной кофте и штанах. По лбу и шее стекали маленькие капельки пота. — Яна тебя обыскалась. Ты где была? — взволнованно спросил парень.       Ответить она не успела, так как Кисляк понял всё сам. Стоило ему посмотреть на запачканные руки девушки и на рисунок, на котором благополучно расположились его кроссовки, всё встало на свои месте.       — Круто получилось! Ты меня рисовала? — Он, с видом мастера искусств, начал рассматривать Сонину работу.       Если признаться, она и сама не была уверена, кого рисовала.       — Не знаю, наверное.       — Пошли, тебя ждет Яна, а мне пора. Я и так опоздал на три минуты, — доставая телефон, проговорил Кислый. — Тренер меня съест! — скороговоркой прощебетал Андрей и, сорвавшись с места, понесся к Ледовому Дворцу.

***

      Шла вторая половина первого периода. Как и во сне, все трибуны были заняты болельщиками. Свободных мест практически не наблюдалось. Сжимая в руках фотоаппарат, Соня вглядывалась в силуэты игроков, чтобы найти хоть какие-то совпадения со своим сном. Неизвестность постепенно закрадывалась все глубже в душу девушки, а вместе с ним знакомое беспокойство.       — Пожалуйста… — прошептала темноволосая.       Яна с интересом посмотрела в её сторону.       — За кого-то конкретно болеешь? — спросила она, и улыбка тронула её губы.       — Нет, не обращай внимания, — стараясь скрыть взволнованный вид, ответила Соня.       За жизнью невозможно уследить, в этом Ланова убедилась, когда по трибунам пронесся взволнованный шепот. Девушка успела лишь повернуть голову в ту сторону, где творился беспорядок. Возмущенные болельщики кидали различный мусор на лед: бутылки, банки из-под сока, пакеты. Хаос поглотил арену. Только внизу, дальше от всего этого на льду лежал парень, а рядом с ним сидел врач.       Сама того не замечая, Соня поднялась со своего места и вылетела словно ошпаренная, попутно извиняясь перед теми, кому наступила на ноги. Горячие слезы стекали по её щекам. Губами она произносила одни и те же слова: «Найти Егора, главное он». Но как бы сильно она не отталкивала подступившие слезы, они всё равно заполоняли глаза. Уже не в силах сдерживать эмоции, девушка прислонилось спиной к холодной стене, от бессилия колотя руками по твердой стене. Солёные капельки стекали по подбородку и падали на футболку. Всё-таки ничего нельзя изменить, можно только продолжать жить дальше. Но в этом Соня убедится гораздо позже.       Сейчас, вытирая слезы тыльной стороной ладони, она выбежала на улицу, пытаясь поймать обладателя голубых глаз. Но его не было. До её слуха донёсся вой сирены «Скорой помощи». Машина удалялась от Ледового Дворца, увозя с собой бывшего капитана хоккейной команды «Медведи».