А нечего Демонов обижать

Впервые за долгое время мне хотелось просто провалиться куда-нибудь под землю и тихо сгнить там, чтоб никто меня никогда не нашел. - Ты как? – спросил у меня Сташелорен, осторожно проводя ладонью по моей сгорбленной спине, когда я в очередной раз ударилась лбом об руль, вынуждая машину заорать на всю округу, и сжала пальцы на затылке. Думаю, были б тут птицы, они б точно в ужасе все разлетелись еще минут десять назад и не только от звука гудка. - Почти спокойна, если можно так сказать, - прошептала я, приподнимаясь над рулем, вглядываясь в уходящую сквозь деревья дорогу. – Мне хочется провалиться сквозь землю. Безумно стыдно, - я откинулась на сидении, обнимая себя руками и запрокидывая голову, чуть покачивая ею из стороны в сторону. – Я не ожидала, что так сильно отреагирую. Прости за эту истерику. Я… - Не такая истеричка, - закончил за меня мужчина, проводя рукой по ноге, чем заставил меня посмотреть на него, чтобы увидеть слабую улыбку, и то, как по-доброму смотрят на меня его темные глаза. – Это нормально. Я лишь качнула головой, закусывая губу, отводя взгляд. - Я знаю, поверь, - сказал он. - Когда была эпидемия, - я мельком взглянула на демона. Он перевел взгляд на деревья за окном, резко выдыхая, - я с отцом бывал в чужих головах, также как сейчас в твоей. И, поверь, я видел как мужчины, взрослые, сильные мужчины, те, кто воевал за свой мир без единого слова протеста, подставляясь под оружие и после продолжавшие рваться в бой, рыдали как маленькие дети, оказавшись в ловушках своих страхов. Так что, да, это нормально, и я это знаю. Сейчас нужно собраться с силами и найти эту тварь. Я шмыгнула носом и, подобравшись, выпрямившись на сидении, вытерла вновь заслезившиеся глаза и, провела рукавом под носом, еще раз шмыгая. - Ты прав, - сказала я, цепляясь за руль так, что, кажется, еще немного, и я просто вырву баранку с корнем из панели. – Поехали, пока мы тут корни не пусти. Я резко крутанула ключ в замке, да так, что чуть его не сломала, пришлось саму себя осадить. Не хотелось мне оставаться без транспорта в этой чащобе. Чувства в порядок помогла привести небольшая остановка. Я поняла руки к голове, заправляя небольшие прядки, что выпали из прически за уши, и заставила себя глубоко вдохнуть через нос и выдохнуть через рот, прикрыв глаза. Спокойствие – вот что всегда помогало мне. Спокойствие и ничего больше. Я повторила свой ритуал. Опустила руки на колени ладонями вверх. Не помню, когда появилась эта привычка, но пользовалась я ей постоянно. Однако сейчас кое-что было другим. Когда я открыла глаза, над ладонями кружили мелкие стайки «светлячков». Мысль, что я когда-то делала так, когда-то давно, до того, как я разделила свою жизнь на «до» и «после» - немного успокоила меня, заставила понять, что это нормально, что когда-то для меня это было нормой. Чуть растопырив пальцы, я мысленно сказала «светлячкам» собраться, что они тут же сделали, слившись в один небольшой комок. Я сжала его в кулаке, выдыхая. Осталось только чуть тряхнуть руками и можно ехать. Напоследок сжав и разжав пальцы, мы все-таки покинули лес. Дорога как обычно была ровной, Сташи молчал, а из динамиков раздавались такие знакомые мне песни. Я вслушивалась в них, в знакомые слова, ноты, и сама не заметила, как начала тихо подпевать, спокойно откинувшись на сидении. - If I risk it all - пропела тихо я, - Could you break my fall? How do I live? How do I breathe? When you're not here I'm suffocating I want to feel love run through my blood Tell me is this where I give it all up? For you I have to risk it all 'Cause the writing's on the wall* Я влюбилась в эту песню, наверное, сразу, как услышала. Голос исполнителя каждый раз словно относил меня в другое место, куда-то далеко, где нет… никого. Никого кроме меня и того, кто любил бы меня. Да, я часто мечтала о том, как меня будут любить. И, это «любить» никогда не принимало вид постели. Потому что любовь – это не постель, точнее не только она. Пример любви всегда был перед моими глазами - мои родители. Да, то, что происходит между ними, я всегда могла назвать любовью, такой о которой всегда пишут в книжках, обычных бульварных романчиках, которые мы вместе с мамой постоянно читаем, лишь бы банально отвлечься от суеты вокруг. Там, может и не всегда все хорошо, но, обычно девушка встречает того, с кем она остается навсегда. С тем, кого она безумно любит, и кто любит ее. Наверное, любой мечтает о том, чтобы чувства были взаимны и не на какие-то несколько лет, а на всю жизнь. И, эта песня, хоть и кажется мне печальной, всегда подталкивает на мысли о любви. О любимом человеке рядом, которому будет не важно, как ты выглядишь, как ты говоришь или как одеваешься. Человеке, которому будет важно, чтобы ты банально улыбалась и плакала только от счастья. Простая песня и мечта такая же простая. Простая и, как ни странно мало исполнимая… Я смогла спокойно пропеть последний припев вместе с исполнителем, чтобы замолчать и улыбнуться от того, что следующая песня была не менее прекрасной, чем предыдущая. Перед глазами тут же замелькали кадры клипа, где маленький Эд Ширан смеется от того, что кто-то из взрослых касается его носа игрушкой или как бабушка, сморщенными узловатыми пальцами касается его маленький ножки. Как чья-то рука гладит по рыжей головке. - So you can keep me, Inside the pocket of your ripped jeans Holdin' me closer 'til our eyes meet You won't ever be alone, wait for me to come home** Наверное, только поэтому я люблю музыку, что она заставляет людей плакать. Плакать от воспоминаний, от того, что просто мечтаешь. Я быстро стерла рукой накатившие от воспоминаний о собственной бабушке, слезы. Она ведь умерла, вскоре, как я вернулась к нормальной жизни. До сих пор чувствую свою вину в этом. Я так мало говорила ей, что люблю ее. Что сейчас, даже несмотря на то, что постоянно убеждаю себя не жалеть о том, что я уже сделала, я жалею, что не говорила ей о том, что чувствую. Я хорошо помню, как она гладила меня по голове, как она тайно приносила карты мне в больницу и мы играли с ней сидя на моей койке, как я называла ей номера и масти карт, потому что она плохо видела и очки уже не сильно ей помогали. И даже тогда она читала мне старые книжки вслух. Да, я была взрослой, но все равно просила ее мне почитать и она всегда соглашалась, хоть ей и было тяжело. Моя любимая и такая незаменимая бабушка. Очередные слезы скатились по моим щекам, и я не успела утереть их рукой, пришлось размазывать дорожки. - Может, остановимся? – неожиданно предложил Сташи, но я только покачала головой. Нельзя останавливаться. Кажется, мы и так слишком долго были тут. - Прости, - прошептала я, стирая очередную порцию слез. – Я просто вспомнила кое-что. - Плохое? - Нет, - я улыбнулась, на мгновение, поворачиваясь к нему. - Эта музыка всегда заставляет меня вспоминать о тех вещах, что я не сказала, пока у меня была возможность. - Например? - Например, « Я люблю тебя», - я заметила непонимание в его глазах, вновь отвлекаясь от дороги. - Не поверишь, сколько раз я должна была это сказать и не сказала. Я жалею об этом. И, наверное, всегда буду, - я вздохнула. – Сейчас мне хочется обнять родителей, и сказать им как сильно я люблю их. Как сильно я благодарна им за поддержку и заботу. Сказать, как они важны для меня. Еще мне хочется, чтобы бабушка услышала мои слова… Слишком много хочется ей сказать… Я просто не успела этого сделать. Все время говорила себе, что успею, но не смогла… Я усиленно закачала головой, чувствуя какое-то давление на виски. Еще не больно, но уже странно и немного неприятно. Предчувствуя надвигающуюся задницу, я чуть сбавила скорость, стараясь вести осторожно. Давление все нарастало и, стоило ему только перейти в боль, я решила все-таки остановиться. Это было странно и страшно одновременно. - В чем дело? – Сташи резко подорвался, взял меня за плечо, когда я коснулась ноющего лба пальцами. - Голова болит, - я зашипела и зажмурилась, кривя губы. Боль усилилась и уже двумя руками я вцепилась в виски, сжимая пальцы, кривясь. – Господи, - выдохнула я и замычала, закусив губу. Она становилась невыносимой. Давила на уши так, что я, кажется, ничего не слышала вокруг. - Санни! – голос Сташи разорвался прямо в мозгах фейерверком. Ударил по черепушке. – Санни, открой глаза! Я мотнула головой, еле разлепила веки, поднял лицо, и замерла с широко раскрытыми глазами. Чертова дорога впереди разваливалась! Проваливалась в огромную трещину, которая ползла прямо по дороге, заглатывая асфальт. - Санни! – вновь крикнул Сташи и я, вздрогнув, отмерла. Боль отступила, на ее место пришел дикий страх. Я вцепилась в рычаг переключения передач и врубила заднюю, вдавливая педаль в пол. Не ожидавший подобного Сташи, резко подался вперед, упираясь рукой в панель, смотря на образовывающуюся дыру. Я же, крепко сжала зубы, готовясь провернуть то, что видела только в чертовых боевиках. - Держись крепче! Я обернулась, глядя на пустую дорогу, резко вывернула руль, машину повело, Сташелорен вскрикнул, а у меня все внутренности, кажется, сделали кульбит, сердце забилось где-то в районе глотки. Страх перевернуться и вновь разбиться, подогнал так, что я даже успела переставить рычаг и машина, как-то жалобно скрипнув, поехала ровно. Мне же казалось, что я сейчас просто вырублюсь, боль вернулась моментально, и виски сдавило тисками. - Не смей больше так делать! – закричал на меня Сташи, и я вздрогнула, сжимая до побелевших костяшек руль, стараясь не жмуриться, не закрывать глаза. - Не думала, что у меня получится, - прошипела я сквозь сжатые зубы. Чертова боль! Если она не прекратится, я просто отключусь! - Кажется, замедляется, - я мельком посмотрела на мужчину, он глядел назад и хмурился, словно у него зубы болели. Голова все еще трещала. – Остановилось. - Точно? – несмотря на уточнение, я все равно начала притормаживать. - Да, точно, - он кивнул и повернулся ко мне. – Ты в порядке? - Если дикая боль в голове это норма, то, да я в порядке. Мы остановились. Я откинулась назад на спину, положила голову на подголовник, закрывая глаза, и мученически вздохнула, массируя виски. Боль отступала, кажется. - Что это было? – не открывая глаз, спросила еле слышно я. - Боюсь, мой ответ тебе не понравится, - в голосе демона я не слышала смеха, но мне стало как-то безумно смешно, и я не сдержалась, усмехнулась и повернула голову, чуть приоткрывая веки. - Дай угадаю… - начала я и улыбнулась чуть шире, когда мужчина нахмурился еще сильней, чем до этого. – Так как этот мир – мое сознание, «моя голова»… Все разваливается. Верно? - Да. - Ууу, - протянула я, отворачиваясь, - как, однако грубо правда звучит. И я умираю. Опять. Прекрасно. Что еще нужно для счастья, - раздраженно пробурчала я, и быстро выбралась из машины, громко хлопая дверью. В голове сразу проскочила мысль, что асфальт прямо под ногами сейчас развалится, но этого не случилось, и я выдохнула спокойно, подняла лицо к небу. Оно все еще было серым, холодным, окрашивало в свой цвет все окружение. Грязно-зеленые поля, такого же цвета деревья, какие-то кусты и огромный деревянный крест почти у поля. Вся эта серость давила, но от легкого ветерка, что подул мне прямо в лицо, стало на мгновение легче дышать и, я даже смогла слегка улыбнуться. Боль отступила, оставшись слабыми отголосками в висках. Я повернулась и уверенным шагом направилась прямо к расселине, останавливаясь в нескольких шагах от края, от той чернеющей пустоты, что разверзлась прямо под ногами. Кажется, что тьма, что была там – шевелилась, бурлила, словно была живой, и ей не терпелось вырваться наружу. Как зачарованная я сделала несколько шагов вперед, чуть наклонилась над ней и, клянусь, я увидела, что из темноты на меня кто-то смотрит. Черными, чуть блестящими в дневном, сером свете, глазками. Табун мурашек тут же проскочил по телу, волосы на затылке встали дыбом. Я сама попятилась и, когда наткнулась на преграду, взвизгнула, и дернулась было в сторону, но меня удержали сильные руки Сташелорена. Увидев его обеспокоенное лицо, я облегченно вздохнула и уткнулась ему в плечо. - Не пугай меня так, - прошептала я куда-то ему в рубашку. - Прости, - он провел по моей голове ладонью, словно отдавая мне свое тепло как несколько раз до этого. – Что ты увидела? – я напряглась под его руками, и мурашки вновь прокатились волной по телу. - Что-то, что было живым. Оно смотрело на меня и хотело выбраться из этой ямы. Я даже знать не хочу, что это такое было. И ты не говори! – воскликнула я, отстраняясь, смотря ему в глаза. Демон кивнул и притянул меня к себе, сжимая так крепко, что, кажется, еще немного усилия с его стороны и какая-нибудь кость во мне точно бы треснула. - Нам надо двигаться дальше, - начал говорить он и я была согласна, поэтому быстро отстранилась и, улыбнувшись, пошла к машине. - Идем! – крикнула я, обернувшись, увидев, что мужчина не двигается. – Игорек как чувствовал, что нам пригодится такая тачка, - моя ладонь легко отскочила от корпуса джипа. – Эта малышка даже в болоте не застрянет. Сташи кивнул мне, но не пошел обратно, а развернулся, зашагал к расселине и сам взглянул вниз. Стало страшно, что эта дрянь вдруг выскочит от туда и затянет демона за собой в темноту, я даже дернулась к нему, но остановилась, когда мужчина повернулся и быстрым шагом пошел к машине. Его хмурым лицом можно было б детей пугать. - Судя по твоему лицу, нам стоит поторопиться, - добавила я, когда он уже собирался открыть дверь. - Определенно. За рулем я оказалась за считанные секунды, стоило лишь бросить взгляд на ту темноту и, вновь увидев черные глазки, смотрящие прямо на меня. - Я все еще не хочу знать, что там такое, - сказала я, жмурясь, сжимая до белых пальцев руль. – Надо объехать яму. Вывернув баранку, я увела машину вниз, в кювет, стараясь сделать это настолько аккуратно, насколько это возможно. Не хотелось бы сейчас перевернуться. Нам оставалось ехать не так долго до места, чтобы останавливаться и сдаваться из-за какой-то огромной ямы, растянувшейся на несколько километров. Где-то через четверть часа мы выехали на небольшую дорогу, огибая по дуге уже еле заметную трещину, и вернулись на основную трассу. - Сташи, - позвала я демона, и он тут же повернулся, отвлекаясь от пейзажа за окном, - скажи, а потом, если мы убьем эту тварь… - Кальбалу, - подсказал он. - Да. Потом то, что разрушилось, оно восстановится? Просто я боюсь, что из-за нее у меня что-то с головой будет не в порядке. Я… - Все будет хорошо. Тот артефакт, что я использовал, помогает восстановиться. Поспишь пару дней с ним под подушкой и придешь в норму. Он восстановит твою энергетическую оболочку, может даже магический резерв возрастет или еще что-нибудь восстановится. Я не знаю точно, у каждого демона бывает по-разному. - А на людях этот камень вряд ли проверялся… Класс. - Ну, учитывая, что сейчас он действует как надо, велика вероятность, что и после он подействует, как должен. Когда мы убьем кальбалу, вся энергия, что была высосана из тебя, перейдет в камень. Как я уже сказал, поспишь с ним пару дней, и он все тебе вернет, возможно, даже усилит. - Хорошо. Надеюсь, так и будет. - Будет. Я чуть притормозила, наклонилась вперед, наваливаясь на руль, внимательно смотря на дорогу и сразу холодея от воспоминаний. На асфальте виднелись черные следы. Тормозной путь, резко уходящий на левую полосу и с дороги. - Мы приехали. Машина встала, но я не торопилась выходить. Тело так колотило, что, пытаясь справиться с этой дрожью, я прикрыла глаза, крепко цепляясь пальцами за руль. - Саннишаэль, - теплые пальцы Сташи легли на мою руку. Я вздрогнула от того, что услышала свое забытое имя. Резко раскрыв глаза, я взглянула на него, на то, как он улыбается мне. Кажется, я даже скучала по тому, что хоть кто-то меня так зовет. – Все будет хорошо. Я с тобой. Я никуда не денусь, поэтому, не бойся так. Это все в твоей голове, просто тяжелые воспоминания. С ними надо справиться. Сил хватило только кивнуть. Чуть сжав пальцами его руку, выдавив какое-то подобие ответной улыбки, я вышла из машины, останавливаясь у открытой двери, глубоко вдыхая прохладный воздух. С каждым моим шагом, мне казалось, что вот-вот подогнуться ноги. Я переступила через след от тормозов, подходя к кювету, где лежал перевернутый джип. Ярко-синяя машина с красными языками пламени лежала на крыше, колесами кверху. Такое чувство, что авария произошла какие-то считанные минуты назад. Вокруг раскидан мусор, вывалившийся из разбитых окон и открытого, раскуроченного багажника машины, серая трава примята, а у моих ног и того, взрыта. Помню, пытались тормозить и, когда машина падала, земля просто обрушилась под колесами. Издав какой-то булькающий звук, я отступила на шаг назад, закрывая рот рукой, смаргивая огромные слезы, поворачиваясь к Сташи, что стоял за моей спиной. Я все помню… Как замерло время, когда машину крутило, как ударилась дважды о крышу, как все остановилось, как выползала из разбитого окна и все, абсолютно все, что было потом. Как было больно… Страшно... - Это слишком… - прошептала я, громко сглатывая, чувствуя, как Сташи поглаживает меня по плечу. – Это все слишком, - срывающимся голосом выдала я, и, обернувшись, пошла вниз, ступая так осторожно, как могла. У подножия в траве что-то блеснуло, я подошла и, взяв в руки телефон, почувствовала, как внутри все сжалось. Это был мой. Разбился. – Как нам здесь ее искать? – спросила я, вытирая слезы, оборачиваясь. Демон оглядывался по сторонам. – Здесь нет ничего. Только разбитая тачка, - сильно замахнувшись, я швырнула телефон к машине и попала прямо в дверь, мимо Сташи, который подходил к тачке. Демон укоризненно на меня посмотрел, я же проигнорировала его и отвернулась. Если бы он только знал, как тяжело мне находиться тут… - Сташи… - позвала я и подавилась собственными словами. – Сташи!!! – крик вырвался сам собой, я сделал шаг вперед, чувствуя, как меня затрясло. – Отойди от него! Кальбала нависала над ним, опираясь руками о землю около темной головы, смотрела на меня, следила за реакцией. Каким образом она вырубила демона, да еще и так тихо, я просто не представляю. Из ее широкой улыбки стекала на подбородок слюна, она чуть наклонила голову, как собачка, заинтересовавшаяся игрушкой. Ее шея трещала от малейшего движения. - Интересно… - прошипела она, приподнимаясь, хихикая. – Интере-е-есно… - тварь провела огромным ногтем, который в пору было называть когтем, по щеке демона, оставляя кровоточащую ранку, при этом, не опуская взгляд от меня. - Да оставь ты его! – еле выдавила я, не шевелясь. Она согнула с диким хрустом свою шею в другую сторону, та спружинила пару раз, а меня тут же затошнило от одного вида этого действия. Что мне делать?! Тварь резко бросилась ко мне. Одеревеневшие от ужаса ноги подогнулись, и вовремя, чтобы увернуться от ее лапищи, пронесшейся прямо над головой. Только ощутив под руками траву, я бросилась вперед. Схватила ее за талию и опрокинула на землю, тут же откатываясь в сторону и подскакивая на полусогнутые ноги. Руки выставила перед собой, чтоб в случае чего защищать голову и отступила назад, шаркая по траве ногами, оставляя эту суку в поле зрения. Она не шевелилась, словно я ее вырубила. Меня внутри коробило от одного взгляда на нее, на ее длинные руки с острыми ногтями, засаленные черные волосы и до ужаса непропорциональное тело. - Господи, - прошептала я, когда она резко повернулась на бок, уставилась на меня своими черными глазами. Прорезанная улыбка только сильнее растянулась на ее лице. - Интересно… Она медленно встала, и когда вдруг хохотнула, у меня по спине пробежал табун мурашек. Кривая, с кучей жёлтых, бритвенных зубов, улыбка расширилась, чуть ли не до ушей и как чертов кот из Алисы, кальбала растворилась прямо в воздухе, оставив свою улыбку на мгновение мерцать. - Твою мать! - воскликнула я, оборачиваясь, оглядываясь вокруг, но никого, кроме бессознательного Сташи неподалеку не было. Только раскуроченная машина, да примятая трава. – Твою мать! – повторила я, опять оборачиваясь, шаря взглядом по всему, что видела. Как эта тварь могла так просто испариться?! Как?! - Ку-ку, - раздалось за спиной. Правое плечо пронзило дикой болью, я вскрикнула и резко подалась вперед, падая на одно колено, желая уйти от нее. Я чувствовала как ее когти выскальзывают из плоти. Руки пришлось вывернуть так, чтобы выскользнуть из куртки, это только прибавило боли. Оттолкнувшись от земли, я проскочила пару шагов вперёд и обернулась, чтоб увидеть, как куртка, оставшаяся в окровавленных пальцах Кальбалы, под ее звонкие завывания на одной ноте, улетела в сторону. А сама тварь бросилась ко мне. Я пригнулась, и ее когти пролетели прямо над головой. Кое-как отскочив в сторону, здоровой рукой, я отбила очередной ее замах и, сделав выпад, ударила кулаком по челюсти, не замечая, как разорвала костяшки о зубы и после, с разворота добавила ногой, метя в голову, но она вовремя подставила свои длинные руки. Голова кружилась от боли, я еле удержала равновесие, она этим воспользовалась и начала беспорядочно бить руками, метя то в голову, то в больное плечо, в которое я вцепилась, даже того не заметив. Вечно у меня страдает именно это плечо! Я как уж вертелась из стороны в сторону, беспокоясь лишь о том, что могу вот-вот потерять сознание или просто упасть, споткнувшись. Что будет со мной дальше и так понятно, но потом кальбала может переключиться на Сташи, что все еще лежал где-то в стороне. Она сделала еще один выпад, я отклонилась влево и, почти не слушавшейся рукой, отбила ее лапищу в сторону, быстро, мелкими шагами, подскочила к ней, ударила согнутой в колене ногой, попадая твари куда-то в солнечное сплетение. Повезло, что из-за ее полусогнутого положения, было недалеко тянуться. Тварь вскрикнула и на мгновение она потеряла ориентацию в пространстве. Воспользовавшись этим, я схватила ее ладонями за сальный затылок, резко надавила со всей силы, что у меня была, поднимая вторую ногу, ударяя коленом. Ее крик прорезал серый воздух, и она завалилась на землю, завывая, закрывая лицо руками. Плечо прострелило с новой силой, я отскочила назад, сжимая пальцы на относительно здоровом месте, чувствуя кровь, текущую по руке. Лишь бы не кричать, я сжала челюсть, клацнув зубами. Кальбала не могла подняться и орала так, словно кто-то пытался ее расчленить. Даже когда она поднималась на колени, ее шатало из стороны в сторону. Она походила на раненное животное, отходящее от наркоза. Она пыталась подняться, но падала на руки, трясла головой, и снова заваливалась, и все это было с диким, ломающимся при каждом падении, криком. Сглотнув вязкую слюну и прижав правую руку к себе, я оббежала бултыхающуюся тварь. Упала рядом с демоном на колени и, сквозь собственную боль, перевернула его, оставляя кровавые ладони на рубашке. - Боже, очнись! – прошептала я, тряся его здоровой рукой за плечи. – Сташи! – я ударила мужчину по лицу, пачкая и без того кровавую щеку своей, и, кажется, его веки дрогнули, и через секунду тварь затихла. Я замерла и, резко обернувшись, почувствовала удар в грудь, от которого выбило весь воздух из легких. Секундное чувство полета и позвоночник прострелило так, что, когда я ощутила под щекой траву, я не смогла вдохнуть. Малейшее усилие сделать вдох дарило просто безумное количество боли. Похоже, она откинула меня в машину. Это сколько надо было сил?! Перед глазами плясали черные круги, я хотела, пыталась сделать вдох. Не было сил. Только боль, пляшущая во всем теле. - Бедная, - еле услышала я, вздрагивая и постанывая при очередной попытке сделать вдох. Ее голос звучал в голове, заглушая боль, мои собственные мысли. - Бедная, бедная девочка, - я резко зажмурилась и когда открыла глаза, услышав как сквозь вату шаги, еле различила кривые ступни, которые замерли практически перед моим носом. Она схватила меня за волосы и потянула вверх, заставляя приподняться на руки, завывая от боли, что распространялась от позвоночника. - Бедная девочка, - она выдохнула мне в лицо. Гнилостный запах, казалось, забрался прямо в мозг, и я болезненно застонала, смаргивая слезы. - Твоя боль, твой страх, слезы. Они такие сладкие. Ее шершавый язык прошелся по моей щеке, собирая дорожку, и я зажмурилась, прикусывая щеку изнутри до крови. Так хотелось оттолкнуть ее, отстраниться, но не было сил. - Отошла! - этот адский рык как пуля влетел в мою голову, болью разносясь по черепушке и, через мгновение, я была свободна, но еле удерживала себя на предплечьях. Голова была такой тяжелой, что я сперва не могла ее поднять. Сквозь мушки увидела, как Сташи кидается на кальбалу, пытаясь ее задеть, но та ловко уворачивается, отскакивая назад. Она гоготала, радовалась, развлекалась. Сделать полноценный вдох не получалось. Болели ребра, боюсь, она их сломала. Да и спину простреливало так, что я почти не могла шевелиться. Руки вообще отказывались слушаться. Тошнота поднималась откуда-то из желудка, казалось, что еще мгновение и меня просто вывернет наизнанку, но надо было встать. Нельзя оставлять эту тварь на демона. Надо было что-то придумать. Давно такое простое действие как принятие вертикального положения не было таким тяжелым для меня. Просто сесть стало подвигом. Ребра, кажется, трещали при малейшем движении. Лишь бы не кричать, я закусила губу, уже чувствуя кровь во рту. Этот противный вкус железа. От него тошнило еще сильней. Сташи сражался. Но хотя бы просто задеть кальбалу у него не выходило. Они метались по поляне друг за другом. Нападая и защищаясь. У Сташи была уже расцарапана рука и задет бок, а на кальбале не было и следа от когтей, в которые изменились нормальные пальцы демона. Что же, черт возьми, делать? Надо вспомнить, может, в машине было что-то, что могло б мне помочь?! Боже, что же там было? Оружие было точно, но где его сейчас искать? Там все вверх дном, причем в прямом смысле. Схватившись за машину, я попыталась подняться, но упала обратно. Резкая, сильная боль как вспышка разнеслась по телу. Дыхание сбилось, даже на секунду остановилось. Перед глазами все плясало. Ноги тряслись, но надо было что-то делать. - Когда я выберусь из этого дерьма, я завалюсь отдыхать! Желательно на пару недель! Крепко сжав зубы, навалившись на машину, я все-таки сумела подняться, но чтоб банально обойти ее, пришлось постоять, подождать хотя бы когда рассеются мушки перед глазами. Рассчитывать на то, что ноги перестанут трястись, вообще не стоило. Надо было поторопиться. Сташи с этой тварью один уже долго по поляне прыгает, но задеть ее не получается. Она словно угорь, ускользает от него. Интересно, как я вообще смогла ее задеть? Сделать один шаг стоило больших усилий, но я его все-таки сделала и, что особенно порадовало, даже не упала, хотя голова кружилась, и тошнота все не отпускала, про боль и говорить нечего. Обходя машину, я вспомнила, как вылезала из нее, через разбитое окно, разрывая ладонь об острые капли осколков, как болел живот. Я упала на колени рядом с тем самым окном и закрыла рот рукой. Тошнило. Старалась дышать носом, но от малейшего вдоха, ребра просто разрывало. Желудок сводило, пространство танцевало перед глазами. Когда же это прекратится? Темные пятна рассеивались очень медленно, но мне все равно удалось разглядеть внутри машины, среди разбросанных вещей что-то похожее на пистолет. Руки похолодели от воспоминания, как этот самый пистолет был приставлен к моему виску. Я потянулась за ним, кусая губы, лишь бы не кричать от боли, что разрывала все тело. Кажется, я оцарапала руки, но это были мелочи в сравнении с тем, что я, наконец, могу сделать хоть что-то. Главное убрать тварь подальше от Сташи, а то, учитывая мое состояние, могу и демона прибить случайно. Пистолет был заряжен, почти полностью. Спасибо отцу, я знаю, как с ним обращаться. Когда-то при виде пистолетов у меня начиналась истерика. Отец, может, с его стороны это и было жестоко, заставлял меня им пользоваться, учил меня, сквозь мою истерику, мое оцепенение, трясущиеся руки. И, может тогда я просто ненавидела его за то, что он заставлял меня это делать, сейчас я ему благодарна. Особенно его словам: «Когда-нибудь ты спасешь чью-то жизнь». Поражаюсь иногда, как же он бывает прав. Ноги дрожали, чуть не подогнулись, когда мне удалось встать. А пистолет так и норовил выскользнуть из ослабевших пальцев. Надо было все закончить как можно быстрей. Долго я не выдержу. Сташи тихо вскрикнул, и я резко подняла лицо. Кровь зашумела в ушах, когда я увидела, как он удерживает руки кальбалы буквально в сантиметре от своего лица, а она орет, давя всем своим весом на руки. Адреналин так хорошо ударил в голову, что все болевые рецепторы притупились, и я почти перестала ее чувствовать, когда побежала к ним. Руки, наверное, впервые за сегодня не тряслись, и я была уверенна в том, что делаю. Я налетела на них, схватила одной рукой кальбалу за обрывки одежды и вместе с ней кубарем покатилась по траве, ударяясь спиной, плечом, всем телом, опять чувствуя сильную боль. Пистолет в какой-то момент вылетел из рук. Она оказалась сверху, сидела на моих бедрах, замахнулась, я только и успела, что убрать голову. Острые когти воткнулись в землю рядом с моим виском. Я ударила ее по локтевому суставу, и длинная рука сразу подогнулась. Я подалась вверх, обхватила сзади ее за шею и со всей силы упала обратно, впечатывая тварь головой в землю. И мне было плевать, что я сама опять ударилась больной спиной. Главное было ее хоть немного дезориентировать, чтобы найти пистолет. Она взвыла, когда я оттолкнула ее в сторону, а сама почти не чувствуя тела, бросилась туда, где казалось, блестел ствол. - Санни! – услышала я, и вдруг лодыжку обожгло болью, кальбала потянула за нее и я упала на живот, заскребла руками по земле, хватая пистолет. Тварь подтянула меня к себе. Я развернулась, вытянула руки, убрала предохранитель. - Пока-пока. Пять выстрелов подряд эхом распространились среди небольших кустов и деревьев. Кальбала замерла с широко раскрытыми провалами глаз, я же, откинув в сторону пушку, отползала. И вовремя, потому что ноги у твари подогнулись, и она завалилась практически на меня. - Санни, ты цела? – Сташи оказался рядом со мной, встал на одно колено. Он хотел коснуться моих плеч руками, но они так и зависли в миллиметрах от меня. - Со мной ничего не случится. Лучше проверь, жива эта тварь или нет, - кивнула я головой в, надеюсь, мертвую кальбалу и сразу схватилась здоровой рукой за голову. Опять все закружилось. Боль начала возвращаться, только, кажется, она была в разы сильней. Кровь зашумела в ушах, мне было больно даже шевелить пальцем. О вдохах и выдохах не было и речи. Я уже не слышала, как Сташи звал меня, хотя я и чувствовала его рядом. Я просто хотела, чтобы эта боль закончилась. Демон первым открыл глаза и тут же наклонился к девушке, что лежала на его коленях без сознания. - Господин, - отозвался Блазард, подскакивая. - Блазард, живо, зови Майябель и Аделин. Пусть подойдут в комнату Санни. - Сташелорен? - без стука в кабинет вошел Хэсс и тут же получил поручение от главы, вызвать лекаря. - Он нужен мне так быстро, как это возможно! Шевелись! – прикрикнул он, быстро снимая со лба Санни камень и пряча его в карман, саму же девушку он подхватил на руки. – Блазард, не сиди истуканом! Опешивший на мгновение шурмен тут же понесся вперед господина из кабинета. Сташи почти бежал, чувствуя, как его рубашка пропитывается горячей кровью Санни. Он уже успел забыть, что все раны, которые получили жертвы кальбалы, находясь в собственном сознании, потом появляются в настоящем и, если вовремя и правильно не помочь, может стать поздно. Санни сильно досталось от этой твари. Хоть Сташелорен и пропустил много, валясь без сознания, он видел, как Санни было тяжело подниматься, скольких усилий стоило ей просто сесть возле той машины, а встать и того тяжелей. Только из-за этого, из-за того, что он отвлекался на девушку, он получил свои раны. Они были не серьезными, хотя и сильно кровили. Раны Санни были гораздо хуже. Девушка постанывала, когда он нес ее по лестнице, а когда пытался открыть дверь, одновременно удерживая ее на весу, она и того вскрикнула, все еще не приходя в сознание. - Господин! – Майябель и Аделин появились вовремя. Блазард быстро семенил за ними. Девчушка открыла дверь в комнату Санни, пуская демона внутрь. – Что с ней произошло? – вскрикнула она, когда правитель осторожно положил Саннишаэль на кровать, и Майя увидела, какое огромное кровавое пятно расползлось по белой рубашке мужчины. - Не время болтать, - Сташи, почти отрывая пуговицы, скинул окровавленную рубашку рядом с Санни. – Помогите мне снять с нее платье. Надо остановить кровь. Майя быстро кинулась к ним, заскочила на покрывало, про себя извиняясь перед девушкой. Вместе с матерью и правителем она повернула Санни на бок и в четыре руки, пока Сташи удерживал ее, они расстегнули множество маленьких пуговичек на спине. Плечо платья полностью пропиталось кровью и, когда Аделин сделала шаг назад, увидела свои руки, она чуть не потеряла сознание. - Майя, Господин, простите, - прошептала она, отступая от кровати. - Иди, сядь! – воскликнула девочка, и махнула такой же окровавленной рукой в сторону небольшого кресла. – Я справлюсь. Осторожно, насколько это было возможно, Майя начала вытаскивать руку Санни из узкого рукава. Сташи придерживал девушку между лопаток, чтобы она не шевелилась и осторожно воздействовал своей магией, боясь при этом что-нибудь повредить. В его голове сохранился тот жуткий глухой звук и болезненные стоны Санни. - Майябель, осторожней, боюсь, у нее повреждена спина и грудная клетка, - произнес он, услышав при этом поскуливания Блазарда из-за кровати. - А, хорошо, - девочка на секунду подняла лицо и вновь опустила, высвобождая запястье из рукава. - Оставь так, - скомандовал мужчина. – Отойди. - Да. Маябель быстро слезла с постели, чуть не наступив на Блазарда, который положил свою шрамированную морду на покрывало. Она прижала к груди окровавленные руки, взглянула на них, затем на девушку, что так ей нравилась и еле сдержала слезы. Только не при матери. Она поплачет потом. Пока правитель пытался помочь Санни, Майя подошла к матери, ее лицо почти сравнялось с цветом некогда белой рубашкой Сташи и, потрепав женщину по руке, отвела в ванную. Она заставила женщину помыть руки и проводила ее до дверей, взяв с нее обещание, что та пойдет и приляжет. Блазард согласился ее проводить. Они вместе ушли. - Майябель! – позвал девочку мужчина, и она тут же кинулась обратно. - Да? - Я остановил кровь. Но нужен лекарь, он скоро будет. Найди в вещах Санни какую-нибудь рубашку, а я пока сниму с нее платье. И, да, найди полотенце и намочи. Кровь лучше стереть. - Поняла, - девочка тут же кинулась исполнять приказ. Сташелорен наклонился над Санни. Она была бледной, словно из нее откачали всю кровь и, именно сейчас огромные синяки под ее закрытыми глазами проступили так явно, что девушка больше походила на труп. Мужчина, потянулся ко второй руке, как она открыла глаза. - Сташи… - позвала Санни, и болезненно замычала, когда попыталась поднять раненую руку, видимо забыв о своей травме. - Где Блазард? – обернулся демон к девочке. - Сейчас должен вернуться, - отозвалась Майя и как раз в этот момент Блаз ворвался в комнату, заскакивая на кровать, ползком приближаясь к Санни, косясь при этом на своего правителя. - Блаз, переведи ей, - шурмен кивнул. – Лучше не шевелись. Боюсь, что у тебя может быть сломана спина. - Вряд ли, - отозвалась Санни, поворачивая голову к демону. - Со спиной просто сильный ушиб. Уверена. Ребра, скорее всего, треснули, возможно сломаны, - она сделала вдох, но вдруг замычала, прикусывая почти синие губы. – Как же больно… - Все равно не шевелись. Скоро уже должен прибыть лекарь. Он осмотрит тебя и скажет точно. Санни слабо кивнула. - Я помогу тебе снять платье. Лекарю нужен будет доступ до кожи, чтобы… - Понимаю, - перебила она. - Все будет хорошо, - Сташи коснулся бледной щеки Санни и та, чуть прикрыв глаза, опять кивнула. - Я знаю, - шепотом сказала она. – Знаю…