Её глаза

      Время для Гаары шло незаметно за выполнением миссий, составлением отчётов и исполнением других ежедневных обязанностей среднестатистического шиноби, а календарь, между тем, не останавливаясь ни на секунду, отсчитывал дни один за другим.       Два месяца пролетело как две недели, однако за это время совсем ничего не изменилось. Канкуро всё также просиживает штаны с утра до вечера в своей мастерской, Темари, по любому удачному стечению обстоятельств, сбегает в Коноху, и почему-то Гаара был совершенно уверен, что к «своему Шикамару», про которого она им с братом со времён Чунин Шикен уже успела все уши прожужжать. Впрочем, если хорошо подумать, то его не в меру ленивому образу жизни подобная взбучка, в виде его старшей сестры, совсем не помешает.       Тем временем он тоже вёл вполне спокойную и размеренную жизнь, вернее сказать, только Гаара мог называть спокойной жизнью ежедневное отправление людей на виселицу. Ох уж ему эти причуды совета! Побыстрее бы уже избрали нового Каге, чтобы прекратить эти старомодные кровавые расправы над людьми чужих селений этими маразматиками. В установившемся сейчас шатком равновесии сил Пяти Великих Стран куда разумнее было бы проводить политику сближения, нежели противостояния.       Хотя кое-что всё-таки не осталось прежним — совсем недавно джинчуурики однохвостого стукнуло пятнадцать лет. Событие было отпраздновано в скромном кругу семьи. Это был первый день рождения, который Гаара провёл вместе с родственниками. Сначала они хотели сделать масштаб праздника куда больше, но он отговорил их от этой идеи — в этот же день, пятнадцать лет назад, не только родился он, но и умер один человек, который был так значим для них. Мама. Поэтому было решено посетить небольшое кладбище на окраине Суны.       Возложив цветы на могилу, каждый из них на минуту предался своим мыслям, опустив задумчивый взгляд в землю, или, напротив, подняв его высоко в небо, да куда угодно, лишь бы не видеть этой простой, незамысловатой надписи на сером могильном камне. И только тогда, когда молчание начало становиться неловким, а тишина — резать слух, родственники отправились домой.       Канкуро и Темари легли спать тогда куда раньше обычного, а Гаара, по привычке, забрался на одну из многочисленных крыш Суны. Для него это была очередная бессонная ночь, наполненная бесконечным ворохом надоедливых и навязчивых мыслей, которые он, как не силился, не мог выбросить из головы.       А на следующий день он вновь посетил ту самую шестую камеру, невольно наблюдая за той зеленоглазой девушкой. Ему иногда даже удавалось завести с Ней разговор, тем самым узнавая многое о Ней и о Её жизни. Она просто рассказывала, без определённой на то цели. Она не пыталась его ни вынудить на что-то, ни разжалобить, что резко выделялось на фоне остальных заключённых. Ответных вопросов Она также никогда ему не задавала. Гааре казалось, что он уже может понять Её чувство безысходности и обречённости, однако до сих пор отказывался верить, что это может случиться вот так, с человеком, который на самом деле ни в чём не повинен. В его представлении наказание получали только те люди, которые действительно это заслужили, будь то вор, убийца, грабитель, но в моральном устое джинчуурики никак не желала укладываться эта «неправильная» ситуация. Он слушал её с некоторым сожалением и состраданием, изредка вставляя что-то своё, ему хотелось верить, что Она сможет, сумеет избежать незаслуженной смерти, что справедливость всё же восторжествует, даже несмотря на то, что никаких весомых оснований на это не было. Он просто отчего-то верил в это. Он понимал Её и её чувства. Он знал, что это такое — грызущее чувство беспросветного одиночества и обречённости. И Она, кажется, понимала это. Понимала то, что он тоже когда-то испытывал эти чувства. Они как будто сами, незаметно даже для себя, понимали ощущения друг друга, заново переживали их в своём сознании.

***

      Этот день был одним из тех, в которые Гаара позволял себе небольшой сон. Проснувшись, он сначала не сразу понял, почему спал, когда должен был, по сути, уже направляться в резиденцию, чтобы получить задание. Однако через недолгие пятнадцать секунд причина начала смутно проявляться в ещё не до конца проснувшемся сознании. Flashback       "Сегодня Она сказала, что мне следует хорошенько отдохнуть, потому что я выгляжу уставшим и измотанным. Странно это всё... С чего бы вдруг?" - Гаара беспрестанно прокручивал эту мысль в своей голове, но ответа найти никак не получалось.       Может быть, сегодня он выглядел хуже, чем обычно? Но это предположение так же быстро отпало, как и пришло: разглядев своё отражение в одном из многочисленных зеркал резиденции, джинчуурики однохвостого убедился в том, что выглядит он так же, как и всегда.       Ярко-красные пряди коротких волос падали на бледный лоб, оставляя открытым лишь то место, где виднелось алое кандзи "Любовь", его бирюзовые глаза обрамляли тёмные тени, подчёркивая и без того казавшуюся мрачной личность их обладателя. Всё как и обычно. Странно всё это... А между тем, он с каждым шагом всё быстрее и быстрее приближался к дому: сегодня с продолжительной миссии должна была вернуться сестра, и ему хотелось встретить её как следует, всё-таки они долго не виделись. И вот он уже стоит на крыльце большого особняка, доставшегося им от отца. Конечно, им троим такое поместье казалось чересчур большим, поэтому большинство комнат в доме были заперты за неиспользованием. Открывать дверь ключом надобности уже не было - она была открыта, что могло означать лишь то, что Темари всё же вернулась раньше его.       Бесшумно перешагнув порог, он поднялся по лестнице, которая вела в комнату сестры, откуда доносились два женских голоса, один из которых, вне сомнений, принадлежал сестрице, а в другом Гаара узнал голос её подруги. Она восхищённо ей о чём-то рассказывала, то и дело "ахая", что Темари, судя по её тону, не очень нравилось: её с трудом можно было назвать романтичной девушкой. Подумав об этом, уголок губ джинчуурики чуть приподнялся вверх.       Гаара не умел улыбаться во все двадцать восемь зубов, как это делал его друг Наруто, но и его редкая, почти незаметная улыбка тоже могла заставить сердца его родного брата и сестры искренне радоваться, когда они видели её.       Внезапно до слуха носителя Биджуу донеслась особенно громко сказанная фраза куноичи, беседовавшей с его сестрой: "Это же любовь!", на что тут же не преминул ответил скептический голос Темари, мол, с чего это ты взяла. - Ну... ну я чувствую же! Разве понимать друг друга без слов - это ли не любовь! - вновь воскликнула она.       Темари, которой, по-видимому, порядком надоело общество её влюблённого товарища по оружию, быстро согласилась с ней и попрощалась, почти силком отправляя её восвояси.       Гаара, выждав некоторое время и услышав хлопок двери с первого этажа, возвестивший об уходе знакомой Темари, вошёл в комнату сестры, однако на этот раз решив ограничиться сухим приветствием и вопросом, не голодна ли она. Когда сестра ответила, что вовсе нет, Гаара направился к двери, дав понять сестре то, что ей требуется отдых и он не намерен ей мешать. - Постой-ка! - послышался голос Темари, когда он уже было положил ладонь на дверную ручку, - подойди ко мне.       Джинчуурики, пожав плечами, молча повиновался просьбе сестры и подошёл к ней. Какого же было его удивление, когда Темари счастливо улыбнулась, глядя ему в глаза, её рука взъерошила и без того непослушные волосы брата, а потом, чуть склонившись и отведя прядь его алых волос со лба, запечатлела на нём поцелуй. Затем, вновь распрямившись и всё ещё не убирая руку с головы брата, она сказала: - Ну привет, отото. Я отсутствовала всего-то неделю, а ты, кажется, изменился. Ну или это просто оттого, что я не видела тебя целую вечность, - она задумчиво подняла свой взгляд вверх, - но одно я могу сказать точно. Я очень скучала по тебе. Кстати говоря, ты прав, длительные миссии и правда невероятно меня выматывают. Так что, спокойной ночи, - и она снова улыбнулась мне.

***

      А может, Она всё-таки была права насчёт того, что ему следует хорошенько выспаться? По крайней мере сейчас Гаара чувствовал дикую усталость и потребность в хорошем сне. Хотя вряд ли "хорошим сном" можно было назвать беспрестанную надоедливую болтовню Шукаку, с жалобами на то, как он долго не видел крови, и своими прочими садистскими замашками.       Войдя в свою комнату, Гаара достал из ящика в столе четыре печати, которые послужат ему для того, чтобы создать барьер, который, в случае чего, сможет сдержать натиск Песчаного Демона. Разложив их на полу по всему периметру комнаты, он медленно сел на кровать и сложил необходимые печати, чтобы активировать технику барьера.       Ну вот, теперь он со спокойной душой может выспаться. Положив голову на подушку, Гаара попытался забыться, но даже прикрыв глаза у него это не очень-то и получалось. Даже, как ни странно, не из-за Шукаку, а из-за его собственных мыслей. "И всё же, почему именно сегодня Она так сказала?.. А я ведь всё-таки послушал её и взял отгул... Темари сказала, что очень скучала по мне. Интересно, это правда?.. А тот разговор про любовь... могу ли я её к кому-либо ощущать?.." Последний вопрос занимал джинчуурики больше всего. Значит, понимать человека без слов?.. Может ли он так? Разве что брата с сестрой, Баки-сенсея и... Её? Но разве может быть такое, что он Её любит? Сейчас Гаара был вынужден сам признаться себе, что над этим вопросом он задумывался не раз, и даже не два. Он думал об этом много. Он вообще о Ней думал слишком много, Она, день за днём, всё сильнее входила в его жизнь, он просто представить себе не мог, что завтра не сможет Её увидеть. Не может! Нет, решено, завтра утром он обязательно хорошенько подумает об этом и решит, что ему делать. А сейчас он слишком устал, чтобы думать об этом. Парень сдавленно выдохнул и уже через несколько минут забылся в беспокойном сне. Но, несмотря на это, сегодня он мог за него не опасаться. Конец Flashback