ВС-I «Министерская шишка»

Евгения выскочила из тира, не помня себя, и испугано осмотрелась – никого. Но в офисе в принципе полно людей – никуда не спрячешься от посторонних глаз, и она поспешила прочь из ФЭС, стараясь не привлекать к себе внимания сотрудников и молясь, чтобы никто не окликнул. Только оказавшись по ту сторону двери и уйдя в тупик коридора, Женя вздохнула с облегчением и прислонилась к стене. Что это сейчас было? Данилов, он… от воспоминания, что он сделал, ее снова встряхнуло, как и в тот момент, когда Степа ее поцеловал. И внутри все перевернулось, словно ее вытащили со дна морского, с уютного дна глубокого Марианского желоба, и плашмя бросили на песчаный пляж. Или как говаривал классик: в зобу дыханье сперло. Сердце колотилось непонятно где, словно оно было не одно, а размножилось удивительным образом и билось теперь во всех частях тела. Шишкова закрыла лицо руками. Столько лет быть белой вороной в обществе, пытаться отвергать тактично ухаживания молодых людей, чтобы никто ничего не заподозрил, столько времени держать лицо и думать только о работе, чтобы не сойти с ума… Как люди совмещают личную жизнь с работой? Наверное, она просто у них другая, эта личная жизнь. И эта работа. Ведь для нее это даже не работа, а цель, миссия. Пока до конца не доведет, не успокоится – Потапов должен за все заплатить. Все они должны заплатить… Женя убрала ладони от лица и сделала глубокий вдох. Она больше ни о чем и не думала все эти годы, как только стало понятно, как все случилось и почему. А уж когда подтянулись остальные детали, она вообще сон и аппетит потеряла. Если бы не Ольга Валерьевна… В голове неожиданно всплыли слова Султановой: «Не заставляй себя. И никого не слушай. В твоем случае должно пройти время. Но самое главное – ты должна оставить прошлое в прошлом». А это возможно, только когда она выполнит свою самую важную задачу. Для этого она выжила – чтобы им всем небо с овчинку показалось. А тут Данилов… Она снова глубоко вздохнула. Чего он к ней целоваться полез? Неужели она настолько ему напоминает Катю, что у него совсем крышу рвет? Да ведь столько лет уже прошло. А вот поди ж ты! Увидел фотографию их матери и сразу все понял. И как она раньше не подумала об этом. Нельзя было рассказывать ему про Катю! Гриша правильно сказал, что он заинтересованное лицо. Так бы увидел фотографию и – ничего. Не так уж она сама похожа на мать, чтобы он тут же ее опознал. Катя была ее копией. И она тоже хороша – взяла и выложила все как на духу. Хорошо хоть, успела остановиться вовремя и не сдать все детали. Тоже мне оперативник! Любой такой Данилов возьмет тебя за жабры и – все. Евгения строго фыркнула, сердясь сама на себя, но тут же горько вздохнула. Да не любой… Любых полно было – отбивалась, а тут… И ведь как красиво говорил: и трогательная, и милая, и смелая… Губы сами собой растянулись в улыбку, и Женя снова рассердилась. Дурочка! А ты и уши развесила! Она усердно потерла щеки и виски, чтобы прогнать воспоминания и ощущения, которые до сих пор будоражили ее всю, заставляя кипеть кровь в жилах. Нет! Она будет думать только о деле. Ольга Валерьевна не зря напоминает ей все время о приоритетах. Надо не забывать, что стоит на первом месте! Но случайно брошенные разными людьми слова теперь подтягивались к ее сознанию, как железные винтики к магниту. «Ммм, какой замечательный у нас, оказывается, капитан Данилов…» «Ты зря не доверяешь Данилову. Если кто и может прыгнуть выше головы в этом деле, то только он… То есть тебе мальчики в школе никогда кнопки на стул не подкладывали и за косички не дергали?» «А Данилову полезно быть в тонусе. Чтобы не расслаблялся…» Черт! Она чуть не взвыла от собственного бессилия. Все не так. Он просто пытается выведать у нее детали любым способом. Боже, если бы он знал про Катю все… Хоть здесь ей хватило самообладания, чтобы сдержаться и вовремя уйти в сторону во всей этой истории. Он не должен знать. Не сейчас. Иначе он точно все испортит. И… к черту Данилова! Надо думать о деле! Собравшись с духом, Шишкова мысленно настроилась на рабочий лад и вернулась в ФЭС. В коридорах было подозрительно пусто, и Женя аккуратно пробралась в лабораторию. Если всплыла фотография ее матери, значит, они что-то еще накопали, о чем она не знает. Хоть бы Данилову хватило ума никому ничего не рассказывать… - Кого-то ищешь? – улыбнулся Белозеров, увидев ее, нерешительную, на пороге лаборатории. - Нет, но… где все? – тоже улыбнулась она, проходя внутрь. - Игорек уехал к спорткомплексу, где тренируются наши девочки. На всякий случай – проверить обстановку до тренировки ну и там приглядеть. Остальные сейчас у Круглова на блиц-совещании – решают, что делать дальше, если до конца дня с гимнастками ничего не произойдет: снимать охрану или продолжать следить. - Продолжать, конечно! – возмущенно отозвалась Шишкова. – Это же наша единственная ниточка! - Возможно, нет. Я тут пробиваю биографию Сурина – отчима Юрцевой, который тебя вроде как откуда-то знает, - начал Сергей, и Евгения с готовностью села рядом на стул, мысленно благодаря коллегу, что сам поднял тему. - Есть что-то интересное? - Пока не знаю. Известно только, что он работал в той же клинике, где находилась жена Потапова, когда сошла с ума после смерти дочерей и матери. Евгения побледнела. Сурин лечил ее мать? Вот откуда он ее знает. Нет, постойте, в клинике же много пациентов, и это было давно – как он может помнить? Нехорошие предчувствия съедали изнутри. И еще Гриша не хотел ей ничего рассказывать сейчас. Почему? - А как умерла жена Потапова? – она старалась, чтобы голос звучал ровно. - Так… Вот тут в заключении написано, что она наглоталась таблеток, потому что не могла больше жить с осознанием, что ее девочки погибли. Так, что еще… Женя сжала пальцами коленки, стараясь не разреветься и надеясь, что Белозеров не обратит внимания на ее состояние. Но Сергей увлеченно читал документы и кратко пересказывал их ей. - Была предсмертная записка, в которой говорилось как раз, что она больше не хочет жить. Слу-ушай, - вдруг протянул он. – Сурина пытались обвинить, что он недосмотрел за больной, поэтому та своровала у него сильнодействующее лекарство. Были даже показания, что он по-особому относился к Потаповой, кто-то даже намекал, что доктор влюбился в свою пациентку… Так, а тут говорится, что все обвинения против доктора были сняты и расследование прекратили… под давлением Потапова… Жень, тебе плохо? – только обернувшись к девушке, Сергей заметил, что ее трясет, а на лбу выступили капельки пота. – Давай Селиванова позову. - Нет, - выдавила из себя она. – Принеси водички лучше… пожалуйста… - Да, конечно, - подорвался с места Белозеров. Шишкова негнущимися пальцами взяла мышку и пролистала обратно, где говорилось о предсмертной записке. Фотография ее была также прикреплена к делу. Это не почерк ее матери. Евгения смотрела придирчиво, долго, но была абсолютно уверена, что это не ее почерк. А это значит… Боже… Перед глазами поплыло, голова закружилась, вихри воспоминаний, голосов, звуков рассекали сознание. - Вот, - вернулся Сергей со стаканом воды, пока она невидящим взглядом смотрела в монитор. – Выпей, тебе полегчает. Если нет – я вызову Бориса. Он хоть и патологоанатом, но с живыми тоже справляется. - Спасибо, - машинально пролепетала Женя, не отреагировав на юмор. В голове крутилось только одно: Потапов убил ее мать. Кому еще могло это понадобиться? И именно поэтому от нее скрыли все про Сурина. Доктор влюбился в пациентку, поэтому так среагировал на появление двух капитанов в своем доме – одна из девушек напоминала ему Лизу, но он не мог вспомнить. Или он не влюбился, а участвовал в убийстве? Но за что Потапов мог желать смерти своей жене и нанять Сурина для этого? Что ему сделала мама, что он избавился и от нее? А если… Евгения похолодела, чуть не уронив стакан. А если она знала? Или начала догадываться, задавать неудобные вопросы?.. Гад! Костяшки пальцев побелели. Но ничего, она обязательно найдет его и тогда уже взыщет по полной. Главное, чтобы гимнастки вывели их на этот бордель. Нельзя бросать слежку за ними, никак нельзя! - А нам разве не надо быть на совещании? – словно очнулась Шишкова. - Да, я как раз вот на печать отправил материалы по Сурину, - Белозеров встал, чтобы взять листы из принтера, - и собирался идти. Пойдешь? Или тебе лучше тут остаться, в себя прийти? Как ты себя чувствуешь? - Нормально, - Женя попыталась улыбнуться, чтобы усыпить бдительность. – Наверное, скачок давления, у меня иногда бывает, - соврала она, чтобы закрыть тему. Данилов разрывался между внимательным слушанием коллег на совещании у Круглова и собственными мыслями и чувствами, устроившими внутри него чехарду. Зачем он ее поцеловал? Она и так как оголенный нерв, и он еще тут добавил. И предупреждали его, что не надо ее волновать, и Султанов попросил присмотреть, чтобы ей никто нервы не шатал. Степан горько усмехнулся осознанию своего поведения. Тоже мне оперативник! Дебил ты, Данилов, скатился в подростки и сам ведешь себя неадекватно и неразумно. Правильно она сказала – бешеный ты. - У тебя другое мнение на этот счет? – выдернула его из мыслей Власова, по-другому истолковав скептическое хмыканье коллеги. - А? Нет, я не про это, - как умел, выкрутился Степан, но от вездесущего взгляда Белой укрыться было трудно. - Наш капитан Данилов витает в облаках, - спокойно заметила она, словно говорила, что на улице пошел дождь. - Я не витаю в облаках – я думаю, что еще мы можем сделать, - с нажимом проговорил тот, чтобы не выдать, что действительно потерял нить беседы последней минуты. - И как, придумал что-нибудь? – не отставала Татьяна. - Пока нет, но… А Серега у нас где? - Серега у нас тут, - появился в дверях Белозеров, следом за ним вошла Шишкова. Данилов успел поймать ее испуганный взгляд, который она тут же отвела в сторону, после чего поспешила занять место рядом с Власовой, напротив него. Глаза опустила в стол и поднимала их только на Круглова. Ну, молодец! Не только сам в безбашенную юность упал, но и девчонку напугал так, что она на тебя теперь даже смотреть не может. - Я пробил информацию на Сурина, - начал докладывать Сергей. – Он работал в клинике, когда там была жена Потапова, и ушел оттуда, когда она умерла. Я поднял дело. Говорили, что Сурин не ровно дышал к жене Потапова, выделял ее из всех. С другой стороны, именно его обвиняли в смерти Елизаветы – якобы по недосмотру. - А от чего она умерла? – поинтересовался Селиванов. - Передозировка препаратами. Была версия, что Сурин слишком расслабился, отвлекся, не заметил, что Елизавета стащила препараты, после чего она покончила с собой. Но, что самое интересное, обвинения с Сурина были сняты под давлением Потапова. И после этого доктор уволился из той клиники. - Ничего себе, - первой отреагировала Белая. - Как-то очень напоминает сделку купли-продажи квартиры, - заметила Власова, - не находите, коллеги? - Ты хочешь сказать, что Потапов заказал Сурину убийство жены, а потом сам же его отмазал, но доктору пришлось уйти из престижной клиники? – развил мысль Борис. - А почему нет? – пожала плечами Рита. – Не удивлюсь, если на счету этого Сурина потом появилась кругленькая сумма – за моральный ущерб, так сказать. Зачем министру сумасшедшая жена? А если он потом избавился от тестя, то очевидно, Потапов просто прокладывал себе дорогу к власти. - Слушайте, так может, тогда и дом с детьми и тещей не просто так сгорел? – предположила Таня, и Шишкова резко подняла голову. Она видела, что Данилов не сводит с нее глаз, смотрит пристально, будто ждет чего-то. Евгения понимала, что нужно вести себя, как обычно, и очень старалась сформулировать свои мысли, привести аргументы, но Степа не отпускал ее взглядом, и ее мозг отказывался соображать. - Друзья мои, - встрепенулся Селиванов, - а что если жена Потапова уже была с психическими расстройствами? Если это по ее недосмотру случился пожар? Тогда понятно, что она сразу попала в клинику, а потом наложила на себя руки. Данилов четко увидел, как Женя сжала кулаки так, что ногти впились в кожу. Вместе с тем, взгляд ее был жестким и словно требовал: «Никому. Ничего. Не говори». Степан едва уловимо кивнул, будто отвечая, что он понял, что он не выдаст ее, разумеется, а сам сказал: - Надо поднять медкарту этой Елизаветы, чтобы посмотреть, были ли у нее проблемы с психикой. С другой стороны, в карте это может быть не отражено, потому что министру невыгодно афишировать безумие жены. Более того, даже если у нее было что-то не так с головой, это не отменяет того факта, что Потапов мог договориться с Суриным о ее устранении. - Поднять карту надо, - тяжело произнес Круглов, – хотя бы для того, чтобы понимать, что за человек этот Потапов и откуда идут корни у всего этого безобразия. Беда лишь в том, что доказательств у нас нет. Кроме того, срок давности по этим преступлениям, если они имели место быть, уже прошел. Даже если Потапов все это организовал… - Николай Петрович развел руками, давая понять, что поздно уже что-либо делать. - А если вызвать этого Сурина сюда? – предложила Белая. – Напомнить ему то дело, спросить, как все было… - А что он, кстати, заявлял в то время? – поинтересовалась Власова. - Говорил, что не понимает, как это случилось, что все препараты всегда держались под замком, - ответил Белозеров. – Также говорил, что никакого особого отношения к Елизавете у него не было. В общем, все отрицал. - Тот факт, что его отмазал сам Потапов, намекает на то, что министр был при делах, - озвучил свои размышления Данилов, матерясь про себя, потому что видел, как дрожит Женя. Зачем она влезла в это дело? Ну, сообщила бы информацию и предоставила профессионалам вести расследование! – И если мы вызовем сейчас Сурина, - заставил себя продолжить Степан, - то могут что-то заподозрить. - Кстати, а ведь падчерица Сурина тренировалась у Потапова, - вспомнила Белая. – Как-то странно получается. - Что именно? – не понял Круглов. - Вот смотрите, - пустилась в рассуждения Таня. – Если Потапов нанял Сурина для убийства своей жены, потом отмазал и все такое, то Сурин вполне мог бы потребовать у него какой-то поблажки или еще чего-нибудь, чтобы девочка могла продолжать занятия. А вместо этого он спокойно забрал перспективного ребенка из престижной секции. - А если наоборот? - подхватила Власова. – Если Сурин узнал, что за секцией стоит Потапов, а он знает, что это за человек, то он мог забрать ребенка из секции не потому, что ехать далеко, а чтобы она была подальше от Потапова. - Кстати, - вспомнила Белая, – когда мы разговаривали с Суриным о Потапове, он вообще никак не выдал, что знает его, что раньше они пересекались и все такое. - Ну, это как раз логично, - подал голос Селиванов. – Для Сурина Потапов – это скандал, увольнение и темное пятно на карьере фактически, хоть обвинения и сняли. Он мог бояться, что его обвинят в том, что Потапов пропал. На секунду все замерли и переглянулись. - А если так и есть? – медленно произнесла Власова. – Если Сурин только-только узнал, что секция, в которую ходит его девочка, принадлежит Потапову, понял, что их дороги снова пересеклись, и решил отомстить? Ну, если Потапов действительно убил свою жену, подставив Сурина, что тот потерял место? - Если… - вздохнул Круглов. – У нас сплошные домыслы и никаких улик. - Я считаю, что с Суриным надо поговорить обстоятельно на эту тему в наших стенах, - твердо заявил Данилов, не спуская глаз с Евгении. Та сидела бледная и не говорила ни слова. - Жень, а ты что думаешь? – проследила за его взглядом Белая и тут же осеклась. – Ты в порядке? Все взгляды устремились на Шишкову. - Ей сегодня уже было плохо, - быстро сказал Белозеров, - и я предлагал позвать Бориса, но она отказалась. - Просто скачет давление, - тихо ответила Евгения, пытаясь собраться с силами и мыслями, отбросить эмоции и рассуждать здраво и хладнокровно. – Касательно Сурина, я тоже думаю, что его надо допросить, - и только Степан слышал, как звенит от волнения ее голос. – Но это дело прошлое, а меня больше занимает настоящее. Есть какие-то новости по девочкам? - Шустов дежурит возле спорткомплекса, - ответил Круглов. – Сейчас Власова поедет его сменить. А пока мы следим за разговорами, но там ничего особенного – они обсуждают, как сделать алгебру, у кого списать химию и что подарить общей подруге на день рождения, куда они приглашены обе. Как бы не получилось, что мы следим зря… - прозрачно намекнул он, и Шишкова тяжело вздохнула. - Я уверена, что не зря, - только и сказала она. – Давайте мы хотя бы до конца недели за ними проследим? Если все хотят отдохнуть в выходные, то я прослежу сама, - тихо, но четко заявила Женя. - До конца выходных оставим наблюдение, - кивнул майор, слегка прищурившись. Он тоже заметил, что Евгения нервничает, и ему хотелось знать причину такого состояния сотрудницы. - Если это все, тогда я поехала к Шустову? – осведомилась Власова. - А я тогда за Суриным? – в тон ей спросила Белая. Круглов дал добро и завершил совещание. Белая едва успела привезти Сурина, как позвонил Шустов с тревожным заявлением, что Звягина и Толоконцева пропали. - Как пропали?! – вскочил со своего кресла Круглов. - Домина говорит, что они отпросились с тренировки пораньше, потому что их пригласили на день рождения, - докладывал Игорь. - Так… - Петрович, они не выходили через главную дверь, и в спорткомплексе их тоже нет. Местные оперативники сейчас обыскивают территорию по периметру, но я больше, чем уверен, что они специально улизнули, потому что знали, что мы за ними следим. Так, погоди секунду… - Шустов отвлекся на что-то и через несколько мгновений снова появился в эфире. – У запасного выхода есть свежие следы протектора. Я работаю на месте, буду оперативно высылать все в лабораторию, а вы давайте там. - К тебе Власова доехала? - Нет еще. Если их телефоны не выключены, то она может по пути их перехватить, тут есть какие-то камеры вокруг, мы будем искать машину. Бросив трубку, майор собрал весь оперативный состав на экстренное совещание. - Телефоны девчонок выключились одновременно, - оповестил Белозеров, ловко стуча по клавишам ноутбука. – Вот, машина поехала по Алтуфьевскому шоссе на выезд из Москвы. - Как в свое время машина Потапова, - заметил Данилов. - Надо подключиться к камерам, выяснить, что это за машина, объявить план перехват по всем постам ГИБДД, - распорядился Круглов. - Нет! - горячо возразила Шишкова. – Нельзя перехватывать – надо следить! Совершенно очевидно, что девочки едут в ВИП-бордель. Мы должны узнать, где он! – она нервно теребила пальцы. – Нужно следить, не упускать из виду, возможно, они будут менять машину, как Потапов, пересаживаться в другие… - Все взгляды сосредоточились на ней. – Послушайте, это наш шанс. - Но ведь девочкам угрожает опасность, - осторожно заметил Белозеров. - Ты не видел их, Сереженька, - хмыкнула Белая. – Там такие девочки… Я не удивлюсь, если они добровольно участвуют во всем этом. - Дело не в этом, - резко оборвал Круглов. – Преступник знает, что мы с ними разговаривали, он может просто их убрать, чтобы зачистить концы, если мы сейчас не вмешаемся. - А если мы вмешаемся сейчас, то все пойдет коту под хвост, - выпрямилась Евгения, открыто идя на конфронтацию. – Несколько лет кропотливой работы многих людей окажется просто в мусорном ведре. К тому же… - она замялась, собираясь с силами, затем выдохнула: - Они не везут их убивать – они везут их работать. Нам нужно просто отследить их маршрут. - Откуда ты знаешь? – не выдержала Белая. – В последнее время ты так уверенно рассуждаешь о действиях преступника, словно ты наперед в курсе, что и где произойдет. И когда. - Я не все знаю, а лишь часть, - перевела взгляд на нее Женя. – И мои знания к делу не пришьешь – нужны доказательства. Именно поэтому я пришла сюда – чтобы получить доказательства того, что я знаю. - Позволь спросить, а откуда ты это знаешь? – поинтересовался Белозеров, и Шишкова уклончиво повела плечом. - Оперативная информация, которую я не могу разглашать. - Друзья мои, а разве девочки не собирались на день рождения? – вспомнил вдруг Селиванов, чем немного разрядил обстановку. – Может, мы рано наводим панику – они просто уехали на праздник? - Кстати, а кто у нас именинница? – спросил Данилов. – Может, поискать их у нее? - Зачем тогда надо было сбегать? – его слова не убедили Таню. – Можно было спокойно выйти через главный вход. - Они говорили про некую Анну, - ответил Сергей. – Сейчас я посмотрю, кто это такая… - На несколько секунд в кабинете воцарилась тишина, потом озадаченный Белозеров произнес: - В их кругу общения есть только две Ани, но они родились в январе и сентябре, а у нас конец мая. - Нет никакого дня рождения! Это шифровка. Черт! Как я могла не проверить! – в отчаянии всплеснула руками Евгения. – Если бы… - она осеклась, глянув на Степана, и тот отчетливо понял, что именно она хотела сказать. Если бы он не шатал ей нервы, как выражается Руслан Султанович, она была бы собранной, сосредоточенной и не пропустила бы ни одной подозрительной детали. Никто не решился оспорить эти заявления. Шустов передавал данные Сергею, тот пытался выжать из них все возможное. - Так, кажется, мы нашли машину, - пробормотал Белозеров. – Точно, есть! - Чья она? На кого зарегистрирована? – воодушевился Круглов. - На некоего Колокольцева Андрея Анатольевича, - ответил Сергей. – Сейчас посмотрим, что это за человек. - Один из охранников Потапова, - мрачно произнесла Евгения. – Надо готовить группу захвата, ОМОН… всех, - она посмотрела на Круглова. – Или… рано еще. Надо довести до точки сначала. Николай Петрович молча взял телефон и набрал номер. - Рита? Где ты сейчас?.. Отлично, Белозеров скинет тебе данные машины, в которой едут девочки, за ней надо проследить. Ничего не предпринимать, никого не задерживать – ждать приказа… Да, их везут в ВИП-бордель. Через несколько минут раздался ответный звонок Власовой, и Круглов включил громкую связь. - След взяла, объект вижу. Тут пробка. Может, я ему жучок незаметно прилеплю как-нибудь? – предложила она. – Ну, а вдруг уйдет? - А как ты это сделаешь незаметно в такой толпе? – скептически отнесся к идее Данилов. - Придумаю что-нибудь, выжду момент. - Преступник может сменить транспорт, - озвучила Белая недавнюю идею Жени. - Тоже верно. Слушайте, у меня с собой техника. Я буду все фиксировать, фотографировать, записывать – в общем, делать все, что только можно, чтобы у нас были улики. Пока я еду за этими ребятами. Девочек в машине вижу. Их двое на заднем сидении. Впереди вроде тоже двое, но не уверена – мне плохо видно пассажирское место. Так, пробка сдвинулась. До связи. - Что будем делать? – спросила Таня, когда разговор закончился, но никто ей не ответил. Круглов набрал на телефоне знакомую комбинацию. - Галя, мы засекли машину, девочек везут на объект, Власова следит за ними на безопасном расстоянии. Готовность номер один для всех подразделений, - и, лишь получив ответ, он посмотрел на Таню. – Пока что мы ждем. Информацию. А вам троим – переодеться. У вас тоже готовность номер один. Кто-то же должен командовать всеми этими отрядами, - он усмехнулся вдруг и повернулся к Шишковой. Она кивнула, пряча улыбку, и первой отправилась на выход. Данилов бросился за ней, хоть и понимал, что это не самый подходящий момент для объяснения. Так оно и вышло – не успел Степан даже раскрыть рот, как Евгения метнула в него злой взгляд и отчеканила: - Отстань от меня! Сейчас решается все! И я бы сразу поняла про этот проклятый день рождения, если бы не ты! Если бы Борис Владимирович сейчас не напомнил… Если бы я не пропустила… А все из-за тебя! Из кабинета вышла Белая, и Данилов не стал настаивать на разговоре, поспешив сам в раздевалку. В конце концов, она права – если Власова не потеряет машину, они наконец-то накроют всю банду, и тогда он сможет потом спокойно обо всем поговорить с Женей. Просто ему хотелось прояснить, заверить, что она может на него рассчитывать, но… черт с ним. Разберутся потом. Дело – прежде всего. Власова еле сдерживала желание побарабанить пальцами по рулю – настолько тоскливо и нудно ползла вереница машин на выезд из Москвы. Рите никак не удавалось приблизиться к преследуемому автомобилю, чтобы закрепить на него жучок, ведь неизвестно, когда преступник сможет оторваться, и не факт, что она сумеет догнать. Если бандит уйдет, то они все локти кусать будут, что не объявили план перехват. И по шапке влетит тоже всем – столько времени вести гимнасток, чтобы упустить в самый ответственный момент! Она все же с силой шлепнула рукой по рулю. Ее невыносимо бесила это опасная вынужденная бездейственность. Быть на волоске от раскрытия такого дела и стоять в адской пробке над МКАДом. Груда машин потихоньку двигалась в область, но у Риты никак не получалось перестроиться поближе к нужному автомобилю. Хоть сфотографировать номера и пассажирок удалось – уже хлеб. Докладывать только пока особо нечего было. Время тянулось так же медленно, как пробка на Алтуфьевском шоссе, солнце постепенно опускалось к линии горизонта. Неожиданно искомая машина съехала на обочину и остановилась. Власова схватилась за фотоаппарат и не зря – в ту же секунду все четверо покинули автомобиль, чтобы пересесть в другой, ждавший их заранее здесь же, на обочине. Быстро окинув местность взглядом, Рита поняла, что камер рядом нет – никто не найдет и не отследит смену машины. Хитро придумано. Как и вся схема. Когда движение на дороге стало более или менее приемлемым, Власова сообщила начальству, что преследует новую машину, а сделанные фотографии вышлет Белозерову на первом же светофоре. В ответ ей сообщили, что в ее сторону уже выдвинулся Шустов, и вся народная армия только и ждет сигнала, чтобы накрыть этот притон. А к брошенной преступниками машине они приставят охрану из местных оперативников – понаблюдать, что будет с ней дальше, придет ли кто за ней? - На тебя вся надежда, - подытожил Круглов, пока остальные эксперты были готовы сорваться с места в любую минуту. - Делаю, что могу, Николай Петрович, - заверила Рита. – Жучок поставить не удалось, да и смысла теперь в этом нет. Тут чуть-чуть рассосалось, и теперь я пытаюсь не засветиться, потому что если они заметят меня, то все пропало – свернут куда-нибудь в кусты и сымитируют загородную прогулку на четверых. - Фото получил, - встрял Белозеров, - сейчас прогоним их по базе. Так, за рулем у нас хозяин авто, гражданин Колокольцев Андрей Анатольевич. А его спутник… вот это да! Колокольцев Василий Анатольевич, его брат! - А откуда мы его знаем? – поинтересовалась Власова, слышавшая все по громкой связи. - Василий Анатольевич у нас криминальный авторитет, - не без уважения произнес Сергей. – Не удивлюсь, если он крышует всю славную компанию, а также выполняет особо важные поручения. Будь там поаккуратней – с этими людьми шутки плохи. - Принято, - только и бросила Рита, отключившись от разговора. Автомобиль свернул на проселочную колею в ту самую сторону, где они искали Жукову и машину Потапова. Где-то в этом месте, значит, у них притон и организован. Увидев параллельный съезд на ту же самую дорогу, Власова воспользовалась им, чтобы не наводить на себя подозрения. Теперь машин было очень мало, и заметить ее не составляло труда. А вот потерять из вида объект слежки было проще простого – колея была ухабистая и невероятно петляла. Рите приходилось пропускать обгоняющих ее иногда машин, чтобы не примелькаться в зеркале дальнего вида у преступника. В следующий раз Власова вышла на связь, когда автомобиль уверенно проехал табличку Новые Городки и вдруг притормозил. - Черт… - выругалась Рита, понимая, что прятаться негде и никого в округе нет. - Что случилось? – встревоженно прозвучал голос Круглова. - Они остановились в чистом поле, не доезжая до коттеджного поселка, - напряженно ответила Власова, видя, как дверь пассажирского места открывается и здоровенный бугай, выйдя на дорогу, долго глядит в ее сторону. – Кажется, меня заметили… - тихо произнесла она, сама не веря тому, что говорит. – Он идет в мою сторону, - сердце екнуло, несмотря на всю профессиональную подготовку и боевой опыт. - Ты же не на служебной машине – прикинься блондинкой, - посоветовал Данилов, глядя, как Евгения стиснула зубы. - Я не на служебной машине, но в спецодежде, так что прикинуться блондинкой не получится. Бежать тут тоже особо некуда, если только разворачиваться назад, потому что колея одна и ближайшая развилка впереди. Рядом с коттеджами лес, но мы до него еще не доехали. Черт, я же далеко от них ехала! В кабинете повисла напряженная тишина. Все понимали, что вариантов немного: либо Власова поворачивает назад и скрывается с места, что означало бы потерю единственной ниточки, которая может помочь накрыть банду, либо… На этом варианты заканчивались – любой другой означал бы ее смерть. Местность пустынная, тихая – ее уберут как свидетеля, и поминай, как звали. Вряд ли преступник будет рисковать, шансов на то, что поверит, будто она здесь случайно, тоже мало. Достаточно заглянуть в автомобиль или обыскать ее. - Короче, у меня в машине есть свитер, - наконец, выдохнула Рита через секунду, хотя казалось, что прошла вечность. – Я сейчас его надену – скрою наш торговый знак и попытаюсь изобразить заблудившуюся, - пыталась пошутить она. – А там уж… Бугай кому-то звонит. Серега, ты можешь отследить номер – не думаю, что нас здесь очень много таких. Ему до меня метров пятьдесят… Черррт! - Что? – не выдержал Селиванов, чей лоб уже покрылся испариной. - У меня ощущение, что он пробивает номер моей машины… В общем… - она запнулась и постаралась взять себя в руки, защищаясь юмором. – Если вдруг ничего не выйдет, вы майора мне, что ли, дайте… Хоть как-то компенсировать сыну потерю матери… - она сделала глубокий вдох, заставляя себя не прощаться с коллегами и придумать альтернативный план. – Будет гордиться… - Рита, уезжай! – сорвался Круглов. – Слышишь? Уезжай оттуда! Серега засек номер, с которого только что звонили! Мы будем следить за ними по телефону, объявим план перехват. Немедленно покинь это место и спрячься неподалеку в любых кустах, когда поймешь, что за тобой нет преследования. Мы сейчас же вышлем подкрепление в ту сторону. И Шустов должен быть уже недалеко. - Телефон отключился, - мрачно сообщил Белозеров. – Звонивший вытащил даже аккумулятор, чтобы никак нельзя было отследить. - Уезжать тоже как-то поздно уже, - неожиданно ответила Власова, наблюдая в зеркале дальнего вида появившийся вдалеке автомобиль, которому бугай махал рукой. Ну а кому еще? Не ей же! – У меня гости сзади. Я окружена, так что вариантов особо нет – пересекать дико заросшее поле бессмысленно, далеко не уедешь, так что буду проявлять театральное мастерство, - пыталась храбриться она, понимая, что дело – дрянь. – Передайте сыну, что мне очень жаль и… - Рита сглотнула, - и жаль, что не смогу отвезти его в Анапу, как обещала. Шишкова резко выпрямилась. Глаза ее расширились, словно она увидела монстра. - Анапу? – хриплым от волнения голосом спросила она, перед глазами в одну секунду пробежала чуть ли не вся жизнь. Нет, не может быть… - Женек, ты, что ли? – Власова старалась, чтобы ее голос звучал непринужденно. – Ну да, мы с его отцом там в медовом месяце были, и я обещала, что отвезу туда сына как-нибудь… Ребята, я постараюсь сфотографировать ту машину и все, что можно, и успеть отправить вам фото. - Ну неужели никуда деться нельзя? – теперь не выдержал Данилов, все сидели бледные от осознания невозможности вмешательства в ситуацию. Неожиданно Шишкова вскочила и дрожащими пальцами набрала номер. - Ситуация Пи, - быстро сказала она кому-то под удивленные взгляды коллег. - В чем дело? – послышался напряженный ответ. - Там, между трассой и коттеджами, Рита… капитан Власова. С двух сторон машины. Ее надо спасти. Любой ценой. - Но… - Я не могу! – по щекам Жени побежали слезы, она была в секунде от истерики. – Я ее вспомнила! Тогда… в Анапе… на пляже… полотенце… это она! Ты понимаешь? Это она! Я не могу, Гриша, - перешла она на шепот, понимая, что в очередной раз провалила задание. – Я не могу… так! У нее сын… - Отставить панику, Тимон! – резко прозвучал голос Калашникова. – Где именно она находится? Наша колея в обход коттеджей в доступе? - Рита, где ты? – выкрикнула Евгения, не вешая трубку. - В смысле где? – не поняла та, обескураженная услышанным разговором. - До въезда в саму деревню есть узкая колея, еле накатанная, которая идет в обход коттеджей, ты ее проехала уже? Она впереди, позади, у тебя есть к ней доступ? - А, да, было что-то такое. Только вот проехала какую-то тропу. Пока что есть доступ. Еще минутку будет, - отозвалась Власова, наблюдая за приближающейся машиной. - Я все слышал. Веди ее в обход, к березе, - скомандовал Григорий. - Но… - Все под контролем, Тимон. В этот раз мы дойдем до конца. Веди ее к березе. - Рита, вернись к той тропе и уезжай по ней быстро, очень быстро, - звонким от волнения голосом приказала Женя. – Впереди увидишь зеленый забор. - Делай, что говорят, - подтвердил Круглов, поджав губы, следя за Шишковой, взглядом спрашивая, получится или нет. Та молча плакала, не отвечая на этот невысказанный вопрос, и едва держала в руках трубку. - Вижу зеленый забор, - доложила через несколько секунд Рита, выжимая педаль газа. - Едешь вдоль него, прямо до деревянного забора, сразу после него поворот. Колея узкая – не пропусти. Поворот сразу после рябины. За тобой погоня есть? - А то как же, - усмехнулась Власова, в душе ее затеплился огонек надежды, что она еще потопчет эту грешную землю и даже увидит сына не с высоты того света. - Далеко? - Метров двадцать. Я свернула. - Видишь большую березу по левой стороне? - Да. - Доезжаешь до нее и выскакиваешь из машины. Быстро, пока тебя не увидели. - Есть, - она сосредоточилась на выполнении приказа. В кабинете Круглова звенела взрывоопасная тишина. Никто не решался даже открыть рот. Как завороженные, эксперты смотрели на лежавший на столе телефон. Шишкова пыталась унять дрожь и нервно крутила пальцы. Через несколько секунд послышалось характерное шуршание, скрип тормозов, хлопок дверцы и чьи-то негромкие голоса. - Объект принят, до связи, - прозвучало из динамика, потом пошли короткие гудки. - Что все это значит? – медленно приходила в себя Белая, но коллеги молчали. Все внимание было сосредоточено на Евгении, явно знавшей много больше них и сейчас испепелявшей свой телефон взглядом в ожидании звонка. Наконец, он раздался. - Все чисто. Ситуация Ю. Жду тебя через два часа. Со всеми бойцами, - услышала Женя и подняла глаза на Круглова. Тот понимающе кивнул. - Бери с собой того, кому доверяешь и в ком уверена, - только и добавил он. Шишкова перевела жесткий взгляд на Данилова, как всегда пристально следившего за каждым ее движением, и, не раздумывая ни секунды, сорвалась с места. Степану не нужны были слова, чтобы понять, что Женя выбрала в напарники именно его. На вопрос Татьяны так никто и не ответил.