Инквизитор и его сестра

Эвелин снилось беспокойное море Штормового берега. Первые несколько дней ей там даже нравилось, её завораживал бескрайний простор и какой-то даже бунтарский морской дух. Потом промозглый ветер и всё время мокрая одежда начали надоедать. Так что к моменту спуска в пещеры красных храмовников девушка уже не испытывала удовольствия от пребывания здесь, а когда поднималась обратно наверх, у неё было одно единственное желание – как можно скорее вернуться в Скайхолд. С красным лириумом ей пришлось иметь дело ещё в поездке с Калленом в Ферелден, но там её близко не пустили. Зато сейчас пустили. Точнее, она сама полезла к жиле, желая как следует разглядеть источник стольких толков. Разглядеть-то разглядела – алые кристаллы завораживающе переливались, тёмные прожилки, напоминающие вены, так и манили прикоснуться, а ещё он ей шептал, пел, что-то удивительное… Очнулась Эвелин уже далеко от этой дряни, обливаемая водой из подземного источника и под знатную ругань брата. Больше к лириуму близко не подходила. С неохотой открыв глаза, Эвелин огляделась. Из окна в комнату падали косые лучи вечернего солнца. Прекрасно, пол дня она благополучно проспала. А всё почему? Потому что один недавльновидный маг не будем показывать пальцем, но это был тевинтерец скинул на неё работу по уточнению расположения ингредиентов для особого зелья, рецепт которого всё тот же небезызвестный маг в компании с невозмутимым эльфом составил на основе исследований милой Миневы. И всё это во благо Инквизиции, разумеется. Подивившись, как не разлила чернила на карту и книги, Эвелин потянулась на стуле. День клонился к своему логическому завершению, и она облизнулась в предвкушении ужина. Живот громко встретил эти фантазии, и девушка поспешила на улицу. Только чувство, что она что-то забыла, что-то несомненно важное, не давало покоя. Спросонья её слегка знобило, но возвращаться в комнату за накидкой не хотелось. Миновав уголок Вивьен – благо, женщины не было на месте, а то точно отчитала бы за опущенные плечи и немного неряшливый вид, – Эвелин бросила взгляд вниз с балкона. В зале было многолюдно, шло очередное заседание суда. И раз её никто не растолкал, за отсутствие на нём ничего не случится, девушка прислушалась к собственным ощущениям. Интуиция, к которой она обращалась крайне редко, еле слышно нашёптывала что-то тревожное... Всё было как обычно. В библиотеке, склонившись над книгами, маги о чём-то шептались. Трое храмовников тоже читали, чтобы наблюдение за колдунами не выглядело слишком уж показательным. Минева опять копалась в каком-то манускрипте, с которого чуть ли не пыль сыпалась. Солас тоже с увлечением расписывал магические формулы на длинном пергаменте, не замечая ничего вокруг. Не удержавшись, девушка заглянула в его записи, но ничего не поняла – эльфийский язык скрыл от неё суть работы друга. Оставив своё любопытство в глубинах сознания, Эвелин направилась к выходу на крепостную стену. Этот вечер был однозначно холоднее обычного, и Эвелин в который раз пожалела об отсутствии накидки. Сейчас тёплая ткань ей не помешала бы. Впору у командора выпрашивать его точно очень тёплый плащ. Улыбнувшись своим наглым мыслям, девушка постучала в дверь. Вообще, кроме неё, никто не стучался в дверь кабинета Каллена – слишком важные и срочные донесения не располагали к этикету, – но Эвелин хотелось хоть так проявить своё... особое отношение к нему. Пускай даже самой себе ещё не была готова признаться в нём. Не получив обычного «Войдите» в ответ, она постучала громче. И снова тишина. Очевидно, что Каллен ушёл. И хорошо, ему полезно отвлекаться и прогуливаться по крепости. Прошмыгнув через пустой кабинет, Эвелин вновь оказалась на стене. С удовольствием окинув взором ставшие почти родными горы, она направилась к таверне, попутно приветственно кивая стражникам. Игра в леди очень забавляла её, да скучающим на своём посту караульным наверняка приятно обменяться приветствиями с сестрой самого Инквизитора. Коула на чердаке не было, что тоже не могло не порадовать. В последнее время он предпочитал общество менестреля теням под крышей. Спустившись на второй этаж, девушка заглянула к Сэре, но эльфийки на месте тоже не оказалось. Вздохнув, поплелась ещё ниже. И замерла, занеся ногу над следующей ступенькой. Внезапно тревожный шепоток интуиции в голове обратился в едва различимую песню красного лириума. Её ни с чем не перепутаешь, даже если захочешь. Но откуда эта дрянь взялась Скайхолде?! По закону подлости, из хороших знакомых в таверне была только Мариден, приветливо махнувшая ей, да Коул, опять пускавший пузырьки из трубочки. А вот песня красного лириума усилилась, стоило спуститься ниже. Молодой человек заметил испуг и поглядел на неё своими светло-голубыми, кажущимися иногда пустыми, глазами. Прекрасно понимая, что он наверняка сейчас читает её мысли, Эвелин подумала: «Сиди и наблюдай. Ты нужнее здесь». Это была чистая правда. В «Приют Вестника» уже начал сходиться народ, жаждавший отдохнуть, послушать музыку и немножечко напиться, и, если что-то случится, просто жизненно необходимо присутствие кого-то спокойного вроде Коула. А чувство, что это неизвестное, но явно паршивое, «что-то» случится, буквально захлестнуло с головой. Коротко кивнув, Коул проводил девушку обеспокоенным взглядом. Когда она оказалась во внутреннем дворе, зов будто бы стал сильнее. Плохо, значит, всё-таки ей не показалось. Стараясь ни на кого не налететь, Эвелин как во сне шла мимо людей, вслушиваясь в манящую песнь. В груди нехорошо сжималось, и ей вдруг подумалось, что зря она не захватила с собой посох. Но вот сейчас возвращаться точно было поздно. Спускаясь на ярус ниже, Эвелин с каждым шагом всё громче слышала песнь, и живот скрутило. Эвелин хорошо помнила, как потеряла сознание, когда слишком близко подошла к красному лириуме на Штормовом берегу, но сейчас падать в обморок было никак нельзя. Как назло, нижний двор был ужасно многолюден. Торговцы и дворянство всех мастей всё чаще останавливались в Скайхолде, некоторые и вовсе делали крюк, лишь бы на один вечер провести в легендарной крепости. Обычно её это радовало, но сейчас каждый человек, на которого магесса натыкалась, вызывал лишь раздражение. Кажется, кто-то позвал её – ну, конечно, давайте поздороваемся с сестрой Инквизитора, поболтаем о торговле, войне и мире и прочей чуши, которая её сейчас ни разу не интересует! В уголке двора стояло шестеро храмовников и Каллен. В руках мужчина сжимал какой-то ящик и громко отчитывал подопечных. Те стояли, потупившись, а гневная тирада, кажется, не знала конца. Ещё никогда Эвелин не видела командора в гневе. Наверное, эти ребята сделали что-то действительно плохое. Надо будет выяс… Чтобы понять, что шёпот красного лириума исходит от коробки в руках мужчины, понадобилась где-то минута. Замерев, она неотрывно глядела на тёмное дерево, и вдруг заметила, что коробка начала странно дрожать. Каллен тоже недоумённо посмотрел на предмет в руках. Что было дальше, Эвелин плохо помнила. Подскочила к Каллену – взгляд изумлённых янтарных глаз, – и резким движением выбила из его ладоней трясущийся в истерике ящик. Кажется, неосознанно применила магию – несколько искр ярко запечатлелись на фоне тёмного дерева коробки. Барьер девушка поставила инстинктивно. Раздался оглушительный взрыв, эхом отдавшийся в стенах крепости. Ударная волна смела её магическую защиту, словно той и не было. По ушам больно ударило, в глазах вспыхнули яркие фейерверки красок. Что-то большое и сильное придавило её к земле, отчего сразу стало трудно дышать. Задыхаясь, Эвелин забилась, панически пытаясь вдохнуть, но нечто упорно не давало ей сдвинуться с места. Звон песни красного лириума стал нестерпимо громким. Тело пронзила страшная боль, а за ней пришла тьма... Кто-то с силой ударил её по щеке, возвращая в суровую реальность. С трудом открыв глаза, Эвелин судорожно хватала ртом воздух. Мир заволокло пеленой, но даже сквозь неё она различила испуганный светло-карий взгляд. Немного позже, словно сквозь подушку, послышался и голос: – Эвелин! Эвелин! Да скажи уже хоть что-нибудь! Во рту чувствовался гадкий металлический привкус. Она попыталась перевернуться – чьи-то руки помогли ей выполнить задуманное – и сплюнула. Зелёная трава окрасилась кровью. Восхитительно. – Эвелин? Железной хваткой вцепившись в держащие её руки, девушка с трудом сфокусировала взгляд на мужчине. Когда-то она смеялась над описанием «белый, как бумага». Но сейчас белее Каллена была только Жозефина, на которую она относительно недавно уронила извёстку. С трудом выровняв дыхание, Эвелин огляделась. Лучше бы она этого не делала. В месте, куда упала злополучная коробка, зияла глубокая воронка. Камни кладки вырвало из земли. Все, кто были вокруг, валялись на земле – кажется, кто-то кричал от боли, кого-то выворачивало. И поверх всего этого ало-синей россыпью сиял лириум. – Как ты?.. – раздался у уха шёпот мужчины Она устало упёрлась в его доспех, пытаясь охладить голову. Тело била крупная дрожь, а настойчивая песня лириума не давала собраться с мыслями. Вокруг бегали люди, совсем рядом раздавался звон мечей – кто-то сражался, но она продолжала цепко держаться за Каллена. Ей правда было страшно. Кто-то обращался к командору, но он продолжал держать испуганную девушку. Кажется, только то, что магесса оказалась рядом, спасло его – и они оба это понимали. – Не отвлекайся на меня, – наконец отстранилась Эвелин от Каллена. – Я в норме. Разумеется, это была наглая ложь. Разумеется, он не поверил. Но солдаты вокруг ждали распоряжений, и у него просто не было другого выбора, кроме как приняться за работу. Некоторое время Эвелин так и сидела на земле рядом с ним, борясь с выворачивающим наизнанку состоянием. В глазах всё ещё плыло, но звон в ушах постепенно затихал. Но эта передышка длилась лишь до момента, когда из сбивчивой речи одного из солдат она не разобрала несколько слов. – … взрыв в тронном зале… таверна… пожар… Когда девушка осознала, что делает, она уже бежала к лестнице на верхний ярус крепости. Но всё та же крепкая рука остановила её. Обернулась – опять янтарный взгляд, смотрящий в самую душу. Не надо. Пожалуйста. Она не простит себе, если... – Командор Каллен, – чужим, металлическим голосом отчеканила Эвелин, – от имени Инквизитора приказываю немедленно приступить к исполнению ваших прямых обязанностей. У него в глазах помутнилось, и в какой-то момент он даже увидел перед собой вместо хрупкой магессы сильного воина. Нет. Инквизитора. Воспользовавшись замешательством, Эвелин вырвала руку и унеслась прочь. Если она опять опоздает, никогда себе этого не простит.