Погода с самого утра оставляла желать лучшего: то поднимался сильный ветер, то ни с того ни с сего начинался дождь. И только ближе к вечеру эта непогода немного успокоилась и даже снисходительно позволила показаться на свет божий первым за этот день лучам солнца. Многочисленные лужи и разбросанная тут и там роса мгновенно отозвались небесному светилу красивым сиянием, переливаясь при этом всеми цветами радуги.
Внезапно эту красоту самым наглым образом нарушил чей-то серый кроссовок, размашисто ступивший на еще не высохшую траву. Лучи небесного светила тут же отреагировали на появление постороннего, печально сверкнув поднятыми им брызгами, и игриво пробежались солнечными зайчиками по лицу нарушителя своего спокойствия, заставляя того зажмуриться. Сам же «нарушитель» как ни в чем не бывало прошел мимо и скрылся за ближайшим поворотом.
Буквально секунды через две на том же самом месте вырисовался еще один юноша и, задыхаясь от продолжительного бега, последовал по тому же маршруту, что и его «предшественник».
— Отани-семпай! — слегка обиженно воскликнул он, подбегая к уже знакомому нам повороту. — Ну подождите!
Отани Атсуси — дитя первого курса педагогического университета имени Хачибары Масаоми* и пожизненный раб злостного демона, именуемого вполне безобидным словом «баскетбол», послушно остановился и, развернувшись к зовущему его пареньку всем корпусом, бросил в его сторону полный недовольства взгляд.
— Я же, кажется, просил не называть меня семпаем, Наба-кун, — хмуро сказал Отани, поправляя сползший с плеча ремешок сумки. — А то чувствую себя каким-то стариком… Мы же с тобой учимся на одном курсе, в конце концов!
— Простите, семп… Отани, — тут же поправился подбежавший Набара Ику и устало уперся руками в колени, переводя дыхание. Теперь, когда эти двое стояли рядом, в глаза так и бросалась их разница в росте. Отани всегда был ниже своих сверстников, что его, безусловно, очень расстраивало. Однако, даже несмотря на свой маленький рост, он просто восхитительно играет в баскетбол, а в старших классах даже был капитаном школьной команды.
— Долго же ты, — все также хмуро отозвался Атсуси и укоризненно посмотрел на виновника своего недовольства. — Договаривались же: сразу после занятий! А ты…
— Но Отани-семпай тоже всегда опаздывает, — виновато пробормотал Ику, однако «семпай» прекрасно его расслышал, ибо на слух он пока еще не жаловался.
— Мне можно, — сильнее рассердился Атсуси. И, схватив горе-однокурсника за руку, потащил его в известном только ему одному направлении. От злости он даже забыл отчитать Ику за «семпая». Он прекрасно знал, что тот зовет его так только из уважения, но это, хоть и, безусловно, льстило ему, почему-то все равно раздражало.
— А Вы правда со мной сыграете? — внезапно поинтересовался Набара, послушно позволяя утащить себя.
— А для чего, по-твоему, мы здесь? — довольно улыбнулся Атсуси в предвкушении хорошей игры. — Я же обещал.
Дело в том, что Набара как человек, учащийся на одном с Отани факультете и хорошо осведомленный о его блестящих спортивных навыках, захотел увидеть игру Атсуси своими глазами. Сам он играл не очень, да и вообще неизвестно как еще не завалил экзамены, поэтому Атсуси теперь был для него, в каком-то роде, примером для подражания и даже идеалом. Отсюда и пошло это навязчивое «семпай»: Набара был просто покорен мастерством и упорностью Отани.
О своем идеале он знал практически все: от игры в баскетбол, до странно-ненормальной любви к Умибозу. Набара даже знал, с каким трудом Отани поступил сюда, за что уважал его еще сильнее, поскольку и сам особым рвением к учебе никогда не отличался. «Он так круто играет… — восхищенно думал юноша всякий раз, глядя на своего фаворита и пытаясь повторить его действия — последнее, кстати, и было главной целью их беспрестанных визитов сюда. — Жаль, я так не могу… Хотя я гораздо выше».
Вокруг не было ни души, словно все вымерло вокруг. Тучи снова заволакивали небо, готовясь в любой момент пролиться на эту бренную землю осенним дождем, а они все продолжали играть.
Внезапный окрик преподавателя спугнул парней, заставляя мгновенно забыть об игре и вспомнить о довольно склочном характере Каори-сенсея, кой их и застукал на месте «преступления».
— Отани, Набара, а ну по домам! — скомандовал лектор, глядя вслед удирающим «хулиганам». А что они думали? Пользоваться собственностью университета вне занятий было строго запрещено. И плевать, что такого указа не существует, хоть он и соблюдается уже целых десять лет. Еще бы ему не соблюдаться, ведь создателем сего «правила» являлся сам сенсей Каори, а он как преподаватель философии просто ну никак не мог позволить всякому безграмотному хулиганью занимать лишнее место только из-за хорошей игры в баскетбол. К тому же, с этими двоими у него уже давно были свои собственные счета: и Атсуси, и Ику терпеть не могут его «нудную фигню», формально именуемую как «философия», и поэтому постоянно прогуливают его лекции. А этого бесповоротно влюбленный в сию великую науку преподаватель простить ну никак не мог.
«Ну, погодите вы у меня, тупари проклятые, — со зловещей ухмылкой на губах подумал философ, глядя на стремительно удаляющиеся затылки. — Только попробуйте завтра не явиться!»
***
Когда универ и доставучий Каори-сенсей были уже давно позади, Отани и Набара замедлили бег, плавно переходя на шаг. Какое-то время они молча шли по университетской дорожке, пока Ику внезапно не встрепенулся и не задал скороговоркой вопрос:
— А у Отани-семпая уже есть девушка?
От неожиданности тот даже закашлялся.
— С чего вдруг такие вопросы? — пробормотал Отани, смущенно отводя взгляд в сторону.
— Просто там, у ограды, какая-то милая девушка стоит, — пожал плечами Ику, указывая пальцем куда-то вперед. Проследив за рукой приятеля, Атсуси мгновенно сменился в лице: у ворот стояла полусонная Риса, терпеливо дожидавшаяся его возвращения и, как всегда, умудрившаяся заснуть стоя. Услышав приближающиеся голоса парней, девушка мгновенно отстранилась от ограды и поспешно прогнала остатки сна.
— Где милая девушка? — с наигранным интересом спросил Отани, прикладывая ладонь ко лбу козырьком и внимательно оглядывая двор. Он знал, что Коизуми прекрасно слышала их разговор, поэтому, как всегда, решил ее немного позлить. — Я тут таких не вижу…
— Отани, идиот! — «милая девушка» что есть силы треснула Атсуси по голове, заставляя Ику, впервые в жизни видевшего нечто подобное, впасть в ступор.
— Ай! Больно же! — не замедлил возмутиться Атсуси, недовольно потирая новоиспеченную шишку. — Это так ты приветствуешь своего парня после трехнедельной разлуки? Сейчас обижусь и уйду домой!
Услышав такие слова, девушка обратно превратилась в инфузорию-туфельку, сходящую с ума по одному ну очень вреднючему коротышке.
— Ну прости-и! — взмолилась Коизуми, чувствуя, что их с Отани свидание, запланированное еще два дня назад, вот-вот сорвется. Парень обиженно отвернулся. — Ну Ат-чан!
Услышав запретное обращение, Отани замер как вкопанный, а после сразу же скривился в очередной раздраженной гримасе.
— Я же просил не называть меня так!
— Ну почему? «Ат-чан» звучит мило!
— Вот поэтому и не произноси это! Слышать такое от тебя — противно!
— Но Ат-чан…
— Заткнись, я сказал!
…Ику молча смотрел на этот тандем, не отходя от шока вплоть до самого их исчезновения за горизонтом.
— Что за парочка идиотов, — хихикнул Набара в кулак, когда оцепенение все же отпустило его, и с грустной улыбкой уставился им вслед. — Значит, все же есть девушка… Надо же, меня и здесь опередили…
***
— Что это был за мальчик? — спросила Риса, когда они были уже далеко от университета. С того момента, как они оттуда ушли, прошло минут десять, и все это время на них давила угнетающая тишина: Атсуси все еще обижался за полученную шишку, а сама Риса не решалась заговорить первой. Да и тем для разговора особо не было.
— С чего вдруг такой интерес к другим парням? — в ответ поинтересовался Атсуси, все еще не отводя взгляда от выложенной камнем дороги, по которой они сейчас шли. Он до сих пор дулся на Коизуми за ее глупую реакцию на его слова. И это в их долгожданную встречу после трехнедельной зубрежки в универах! Он же специально выкроил для нее свободную минутку, а она и этого оценить не может…
— Должна же я знать твоих друзей, — пожала плечами Коизуми. Тот факт, что Отани все еще пребывал в дурном расположении духа, ее определенно не устраивал. Она ведь просто хотела побыть с ним и повеселиться… Разве она просит чего-то невозможного?
— …Набара Ику, — неожиданно произнес Отани. И снова замолчал, чувствуя на себе удивленный взгляд. — Теперь довольна? — добавил он после некоторой паузы.
— Ага! — радостно закивала в ответ Риса. Как ни крути, а то, что у Атсуси появился новый друг, определенно являлось хорошей новостью.
— И вообще, он мне не друг, — добавил юноша чуть тише, — так, знакомый.
И, хотя Атсуси отрицал это, девушка лишь расплылась в доброй улыбке: уж она-то прекрасно знала, что на самом деле Отани уже давно считал этого паренька одним из своих приятелей. Просто признаваться в этом не хочет.
— Пригласи его на это Рождество, — внезапно предложила Коизуми. И, завидев шокированное лицо своего парня, рассмеялась. — Нобу-чан приедет на каникулы, и мы сможем собраться все вместе! Заодно и представишь его нам, как положено, — поспешила объяснить она.
— Правда? — мгновенно переключился Отани. — Она правда приедет? Здорово! Вот Накао обрадуется! Кстати, нужно немедленно сообщить ему…
Риса с улыбкой наблюдала за суетливыми попытками Атсуси выудить мобильник из обширной сумки и с долей какой-то приятной грусти думала о приезде подруги. Когда еще им удастся собраться всем вместе? Время действительно летит неумолимо быстро. Ведь, кажется, еще только вчера они все сидели за школьными партами и беззаботно страдали всякой ерундой. Теперь же каждый из них стал полноценным студентом. Судьба оказалась чрезмерно жестока, разбросав их по разным уголкам страны. И это действительно огорчало.
…Солнце устало садилось за горизонт, красиво освещая уставший за день город красно-розовыми лучами. Лениво-сонная атмосфера потихоньку овладевала людьми, опускаясь на их плечи незримой изможденностью. И только странная парочка идиотов не желала поддаваться этим волшебным чарам. Да-да, именно идиотов. Счастливых и по уши влюбленных.
