Зов прошлого

Солнце неотвратимо поднималось из-за горизонта, понемногу высвечивая огромный лес и воды рек, несущихся прямо в Кур, туда, где на своем огромном троне сидела Эрешкигаль, повелевающая всеми, кто переплыл ее бездонную реку и уже не вернется в мир живых. Кот впервые в своей жизни ненавидел рассвет, потому что он означал, что новый день все же наступил; что еще немного — и люди снова закопошатся внизу, а там уже загремят барабаны, поднимутся по длинным лестницам девушки с чашами, полными лепестков алых цветов, и тогда Кот останется брошенным и никому ненужным, он умрет под грохот инструментов, крик ликующей толпы и шум леса. Юноша тяжело вздохнул, снова смотря на розовую полоску горизонта, чувствуя, как внутри него поднимается волна протеста. «Это неправильно!» — хотелось кричать ему, но мысли так и не облачались в слова, губы были плотно сомкнуты, а сердце непривычно больно стучалось о ребра. Сейчас не было времени кричать в лазурные небеса, моля Энке о своей мудрости, а Инанну о пощаде своей лучшей дочери. Все, что осталось Черному Коту — это действовать вопреки всему, не оглядываясь на запреты и наказания. Комната, где она жила, нашлась почти сразу. Кот словно нутром чуял, куда нужно идти, где остановиться, чтобы не попасть на глаза послушницам храма, а где бежать, не обращая внимания на шорохи и движения. Он мчался тенью по стенам, едва ли путаясь в поворотах и развилках, беззвучно скользя по коридорам, и все — ради нее, ради второй души, ради того, чтобы увидеть ее глаза, вдохнуть глубже запах ее тела, и больше никогда не отпускать из своих объятий.  — Что ты тут делаешь? Тебя не должно быть здесь! — умоляюще шепчет дочь Инанны, а сама крепче цепляется за костюм Черного Кота, словно боится, что еще миг — и тот растворится подобно утреннему туману. Она даже не вздрогнула, когда увидела его на пороге своей комнаты. Потому что верила до самого последнего момента, что Кот обязательно придет, он придумает способ избежать предстоящего обряда. — Тебя могут казнить за такое, — сипло произносит девушка, чувствуя дыхание своего Кота у себя на коже, едва-едва способная складывать слова в предложения, а мысли — в связные цепочки.  — Тебя тоже казнят, если нас увидят вместе сейчас. И, может, тогда госпожа Эрешкигаль сжалится над своим верным Котом и позволит ему быть со своей избранницей до самого конца, даже после смерти, — почти мурлычет юноша в ответ, не опуская рук, продолжая прижимать к себе девичий стан, пальцами зарываясь в шелк ее волос. Жрица в ответ промычала что-то несвязное, тихо всхлипнув от отчаянья. Она понимала, что если сейчас не найдется выхода, если девушка попытается как-то изменить свою судьбу, никто из богов более не взглянет на нее без отвращения и злости. Ее долг — стать небесной женой императора, разделив с ним ложе сегодня на закате. Ее предназначение — быть символом своей богини, быть проводником ее воли и слов, ведь ей одной дарована эта магическая сила. И то, что сердце девушки разрывается на части от подобной участи, никого волновать не должно. Ведь все приносят что-то в жертву ради благополучия своего народа. Только вот Кот, этот Черный бродяга, скитающийся от одного поселения к другому, неожиданно влюбился в жрицу Инанны, и как одержимый, стал следовать за ней. Кот, что воспротивился воли богов. Тот, что перестал обращать внимание на древние легенды, гласившие, что как и Мать-Инанна, дарующая любовь всему живому, но несущая вместе с тем погибель возлюбленному своему, так и жрицы-дочери, следующие путем своей богини, неприкосновенны для обычных людей. Ему было все равно, что за подобное убивали самым страшным способом. До тех пор, пока она была рядом — все теряло значение: и боль, и страх, и даже гнев высших созданий.  — Нам нужно сбежать, — как только мысли пришли в порядок, а тоска по ней немного поутихла, Кот тут же поделился своими раздумьями, с тревогой заглядывая в окно, рассматривая краешек золотого диска, что уже выплывал из-за линии земли. — Убежим так далеко, как только сможем. Спрячемся на самом краю земли, возле Реки Мертвых, и будем жить там так долго, как только позволят боги. Жрица, тряхнув головой, отпрянула от Кота, обхватив себя руками. Посмеет ли она отказаться от заветов своей покровительницы, посмеет ли навлечь на себя и своего избранника божий гнев? А как же народ, что останется в городе? Как же император, выбранный посланник мудрости Энки, тот, что всегда заботится о благе населения? У девушки не было отца, не было того, кто смог бы сказать, что поступок, который готово совершить ее сердце — это плохо. У жриц не было покровителей, но был долг, что всегда неотступно следовал за ними, как тень.  — Я… — кажется, мир замер в ожидании этого момента. Девушка почти произнесла непоправимые слова, но тут за окном раздался первый стук барабанов, а за поворотом послышались шаркающие шаги послушниц, шедших приводить в порядок избранную Жрицу, что станет небесной женой императора. — Беги, — шепчет Леди своему Коту, выталкивая того в окно, навсегда отрезая все нити привязанности, протянутые от своего сердца к его, прощаясь с ним в последний раз. Теперь, когда она выбрала путь, по которому пойдет, ничто не будет способно изменить этого решения. Ничто, кроме Великой Инанны, коей нет дела до простых смертных. Кот сидел на небольшом выступе, наблюдая за разворачивающимися празднованиями внизу. На лице его избранницы не было радости или счастья. Только упрямое выражение глаз и поджатые губы, словно бы она боролась сама с собой ради великой цели. Так на нее похоже.  — И да будут свидетелями мне все боги и демоны, живые существа и неживые души, — сквозь рык произнес Кот, чувствуя, как когти крошат камень под пальцами, врезаясь в него совсем, как в мягкую глину. — Я не дам совершится Обряду, пусть даже за это мне придется расплачиваться всем, что имею и когда-то имел. Ради дочери твоей, Инанна Великая, я готов терпеть твой гнев. И уж если при жизни она не станет моей, — тягучий прыжок и мягкое приземление. Пыль облаком оседает на землю, и на черной почве остаются отпечатки ног Бродячего Зверя, посмевшего идти против великой Воли. — То значит станет моею в царстве Кур под покровительством Эрешкигаль, — Кот скользит меж тенями, проскальзывая караулы и патрули так легко, словно для этого и был создан. Последний путь его лежал в комнату Императора, там, где должно было свершиться намеренное. И плевать, что пророчества окажутся правдивыми о том, что гибель несут дочери Инанны, чьи сердца разгорятся любовью. Ради нее Кот готов был идти куда угодно. Ради нее, Кот совершит этот грех. И если она была ведома долгом, молчаливо терпя чужие руки на своих плечах, то Черный Кот был ведом самым темным грехом, сжигаемый изнутри негасимым желанием обладать своей избранницей. И пусть сегодня прольются реки крови, — шептало небо, зажигая кристальные звезды. — Сегодня дочь пойдет по следам своей Матери, и только чудо спасет эти души от Зла.