«Памятная лавочка»

— Часто здесь бываете? Нацу подвинул стул поближе к столу, после чего внимательно посмотрел на Люси. — Что? — Часто здесь бываете? — спокойно повторила она. Драгнил сглотнул и усиленно начал обмозговывать свой ответ. Он не мог признаться, что приехал сюда исключительно из-за нее. — Нет, а почему вы спрашиваете? Она пожала плечами, обоими руками обнимая пузатый бокал, в котором плескалась салатовая жидкость — коктейль из киви, который она успела заказать как только села со Стингом за столик. А Нацу зачарованно следил за каждым ее движением, за каждым взглядом, брошенным ею то на него, то по сторонам. — Просто подумала… Если вы часто тут бываете, то можете посоветовать что-то из меню? — она действительно думала доверить ему выбор их сегодняшних яств. Хартфилия посмотрела ему в глаза поверх пламени свеч, вставленных в изящный металлический канделябр. И невольно, само того не подозревая, залюбовалась причудливой игрой бликов на его лице. — Я никогда не была здесь раньше, — честно призналась девушка, как-то зардевшись. По правде, она бы и никогда сюда не пришла, не будь этого свидания. Да и вообще, Люси больше приравнивала себя к ценителям итальянской кухни, но и против японской, в принципе, ничего не имела против. Незнамо почему, Драгнил почувствовал себя глупо, попадая в какое-то дурацкое положение. Они оба никогда здесь не бывали, даже по отдельности, а сейчас спокойно сидят друг напротив друга, раздумывая о том, какое бы блюдо попробовать. Мысленно поблагодарив то, что ранее постоянно склонялся к покупке еды в любимом ресторанчике неподалеку от дома, он проговорил: — Я тоже, — признать это было гораздо легче, чем думалось. — Давайте выбирать вместе. Он не мог брать на себя ответственность за ее предпочтения. Например, он обожал роллы «Саламандр», а она могла любить «Калифорнию». Он терпеть не мог вишню, а она только ее и ела. И таких сравнений может быть миллион. — Давайте, — легко согласилась Люси и улыбнулась ему. Снова. Ему пора перестать так реагировать на ее улыбки, ведь он видит их просто постоянно. Но почему она это делает? Что ей нужно? Неужели она надеется, что этот безобидный (нет) ужин может перерасти во что-то большее? Ну уж увольте. Как бы Нацу не реагировал на эту особу, к длительным отношениям он уж точно не готов. А мимолетные интрижки ему были просто-напросто не нужны. Так что у них нет никаких шансов стать чем-то большим, чем знакомыми. Инспектором и хозяйкой магазина. А Хартфилия вдруг поняла, что несмотря на неудачную встречу с молодым человеком из Нью-Йорка, она ничуть не потеряла аппетита (учитывая, что специально пропустила ужин). Пригубив свой коктейль, она заговорила. — Стинг хоть и пытался испортить мне вечер, но еще не все потеряно, да? — она невинно на него посмотрела, хлопая ресницами. Это можно было бы назвать самым чистым намеком, флиртом. Но Нацу крайне сомневался, что она могла так легко отойти от «своего свидания», чтобы так быстро начать с ним заигрывать. А он тем временем болезненно понял, что без сомнений может назвать Люси очаровательной девушкой. Красивой и безумно притягательной девушкой. «Особенно, когда молчит» — усмехнулся он про себя. — Ну и зачем вы это сделали? — поинтересовался розоволосый. Теперь была его очередь задавать вопросы и вот так вот, испытующе, смотреть на нее. — Сделала что? — Согласились на встречу с этим мухомором? — он не мог не назвать его именно так, ведь все редкие случаи в его жизни, те скучные и занудные люди абсолютно всегда была окрещены им «мухоморами». Толку от них было мало. Разумеется, он понимал, что лезет не в свое дело. Его никаким боком не касалось то, с кем, где, а главное — зачем, она встречается. И, наверное, зря он назвал этого человека мухомором. Он не имел права. Но с другой стороны, раз она с ним честна, так почему он не может выражаться так, как хочется ему? — Я согласилась пойти не с ним, а с братом Роуга, — усмехнувшись, ответила Люси. — Какая разница — со Стингом или с братом Роуга, когда это один и тот же человек? — он решил все-таки докопаться до истины. Люси отставила от себя опустошенный бокал с долькой лимона на стенке и положила предплечья на столешницу. — Если бы я пошла со Стингом, это означало бы, что он мне нравится. А так как я пошла с братом Роуга, это значит, что я пошла исключительно из-за уважения к Роугу, — объяснила Хартфилия, не замечая, как левый глаз ее собеседника начал нервно дергаться. — Мда… Это называется женской логикой, — наконец хмыкнул он, переварив и разложив кое-как по полочкам то, что только что выдала Люси. — Я в удивлении, что в институтах еще не додумались ввести такой предмет. Студентам-парням было бы намного проще в этой жизни. Он стал шутить или ей показалось? В любом случае, ей бесспорно нравилась его эта сторона — более положительная и открытая. Она смотрела на его смягчившееся лицо, первый раз за все их знакомство девушка могла рассмотреть его, не омраченное хмуростью и серьезностью. Находящиеся в спокойствии брови, серые глаза, с неким вызовом на нее смотрящие, губы, изогнутые в насмешливой ухмылке. Эдакий образ хулиганского мальчишки из соседнего двора, который любил над всеми подшучивать. Да, возможно, в такого Нацу Драгнила она могла бы и влюбиться. В настоящего. — А вы предложите. — Что? — слегка непонимающе отозвался парень. — Изучить меня как феномен. До него не сразу дошел смысл ее слов. Она предлагала сдать ее в качестве подопытной крысы для опытов и наблюдений в институтах и научных центрах? Или же приглашала его, самого Нацу, наблюдать за ней и раскрывать ее? Это было жгучее искушение, которому он с немалыми усилиями сопротивлялся, стоя одной ногой в пропасти. — Вы бы согласились на это? — прохрипел Нацу, поражаясь тому, насколько томным и зазывающим звучал его голос. Если его вторая догадка все-таки окажется верна, то это просто полное… «Дерьмо» — выругался парень, подмечая, как она вся немного дрогнула, явно не ожидая такого вопроса. Такого вопроса, заданного такой интонацией. — А как вы думаете? — в том же тоне задала она встречный вопрос, словно незримо принимая правила его игры. Было достаточно непривычно видеть его таким — с блеском в глазах, прикованных к ее губам. Конечно она слышала, что есть люди, которые во время разговора смотрят собеседникам в рот, не умея сосредотачиваться на зрительном контакте. Но ведь он был не таким, верно? А пока она мысленно причисляла его к такому, либо иному типу людей, Нацу сгорал от желания прямо сейчас, сию же секунду, оказаться подле ее лица и нагло сорвать с ее губ поцелуй. Интересно, каков он на вкус? Теплый, нежный? Или же ослепляюще чувственный, горячий, темпераментный? Он чувствовал себя животным, погрузившись в подобные мысли, которые, как разряды тока, уничтожали последние капли здравого смысла, заставляя парня на секунду потерять дар речи. — Я бы скорее согласилась на это, нежели, предположим, сказала бы Стингу «да», — ответила Люси, уловив затянувшееся молчание со стороны Драгнила. Скорее всего, она ошиблась, задав тот встречный, отчасти провоцирующий, вопрос. — Буду иметь ввиду, — наконец заговорил Нацу. Возможно, он бы сказал что-то еще (возможно!), если бы не заметил, как к их столику приближается официантка. Девчушка не скрывала удивления, даже какого-то осуждения во взгляде, видя, как за столиком ее светловолосой клиентки уже сидит совершенно другой ухажер. Наверняка, она поняла эту ситуацию совершенно неправильно, где Люси выглядела не в очень выгодном свете. Тем не менее, она приветливо улыбнулась и предложила им что-то заказать. Нацу открыл небольшую тонкую книжонку, обернутую кожей, и пробежался по разделам и названиям блюд. Несмотря на то, что он обожал японскую культура, кухню в том числе, Драгнил не знал около трети тех деликатесов, что красовались на страницах меню. В любом случае, остановившись на сливочных роллах и персональных пятидесяти граммах виски, он было хотел передать меню Люси, как та протестующе помахала руками. — Я полностью доверяю вашему вкусу, — а затем повернулась к официантке. — Мне тоже самое. И шампанское, пожалуйста. Подняв бровь, Нацу пожал плечами и отдал меню официантке, после чего та, записав заказ в блокнотик, спрятала его в фартуке и, забрав со стола пустую посуду, удалилась. Ему показалось, что сладкие роллы в союзе с крепким виски были бы еще вкуснее. А Люси тем временем незамысловато повела плечом, обводя наполовину полный ресторан взглядом. В романтическом полумраке он мог разглядывать ее столько, сколько захочет с бонусом в виде того, что она этого и не заметит. Тусклое освещение по периметру и лишь три небольших огоньках от свеч помогали ему в этом. Она была бесподобна. Красивой лесной феей во тьме. Ведьмой, которая могла ввести его в гипноз одним своим взглядом. Сиреной, от чьего голоса Нацу терял рассудок. Он абсолютно точно сходил с ума. Сходит с ума от Люси Харьфилии, которая даже не подозревала, что рядом с ней сидит совершенно больной человек. Разве можно быть такой? Разве это вообще законно? И как бы в ответ на его мысли, она рассмеялась тихим, грудным смехом, который окончательно и бесповоротно лишил Нацу способности трезво мыслить. «Грязный унитаз, миссис Франсуа, миссис Франсуа!» — панически запричитал парень, как можно быстрее стараясь скрыть физическую реакцию на нее. Миссис Франсуа — морщинистая низенькая старушка, жившая когда-то с ним по соседству. Он не питал к ней каких-либо положительных чувств, наоборот — это была скверная старая женщина, приехавшая из Франции и выпилившая его терпение до основания. До той степени, что он съехал из своей облюбованной старой квартирки. И сейчас лишь она могла помочь Нацу скрыть эрекцию. Одно было очевидно. У него стоял на Люси. «Черт, черт, черт» — он не знал, что сказать, чтобы прекратить свои мучения. Нацу она нравилась все больше и больше. Это пугало. Уже очень давно ему на глаза не попадалась ни одна девушка, что смогла бы настолько глубоко засесть в сердце. И кое-куда еще. Его положение спасла официантка, поставившая на стол заказанные виски и ведро с шампанским, попросив их подождать еще немного, пока готовится десерт. Не теряя времени, розоволосый быстро схватил стакан и осушил его до дна, поморщившись, когда алкоголь обжог глотку. Пусть и не полностью, но он помог парню сосредоточиться на чем угодно, кроме нее. — А знаете, я действительно люблю жизнь, — словно ему назло прошептала Люси, заговорщически улыбаясь. — Мне нравится встречать новых интересных людей, поддерживать общение со старыми друзьями. Без них моя жизнь была бы пустой… — Такие люди, как вы, легко заводях новые отношения, — он сам точно не знал, в каком контексте использовал слово «отношения». Слегка помедлив, Люси подалась вперед и схватила уже лежащие на столе руки Нацу в свои. «Такие горячие» Она поднесла их поближе к лицу и стала скрупулезно разглядывать линии на его ладонях. Ее губы были настолько близко, что дернув он ладонью всего на сантиметр, она бы коснулась их. Все было против него. Ему тяжело было вспомнить то, о чем он говорил. — Ну, я имею ввиду, что не всем это дано, — да, так правильнее. Не все могут так легко заводить новые знакомства. — Вы понимаете? Мягко проведя по ладоням большими пальцами, она отпустила их. — Это совсем не трудно, если относиться к людям по-доброму, — тихо ответила Люси. Его пульс стал просто бешеным, и Нацу стал серьезно злиться на самого себя. Ну и зачем он выпил такой крепкий напиток? И не один. Да еще и на пустой желудок. Просто придурок. А хотя, может, все дело в Люси? В ее искренних словах, по-детски наивных рассуждениях, которые невольно заставили его задуматься. — Нельзя быть настолько открытой со всеми, Люси, — мрачно отметил Нацу. — Вам могут плюнуть в душу. Он говорил это со всей серьезностью. И придти к единому мнению в своей внутренней борьбе не мог: он сказал это, потому что переживал о том, что с ней могут поступить именно так? Или же это было обычное мнение, простое высказывание своей позиции? Слишком пылко он говорил об этом, как подумала Хартфилия. Голос пробила еле заметная дрожь, а в серых с оттенками зеленого глазах плескалась неподдельная безысходная боль. И, как она поняла, Нацу это заметил, так как в следующее мгновение, в его взгляде не осталось ничего, кроме пустоты. — Кто так с вами поступил? Интерес в ее голосе слегка выбил парня из колеи. — Как поступил? — Я спрашиваю, кто, — она сжала кулачки, решаясь, говорить или нет, — плюнул вам в душу? Как это, мать его, у нее получается? Она просто берет и срывает швы с его старых ран, переворачивает все с ног на голову. — Мы ведь говорили о вас, а не обо мне, верно? — напомнил парень и хмыкнул. «Как черепаха, снова спрятался в панцирь» — решила Люси. Видимо, время для таких разговоров еще не пришло. Он не достаточно ей доверяет. — Ну, нет так нет, — и как ни в чем не бывала, Люси начала болтать дальше. — Как видите, у меня много друзей. — Счастливая, — саркастично усмехнулся Драгнил, откупоривая бутылку шампанского и щедро заполняя им свой и девушки фужеры. — Да, счастливая, — проигнорировав его сарказм, подтвердила Хартфилия, беря в руки сосуд с шампанским. Он удивленно подметил, что она слишком легко и непринужденно, словно так и надо, говорила о таких серьезных и важных для нее вещах. Затем слегка дернула фужер в сторону Нацу, молчаливо говоря «ваше здоровье» и отпила немного. — А у вас много друзей? Где те люди, которых он бы мог окрестить громким прозвищем «друг»? У него было мало друзей. Он мог пересчитать их по пальцам одной руки. Отец, мать и Металликана, которых он мог благодарить всю свою жизнь за то, что воспитали его и дарили любовь и родительскую заботу. Его кузен Гажил, с которым он провел все детство и до сих находится в братских, доверительных отношениях. А еще был Грей. Да-да, тот самый Фуллбастер, который был прошлым инспектором пожарной безопасности. Именно его так отчаянно восхваляет Люси за его любовь к кинематографу, фокусам и прочей лабуде. Именно этот Отмороженный (как называл его Нацу) посоветовал его на пост своей замены. Грей всегда его бесил своим простодушием, чем-то напоминающий девушку сидящую напротив — полные противоположности ему. Но тем не менее, именно Грей был его первый, настоящим и искренним другом. Его лучшим другом. Ну, а больше ему было и не нужно. Нацу отвел взгляд в сторону. — Нет. Сколько Драгнил себя помнил, он постоянно был один. Даже когда вокруг были миллионы людей, он оставался один. А когда из жизни ушли его родители, мир, казалось, треснул. Просто умирал на глазах: он впал в глубокую депрессию семнадцатилетнего подростка. И черт только знает, что бы с ним случилось, если бы рядом не оказались Металликана и Гажил. А потом ушла Лисанна. Он впервые открыл свое сердце кому-то, чисто и невинно любил ее. И ничего хорошего из этого, разумеется, не вышло. — Теперь у вас есть я. Можете считать меня своим другом, — ее слова ошарашили его словно ушат ледяной воды. Неужто она действительно думает, что это так легко? — Но мы не друзья, — напомнил Нацу. — Мы едва знакомы. — Я знаю, Нацу, — когда она назвала его по имени, сердце пропустило удар. — Не так просто снова начать доверять людям, — с каждым ее новым словом, парень искренне поражался, как она так быстро смогла подобрать правильные слова. — Но я хочу помочь вам справиться с болью. Я могла бы… — ее улыбка была нежной и мягкой. Драгнил никак не мог понять, как Люси могла передавать столько своих эмоций только через губы. — Я знаю, кем вы работаете, где находится ваш офис и даже любимый фильм вашей тетушки. А что касается меня, то спрашивайте все, что захотите. Она действительно думает, что знаний о том, чем он занимается и название любимого фильма Металликаны — достаточно, чтобы стать другом? Он прищурился. — А если я не хочу вас ни о чем спрашивать? — он осушил фужер с шампанским, доставая из ведерка бутылку и заполняя свой и ее по новой. Бутылка успела опустеть. — Ваше право, — улыбнулась она в ответ. Та перечень вопросов, которые крутились у него на языке, привели бы ее в ужас. Как правило, друзей о таких вещах не спрашивают. Но кто сказал, что он хочет, чтобы она стала его… другом? Не хочет. Да и сам не горит желанием быть им для нее. «Недостаточно» — шепнуло его сердце. Поставив на стол опустошенный фужер, Нацу проговорил: — Думаю, нам на сегодня уже хватит. Она нетипично усмехнулась. — Я никогда не пьянею от шампанского, — это была чистая правда. От чего угодно — вино, мохито, коньяк или мартини, но не шампанское. Словно какой-то врожденный иммунитет. — Шампанского… — загадочно повторил Нацу, неверяще покосившись на девушку. — Да. Шампанского. Она пыталась его споить?! Ну нет, это исключено. — А вот от жизни я пьянею постоянно, — таинственно пропела она, следя глазами за официанткой, которая забирала с их стола пустую посуду. Черт, неужели Люси действительно такая, какой кажется? Такая добрая, такая искренняя. Такая… настоящая. Какая-то часть его души хотела ей верить безоговорочно, но вторая упорно сопротивлялась. — Таких, как вы, обычно называют… — Оптимистами? Возможно. Но он хотел сказать совершенно не это. Глупцами. Вот кем были эти люди. — Да, оптимистами, — решив не посвящать ее в истину того, что собирался сказать, Нацу хмыкнул и поднял на нее взгляд. — Ну, а меня как? Твердым орешком? «Несчастным человеком» — подсказало Люси ее сознание. — Да. Нацу почувствовал себя загнанным в угол. Он провел ладонью по хлопковой салфетке — приятной и гладкой. «Интересно, ее кожа такая же?» Стоит только протянуть ладонь, совсем немного, и он сможет почувствовать холодный шелк ее щеки. Черт возьми! Ну вот, отлично, он уже окончательно сходит с ума и теряет самообладание. Пусть он на деле ничего и не сделал, зато, покопавшись в его голове, Люси была бы очень сильно удивлена. Как понял Драгнил, она собирается ковыряться в его мозгах. Не исключено, что захочет в корне поменять его образ жизни. А он сидит и ничего не делает, будто уже заранее на все согласен. Нужно было срочно что-то делать. — Слушайте, где вы научились так разбираться в людях? У вас просто талант какой-то. Она зачарованно ловила его интересующийся взгляд, каждое подрагивание губ, которые за весь вечер так и не улыбнулись, слушала уверенный голос и понимала, что все, о чем они говорят… «Совершенно не имеет значения» — Вокруг меня всегда было много людей, — призналась Люси. — В таком случае невозможно не научиться разбираться в тонкостях человеческой натуры. — Можно, если вообще не обращать внимания на людей, — Нацу именно так всегда и поступал. Перво-наперво он ставил работу и заработок денег, остальное же просто игнорировал. Не было смысла тратить свое время на то, что в принципе не достойно было внимания. Но эта блондинке, с ее твердой настойчивостью, удалось каким-то образом юркнуть за стену, которую он так долго и тщательно воздвигал вокруг себя. А самое страшное, так это то, что Драгнил медленно, но верно сам тянулся к ней, как росток к солнцу. — В этом пока вся и разница между нами, — улыбнулась девушка. — Мне нравится общаться с людьми, а вам нет. — Что значит «пока»? — Мне кажется, что мы на самом деле очень похожи, просто вам что-то мешает… — она не успела закончить свою мысль, как Нацу ее перебил. — Довериться своим чувствам, — закончил он за нее. Как настоящий инспектор пожарной безопасности, он прекрасно знал, когда нужно сматываться из горящего дома, чтобы не быть погребенным под его остатками. Сейчас был именно такой момент. — Я привык трезво оценивать ситуацию. — Ну да, как же. А что же было тогда, несколько минут назад? — Чувства, эмоции — все это не для меня. Всего доброго, мне пора. Отодвинув стул, Драгнил поднялся. И тут же почувствовал на своих руках цепкие нежные ладони Люси. — Останьтесь, — выдохнула она. Ей не хотелось его отпускать, тем более вот так. Им даже еще заказ не принесли. Ах, вот же оно! — Мы уже сделали заказ, а я ненавижу есть одна. Он пристально посмотрел на нее и аккуратно высвободил руку. — Вы не одна. Вокруг столько людей, — он машинально окинул взглядом зал. Действительно, ресторан не был пуст. — Почему бы вам не подсесть к кому-нибудь еще? Уверяю, будете отбиваться от желающих подружиться с вами. Она все поняла. Он специально отталкивал ее, пытаясь обидеть. Но она не позволит так поступать с собой. — Мне намного больше хочется завоевать именно вашу дружбу, — честно отозвалась Люси, не прерывая зрительного контакта. Он не в силах был противостоять тому, что читал в ее глазах. Даже после этих обидных слов она не хочет отпускать его. И не потому что не хочет остаться одна, далеко нет. Сейчас Люси Хартфилия казалась идеалом женщина, ожившей сказкой. — Почему? — он не удержался от этого вопроса. — Потому что вам нужна именно моя дружба, — заметив скептические нотки в его взгляде, она поспешила добавить. — А еще вы умеете слушать. Я очень люблю таких людей. Черт, почему ей так легко это удается? — Что-то не припоминаю, чтобы я просил вас стать мои другом. — О многих вещах не нужно говорить вслух, — мягко вторила Люси. — А вот и наш заказ несут. Он не шевелился. Хартфилия уже начала всерьез волноваться, что он действительно уйдет. — Останьтесь, — снова повторила она. — Я обещаю, что больше не задам ни одного вопроса, будем говорить только о том, о чем хотите вы, ладно? — А если я не захочу разговаривать? — недоверчиво осведомился Нацу, все-таки опускаясь обратно на стул. Она пожала плечами. — Значит будем есть молча. И Нацу решил остаться. Все равно домой ехать не хотелось, компания этой девушки была в разы приятнее одинокого пустого вечера в его квартире.

***

И все же она не сдержала слово. Целых пять минут Люси терпеливо выжидала, когда же Нацу наконец начнет разговор первым. Но он молчал. Потом тишина ей окончательно надоела, и она отважилась заговорить сама. По правде, Драгнил не думал, что она и пять минут продержится. Даже обрадовался, когда она завела разговор снова. Легкий поток ее речи напоминал пение птиц ранним утром. От внезапно нахлынувших воспоминаний ему стало нехорошо. Сколько лет он не возвращался к тому лету, когда они с отцом ходили на рыбалку?.. Хоть он и пытался об этом не думать, стараясь прогнать видения из прошлого, сегодня у него это никак не получалось. Щемящее чувство утраты провело когтистой лапой по его сердцу. А мама… Она тогда встала очень-очень рано, даже раньше них с Игнилом, чтобы приготовить завтрак. Надевала свой белоснежный фартук и становилась за плиту. Резала хлеб, быстро кромсала ветчину и терла сыр, сооружая из этого всего горячие бутерброды, наливала в термос горячий суп и собирала им большую корзинку еды. То время было временем гармонии, спокойствия и любви. Воспоминания всплывали одни за другим. Вот они с Игнилом сидят на берегу озера и наблюдают восход солнца. Огромный горячий шар поднимался над горизонтом, разгоняя темноту и оставляя на водной глади ребристые апельсиновые блики. Именно в это время у них был отличный улов. Восход солнца всегда заполнял сердце каким-то умиротворением и радостью. Радости от того, что Нацу понимал, как красив этот мир. Как прекрасна природа, каждое деревце, каждая травинка вокруг него. Волшебный переход от тьмы к свету никогда не оставлял никого равнодушным. Сейчас Нацу не чувствовал ничего, кроме боли. Осознание того, что нечто очень важное ушло из его жизни навсегда. Он изменился и больше никогда не будет прежним. — Я, наверное, вам надоела, — грустно промычала Люси, ковыряясь палочками в кусочках сладких роллов. Эти слова вернули Драгнила в реальность. — Что-что? — смущенно переспросил он. — Вы сейчас были не здесь, — Люси уловила его состояние. В уголках губ притаилась странная тень улыбки. — Я совсем вам надоела, да? — Нет, — абсолютно точно нет. Она хоть и была мисс Липучкой, но определенно не надоедала ему. По крайней мере сейчас. — Просто я кое о чем задумался, вот и все. От обычных мыслей люди не белеют как полотно. Ей захотелось засыпать его новой порцией вопросов, разузнать, что именно заставила ее инспектора так побледнеть и выпасть из реальности. Но она сдержалась. Когда с блюдами было покончено, официантка незамедлительно подбежала к их столику и принесла счет. Посмотрев на сумму, Хартфилия вытащила из сумочки кошелек и достала карточку. Однако воспользоватся ею она не успела — Нацу моментально перехватил ее руку. — Что вы делаете? — Собираюсь заплатить за ужин, — как ни в чем не бывало ответила она. — Я сам, — обрезал парень и, отпустив ее руку, полез в карман за кошельком. — Но я же пообещала угостить вас, — Люси недоумевающе следила за тем, как парень достает серебристо-белую карточку из кармашка и протягивает ее официантке. — Я сам, — безаппелляционно повторил Драгнил. Люси послушно убрала свой кошелек обратно в сумочку. Спорить с ним ей не хотелось. Девушка прекрасно провела этот вечер (если считать его началом — встречу с Нацу) и от всей души надеялась, что и у него остались хоть какие-то положительные эмоции. — Спасибо, — слегка зарделась Хартфилия. — Деньги мне еще пригодятся на такси. — Такси? — Ну да. Стинг же, вероятно, уже на полпути к Нью-Йорку, а ночевать здесь я не планировала. Домой же добираться как-то надо. — А я думал вы встретитесь у входа в ресторан. — Я так и хотела, — подтвердила она. — Но он сломал все мои планы. Стинг настоял, что заедет за мной, чтобы у нас было побольше времени пообщаться, — она неосознанно водила пальцами по оголенной ключице и периодически облизывала губы. И Нацу обнаружил эти привычки, повторяющиеся уже который раз этот вечер, очень и очень сексуальными. — Я еще тогда поняла, что это «свидание» окончится ничем. Подумать только. А ведь этот занудный белобрысый мог воспользоваться случаем и напроситься к ней на ночь. Например, под предлогом, что его самолет завтра утром, а ехать до дома Роуга слишком далеко и утомительно. — И что бы вы сделали, когда он привез бы вас домой глухой ночью? — усмехнулся Нацу. — Побежала бы как сумасшедшая, чтобы успеть захлопнуть дверь прежде чем бы он напросился на чай. Нацу улыбнулся прежде, чем понял это. «Какой красивый» — вновь вспыхнуло ее сознание. — Ладно, я подброшу вас до дома. Люси бы этого хотелось, только эта фраза звучала больше, как одолжение. Не собирается же он подвозить ее только из вежливости? Ну он то знал, что это не так. — Вовсе не обязательно… — робко прошептала девушка. Официантка принесла ему сдачу, которую он торопливо сунул в карман, и встал. — Мисс Хартфилия, вы можете помолчать хотя бы минуту? — он вопросительно изогнул бровь. — Я сказал, что отвезу вас, спорить бесполезно. — Хорошо. «Ну вот и все» — печально подумал Нацу, когда они вместе покинули ресторан.