Затишье перед бурей

      Рыжеволосая девушка молча сидела в красивом овраге, где когда-то давно Иккинг заключил союз между драконами и людьми. Весело щебетали птицы, мирно шумел водопад, еле слышно шелестела зелень. Похоже, в очередной раз наступило мирное время. Всё так желало, чтобы оно продолжалось как можно дольше, что, кажется, вроде бы ничего не происходит, и в тоже время вокруг ощущалось постоянное движение. Вот и на мелководье резвились двое малышей Ночной Фурии вместе с их матерью, а на берегу важно восседал Беззубик, следя за покоем и тишиной своей новой семьи. Смотря, чтобы они успели насладиться этим мгновением. Сейчас у Иккинга было много дел, поэтому свободное время этот дракон проводил с Гортензией и малышами. Встав со своего места, Эмма подошла к Беззубику, погладив того по голове.       — Ну что рад, что, наконец-то, нашел своих сородичей? — спросила девушка, заглядывая в глаза друга, на что тот лишь довольно заурчал в ответ. Один из озорных малышей подбежал к Фурии и встал на задние лапки, начав качать головой и крутиться вокруг свой оси. Приняв его игру, Беззубик припал к земле и побежал за дракончиком вдогонку, когда тот шмыгнул обратно к матери.       Вздохнув, Эмма вернулась к своему месту. Её лучшие друзья были счастливы. Как же ей хотелось того же. Сев на траву, она облокотилась на нагретый от солнца камень, наслаждаясь теплым днем. Лето было в самом разгаре. Девушка задумчиво смотрела за играющими драконами. В последнее время Эмма стала проводить довольно много времени вдали от деревни, избегая встречи с любимыми ей людьми и… знакомыми. Сегодня ее выбор пал на овраг, вчера она бродила на другой стороне острова вместе с Гортензией и малышами. В последнее время они старались держаться вместе, как будто чувствовали, что девушке нужна компания.       — Эмма, — знакомый голос заставил девушку вздрогнуть. Ее все же нашли. Обернувшись, она увидела женщину в возрасте, что осторожно ступала по камням, являющимися единственным проходом в это ущелье. Придерживая подол своего синего платья, и убирая непослушную челку белоснежных волос, женщина внимательно следила за тем, куда она ставит ногу при каждом шаге. Она то и дело бросала взгляд на девушку, будто боялась упустить ее из виду. Сначала Эмма внимательно смотрела на эту процессию, словно была завороженной. Присмотревшись, она заметила глубокие морщинки возле глаз и губ, ее движения были словно скованны. Казалось, что королева пережила уже полвека, хоть это было и не так. Она, должно быть, пережила очень много. Только подумав об этом, девушка поймала взгляд Эльзы, и опомнившись, отвернулась. Не упустив этот момент, Эльза стала медленно подходить к девушке.       — Ваше Величество, какой честью обязана? — тихо поинтересовалась Эмма, быстро переведя взгляд на королеву и обратно. Девушка успела заметить в глазах этой женщины боль и вину, что она испытывала перед взрослой дочерью. Похоже, она даже не осуждала ее за столько холодный тон. От этого Эмме становилась еще противней и неприятней.       — Эмма, пожалуйста. Давай поговорим. Прошла уже почти неделя и до сих пор ты избегаешь меня. — Эльза с надеждой смотрела в голубые глаза дочери. Глаза, что достались ей от матери. Она так хотела, чтобы дочь поняла ее и простила. Но, вздохнув, Эмма только еще дальше отодвинулась от нежеланного визитёра и вновь устремила взгляд на играющих драконов. — Эмма, пойми, пожалуйста, я сделала это ради твоего блага. Я не хотела, чтобы у тебя был такой отец. Клянусь, мне было очень тяжело тебя отдавать, я… — начала Эльза, но дочь, отвернувшись еще больше, перебила ее криком полным гнева:       — А Дагера?! Дагера-то ты не отдала, он рос в семье! Да какая бы она не была, он рос рядом с матерью и отцом!       — Эмма, после родов Дагур сразу же забрал у меня твоего брата, а меня запер в комнате. Он хоть умом и не отличается, но догадался, что я отдала тебя, за что сильно поплатилась. После он привел какую-то старуху, и та загипнотизировала меня. Мне недавно об этом рассказали и объяснили. Когда-то давно Готти загипнотизировала так Рыбьенога. Разрушить гипноз сможет только сильный страх. Тогда, я забыла, точнее меня заставили забыть, что у меня есть дочь, сестра… он внушил мне, что я — его жена и люблю его, во всем его поддерживаю. Тот период жизни прошел, словно во сне. Я прожила семнадцать в неведении, в не сознании. Я понимаю, что ты меня, возможно, никогда не простишь, но я вижу сейчас, что сделала верный выбор. Ты выросла замечательным человеком. Твои приемные родители любят тебя, как родную дочь, у тебя есть друзья, есть родные тебе люди, это та жизнь, которую я тебе желала. Знаешь, что сказал твой отец, когда он узнал, что ты пропала? «Ну и ладно, я все равно сына хотел». А теперь задумайся и представь, какова была бы твоя жизнь во дворце. Он хотел сына, и я была уверенна хотя бы в том, что Дагера он не тронет, — королева замолчала, вздохнув, смотря куда-то в лес, что начинался на краю оврага. Все внутри ее сжималось, когда она вспоминала свою старую жизнь. Это была темница, которой стал ее же дворец.       — Я… я понимаю, но я бы так хотела… — слова застряли в горле взрослой женщины, и не желали выходить наружу. Хотелось заплакать, словно маленькой девочке, и найти укрытие, где тебя никто не найдет. Но она была уже давно не маленькой девочкой. Сейчас, она должна отвечать за свои поступки и слова. — Может, мне просто нужно время… Трудно привыкнуть к такому. Двадцать лет я жила в глуши, в деревне, не зная, что я какая-то там принцесса. Я выросла викингом и не уверена, что смогу стать кем-то другим…       — Я и не прошу, чтобы ты менялась! Я люблю и всегда любила тебя такой, какая ты есть и…       — Но ты не знаешь, какая я есть! Ты думаешь, так просто взять и заявить, что ты моя мать? Думаешь, я так просто приму это? — воскликнула Эмма, вскочив на ноги и посмотрев в глаза матери. Она знала, что ей придется говорить с королевой. Она знала, что это будет неприятно. Но даже и не представляла, насколько это будет ей нестерпимо. Насколько для нее это важно.       — Эмма, пожалуйста. Дай мне шанс. Я понимаю, что к этому трудно привыкнуть, трудно осознать, но постарайся, пожалуйста! И я постараюсь стать хорошей матерью для тебя. Я не хочу потерять тебя снова…       Девушка внимательно посмотрела в голубые, полные отчаяния глаза. Похоже, сейчас они обе стояли над обрывом. Но только она могла полететь, а вот ее сломленная мать…       — Хорошо. Но мне нужно время, и не думай, что будет все так, как ты себе представляешь, — ответила Эмма. Бежать ей было некуда. Значит, оставалось только идти вперед.       — Ох, Эмма, — королева со слезами на глазах крепко обняла дочь. Сердце ее трепетало от радости. Надежда была ненапрасной и это главное. Эмма замерла, не зная как на это реагировать, но что-то ее подтолкнуло обнять мать в ответ. — Хорошо. А теперь пойдем? Тебя уже пол деревни ищет, — отстранившись, произнесла Эльза, вытирая слезы.       — Ладно. Наверное, уже хватит бегать ото всех, — девушка с усилием натянула улыбку и вместе с королевой отправилась на выход из оврага.       Через несколько дней все приготовления были выполнены, и корабль отплыл с Олуха. Эльза, Анна, Кристофф, Джек и Дагер еще долго стояли на полубе и смотрели, как остров растворяется в тумане. Эмма и ее приемные родители тоже отправились в Эренделл. Но им было куда сложней прощаться со старой жизнью и плыть в неизведанное будущее.       Как только они прибыли в Эренделл, Эльза вместе с сыном стала восстанавливать страну. За кротчайшие сроки и следа не осталось от того, что натворил Дагур. Через год, когда Джеку исполнилось двадцать один год, прошла коронация и корона перешла к Джеку. Эмма наотрез отказалась от власти, приведя в аргументы такие факты, что Джек ее старше — хоть и на пару месяцев — и он больше достоин быть королем, нежели она. Эльза не стала спорить, решив, что дочь не сможет стать королевой, просто потому что это не ее жизнь. И все же время шло, но ничего особо не менялось. Эмма так и не смогла обжиться в замке за прошедший год. Правила этикета, корсеты, служанки и изысканные блюда — все это сильно выматывало и было просто не по душе, когда-то свободному викингу. Чтобы хоть как-то почувствовать себя лучше, девушка часто уезжала гулять в лес на своей лошади или просто обходила округу пешком. Эльза видела это и очень надеялась, что приготовленный подарок вместе с Дагером к скорому дню ее рождения должен был поднять настроение дочери.       — Эмма, просыпайся, — ласково произнесла Эльза, войдя в ее комнату, но в ответ услышала неразборчивое мычание и что-то вроде «еще пять минут». — Эмма, сегодня много дел, у тебя же день рождение, — и снова мычание из-под одеяла. Проснуться принцесса смогла, когда на кровать обрушилось что-то тяжёлое. — Ну, еще пять минут, ну пожалуйста, — пробормотала принцесса, стянув одеяло с головы. Она тут же почувствовала знакомый запах и, распахнув глаза, прямо перед лицом увидела радостную мордашку Ночной Фурии, смотрящую на нее озорными голубыми глазами. — Гортензия! — вскрикнула Эмма, выбираясь из-под дракона и одеяла. Как только девушка смогла освободиться из плена, то сразу же кинулась на шею Фурии. — Эльза, спасибо! — на этот раз Эмма соскочила с кровати и крепко обняла бывшую королеву. За год она так и не смогла привыкнуть называть ее мамой, но Эльза и не настаивала, надеясь, что рано или поздно это произойдет само собой. — Но как?       — Подожди, вот твоя одежда. Переодевайся и спускайся с Гортензией вниз, это еще не последний сюрприз. — Женщина, улыбнувшись, передала платье дочери и вышла. Буквально через полчаса Эмма, ворча о неудобности корсета и юбки, что собственно было для всех уже привычно, шла по коридору к лестнице. Фурия топала рядом, наблюдая за девушкой и насмешливо урча.       — Неужели даже в мой день рождения мне нужно носить этот дуратский корсе… — выдохнула Эмма, заворачивая в бальный зал, как услышала аплодисменты и громкий крик.       — Сюрприз! Девушка так и застыла, остановившись на месте. Зал был украшен всем, чем только можно, над ним определенно поколдовала Анна. Полукругом стояли все, кто был так дорог имениннице. Ее приемные родители Марианна и Рюк. Мать, брат, Анна, Кристофф, король Джек. Но помимо них были те, с кем она прожила бок о бок двадцать лет: Иккинг, Астрид, Хезер, Хала, Тора, Задавака, Ворчун и Стоик.       — Во имя всевышнего Одина! Как же я рада всех вас видеть! — Девушка сорвалась с места и побежала обнимать друзей.       — Как же не привычно видеть тебя в платье и без топора, — шутливо произнес Стоик, обнимая девушку, заставив румянец появиться на ее бледноватой коже щек.       — Д-да ладно, я все равно тебе не уступлю даже в платье, — отшутилась девушка, шутливо ударив парня локтем в руку.       — Эмма, я поговорил с мамой, и мы все же решили еще один момент, — произнес Дагер, подойдя к сестре. Довольно долго они налаживали отношения, но все же, к счастью, смогли подружиться и найти общий язык. — Завтра ты отплываешь на Олух, точнее вы, — наконец-то, выдал он, ошарашив сестру столь неожиданной новостью.       — Что? Подожди, «мы» это кто? — не поняла Эмма, окидывая взглядом присутствующих.       — Ты, Эльза и Маркус, — пояснил принц.       — Что? Как же ты, Анна, Кристофф и Джек?       — Эмма, я не могу отправиться, я теперь король. Родители же провели почти полжизни в путешествиях. Они захотели остаться здесь. А Дагер поможет мне с управлением. Все же он рос тут и знает что, да как, без него я не справлюсь, — пояснил король Джек, выйдя вперед, — но мы будем навещать вас, это я могу сказать точно, — он обнял девушку.       — Но мы только воссоединились, как же… — Мы всегда теперь будем вместе, это уже ничто не изменит, — добавил Дагер, улыбнувшись, — ну, а пока давайте праздновать!       Праздник прошел вполне успешно, все остались довольны, без исключений. Как и было сказано, на следующее утро корабль отплыл на Олух. Жизнь вновь наладилась.       Можно было бы сказать «Happy And», но это далеко не конец. Это только начало. Начало новой истории…