Gecenin kralicesi

Конец августа в Наро выдался очень жарким и засушливым. Каменные стены лишь ухудшали положение в городе. Всем казалось, что вот-вот и нагрянут дожди, будет ужасный ураган, как в конце июня, но природа решила поиграть в свою игру. Арин работала в своём ресторане, где ей удавалось избавляться от всех плохих мыслей, скрываясь от всех проблем, которые ожидали её вне ресторана. Живот француженки стал постепенно округляться, и теперь с каждой новой неделей вещи в её гардеробе становились все просторнее и просторнее. О её положении знала только Сечиль, которая и помогала с одеждой для Арин. Конечно, француженка просто так не могла показаться на людях с округлённым животом, не могла сказать Марииграции лишь потому, что она сестра Пьеро. Все, что она строит здесь на Сицилии, могло в один миг разрушиться. Девушке предстояло пройти мучительные месяцы, чтобы никто и ничего не заподозрил. Однажды, в воскресенье, собираясь в больницу к детям, француженка увидела чёрное БМВ напротив своего дома. Спустившись вниз, она подошла к водительскому окну, которое вскоре опустилось и оттуда высунулись красные розы. Брюнетка чуть подвинула букет и увидела синьора Боскетто, который вовсю улыбался ей. — Здравствуйте, — произнёс сицилиец. — Здравствуйте, — ответила ему Арин и слегка удивилась. — Я слышал, что Вы собираетесь к детям в больницу и я решил присоединиться к вам, — с улыбкой на лице сказал молодой человек. Девушка улыбнулась и продолжила: — Буду рада Вашему присутствию там, я думаю, что дети обрадуются. — Только одно условие, — с ухмылкой сказал Иньяцио. Арин посмотрела на него подозрительно и приподняла одну бровь. — Вы поедете со мной на моей машине, а потом мы заедем кое-куда. — Прямо так сразу? — поинтересовалась брюнетка. — А чего же ждать? — в ответ спросил сицилиец. — Я не люблю сюрпризы, синьор Боскетто, скажите тогда уж сразу, какой сюрприз. — В один прекрасный сад, где растут удивительные розы, думаю, что Вам понравится. Француженка убрала за ухо прядь и произнесла: — Хорошо, я согласна, только сначала мне нужно предупредить Сечиль о том, что я задержусь. Боскетто протянул ей букет роз, который забрала себе Арин. Девушка вернулась домой и позвала турчанку: — Сечиль, я задержусь, мне нужно будет с синьором Боскетто после больницы кое-куда заехать, хорошо? — Хорошо, Арин, удачи, — загрустила молодая девушка. Арин подошла к своей подруге и крепко её обняла. — Не переживай, он мне нисколько не нравится, и тем более я ему, — усмехнулась француженка, — я поехала. Брюнетка побежала обратно к синьору Боскетто, который уже выжидал её. Когда Арин устроилась поудобнее на переднем сиденье. Иньяцио завел мотор и они выехали в сторону больницы. Сечиль вспомнила, что Арин оставила деньги для больницы, но, выбежав, на улицу, уже никого не было. Иньяцио гнал с огромной скоростью по магистральной дороге. — И давайте ещё кое-что… — начал тенор. — Что? — строго спросила брюнетка. — Перейдём на «ты»? Арин усмехнулась и кивнула. Ей было комфортно находится рядом с ним, было ощущение лёгкости и защищённости, но синьор Боскетто мог быть замечательным другом и защитником против его же лучшего друга. Приехав в больницу к детям, Иньяцио сразу стал ходить по палатам, расспрашивал детей о самочувствии, пел им разные песни из репертуара группы. Маленькие дети простит сияли от счастья, только при одном виде высокого сицилийца. Сама же Арин осталась довольна тем, как молодой человек общался с больными детишками, на её лице сияла улыбка, ведь не так часто можно встретить мужчину, который бы так нянчился с чужими детьми, и дай Боже, чтобы Там, давали людям больше времени, чтобы жить, творить и дарить добро другим людям. Вдруг Арин почувствовала себя нехорошо и она побежала в туалет. Брюнетка пробыла там довольно долго, выйдя и посмотрев на себя, девушка увидела совершенно бледное и безжизненное дитя. Она прикоснулась к своему округлённому животу, и француженка стала переживать даже об общении с синьором Боскетто, его карьера могла обрушиться, если они даже останутся друзьями, ей нужно было оборвать все любые контакты, но… может быть все обойдётся… Брюнетка знала одно, что в своей жизни, она никогда не сможет сойтись с синьором Бароне. А что в этот момент обдумывал сам тенор? Пьеро сам не знал. Забрав из машины новую игрушку для сына Арин, он поправил оправу своих новых темно-синих очков. Подойдя к двери, сицилиец несколько раз постучал, боясь позвонить. Дверь открылась, но… — Сечиль? — с удивлением спросил он. — А где… где Арин? — Она ушла вместе с Иньяцио, я толком не разобрала, ещё не в совершенстве знаю итальянский. Вы что-то хотели? Говоря последнюю фразу, турчанка посмотрела на подарок для Картала и насторожилась. — Это для её сына, решил поиграть с ним. Арин… Приглашала меня сегодня. Быть может я зайду? — Да, конечно, проходите. Сечиль распахнула дверь и подала знак, что Бароне мог войти. Теперь в мыслях тенора была лишь одна мысль «Куда, черт возьми, отправилась Арин? И почему с Иньяцио?». — Пьеро! — закричал малыш, увидя своего друга. Сицилиец улыбнулся и с распростертыми руками встретил своего нового маленького товарища. Мальчик кинулся в объятия тенора и крепко обнял его за шею. — И как поживает наш герой? — спросил Бароне. — Хорошо, — захихикал мальчик. — Сечиль, — повернувшись, сказал Пьеро, — сделай мне капуччино, а Карталу чай, я привёз вкусности, поедим. Сечиль кивнула и ушла в сторону кухни. Пьеро не отпуская мальчика из рук, бродил с ним по дому. — А где твоя мама, Картал? — спросил сицилиец. — Она уехала в больницу к детям, — ответил мальчик, — сегодня особый день. — Ах, ну да, благотворительность… — протянул тенор. — А тебе нравится чем мама занимается? Малыш кивнул и потёр свои глазки. Пьеро заулыбался и положил голову Картала на своё плечо. Тенор подошёл в сторону лестницы, удостоверившись, что Сечиль ещё возится на кухне, он поднялся вместе с мальчиком наверх. — Где твоя комната, малыш? — спросил Пьеро. Картал указал на синюю дверь, обклеенную наклейками. — А мамы? — Здесь, — ткнул пальцем мальчик. — Картал! Синьор Бароне! — послышалось снизу. — Идите к столу. — Спустись к Сечиль, скажи, что я скоро подойду, - прошептал Пьеро мальчику на ухо и поставил его на пол. Малыш побежал вниз по лестнице к Сечиль, а Пьеро зашёл в комнату Арин и стал рыться в вещах француженки. Верхний комод брюнетки был закрыт на ключ, тенора стал искать ключ по всей комнате. Ключ лежал в шкатулке с драгоценностями, взяв его, сицилиец открыл комод, где лежала приличная сумма денег. Тенор задвинул обратно комод и спустился вниз к Карталу. — Я привёз тебе сицилийские каноли, знаешь, что это? Это очень вкусные сладости, так сказать наше традиционное блюдо. Попробуй, они тебе понравятся, только аккуратно. Пьеро взял одну каноли и преподнёс ко рту малыша. Картал чуть откусил и стал пробовать совершенно новой для него десерт. — Вкусно? — спросил тенор. Мальчик кивнул и ещё откусил один маленький кусок. Пьеро погладил по голове малыша и с радостью смотрел на сына Арин.

***

Арин и Иньяцио приехали в один из ботанических садов Сицилии, как только девушка вошла в теплицу, она тут же глубоко вздохнула. Ей очень нравился запах естественной природы и всегда была против каменных и больших городов. Её глаза разбегались от огромного количества цветов, а нос был опьянен такими сладостными ароматами. — Тебе нравится? — спросил синьор Боскетто. — Да, это именно то, что мне сейчас не хватает, даже наверное не хватало, — улыбнулась француженка. — Я рад, что смог угодить тебе, — ответил он и поклонился ей. Арин засмеялась и посмотрела на него тёплым взглядом. — Можно спросить у тебя одну вещь? — начала синьора и Иньяцио слегка насторожился. — Какую? — По поводу твоей бывшей девушки… Почему Пьеро тогда сказал про фанаток. Иньяцио засмеялся, но посмотрел в совершенно другую сторону. — Однажды с нами сидела одна девочка, как сказать, девушка, лет ей 16 было, училась она играть на саксофоне, я естественно ей показал то, что могу, потом она попросила меня помочь. Знаешь как ведь помогают играть? Встают сзади и как бы дирижируют. Вот и я также встал, а в это время вошла Але… Она подумала, что это моя пассия. Ты наверное слышала, что у нас с Але… Была не большая разница в возрасте, в общем, последний год жизнь совершенно поменялась и она стала очень ревнивой, я против всяких измен и отношусь ко всему близко к сердцу. В итоге, Але выставила меня прочь. Произнеся последнюю фразу, Иньяцио стал грустным и даже пнул ногой рядом лежащий камень. — Наверное мой теперь черёд спрашивать у тебя что-нибудь. — усмехнулся сицилиец. — Картал ведь знает о смерти его отца? — Да, — тихо ответила Арин, — к сожалению он видел, как Эмин сделал последний вздох. Хотя он ничего не понимал ничего, но наблюдать за этим… Было страшно, я бы никому не желала такое лицезреть… — Картал очень хороший малыш, и… Ты прекрасная мама. Арин слегка покраснела, но ничего не ответила своему спутнику. — А ты не хочешь найти нового папу для малыша? Ведь ему нужно внимание мужское. — Безусловно… — ответила Арин и погладила свой живот и пыталась найти слова, которые бы смогли хоть как-то оправдать её ситуацию. — Но я скорее всего не смогу найти замену своему мужу. — Конечно, ты ведь его любила… Я понимаю какого это терять близкого человека… — А ты не хочешь найти себе жену? — спросила француженка. — Или девушку? — Я? Нет, сейчас мне не нужны никакие отношения. — Жаль… Сечиль свободна и кажется, что она влюблена в тебя, — с улыбкой на лице произнесла Арин и посмотрела на своего знакомого. Иньяцио поднял голову и усмехнулся, для него слышать такое предложение было забавным и типичным, когда многим он нравится, но у сицилийца были совершенно другие планы. — Сечиль хорошая, но наверное не в моем вкусе… Девушка собиралась возразить ему, но решила промолчать, ей казалось, что его мнение к Сечиль должно поменяться. Турчанка за эти недели стала как родной сестрой, конечно же, Арин думал как пристроить девушку и как её отблагодарить за все, что она делала и делает для семьи француженки. Молодые люди шли не спеша по саду и остановились лишь у королевских роз, где стояли молча и ничего не говорили друг другу. Иньяцио понравилось ходить вместе с Арин по саду, ему показалось, что здесь он приобрёл какое-то духовное умиротворение, здесь было все по другому, никаких переполохов, суеты. Только природа и он с Арин. После ботанического сада Иньяцио повёз свою спутницу домой. — Сегодня вечером я буду в твоём ресторане, — сказал сицилиец после того, как Арин вышла из машины. — Буду тебя ждать, — улыбнулась девушка, — спасибо за прекрасной выезд, теперь знаю, куда буду возить своего сына. Сицилиец ответил девушке своей лучезарной улыбкой и уехал по своим делам. Француженка вся светилась от счастья и сияющее сицилийское солнце, лишь улучшало всю эту картину. — Сечиль! Картал! Я дома! — крикнула Арин, войдя в гостиную. — Вы где? На встречу выбежал сын брюнетки со своей новой машиной. — Мама, мама, смотри, что мне Пьеро привёз, — крича, бежал малыш. — Пьеро? — удивленно спросила брюнетка. — Он был здесь? — Да, он играл со мной, ещё вкусные сладости привёз с собой. — Тебе они понравились? Мальчик кивнул и улыбнулся своей маме, та в ответ поцеловала малыша в лоб и прошла с ним в сад.

***

Вечером в ресторане, Арин приготовила специальный столик для Иньяцио, чтобы она смогла его видеть с кухни. Время было уже десять часов вечера, а сицилиец даже не появлялся на горизонте. Француженка начала волноваться, что руки её стали дрожать и в конце концов отдала все свои заказы другим поварам и скрылась в своём кабинете. Зайдя, Арин тяжело выдохнула, и начала гладить свой живот. — Все хорошо, может быть, у него дела серьёзные, поэтому не смог, — успокаивала себя брюнетка. Француженка села за свой стол, достала блокнот и начала черкать какие-то странные фигуры, лишь бы скоротать время. — Арин, можно? — спросила Марияграция, постучавшись в дверь. — Да, конечно, что такое? — Там Иньяцио пришёл. Арин чуть не подпрыгнула со стула от новости, она пулей побежала к двери и увидела своего друга. На её лице засияла улыбка и девушка стала ожидать заказа от синьора Боскетто. — Арин, — послышался голос Марииграции, — там Пьеро пришёл, он хочет, чтобы ты приготовила ему гратен дофинуа. — Гратен? — воскликнула брюнетка. — Он делается час! Скажи, либо он выбирает другое блюдо, либо блюдо делает другой. Сицилийка кивнула и пошла обратно к своему брату. — В общем, Арин, сказала, что время это много займёт, либо ты выбираешь друге блюдо, либо готовит кто-нибудь другой. — Ладно, — заявил тенор, — пусть другой готовит. Мне лишь бы поесть, можешь идти. Марияграция приняла заказ и вернулась обратно на кухню. Синьор Бароне смотрел на противоположный столик, где сидел его друг и наблюдал, как он смотрел в телефон, в его голове сразу же появилась мысль, что Иньяцио сидит и играет в футбол, столько лет молодому человеку, а он все равно не меняется. Вскоре на столе у синьора Боскетто красовался Антрекот по-бретонски. В этот момент тенор встал изо стола и направился к своему товарищу. — Приятного аппетита, — произнёс Пьеро и присел рядом. — Я тебе не дал разрешения сесть, — ответил Иньяцио. — Я не разрешал тебе появляться в моем городе, тем более в этом ресторане. — Это общественное заведение… — Где работает МОЯ любимая, — прервав речь своего друга, заявил Бароне. — Она не твоя, — грозно произнёс Боскетто. — Ну уж точно не твоя. Я сегодня был с её малышом, и, поверь, хорошо провели время. Но это не главное… У Арин в доме хранится огромная сумма денег, которые она видимо забыла сегодня отвезти в больницу. И какое же разочарование будет, если обнаружится, что деньги пропали, точнее были украдены, и главное кем? Беженкой без прописки, которая по законодательству должна быть выслана или же отправиться в тюрьму. — Какой же ты жестокий, — скрипя зубами, прошипел Боскетто. — Ради неё, готов на все. — Чтобы её бросить потом? Как всех? Использовать ради одного раза? Пьеро приблизился к своему другу и яростно посмотрел ему в глаза. — Один раз уже было у нас. И это было волшебно, знаешь какое у неё нежное тело? Дотронешься и становишься опьяненным. Под сильными руками она дрожит как нежный колосок… — Не верю, ни единому слову, не поверю тебе никогда. Оставь Арин, она не заслуживает такого отношения. Пьеро покачал головой и налил себе в бокал воду. — Я мог пошутить, но Сечиль я готов сдать с потрохами. Оставь Арин, и не появляйся здесь. — И когда я должен покинуть? — спросил Боскетто. — Прямо сейчас, — ответил тенор. Иньяцио оставил деньги и направился в сторону выхода. Как только он покинул ресторан, около столика появилась Арин вместе с десертом. Она ожидала увидеть своего нового друга, но никак не Пьеро. Тарелка полетело вниз и разбилась вдребезги. — Где… Где… Синьор Боскетто? — Покинул и ресторан, и тебя, — спокойно ответил тенор. — А… Вы… Вы что здесь забыли? Сицилиец встал рядом с брюнеткой и нежно дотронулся до её волос. — Я уезжаю до декабря в Нью-Йорк, хотел с тобой повидаться перед своим отъездом… Быть может… Пьеро дотронулся талии Арин и прижал её к себе. — Приятного Вам времяпровождения в Нью-Йорке. — Зря ты меня отсылаешь, там ведь будет миллион девушек, которые хотят меня… — И быть может Вы найдёте среди них ту самую. — Нет, не найду, — смотря ей в глаза произнёс Бароне, — как только я приеду сюда, я сразу приду к тебе, и я получу ещё раз тебя… — У Вас ничего не получится, если Вы так мечтаете, чтобы я Вам призналась в любви… Этого не будет, никогда… — Никогда не говори никогда, — прервал её слова тенор и поцеловал француженку в губы, — я буду ждать нашей встречи.