Помощь Хардбрум

      — Почему я должна оставаться здесь? — спросила Милдред, морщась от стальной хватки мисс Кэкл, которая тащила ее в ее комнату. Ни разу за все время обучения в школе Кэкл Милдред не видела, чтобы директриса проявляла жестокость, но сейчас ее запястье и ухо буквально ныли от боли.       Мисс Кэкл открыла дверь комнаты и втолкнула девочку внутрь, швырнув ее на кровать, как мешок с картошкой. Она зло посмотрела на Милдред, прежде чем ответить:       — Потому что ты оказываешь дурное влияние на других девочек. Завтра конец учебного года, и мы не можем позволить какой-то девчонке все испортить! — злобно выплюнула мисс Кэкл в ответ, а затем повернулась к мисс Хардбрум.       Все это время заместительница директрисы молчала, но Милдред заметила беспокойство в ее глазах.       — Идемте, Констанс! — нетерпеливо позвала директриса учительницу зелий, не получив от нее ответа.       Милдред Хаббл никогда не была любимой студенткой Констанс. За исключением Этель Хэллоу и Друзиллы Пэддок, у мисс Хардбрум не было фаворитов. Она прекрасно знала, что у многих учениц были прекрасные способности к зельеварению. Хотя это вовсе не означало, что она не волнуется за других девочек, а особенно за Милдред. О нет, она заботилась о них. И Милдред была не исключением. И именно сейчас Констанс очень волновало происходящее.       Мисс Хардбрум, как и мисс Дрилл с мисс Бэт, были свидетелями того, как Этель вполне успешно заставила исчезнуть яблоко, а затем и стул Милдред, в очередной раз втравив одноклассницу в беду. Мисс Хардбрум, как и вся школа, была в курсе, что в катастрофе, произошедшей во время Хэллоуина, была виновата Этель, заколдовавшая метлу. Она также знала и о том, что Милдред однажды превратила Этель в свинью. Но в тот раз Констанс решила закрыть на это глаза, считая, что Этель заслужила наказание за свое поведение, а Милдред искупила свою вину спасением школы от Агаты Кэкл.       Но это… Мисс Хардбрум знала Амелию Кэкл в течение многих лет, и прекрасно знала, что для того, чтобы удерживать власть в школе, директрисе не нужно проявлять агрессию. Амелия Кэкл представляла собой этакую матушку, добрую и нежную, никогда не повышающую голос, подобно ее заместительнице. Мисс Хардбрум даже представить не могла, что мисс Кэкл может быть такой сердитой, или даже буйной. Все это выглядело очень неправильно.       Как и ее коллеги-учителя, мисс Хардбрум в ужасе смотрела, как Амелия тащит Милдред за ухо через всю школу, не обращая внимания на крики боли. Мисс Хардбрум пыталась что-то сказать, но директриса ее не слушала. Вместо этого она разглагольствовала о том, что Милдред — самая плохая ведьма в школе, что она должна быть исключена, и что в будущем руководство в школе станет более жестким.       Констанс наблюдала за тем, как Милдред была брошена в ее комнату. Все это время она сопровождала Милдред и мисс Кэкл, надеясь вставить хоть слово, но всякий раз, как она открывала рот, мисс Кэкл ее перебивала, говоря что-то оскорбительное в адрес Милдред. Мисс Хардбрум была в ужасе от всего происходящего, но ничего не могла поделать. Все ее возражения абсолютно ни к чему не привели.       — Идемте, Констанс, — позвала мисс Кэкл, пресекая попытку учительницы зельеварения сказать Милдред что-нибудь успокаивающее.       Мисс Хардбрум отчасти чувствовала и свою вину в подобной перемене директрисы. Ведь мисс Бэт дала Амелии ее экспериментальное зелье… И сейчас, глядя на расстроенное лицо девочки, Констанс не могла вспомнить, почему так сильно ее не любит.       Послушавшись мисс Кэкл, учительница зелий последовала за ней. Когда дверь за ними закрылась, они услышали за ней негромкие всхлипывания. Милдред плакала. Девочка плакала, а директриса, не обращая на это внимания, говорила, что на двери должна быть помещена табличка о том, что посторонним вход запрещен, в противном случае у них конфискуют метлу. Сейчас даже мисс Хардбрум, которая искренне верила в то, что нужно поддерживать в школе строгую дисциплину, считала, что это было слишком. Конечно, Милдред исключили, но должна же она иметь возможность поговорить с подругами? Даже мисс Хардбрум, которой часто приходилось наказывать учениц, не была такой жестокой. Ну, по крайней мере, не всегда. А это… Это зашло слишком далеко.       Мисс Хардбрум пошла следом за мисс Кэкл, но удаляясь по коридору все еще слышала, как Милдред тихо плачет в своей комнате. Да, Констанс не любила эту девочку, но сейчас у нее сжималось сердце.       Позже вечером, когда мисс Кэкл уже спала, Констанс вернулась, чтобы проверить Милдред. Оставаясь невидимой, она наблюдала за девочкой, которая лежала на кровати, уставившись в потолок. В лунном свете Констанс могла видеть следы слез на ее лице и слышала, как Милдред судорожно вздыхает. На руках Милдред держала Табби. Кот, казалось, разделял настроение своей хозяйки. Он выглядел угрюмым, но явно старался подбодрить Милдред. Мисс Хардбрум не нравился этот кот, который совершенно не умел летать на метле и боялся высоты, но сейчас она поняла, что Табби всегда был и остается другом Милдред.       Оставаясь в углу, мисс Хардбрум наблюдала за тем, как Милдред встала и подошла к окну. Она увидела, как девочка вытянула шею, заметив что-то интересное и подойдя ближе, заглянула ей через плечо. Было темно, но мисс Хардбрум увидела на верху башни силуэт женщины, размахивающей фонарем.       Учительница видела, что девочка, как и она сама, пребывает в полной растерянности. Внезапно в дверь тихо постучали.       — Милдред? — раздался голос Мод, лучшей подруги Милдред. Девочка явно не боялась остаться без метлы и пришла поддержать свою подругу.       Констанс поняла, что мисс Кэкл явно переоценила силу таблички на двери. Милдред подошла к двери и прошептала:       — Кто там?       Мисс Хардбрум закатила глаза, но потом сообразила, что не стоит осуждать Милдред. После того, что она сегодня пережила, было естественно проявлять некую подозрительность.       Приглушенный голос из-за двери ответил:       — Это я, Мод.       — И Энид тоже, — добавил второй голос.       Последнее, что Милдред хотела, это чтобы ее подруги оказались с ней в одной лодке.       — Вы не должны быть здесь, — сказала она, показав мисс Хардбрум, какой сострадательной и заботливой она на самом деле была.       — Но мы не можем просто оставить тебя, — возразила Мод.       Милдред по-прежнему не хотела рисковать.       — Нет. Вас поймают.       — Не дури, — настаивала Мод       — Все в порядке, — добавила Энид. — Джадо стоит на стреме.       Мисс Хардбрум впечатлило то, что все подруги Милдред участвовали в этой вылазке. Наблюдая за тем, как Милдред открывает дверь, Констанс сделала вывод, что девочка счастлива от того, что может поговорить с подругами.       Энид и Мод тихонько проскользнули в комнату, держа в руках подсвечники. Обе девочки смотрели на Милдред со смесью жалости и сострадания. Энид закрыла за собой дверь.       — Как ты? — спросила Мод.       Милдред бросила на нее грустный взгляд, явно не зная, что сказать.       — Что случилось? — наконец обрела она голос. — Посему мисс Кэкл вдруг так изменилась?       Это были те вопросы, на которые и мисс Хардбрум была бы не прочь получить ответы. Обе девочки, казалось, были так же сбиты с толку, как и их учительница.       — Не знаю, но ведет она себя очень странно, — ответила Мод.       «Это не сулит ничего хорошего», — подумала мисс Хардбрум.       — Я думаю, это полнолуние. Я только что видела мисс Кэкл на башне. Она размахивала фонарем, — сообщила Энид.       На лице Милдред отразилось подозрение.       — А где она теперь? — спросила она.       Энид пожала плечами.       — В восточном крыле.       Милдред взволнованно подскочила на месте.       — Я тоже это видела! Она подавала световые сигналы!       — С башни? — спросила Мод.       — Я заметила еще кое-что странное, — добавила Энид. — У мисс Кэкл были другие очки. Круглые с толстыми стеклами.       Мисс Хардбрум ахнула. Очки с круглыми стеклами? Это означало только одно. Агата Кэкл вернулась. Как такое могло произойти? Полгода назад ее изгнали из школы. Значит, она пошла против кодекса ведьм!       Милдред тоже пришла к этому же выводу, подтвердив догадку мисс Хардбрум.       — Агата Кэкл!       Энид, которая ничего не знала о тех событиях, так как еще не училась в этой школе, была в недоумении.       — Кто?       — Сестра-близнец мисс Кэкл, — пояснила Мод. — Перед твоим приходом к нам, она пыталась захватить школу.       «Это многое объясняет», — подумала мисс Хардбрум, понимая, почему Агата не хотела иметь дело с Милдред. Она позаботилась о том, чтобы изолировать ее ото всех.       Внезапно что-то почувствовав, Мод испуганно пискнула, но все же отважилась задать вопрос:       — Как давно вы здесь? — прошептала она, опасаясь, что этот невинный вопрос может привести к суровому наказанию.       Мисс Хардбрум появилась в комнате и успокаивающе подняла руки.       — Не поверите, но всего лишь около часа. Не волнуйтесь, — добавила она, увидев их взволнованные взгляды. — Все в порядке. Затем она повернулась к Милдред. — Я тоже видела эти световые сигналы.       Милдред посмотрела на учительницу зелий.       — Вы думаете, мы правы, и это действительно Агата Кэкл?       Мисс Хардбрум кивнула, устало присаживаясь на кровать Милдред.       — Да, Милдред, я действительно так думаю. Это единственное логичное объяснение происходящему. Ни для кого не секрет, что у нас с директрисой есть некоторые разногласия в плане поддержания дисциплины в школе. Мисс Кэкл всегда старается найти компромисс. Но сегодня что-то изменилось. Не только по отношению к тебе, Милдред. Директриса часами спорила с нами и говорила о том, как нужно изменить школу Кэкл. Каждый раз, как ей пытались возразить, она сердилась и кричала. Мне стало интересно, почему мисс Кэкл так резко изменилась. Сначала я думала, что это из-за зелья, которое ей дали, но теперь понимаю, что это тут ни при чем. Это действительно Агата Кэкл, и она очень боится, что ты вновь сорвешь ее планы по захвату школы.       Девочки молчали, ожидая, когда Х-Б скажет что-то еще, и немного помолчав, она продолжила:       — Ты не единственная, Милдред, у кого сегодня был ужасный день. Учителям тоже пришлось несладко. Нас засыпали распоряжениями и рекомендациями по работе в школе. Помнится, Агата как-то сказала Амелии, что та должна уйти в отставку, передав школу Кэклам с задатками лидера. — Мисс Хардбрум посмотрела на свои руки. — Как-то давно я встречала ее. Мисс Кэкл говорила мне, что она была другой, но я в это не верю.       — Они что же, настолько разные? — недоверчиво спросила Энид, когда учительница замолчала.       Х-Б кивнула.       — Агата Кэкл является полной противоположностью своей сестры. Она холодная, злая, любящая манипулировать другими. Ей плевать на других, она думает только о себе.       Милдред выглядела озадаченной.       — Мисс Хардбрум, но зачем Агате вообще нужна эта школа? Я помню, что когда она и ее помощницы готовили в лесу зелье невидимости, она назвала учениц школы сорванцами. Зачем ей школа, если она не любит детей?       Мисс Хардбрум вздохнула.       — Назло Амелии, Милдред. Мисс Кэкл получила эту школу от бабушки. Похоже, что та видела, что Амелия имеет такие качества, как сострадание и забота. Качества, которых нет у Агаты. — Поднявшись с места, Констанс прошлась по комнате. — Как же она смогла вернуться? Ведь она признала поражение в соответствии с кодексом ведьм!       — Этого я не знаю, — задорно сказала Милдред, — но догадываюсь, кто в курсе.       

ХХХ

      Если вы хотели узнать о всевозможных лазейках в кодексе ведьм, то лучше всего вам было поговорить с Этель Хэллоу. Добиться помощи от Этель не составило труда, тем более что Этель искренне жалела об исключении Милдред. В глубине души Этель воспринимала их с Милдред вражду как некую игру, которую они вели с самого первого дня в школе, но она никому не собиралась рассказывать об этом. Она считала Милдред врагом, но без нее в школе стало бы скучно. В присутствии мисс Хардбрум Этель была более чем рада помочь. Через минуту Этель достала нужную книгу и быстро нашла ответ на интересующий их вопрос.       — Срок давности, — начала читать Этель. — Применяется только к фортам и замкам. Его почти никогда не использовали.       — Что там еще написано? — спросила Милдред.       Этель передала книгу мисс Хардбрум и та начала читать:       — На следующий день после полнолуния в июле месяце закон о признании поражения теряет силу.       — Но это же сегодня! — воскликнула Энид.       — Это значит, что Агата Кэкл может нанести ответный удар, не нарушая кодекса ведьм, — сказала Мод.       — Но что случилось с настоящей мисс Кэкл? — спросила Энид. Ей никто не ответил. Сегодня было уже слишком поздно. Кроме того, всем надо было рано вставать.       — Наверное, Агата ее где-то заперла, — взволнованно сказала Милдред.       Мисс Хардбрум собиралась что-то сказать, но в этот момент на пороге появилась Джадо. Ее лицо раскраснелось от быстрого бега.       — Она идет по главной лестнице, — задыхаясь, сказала она.       Эти слова вызвали у всех бурную реакцию. Быстро схватив мисс Хардбрум за руку, Милдред потащила ее в свою комнату.       — Тссс! — прошептала она. — Агата обязательно придет проверить меня. Вам лучше стать невидимой и вести себя тихо, — пояснила Милдред.       Мисс Хардбрум кивнула и стала невидимой. Милдред оказалась права. Пару минут спустя дверь открылась, и она увидела знакомые черты мисс Кэкл. Единственное, что отличало вошедшую от директрисы — это толстые круглые очки.       — На этот раз, маленькая дрянь, у меня все получится, — злобно прошипела она и, закрыв за собой дверь, ушла.       Убедившись, что Агата ушла, мисс Хардбрум снова появилась. Для нее доказательств было более, чем достаточно. Милдред повернулась на кровати и встретилась с учительницей взглядом.       — Вы видели ее очки? — спросила она шепотом.       Мисс Хардбрум кивнула.       — Видела. Теперь я твердо уверена в том, что это Агата Кэкл, — вздохнула она, размышляя над вопросом Энид о том, что же случилось с настоящей мисс Кэкл.       Как оказалось, Милдред беспокоил этот же вопрос. Сев на кровати, она спросила:       — Мисс Хардбрум, как вы думаете, где сейчас настоящая мисс Кэкл?       Констанс посмотрела на Милдред.       — Неужели ты думаешь, Милдред, что если бы я это знала, то не освободила бы ее?       — Я имею в виду, — пояснила Милдред, стараясь не сердить мисс Хардбрум, — есть ли в замке такое место, куда никто не заглядывает?       Мисс Хардбрум вздохнула.       — Думаю, нам стоит подумать об этом завтра, Милдред.       Девочка устало кивнула. Переживания этого дня постепенно отступали, и ей ужасно хотелось спать.       — Ложись спать, Милдред, — сказала мисс Хардбрум, заметив усталость девочки.       — Да, мисс. Только… Я думаю, вы должны рассказать обо всем мисс Дрилл и мисс Бэт, — сказала Милдред, зевая. Затем она снова легла и через пару минут уснула.