Только не сорваться, только улыбаться!

Еще секунда и я кружусь в воздухе, опираясь на плечи Пита. Я невероятно громко смеюсь. — Детки, нам пора, — кашляет рядом ментор. Мы оглядываемся на Хэймитча, вид у него… смущенный и радостный одновременно. — Идем, — отзывается Пит, потом берет меня за руку, и мы все же присоединяемся к колонне победителей. Мэйсон наигранно фыркает, но я успею поймать ее улыбку. Толпа ревет все громче, а нас рассаживают по машинам. Я еду с Питом. Он беспрерывно перебирает мои волосы, и крепко прижимает к себе. — Ты здесь, — шепчет он, в очередной раз, зарываясь носом в мою макушку. — Конечно, — отзываюсь я. — Как ты? — сплетаю наши пальцы, укладываясь на его плечо. — Почти здоров. Уверен на 90%, — значит лечение почти закончено. Осталось совсем немного. Он уже со мной. — Я научился его контролировать. Я буду предупреждать тебя, если вдруг почувствую, что он берет верх над моим разумом, — за окном проносятся улицы, а я просто не знаю, как все так могло измениться за две недели. — Рисунки были прекрасны, — одни из них, тот, где мы с Питом, лежит у меня в кармане, и я достаю его, передавая парню. — А какой лучше всех? — осведомляется он. Неужели это не очевидно? — Этот! — тут же говорю я, указывая на уже развернутый листок в руках Пита. — Согласен, — усмехается парень. — Ты завтра едешь к Аврелию? — думаю, это сейчас важно. — Да, как и последнюю неделю, к обеду на два часа. Потом обратно, в тренировочный центр. — значит улучшение началось уже за первую неделю и Пит свободно уезжал из больницы? — Я съезжу с тобой? — Пит кивает. — Почему бы и нет! — отзывается парень, проводя кончиками пальцев вдоль моей руки. — Здорово. — Мы кстати подъехали. — Пит распахивает дверь, и обойдя машину, помогает мне выйти. Мы за руку входим в здание тренировочного центра, которое, по счастливой случайности, перенесло революцию. На первом этаже, у стойки администратора, уже стоят наш ментор и сопровождающая. Я резко затаскиваю Пита за стену, что бы ментор нас не заметил. — Что ты делаешь? — удивленно воскликнул мой напарник, а я быстро закрыла ему рот ладошкой. — Тсс… — я поднесла указательный палец к губам. — Смотри! — мы чуть выглядываем из нашего убежища. Хэймитч о чем-то болтает с Эффи, потом берет ее за руку и почти повторяет движение руки Пита в машине. — А вот теперь идем! — я так же резко вытаскиваю парня за собой, а потом, вырвав свою руку, добегаю до ментора. — Я была права! Да! Да! Да! — как маленькая начинаю скакать вокруг него, тыча пальцем. Пит делает самое недоуменное выражение лица, на которое способен, а ментор соединяет руку с лицом. — Китнисс, я… — робко начинает Эффи. — Боже! Как же я рада! — обнимаю моих ментора и сопровождающую. — Ты… рада? — переспрашивает Эффи, неуверенно перебирая пальцами бирюзовый парик на голове. — Очень! — сдавливаю их еще сильнее. — Ну, ладно, детка! Нам всем пора на наш этаж! Догадайся, на каком мы живем? — коварно интересуется ментор. — Двенадцатый? — в ужасе спрашиваю я, ища в воздухе руку Пита, но парень уже притянул, меня к своей груди, крепко обняв. — Все будет в порядке, — прошептал он мне на ухо. — Идет, — отзываюсь я. Мы поднимаемся на лифте, выходя на до боли знакомый этаж. Тут совсем ничего не изменилось Абсолютно. — Ваши комнаты — где и всегда. Располагайтесь, мои победители, — гордо добавила Эффи, просеменив вперед за Хэймитчем. — Ну, и чем займемся? — интересуется Пит. — Где мы были перед бойней? — спрашиваю я. Хочу заодно удостовериться в сохранности его памяти. — На крышу? — бодро спрашивает он, а голубые глаза начинают сверкать весельем. — Ты помнишь? — довольно говорю я, уже шагая в сторону крыши. — Почти все, — отвечает Пит. — Ну, знаешь, некоторые вещи забываются со временем. Как и у всех людей, — рассудительно продолжает он, следуя за мной. — Только улыбаться, — говорю я. Тишина затягивается, и я начинаю переживать, что он не ответит. — Только не сорваться, — шепчет голос над моим ухом, а ветерок милостиво обдает мои щеки холодком Солнце уже медленно клониться к западу, сливаясь с линией горизонта. Оранжевые лучи разукрашивают все в яркие краски. Пит блаженно прикрывает глаза, садясь на клочок травы у наших ног. Он тянет меня вниз за руку и заключает в объятия. Я сама до сих пор не верю, что я уже тут, но не чувствую обжигающий скорби, скорее — ошеломляющий восторг и радость. Снизу слышны громкие выкрики толпы, которая жаждет видеть победителей. А я жажду наслаждаться этим моментом. — Пит, — шепчу я, когда оранжевые лучи становятся красно-розовыми, путаясь лучиками в волосах парня. — Ты еще рисовал… ТЕ рисунки? — я не осмелилась спросить в лоб. Не осмелилась назвать те жуткие картинки своим именем. — Нет, Китнисс. Я не позволяю ему, — он говорит это гордо. — Я больше не пишу в том блокноте. Он уходит из меня. Я несказанно благодарен Аврелию. Это все благодаря нему, — восторженно произносит парень, проводя рукой по моим волосам. — Что «все»? — невинно интересуюсь я. — Ты — все, — Пит наклоняется и легко целует меня в лоб. Я улыбаюсь. Прикрыв глаза, поворачиваюсь к солнцу, которое уже и вовсе сменило цвет на ало-красный, заливая небо сверкающими закатными облаками. Жажда наслаждения в моей душе упивается волей. Я позволяю себе наслаждаться каждой секундой, здесь, на крыше, с Питом. Ведь если не сейчас, то когда? — И ты тоже, — шепчу я, спустя какое — то время, явно приводя парня в замешательство. Я, по сути, сказала, что люблю его. Полагаю, это и, правда, так. — Я «тоже» что? — безобидно интересуется Пит, явно дразня меня, повторив мой же вопрос. — Ты тоже — все! — сиюминутно отзываюсь я, поднимаясь с плеча парня. Потом наклоняюсь, и еле касаясь его губ, улыбаюсь. — Солнце заходит, — шепчу я, отстраняюсь, но все еще чувствуя его дыхание на своих губах. — Я знаю, — мы замираем, не смея, отодвинуться друг от друга. — Закаты бывают каждый день, — шепчет Пит, протягивая руку к моей щеке. Пальцы быстро скользят, еле касаясь моего виска. — Каждый день, — как в трансе отзываюсь я. Еще секунда, и мы тонем в этом закате, сливаясь в поцелуе. Пит притягивает меня к себе ближе, а я счастливо улыбаюсь. Когда солнце начинает назойливо лезть в глаза, мы отстраняемся друг от друга, и я вижу на лице парня точно такую же улыбку, как и у меня. Толпа внизу все еще восторженно разрезает тишину. Им не понять, насколько нам нет дела до них сейчас. Им не понять этого. Мы здесь и сейчас. *** — Я обожаю закаты, — не убирая улыбки, произносит Пит, сплетая наши руки в замок. — Теперь я тоже, — в тон ему отзываюсь я, наконец, возвращая взор к западу, где от яркого шара осталась одна звездная россыпь. Часы бьют полночь. Время так незаметно, когда мы вместе. — Вселенная пахнет звездами, ты помнишь? — смеясь, говорит Пит, когда мы уже поднимаемся. Луна заходит в свои владения, сменяя розовый свет, нежно голубым. И оказавшись с ним лицом к лицу, я впервые лично отвечаю на этот вопрос. — Помню, всегда, — и в ответ, мой нос окутывает запах свежести и звон звезд, которые теперь слышны мне каждую ночь. Жажда наслаждения — равносильна жажде счастья