Энциклопедия отчаяния

Хотеть и врать в своем желании иметь ненужную вещь — что может быть ничтожней, ведь этот путь ведёт к неверной дорожке, которая может сыграть решающую роль. Жизнь довольно проста: всё зависит от выбора, шансы остаются пятьдесят на пятьдесят, вероятность выигрыша так же высока сколь и проигрыша. Мне приходилось часто наблюдать в не самом лучшем качестве, портящееся благодаря решетке, отгораживающей меня от поля игры, за одним скучным зрелищем. Ребята выкладывались ради успеха, лучший игрок ради внимания. Он выходил победителем, и ослепляющий успех приносил ему желаемое. Горстка болельщиц не планировала погрести заживо звезду, но парень их принуждал к этому. Вовсе не возражал. Ему нравилась музыка, но не понятно ради чего. Я не верила, что он любил её «потому что». Как всегда ради выгоды и конечного результата. Свой талант готов был променять на свет софитов, тяжелые цепи, привязывающие к сцене, и еще больше поклонниц. Казалось, куда уж стремиться выше, но одаренные ученики не перестают удивлять нас никогда. Я тоже любила музыку, как могло быть иначе. Но ненавидела её, как только к ней стремились любители, которым суждено навеки оставаться на скамейке поклонников. Моя любовь угасала всё стремительней, он стремился к своей первой настоящей мечте старательней. На одном из фестивалей услышала нашу школьную группу, которая могла оставить меня только равнодушной. Это была его группа, созданная по его инициативе, где главным мог являться только он. Но пения вокалиста расслышано не было — талант заглушал музыку, лившуюся со сцены. Сама мечта отвергала его, несмотря на маскировку, а сдаваться намерения не появилось. Вокруг толпилось многу народу, протягивающие руки вверх с наманикюринными ноготками. Я стояла где-то вдали, планируя пройти вдоль бейсбольного поля. Вести сольную партию ему никогда бы не пришлось, я находилась в этой слепой уверенности. Не только его акцент, но и мысли понять сложно. Прогуливал тренировки не понятно где для всех, абсолютно ясно для меня. Улучшал свой стиль — не музыкальный, а бесполезный. Считал, что не талант станет поводырем в его желании, а куда более изысканные аксессуары. Ему подбросили этот шанс, изменить что-то в своей жизни, которая наскучила. Но лучше бы он продолжал скучать и далее, а не находиться под чарами идола, близкого к его мечте. Или мимолетному порыву, сделанного, опять же, ради чего-то. Она не поведала ему особых тайн, решила действовать неожиданней. Пожалуй, он не обрадовался, увидев меня заключенным в ловушку вместе с ним. Предпочел бы не видеть ту, кто напоминала о бите и неверие в успех. Лучше бы я осталась по ту сторону будущего, в котором меня в планах не предвиделось. Но получилось всё так — мы оказались вместе, как всегда. Из всех девушек, которых он не хотел видеть, я была самой первой. Ибо любила учебу, и не любила пляшущих на сцене айдолов. На них смотрели с открытыми ртами, он находился в первом ряду, я этого не одобряла. Удача повернулась к нам спиной — в тот вечер он так не посчитал. Этот клочок бумаги, где находились наброски приглашения, сделанные быстрой рукой, был словно пропуском за кулисы в заветную среду. Я пыталась его отговорить, но единственная его забота была лишь то, что я вторгаюсь в его личное пространство. И вообще как бельмо на глазу. Я не стала спорить и просто вышла за дверь, не терпя ударов ниже пояса. Я считала, что он не мог быть способным на это, поэтому, когда сообщении о смерти Майзоно дошло до всеобщего ведома, то я подозревала всех. Только не его и забыла о вчерашнем ночном приглашении. Я не вторгаюсь ни в чье личное пространство. Мечты всегда могут окрылять, желания лишь отравляют. Воцарившиеся и исходящее от него молчание никому не показалось подозрительным, даже мне, сосредоточенной на решении этой задачи. Разгадка находилась прямо передо мной, ибо 11037 не смогли меня одурачить и не остались без моего внимания. Но он их точно пропустил, ибо не умел вести подобные дела, являясь слишком импульсивным и ненавидящим сложные дела. К сожалению, для него, не я одна внимательна, но только я одна отношусь к нему по-особому. А жить мне в любом случае хотелось, хоть и мечтаний у меня не было. Имя, которым он так гордился, стало для него тем, что стало его концом. Леон не мог в последние минуты с гордостью выкрикнуть его и совершенно точно проклинал Майзоно. Но не себя. Ведь, послушай он меня, еще с самого начала, то точно бы не пропал, как делает это сейчас. Кувата, который шел по своему пути уверенно, не стал бы рвать горло не напрасно. Как в творчестве, так и сейчас — бессмысленные действия не смогли его спасти. Всё завершилось не на желаемой сцене, а на поле, который он в глубине души любил, но не признавал до самого конца. Я смотрела вместе со всеми и не могла отвести взгляда. Грустно ли было, пусто ли, чувства просто смешались и не хотели давать точного ответа. Кровавое зрелище не хотело покидать меня в кошмарах, в повседневных днях, до самого моего конца. Если суждено умереть здесь, то только от руки неопытного человека, сделавшего всё в целях самозащиты. Пусть в глазах замрёт страх, но не читаемый ужас, как в глазах несостоявшейся звезды сцены.