Cinderella from Japan

      Придя в себя, девушка не спешила открывать глаз. Она сразу вспомнила, что произошло до того, как её "вырубили". В этом ей помогло чувство дискомфорта из-за кривой позы и болезненных уколов поверхности, на которой она лежала. А руки и ноги были связаны.       Девушка лежала в тусклом и пыльном помещении, в углу, на цементированном полу. За её спиной из маленького окошка шел лунный свет далекой отсюда "планеты". И она могла видеть лишь очертания самого помещения — большое и заброшенное. Поодаль сидел связанный в тех же местах Хосок. Их взгляды сразу встретились, потому что он смотрел на неё с момента, как услышал едва уловимый шорох — когда девушка очнулась и дернулась, но сама этого не поняла. Он был встревожен, но не паниковал, в отличие от девушки, которая не понимала, какого тут происходит.       Она с трудом поднялась и села. Рты у них были свободны, но никто не спешил произносить что-либо. И Момо быстро заморгала, требуя от Хосока хоть звука. Однако он сочувственно покачал головой — дескать, я тоже не понимаю, где мы находимся и почему. В следующий момент раздался шорох впереди них, и из мрака, которым была покрыта остальная часть помещение, на них вышла большая тучная фигура в худи. Незнакомец снял капюшон и показал свою круглую лысую голову и жирное лицо. Впечатление он производил добродушного дурачка, но его хищная улыбка ставила под сомнение этот образ.       — Проснулись, голубки, — прощебетал мужчина.       — Какие мы тебе, бл*ть, голубки? — незамедлительно вступил Хосок в словесный бой. — Ты кто?       А Момо тем временем думала, сколько же тут членов этой странной компании. Потому что фигура, что оглушила Хосока, была худой и высокой. Бандитов, как минимум, двое, и помимо этого дурачка, есть еще кто-то пострашнее.       — Ты лучше бабоньку свою успокой, а не груби мне.       — Ты меня похитил, в курсе? Эту девчонку я хер знает, зачем ты прихватил. Но я имею право знать...       Мужчина недовольно и устало цокнул, прервав парня.       — Видишь ли, твоя сестрёнка нам кое-что задолжала. — Довольная противная улыбка не угасала ни на секунду. — Так, мелочь, но мелочь важная.       — Ты коллектор?       Издал звук Хосок, и Момо не сразу восприняла его, как членораздельную речь. Но затем до неё дошло, что он самым бездумным образом язвительно и с чувством превосходства обращается к похитителю. Ей хотелось закричать ему и вразумить, что они сейчас никак не превосходят тех, кто их схватил. Но она знала, что он её не услышит.       — Совсем не всекаешь, чем сестра твоя промышляет?       — Она что ли в срок не сшила тебе платье, и не в чем пойти на твой первый вечер в клуб анонимных трансгендеров?       — Дурной какой, — порой тон мужчины казался шутливым, словно он был добрым знакомым или соседом, который решил Хосока разыграть. Но он, кажется, просто был так закален, что шутки какого-то Хосока его даже не трогали. И Момо благодарила высшие силы, что похититель не вышел из себя. — Несчастный малыш, который так боится змей...       — Что ты несешь?       Хосок, казалось, занервничал. Так, словно, мужчина ляпнул что-то и попал в точку. Это могло означать, что их ни с кем не спутали, и что речь о ДжиУ. Хосок правда боится змей? Он затих, и Момо испугалась.       Где-то зазвонил телефон. Звук был глухой, но Момо узнала его. Мужчина достал её смартфон из заднего кармана своих брюк. Он с улыбкой посмотрел на экран.       — Юто вызывает. Тебя? — Он обратился к Момо и понял по её напряженному лицу, что ответ положительный. — Сейчас мы ему намекнем, чтобы оказалась влияние на нашу сестрёнку.       — Какое, бл*ть, влияние? Эта служанка никому нахрен не сдалась. А её друзья тем более.       — Тогда Юто подождет, — смиренно хмыкнул мужчина и, отклонив вызов, откинул телефон в сторону. — Раз уж она такая бесполезная, лучше убрать лишнего свидетеля.       После этих слов, которые заставили Хосока замереть, мужчина начал приближаться к Момо. Его слова её не тронули, потому что она слабо соображала. Но увидев приближающуюся фигуру, от которой веяло опасностью и болью, она запаниковала и начала двигаться назад, насколько вообще было возможно двигаться в такой позе. Но бежать и даже ползти ей было некуда — через полметра стена. Мужчина грубо схватил её за локоть и заставил подняться. Момо завизжала, пытаясь направить все звуковые волны в сторону такого же беспомощного Хосока. Он ничем не мог ей помочь сейчас, но она молила.       — Да хватит! — рявкнул парень. — Ладно, ладно, она важна, важна. ДжиУ печется о ней, как о родной, и яйца вам отрежет за неё.       Он увидел ещё более широкую улыбку, когда мужчина повернулся и отпустил Момо, которая повалилась на пол. Мужчина знает о них все, даже о Момо, знал, что она важна, но просто проверял Хосока. И то, что имя ДжиУ не удивило его, заставило Хосока потерять последнюю надежду. Все-таки речь шла о его сестре.       — Вздумал, что можешь нас обдурить? — по-детски хвастливо произнес похититель. — Мы все про тебя знаем.       — И сейчас я должен поссать под себя от страха?       Голос Хосока выдавал его гнев. Момо со страхом размышляла, что его разозлило сейчас? Сестра, потому что оказалось виной всему? Или сама Момо, потому что... Если бы она тогда просто осталась дома. Эти "если бы" рвали Хираи изнутри.       — Ссать под себя будешь, когда мы с пацанами станем при тебе решать, что отрубить первым, — раздраженно ответил мужчина, видимо устав от Хосока и его показухи.       — Вы не можете вредить мне, иначе ДжиУ...       — ДжиУ просто хочет своего братца назад. Она примет тебя любым, согласись? — И он произнёс непринужденно: — И без пальца, и без уха...       Момо, едва сдерживая слёзы, после того, как убедилась, что никто тут не шутит, посмотрела на Хосока. Он сочувственно глянул на нее и вновь обратился к мужчине.       — И чем же занимается моя сестра? Словно пытаясь отвлечь и себя, и бандита от мрачных мыслей, Хосок сменил тему. Совсем, как делают дети, спрашивая о чем-то ненужном, что их никогда не интересовало, когда родители отчитывают их за разбитую кружку.       — Серьезно думает, что сестра его содержит на деньги от тряпок, — хихикнул мужчина. — Подумай головой своей, чем ещё можно заработать, но о чем не рассказывают даже самым близким?       Этот бандит выглядел так, словно исполняет роль мягкосердечного неудачника, который совершает потуги быть всемирным злодеем. Но у каждого был порог, когда человек перестаёт казаться и показывает истинную суть. Порог этого мужчины Хосок видел, и знал, что еще одна колкость не выведет его из себя.       — Моя сестра лысый бандит-похититель?       — Я ценю твой позитивный настрой, — усмехнулся похититель​. — Но учти...       — Харэ уже болтать с заложниками, придурок! — раздался из затемненной части помещения мужской бас.       На свет вышел высокий и сухой мужчина с морщинистым лицом, по которому было можно подумать, что ему лет 70. Но он был гораздо бодрее. Его суровый взгляд заставил другого бандита отойти в тень.       — С ними нужно по-иному... — задумчиво протянул сухой мужчина.       — Вы хоть ДжиУ-то сообщили, что украли нас? — с насмешкой произнес Хосок, бесстрашно смотря на "горе-злодеев", как ему казалось.       Но действия худого бандита сбили с него спесь и заставили поверить в серьезность их намерений. Он приблизился к заложнику так быстро, что Хосок и вздохнуть не успел. А в следующую секунду к шее его было подставлено холодное лезвие. Бандит прошептал на ухо Чону:       — Шутить будешь на том свете, если не заткнешься. — И он слегка порезал кожу на шее корейца, выступили капельки крови.       — Режь, сколько хочешь, — прошипел оскорбленный таким обращением Хосок. —       Я буду резать твою бабу, если не завалишься, — ещё суровей прошептал бандит. — Кусочек за кусочком...       И Хосок, поверженный, опустил голову, дав понять мужчине, что его взяла. Тот довольный отошел от парня, пряча нож в задний карман брюк. Хосоку в голову тут же пришла идея. Опасная идея — но другой быть не могло в данных условиях. Пока мужчина отвлекся, Чон лишь успел кивнуть Момо и глазами показать на похитителя, а дальше верить, что она его поняла. Но он даже на секунду не был уверен, что она в состоянии понять по взгляду, что он хочет сделать и что требуется от нее. Однако надежда расцвела в его сердце, когда он услышал её голос.       — Уважаемый, — обратилась она к мужчине, — не могли бы вы меня отпустить? Я всего лишь служанка, мне бы домой...       Бандит с улыбкой маньяка выслушал её, в затем стал медленно приближаться.       — Нас не проведешь, мы знаем, что ты ценна. — Он уже сидел на корточках возле Момо. — Как мило она о тебе заботится... Ты, наверное, в лик святых её возвела? А зря.       Пока похититель держал лицо Момо в своих грубых руках и с желанием осматривал её, взгляд Хосока был прикован лишь к заднему карману бандитских брюк. Складному ножу оставалось всего ничего выпасть из неглубокого кармана, главное — в момент падения хорошенько отвлечь мужчину. Момо едва ли держалась, а заветный кусок металла все никак не падал на землю.       — Хреново вы наблюдали, раз считаете, что я ценна, — усмехнулась Момо и дернула головой, чтобы убрать его руки со своего лица.       Это сработало, потому что мужчина слегка двинулся из-за этого. Но в следующую минуту, когда нож собирался выпасть, а Хосок кинуться на бандита со словами типа "Отвали от неё", мужчина подставил руку под падающий предмет. Хосок мысленно выругался и прикрыл уставшие глаза, которые с минуту не сводил с кармана. Но ему тут же прилетела пощечина так, что он лег на пол. Момо вскрикнула, а бандит добавил еще пару ударов ногой по телу Чона.       — Я же ясно выразился, — сдержанно напомнил мужчина. — Ещё одна выходка — и ты будешь целовать свою бабу в пустое отверстие, потому что губы я ей отрежу.       — Как по-мужски, — не удержался и рявкнул Хосок, на что получил молчание и ещё один удар ногой.

***

      Хосок больше всего переживал за моральное состояние Момо, чем за её физическое и за своё. Ведь она, в конце концов, должна была просто протирать пыль в его комнате и мыть и без того чистые полы. Она никак не ожидала что-то типа такого. Но, кажется, сам черт связал её с его семьей. И сейчас ему казалось, что он готов отдать все, лишь в миг оказаться с ней дома. Было бы враньем, если бы он сказал, что хочет этого лишь для неё. Он бы с удовольствием снял с рук веревки и вместо пыльной заброшки оказался бы в родной комнате. Но с ещё большим удовольствием он бы хотел видеть Момо там, где она должна быть, а не здесь — сгорбившуюся и прислонившуюся к холодной стене. Ему даже показалось, что она уснула, да только даже японка не смогла бы расслабиться в такой атмосфере.       — Момо... — шепотом позвал он её.       — Завались, — резко прервал его толстяк.       Длинный бандит ушел, остался только этот. Хосок бы мог придумать с десяток планов, в которых он с легкостью облапошил бы лысого, но парень не знал в какой момент может появиться второй-который-далеко-не-дурак. Момо не открыла глаз, не отозвалась.       — Я ссать хочу, — сообщил Чон.       — Ссы под себя.       — Я сейчас встану и обоссу тебя.       — Может тебе ещё ширинку расстегнуть? Бумажкой подтереть? Ссы под себя, — отрезал бандит.       — Ладно, бл*ть, потерплю, — буркнул Хосок.       Парень заметил в руках бандита телефон. Он все время поглядывал на дисплей, явно не для того, чтобы узнать время — у него были часы на руке. Хосоку показалось, что его товарищ поднатаскал его, раз тот стал таким неразговорчивым, но это все было иллюзией. Он видел его глаза "школьницы, которая ждёт звонка от возлюбленного", и понимал, что все ещё можно провернуть. Разузнать бы только, здесь ли находится второй мужчина.       — Ждёшь звонка от моей сестры? Зуб даю, у вас даже нет её номера.       — Завали.       — Забавно наблюдать, как вы тут держите нас, а она даже еще не в курсе, что мы пропали, — хихикнул парень.       — Она в курсе, — едва ли обиженно произнес лысый.       — Пф, докажи.       — Ты, бл*ть, доболтался! Фраза звучала пугающе — у Хосока сразу запульсировали места, куда приходились удары худого бандита. Он думал, что и тот сейчас подойдёт и всечет ему. Но свой концепт неудачника-преступника лысый продолжал использовать и сейчас.       — Соснешь, если она трубку возьмет.       Скептически посмотрев на своего похитителя, Хосок отвел взгляд в сторону, будто не был заинтересован. Лысый набрал номер и включил громкую связь. Послышались гудки.       — Да? — встревоженный голос ДжиУ.       И сердце Хосока оборвалось. Сам того не понимая, он всё еще надеялся, что, если не сон, то это ошибка. Он надеялся, что это не та сестра, не та ДжиУ, не та Чон. Но услышав родной голос, он понял, что все это — его жизнь, его судьба, никаких ошибок.       — Твой братец не верит в серьезность наших намерений.       — ДоУн, ты *банулся? Где он? Дай мне Хосока.       — Он слышит тебя, — с ехидной улыбкой произнес лысый.       Он видел полностью разбитого парня с серым от ужаса лицом и радовался. Хотя вряд ли он понимал, что сейчас у Хосока происходило внутри. Возможно, бандит улыбался своим фантазиям в голове, где он был самым отпетым хулиганом.       — Хосок! Хосок! Ты слышишь меня?       Голос его сестры, любимый голос. Но сестра уже была какой-то не такой. Не его. Чужая.       — Слышу, — тихо ответил парень, неуверенный, что его было слышно.       Бандит подошёл с телефоном ближе к заложнику.       — Не слушай никого из тех людей, хорошо? Все, что они скажут — ложь. Просто верь мне. Я все тебе объясню. Береги себя и Момо. — Она сделала паузу, будто ожидая ответа, но, казалось, что он ей не нужен особо. — Где Сухен? Позови его.       — ДжиУ, — пролепетал ДоУн, — он отъехал.       — Куда?       — За орудиями для пыток.       — Рот захлопни, — рявкнула ДжиУ. — Я сказала, что все верну.       — Ко-о-огда? — протянул он. Лысый был похож на влюбленного дурачка, но, кажется, так выглядела в его понимании насмешка.       Но ДжиУ уже положила трубку.       — Слышал?       — И что же она вам должна?       — Ой, знаешь, это сложно объяснить... — Он, Видимо, ждал мольбы от Хосока, но тот казался слишком безразличным, и бандит продолжил сам. — В цепочке участников контрабанды, знаешь, есть чёткое расписание передачи товара, чёткое описание его количества и качества...       — Контрабанды? — едва ли смог выдавить из себя слова Чон.       — Ага, ага, — отмахнулся ДоУн. — Так вот твоя сестричка вздумала нас кинуть. Будучи предшествующим нам звеном в цепочке, в итоге подставила нас. Доказать, что она виновата в недостаче товара мы не можем, поэтому остаётся только вернуть, чтобы с нас сняли подозрение. Но твоя сестра упертая, та еще лживая змея. Вот поэтому ты тут, запомни.       — И что же вы незаконно ввозите?       — Лекарства. — Мужчина самодовольно улыбнулся. — Идём против закона, зато — для народа.       Хосок не мог контролировать сейчас ничего — ни свой рот, ни свой мозг, ни мыслительный процесс. Все происходило как-то само, пока он сам отчаянно выл в душе. И он совсем не понимал, зачем ему вся эта информация.       — Откуда и куда?       — Из Кореи в Японию.       — В Японию?       И теперь он немного очнулся от сна отчаянья, вспомнил, что позади него в углу всё ещё дышит Момо. До сих пор спит? Он обернулся, но увидел, что девушка давно открыла глаза и слушала. Давно, потому что её глаза были полны ужаса и отчаянья, которые прятал Хосок где-то в глубине себя. Видимо, она слышала всё.       — Думаем ещё цепочку удлинить и в КНДР что-нибудь поставлять...       — Поставщик, бл*ть. Для народа, бл*ть? Себя-то видел? Робин Гуд сраный!       И потом поток оскорблений мог литься изо рта Хосока бесконечно, становясь более провоцирующим с каждой секундой, но его прервала Момо. Своеобразно, однако сработало. Она кое-как подползла к парню и толкнула его ногой в спину так, что он завалился на бок. Хосок повернул голову в её сторону с негодующим беззвучным возгласом на губах. Она же без намека на раскаяние, нахмурилась, приказывая закрыть рот.       — Что ж, — подытожила бандит, насмотревшись на немой разговор заложников, — теперь ваши розовые очки разбиты, и все довольны.       — Господин, — обратилась она к мужчине, и он тут же расцвел, радуясь такому уважительному обращению. — Простите, но нельзя ли мне... ну... того?       — Поссать? — уточнил свои догадки лысый, но тут же сжал губы, будто стыдясь своих грязных слов перед дамой.       — Оно самое, — недовольно сообщила Момо.       Хосок, наконец, заметил, что ноги Момо свободно двигаются, хотя недавно их сдерживали веревки. Он не знал, как она это сделала, но понимал, что неспроста она не отвечала ему на зов. И ещё он понимал, что даже сам не сразу сообразил, что в ней изменилось, а бандит так и до конца жизни не поймет.       Хосок сразу поднялся, надеясь, узреть то, с помощью чего освободилась Момо. Но ничего в её углу видно не было. Она, якобы для того, чтобы привстать, продвинулась вперед. А затем​ прислонился к Хосоку, и сзади в его руку упало что-то длинное и ржавое. Хосок тут же замер, чтобы ненароком не издать звук этой штукой об пол. Девушка попыталась подняться, чтобы отойти подальше от Хосока, дабы убрать его и его "жезл спасения" вон из поля зрения бандита. Это сработало: лысый помог японке встать, не посмотрев даже на парня. Мужчина завязал на одной руке девушки веревку и повел наружу.       Когда пара удалилась, парень начал щупать предмет у себя в руках. Он нашёл наиболее острую сторону длинного трехгранного куска металла, если у этой штуки вообще можно было назвать что-то острым. И затем начал усердно пилить веревку, что связывала его руки за спиной. Было сложно, потому что руки были слишком близко друг от друга​. Да еще "лезвие" вечно сползало с места разреза, приходилось пилить все заново.       Только вчера у него было все, что только мог пожелать любой другой парень его возраста, а сегодня — он, сидя на холодном полу, в приступе паники пытался тупой железкой вслепую распилить веревку. А он ведь был ещё недоволен прежней жизнью. Но теперь он думал, что это было из-за того, что сама судьба шептала ему, что шикует он на грязные деньги. Но прямо сейчас, боясь лишь приезда второго бандита и быстротечности времени, он понимал, что высшее счастье — схватить живую Момо за руку и бежать прочь. По болотам, по лесам, да хоть по минному полю — плевать. Главное, чтоб была возможность бежать. Дышать. Видеть, куда бежать. Только это счастье вечно. Все остальное ничтожно, незначимо и мимолетно. И как он мог думать о том, одобрят ли его факультет родители, когда сейчас их слова и поступки вообще не имели значения в его жизни? Лишь скорость протирания веревки была сейчас значимым фактором.       И скорость его подвела. Вскоре надежда на спасение покинула пыльное здание, когда вдалеке послышались шаги. Но это был один человек, и он представлял куда более значимую опасность, чем лысый. Это был второй бандит.       — Где девчонка и этот..?       Хосок прекратил на время своё занятие и невинно поглядел на пришедшего.       — Она захотела пи-пи.       — Вот идиот, — гаркнул бандит и поспешил на улицу в поисках пропавшей "Дори".       Хосок стал усиленно пилить, но не мог и не чувствовал запаха приближающегося успеха. Даже если он сейчас справится с веревкой, два бандита ему не по зубам. И Момо он из их лап не вытащит без потерь. И он уже было хотел сдаться, зная, что ДжиУ пообещала вернуть украденное. Но он теперь-то не был уверен, что знает​ ту, кто зовется его сестрой. И он имел основания, чтобы сомневаться в силе её обещаний. Поэтому просто ждать тут смерти было глупо.       Обдумывая план побега, Хосок и не заметил с какой силой начал пилить и что веревка давно ослабила свою хватку. И парень осознал, что его руки свободны, лишь когда в помещение зашли мужчины вместе с Момо.       — В следующий раз, пусть ходят под себя, — приказал мужчина лысому товарищу.       — Но она же девушка... — робко подал голос второй.       — ДжиУ тоже девушка, а кусает за яйца, как акула.       — В каком смысле за яйца кусает?       Хосок услышал тяжкий вздох.       — Это я образно...       Фигуры вышли на свет, парень смог увидеть Хираи. Она выглядела поникшей, но о причинах Хосок мог только догадываться. Лысый подтолкнул её в угол, и она села на землю с громким звуком, так как не смогла удержаться на ногах и сесть осторожно​. Девушка увидела развязанные руки Хосока, и сразу подметила, что он их держит слишком широко. Спереди можно было догадаться, что парень теперь свободен. Поэтому она решила подползти к нему и свести его руки чуть ближе. Высокий заметил её.       — Какого хера? Свяжи ей ноги, придурок! — приказал он лысому.       Тот виновато приулыбнулся и быстро заморгал. Потом взял откуда-то веревку и приблизился к Момо.       — Я поехал к ДжиУ. — Он собирался уйти, но вдруг обернулся и обратился к Хосоку. — Если все пройдет хорошо, то вы скоро будете снова свободно бегать по зеленым лугам...       Хосок скривил губы в подобии улыбки и проводил взглядом своего похитителя. Он не решался действовать, пока не услышит, как автомобиль заведется и уедет. И ему даже пришлось стерпеть, когда ДоУн грубо толкнул Момо назад, чтобы она не мешала ему завязывать её же ноги. Но когда было ясно, что опасный бандит отбыл, Хосок набрался храбрости и без молитвы приступил. Подскочил на ноги, развернулся лицом к спине лысого и прижал четыре пальца каждой руки к его сонным артериям. Тот спустя секунды, за которые не сумел понять, что происходит, упал без сознания.       — Ты убил его?! — завопила Момо.       — Нет, — едва ли обиженно ответил он, попутно уже развязывая девушке руки и ноги. — Я ведь читаю медицинскую литературу, — напомнил Хосок.       И вскоре они уже спешили к выходу. Момо часто оглядывалась, была слишком обеспокоена состоянием бандита. Но Хосок неустанно убеждал её, что тот скоро очнется, поэтому нужно поспешить. Путь был чист, и пара беглецов помчала из заброшенного здания в пугающий туман леса, не оглядываясь.