В комнате тут же зазвенело напряжение, а еще послышалось шуршание и тихий щелчок.
Тэхён — милый и ласковый, игривый парниша, любящий всех тискать — наставил на гостя дуло пистолета. Хвами предполагала, что разозлить Тэтэ можно отобрав у него приставку и не дав спокойно повеселиться. А тут крайне неожиданно завелся и тут же включил режим убийцы.
Да, ребята ей говорили, что у него иногда срывает крышу, и мало кто с ним в такие моменты может управиться.
— Какие все нервные, — ехидно усмехнулся Рюджин, даже не шелохнувшись.
— Ты знаешь в чей дом явился? — впервые за всё время заговорил Шуга. Чонгук и Хвами сели на второй диванчик, остальные продолжили стоять.
— В дом богатенького мальчишки, который сидит на шее родителей, — пожал плечами беззаботно, да вот гримаса была больно хитрой и наглой — так и хотелось размазать об стеночку, чтобы больше глаза не мулял и не бесил.
— Меня называют Шуга, — полностью проигнорировав попытку задеть, продолжил глава, улавливая эмоции каждого из присутствующих. Рюджин тут же нахмурился и весь его образ довольного и беззаботного моментально испарился. До него дошло быстро — не дурак ведь, в нужных кругах вертится, слышал и знает на что способен молодой мужчина, возглавляющий мафию Пусана.
— Тэ, убери оружие, не стоит тебе марать руки об такого, как он, — прикрыв на миг глаза, спокойно проговорила Хвами. Ким недовольно поджав губы, бросив на неё быстрый взгляд, тихо выругавшись, приказ выполнил, хотя желание разнести голову этому уроду никак не пропало.
— О, так ты уже бракованная, — заметив животик у внучки, Рюджин тут же пренебрежительно скривился, словно съел ведро лимонов. — Значит, продать тебя не смогу, — грустно заключил он и укоризненно уставился на женщину, словно она совершила нечто страшное и непростительно. У всех тут же заиграли желваки и заскрежетали зубы, у некоторых щелкнули предохранители на оружии.
— Хвами моя жена, и носит под сердцем моего ребенка, — едва сдерживая бушующую ярость и жажду крови, с напускной вежливой улыбкой проговорил Юнги. Старик замер шокированно, а потом расхохотался.
— Ты стала такой же грязной, как и я, да, шлюшка моя? — от такого грубого, фривольного обращение, ещё и нескрываемого оскорбления, не выдержал Чонгук и тут же, рысью рванув вперед, врезал гостью по челюсти так сильно, что хруст костей услышали всё находящиеся в комнате.
Хвами, поджав губы и часто заморгав, прогоняя непрошенные слёзы, устало глянула на Юнги, словно прося его побыстрее закончить весь этот ад. Она слишком устала от переживаний и потревоженных старых ран.
— Хватит, — тихо, но властно, леденяще-пугающе. Одно слово, но Чону хватило, чтобы прийти в себя и вернуться на место рядом с нуной. Рюджин, сдерживаясь из последних сил, достал платок и вытер кровь из носа, не проронив ни слова, хотя ужас в его глазах макнэ увидел весьма отчетливо.
— За оскорбление жены я мог бы прострелить вам голову, — не выдержав, Юнги закурил и блаженно втянул никотин в легкие. — Но это будет слишком легко и просто для вас, а для Хвами довольно-таки проблематично, — Хвами, как и в их первые встречи, залюбовалась тем, как эстетически прекрасно сочетается Юнги с сигаретами. Ворчать по поводу неприятного запаха и дыма не стала. — Оплачивать ваши долги, как и давать вам деньги, она не будет, — говорил четко, сдержанно. Глянул на Сокджина, без слов прося открыть окно. — Защитить её я смогу в любом случае, а что будет с вами — плевать, — опасно прищурившись, следя за мимикой жалкого родственника, вновь сделал затяжку. — Раз все вопросы решены, свалите, — Тэхен тут же наставил дуло пушки и кровожадно усмехнулся. Пусть только посмеет ослушаться, тут же ногу прострелит. Так и не убьет, и боль невыносимую причинит.
— Она моя внучка. Мои долги — её долги, — сжав челюсти, прошипел мужчина, явно не ожидая того, что всё обернется против него. Он искренне верил, что и в этот раз улизнет безнаказанным, и за его грехи будет платить кто-то другой. Кто именно — ему было совсем не важно.
— Никаких документов или прочего она не подписывала, как и её родители, значит, она вам ничего не должна, — прочеканил Намджун, который в своих словах был уверен, ведь проверил и убедился в этом лично.
— На выход, старик, — прорычал Тэхен своим низким, обычно чарующим голосом, что сейчас вызывал мурашки по коже и желание спрятаться под одеялко. Рюджин, спрятав платок, поднялся и издевательски медленно, словно играя на нервах и желая вывести из себя, потопал к выходу.
Как только дверь за ним захлопнулась, все облегченно выдохнули и размякли, хотя до этого больше напоминали напряженно-натянутые струны, что готовы в любой миг разорваться на части, лопнуть от переизбытка эмоций.
Прохладный ветерок, проникший через открытое Сокджином окно, развеял запах сигарет, а так же и витающее напряжение, что безмолвным одеялом накрыло компанию.
— Не знаю, что ты задумал, — сжав пальцы в кулаки, начала Хвами, — но, кажется, я знаю, как его можно уничтожить морально, — тихо, но четко проговорила женщина, ярко сверкая глазами и криво ухмыляясь. Да, она нашла способ отомстить.
— А я знаю способ, как убить его и физически, при этом не марая свои руки, — точно так же зазубоскалил и глава мафии, словно зеркальное отражение своей жены. Чимин вздрогнул, Сокджин сморщил нос, смотря в окно. Намджун вновь порадовался, что Мин Хвами на их стороне, и приручила безумного босса. Тэхен вернулся и только удивился, как эта парочка иногда до безумия похожа друг на друга. Чонгук же задумался о том, что надо бы позвонить Суран и сообщить, что всё прошло без кровопролития, а то она наверняка волнуется.
***
Когда Хвами была маленькой и жила счастливой, беззаботной жизнью, не раз тихонько прокрадывалась в отцовский кабинет поздними вечерами, чтобы он сам немного отвлекся от работы, отдохнул, а заодно и сказочку ей почитал. На маленькую ниндзя-проказницу отец только смотрел хитро, качал головой неодобрительно и, тепло улыбаясь, сажал к себе на колени. Разговаривали они тогда очень тихо, чтобы мама не услышала и не дала люлей каждому.
В очередной из таких вечеров перешептываясь и давясь смехом, с интересом разглядывая недавно приобретенную книжечу, малышка испуганно вздрогнула, когда в дверь кто-то настойчиво и очень громко постучал. Сперва показалось, что это очередной раскат грома, ведь за окном как раз бушевала гроза. Но потом звук повторился ещё несколько раз, только уже с чьей-то руганью.
Оставив кроху одну, мужчина, будучи слегка напряженным, пошел открывать нежданному гостю. И плевать, что в пижаме с розовыми слониками, в случае чего нос сломать сможет точно. Тихое и слишком радостное приветствие заставило кроху нахмуриться и сразу же понять, кто к ним пожаловал.
Дедушку Хвами не любила и боялась. Слишком приторным он был, даже она это прекрасно понимала, несмотря на столь юный возраст. Да и обычно, как только он появлялся в их жизни, всегда происходило что-то плохое.
Спрятавшись под стол и заслонив себя большим стулом, стала дожидаться, когда родственник уйдет, и они смогут спокойно продолжить свои уютные посиделки.
Услышав писк мамы, что наверняка снова упала в ванной, будучи от природы крайне неуклюжей, Хвами только поджала губки и едва сдержала себя от того, чтобы не побежать на помощь. Пока дед в доме, она из своего укрытия не вылезет ни за какие печеньки!
Отец, судя по быстрым шагам, поспешил к жене. А вот гость, которого встретили грубым приветствием и пожеланием свалить куда подальше, пока, как ему казалось, никто не видит, тихо скользнул в кабинет отца девочки. Осмотревшись, он быстро взял одну из многочисленных книг хозяина дома, что стояла почти на самой верхней полке. Открыв её, вновь воровато оглядываясь и прислушивалась, что же делают супруги, быстро вложил сверкнувший маленький ключик. Погладив книгу, словно этого его самое драгоценное сокровище, улыбнулся, а потом быстро покинул комнату. Хвами глянула тоскливо на высокий книжный шкаф и горестно вздохнула — сама она туда никак не заберется.
После краткого спора и громкого хлопка двери, вернулся отец. Найдя кроху, прижал к сердцу, успокаивающе гладя по головке. Женщина только недовольно цокнула языком, ворча, что её вновь никто не слушается.
Но, как только дочурка поведала, что делал дедуля, родители обо всём позабыли и тут же решили выяснить, что за ключ.
Осмотрев предмет со всех сторон, увидели несколько чисел. Обсуждая, что им можно открыть, делились своими теориями. Потом мужчина вспомнил, что подобные ключи подходят к ячейкам банка, что находится в порту, совсем недалеко от них. Но идти и выяснять, что же там прячет дед, не стали. Грязные деньги им были ненужны.
Хвами сидела молча, жадно ловя каждое слово, а чтобы не забыть, даже написала своим корявым (и никому, кроме ей самой непонятным) почерком в маленьком дневнике, который прятала в любимом белом рюкзачке с единорогом.
***
— Думаю, единственное, что дорого деду, это деньги и его собственная шкура, — попивая чай, медленно протянула Хвами. После смерти родителей все их книги она сохранила и держала в старой квартире. Ключик-то и вовсе перепрятала ещё в детстве, чтобы даже родители не знали. Сперва было детской шалостью, которая потом спасла их от очередных головорезов, что пришли за дедом. Они их дом перерыли, но нужного не нашли, и поэтому просто ушли. Но дверью пафосно хлопнуть не удалось — уже попросту не было, ведь выбили её с ноги, как нечего делать. — И я хочу отобрать у него и то, и другое, — потянувшись за куском тортика, продолжила спокойно, хотя на душе было крайне паршиво.
— Ты знаешь, где его деньги? — тут же оживился Хосок, втихаря крадя сладость из-под носа самого старшего хёна, который баловал только Хвами вкусностями.
— Да, я знаю, где он хранит все свои деньги, и у меня есть к ним полный доступ. Просто брать их даже в самые тяжелые времена не хотелось вовсе, — повела плечом, словно пытаясь отогнать от себя плохие воспоминания. Юнги тут же стал поглаживать по спине. Совершенно непроизвольно и уже чисто по привычке. И кто бы мог подумать, что он станет таким тактильным маньяком.
— Ну, а засунуть его в тюрьму, где с ним уже разберется, кто надо, тоже не проблема, — попивая кофе, протянул Намджун.
Ким Лили была беременна, ночами уснуть не могла, зато днём отрубалась и не имела сил открыть веки. И, чтобы её лишний раз не тревожить, ни о чем не говорили. Уж больной впечатлительной и эмоциональной она стала. Чуть что — сразу в слёзы и крики о том, что все умрут.
Из-за того, что приходилось составлять жене компанию ночи напролет возле холодильника, у Намджуна залегли тёмные круги под глазами, да и сам он выглядел уставшим, но в то же время и довольным.
— Тогда, нужно просто проработать план, чтобы сделать всё и забыть об этом мудаке, — последнее слово Тэхён почти выплюнул, явно не имея сил забыть, как он оскорблял его любимую нуну.
