Личный

ХваМи искренне надеялась, что теперь, когда угроза была устранена, она сможет проводить больше времени с Юнги и видеть ребят чаще, больше общаться и познавать их мир. Но Реальность снова раздражающе-ехидно хохотнула и продолжила свою безжалостную игру на нервах и чувствах студентки. Шуга, ворчливый и вечно сонный, при любой возможности тискающий её, вроде и нежный, но холодно-колючий, когда разговор заходил о его работе. Джин, болтливый и вечно что-то жующий, заботливый, как мать родная, вечно недовольный свинками-детишками. Намджун, невероятно умный, но вечно что-то ломающий, а потом дико извиняющийся. Хосок, веселый и вечно орущий по поводу и без, иногда переходящий на ультразвук при виде насекомого. Как он мог работать в мафии – было очередной загадкой вселенной. Чимин, добрый малый, что вечно стесняется и мило краснеет от любого комплимента или похвалы, но бесстыдно гуляющий по дому без верха, соблазнительно сверкая своими кубиками пресса. Тэхён, вечно странный, но в то же время невероятно теплый и обворожительный, чем-то манящий к себе своей необычной улыбкой. Чонгук, словно вобравший в себя все качества своих хёнов, вечно улыбающийся и бунтующий время от времени, любящий видео-игры и вредную пищу, ненавидящий школу и домашнее задание. Они все были мафией. А мафии спокойная жизнь может только сниться. И от этого было больно и грустно, ведь эти дети заслуживают обычных подростковых забот, а не тяжелой работы, которая медленно убивает в них человечность и заставляет видеть всю грязь и ложь человечества. Видела она всех ребят крайне редко, но радовало хотя бы то, что они уставали не так сильно и не были столь напряжены, как раньше. Только изредка поздними вечерами собирались на кухне и веселились во всю, дурачились и сходили с ума. И откуда у них столько энергии – девушка понять так и не могла. Юнги только едва заметно улыбался, по-хозяйски прижимая Чон поближе к себе, и с каким-то трепетным чувством, что плескалось в глубине его глаз, смотрел на друзей, предпочитая наблюдать со стороны, а не быть в вихре их разборок и игр. Посидев еще недельку в особняке и убедившись, что теперь для неё все тихо и безопасно, она собрала вещи, коих было весьма мало, вызвала такси и сообщила о своем решении только подруге, которая была категорически против, но под тяжелым взглядом Чон сдалась и обиженно надулась. Хотела так же оповестить и Мин, но он не брал трубку и сообщения не читал. Что было даже лучше, ведь просто так он бы вряд ли её отпустил. Решив его не тревожить и не дергать, а заодно и не выслушивать гневные речи, подхватив сумки и кота, вернулась к себе в квартиру. Наглый комок шерсти был не особо рад возвращению, ведь особняк был огромным, просторным и там его все любили, баловали и уважали, тихо называя исчадием ада и копией Шуги в детстве, когда тот представлял себя императором и ходил по коридорам с важным и почтенным видом. ХваМи же облегченно выдохнула. Она наоборот соскучилась по своей маленькой квартирке, где все дешевое, но родное и более уютное. Роскошь в доме Юнги её чуток напрягала, хотя она об этом никому не говорила, ведь это её личные тараканы и выпускать их на свободу было никак нельзя. У всех своих забот и проблем было предостаточно. Да и поделись она этим с Юнги, он бы вряд ли что-то смог сделать. Ведь выбросить все добро на улицу только из-за глупой прихоти девчонки, он бы не смог. Точнее, смог бы, даже не раздумывая, только тогда бы ХваМи чувствовала себя настоящей стервой и дурой, которая своими капризами причиняет всем окружающим массу неудобств. Чон, аккуратно разложив свои вещи, с грустью осознала, что уборка не помешает вовсе, ведь её дома не было достаточно долго, чтобы все покрылось толстым слоем пыли. Было странно, что она ещё не начала чихать. Обреченно вздохнув, несколько секунд убеждая свою Лень, что так надо, ибо задохнуться и помереть можно, засучила рукава и принялась все мыть, вытирать и проводить в приличный вид, ведь в свинарнике обитать никак не хотелось. Хотя, если вспомнить состояние жилища ребят после некоторых их посиделок, то у нее тут просто идеальный порядок. К большому удивлению, справилась весьма быстро, да и не сильно устала. Возможно, причина была в том, что последние недели то и делала, что отдыхала, валялась на диване или кровати, имитируя Юнги, чуток напрягаясь только на работе. Осмотрев все еще раз, удовлетворенно кивнула сама себе и пошла принимать душ. Хотелось смыть с себя всю пыль и вновь расслабиться. Вода приятно обволакивала и на краткие, но столь блаженные минуты, позволяла выкинуть из головы неприятные мысли и тревожные чувства. Было не совсем приятно осознавать, что Юнги постоянно где-то пропадает, рискует собой. Но ХваМи сразу одергивала себя, ведь знала на что шла, и вообще – нельзя быть столь эгоистичной и избалованной. До него раньше как-то жила и не страдала, головой об стенку не билась, и теперь сможет так продолжать. И поменяется лишь то, что она будет волноваться об этих няшных оболтусах, и думать об объятиях Юнги, а не о том, какую бы книгу почитать. И хотя такие мысли, чувства и перемены в себе напрягали сильно, ведь она превратилась в глупую тряпку, которая путается в своих же желаниях, спотыкается, падает и матерится. Чувства и Разум постоянно сталкивались в жестоком бою, создавая хаос и полную неразбериху, от которых шла кругом голова, а в ушах противно звенело. Но девушка старалась изо всех сил не показывать перемены в себе, иначе подколов от Люси и самодовольных ехидных смешков от Юнги, не избежать. Взяв рамён, который был тайно украден из особняка, а точнее заначки Чонгука, которому мамочка-Джин строго настрого запретил питаться такой гадостью. Приготовила его, быстро перекусила, почти не думая о вкусе, и, переодевшись, отправилась на работу, которую никто не отменял. Пропущенных от избранника не было, и это радовало, хотя она и понимала, что рано или поздно, но он всё узнает и в диком восторге точно не будет. Скорее, его накроет волной дикой ярости или безумного негодования. Но пока всё было тихо, и она могла спокойно дышать, а заодно и подбирать слова, дабы утихомирить личного мафиози. Стоя за прилавком, в какой-то момент ХваМи тихо хохотнула, вызвав непонимающий и подозрительный взгляд у покупателя. Студентка смеялась сама с себя и своей глупости. Она так сильно нырнула в чувства и эмоции, что совсем позабыла о логике, которая раньше была весьма верным и хорошим товарищем по жизни. Юнги ведь не истеричка какая-то, не оболтус. Возможно ревнивый, собственник, но не тиран и не надзиратель, который не даст ступить и шагу. Наверняка он поймет причину её ухода и силой тянуть обратно к себе не будет точно. Он ведь умный и сообразительный, да и не станет спорить с ней, только если речь не идет об опасности или другой угрозе. Облегченно выдохнув и сделав пару глотков прохладного сока, ХваМи пообещала себя не поддаваться чувствам так сильно, и быть не просто любимой для Юнги, но и поддержкой и опорой, советчиком и другом. Где-то в десятом часу появился Шуга. На первый взгляд казалось, что он простой, ленивый и вечно сонный студент, которым проводит лето на тусовках с бутылкой алкоголя в руках и сигаретой в зубах. Но девушка сразу заметила пару капелек крови на футболке, быстро просканировала на наличие травм и, не обнаружив их, расслабилась. Сделав ему кофе и дав шоколадный кекс, не проронила ни слова. Она не боялась его реакции, не боялась ляпнуть что-то не то. Она просто любовалась им и тайно фанючила. Юнги же просто наслаждался её вниманием, пожирающим взглядом и явным желанием прикоснуться к нему. - Я купил тебе новую шоколадку, - вспомнил он, доставая из заднего кармана джинс поломанную, побитую жестокими реалиями жизни, шоколадку. Чон едва сдержала смешок, видя его виноватый взгляд и смущенную улыбку, но поблагодарила поцелуем за подарок, садясь рядом. - Все нормально? – осторожно поинтересовалась, откусывая кусочек сладости. Она старалась не сильно давить и лезть, ведь Юнги явно не горел желанием делиться с ней своими впечатлениями и кровавыми делами. Точнее, он не хотел её грузить и втягивать в свой мрак еще больше. - Да, всё хорошо, - кивнул спокойно, замечая Намджуна за окном, что нервно теребил пальцами по рулю. Рвался к своей малышке и хотел поскорее расслабиться вместе с ней. Мин его прекрасно понимал, но уходить от своей девушки тоже не хотел. ХваМи пару раз моргнула удивленно и выдохнула облегченно. Он впервые ответил на её вопрос нормально, а не проигнорировал и не просил отвязаться. Победно улыбнувшись себе под нос, она дернула его за футболку к себе, целуя, делясь вкусом шоколада и благодарностью за нормальный ответ. Она вновь нуждалась в нём. И в Юнги, и в поцелуе. Шуга не сразу понял с чего вдруг такой порыв у его любимой, но потом сообразил и решил, что с ней нужно быть мягче и нежнее, ведь она, хотя и не показывает этого, но переживает о нем и хочет быть ближе. И Юнги, который желал держать ее рядом с собой, в то же время боялся подпустить слишком близко, чтобы она не пострадала. Ему приходилось постоянно воевать с самим собой, спорить и доказывать своим чувствам, что так будет лучше для нее… Оторвавшись друг от друга только через какое-то время, парочка долго смотрела в глаза друг друга, а потом синхронно улыбнулась и, прижавшись лбами, закрыла глаза. Сейчас для них не существовало никого, кроме их самих, сейчас они были просто любящими сердцами, что наслаждаются теплом друг друга. - Тебе пора, ты устал и должен отдохнуть, - тихо выдохнула ХваМи, потеревшись нежно о его щеку носом. Юнги, все так же не открывая глаз, согласно промычал, но не пошевелился. Чон хмыкнула и, щелкнув легонько по его носу, быстро отстранилась и вернулась на своё привычное рабочее место. Парень был к такому повороту не готов и от неожиданности вздрогнул. Наигранно недовольно цокнув языком, выкинул за собой мусор и подошел к прилавку. Взяв её руку, вновь, как уже однажды делал, нежно поцеловал её в кисть, блаженно замечая, как она вся покрывается мурашками и краснеет. Невероятно приятное зрелище. - Будь осторожна и звони, если что, - самодовольно улыбнувшись, шаркая ногами, покинул магазин. Он так и не заговорил о её уходе, просто молча принимая её решение, хотя и был против и хотел видеть в своем доме постоянно. - Костлявая, наглая и хитрая бурундучья морда, - буркнула студентка, прикладывая прохладные ладони к горящим щекам. Умеет же её выводить и пробуждать цунами эмоций. - Так хёна еще никто не называл, - задорно улыбнулся Чонгук, с интересом смотря, как глаза девушки босса резко увеличиваются и сама она нервно дергается в сторону, шипя сквозь зубы проклятия. Работница была уверенна на все сто, что колокольчик над дверью после ухода Мин, точно не издавал никаких звуков. И как парниша так незаметно подкрался, было странно и непонятно. Но вспомнив, что в мафию его взяли точно не за красивые глаза, махнула рукой. Не хотелось забивать голову глупыми догадками. Рано или поздно, всё равно всё узнает. - Чем могу помочь? – сразу перешла к делу студентка, расслабляясь и продолжая жевать подаренную шоколадку. Кук непонимающе на нее уставился, тут же потеряв свою улыбку. – Просто ты явно чем-то встревожен, - спокойно продолжила она, радуясь, что мягкотелой становится только рядом с Юнги. Младший смущенно почесал затылок и отвел взгляд, явно не зная с чего начать. Девушка же только усмехнулась горько. Он еще совсем ребенок, школьник, нервничает, теребит край пиджака, словно признаться в любви хочет, слов подобрать не может, только рот открывает и закрывает, как рыба на суше. - Нуна, мне нужна твоя помощь в учебе, - наконец-то собрался Чон с духом и выпалил, словно пулей стрельнул. – Иначе меня оставят на второй год, а я этого не переживу! – молодая и горячая кровь, а еще мальчишеские заскоки и бунт на пару с упрямством, заиграли в нем, придавая храбрости. - Без проблем, - пожимает плечами отличница, удивляя парня своим быстрым согласием. – Только вот я буду требовать многого, и тебе надо будет подойти к этому со всей серьезностью, иначе пеняй на себя и выкручивайся сам, - поставила условие, уже продумывая план действий и предвкушая. Чонгук ведь не идиот, и работать с ним должно быть интересно. Школьник, раздумывая всего пару секунд, согласно кивнул, даже не представляя, что его ожидает. Три недели ХваМи занималась с пареньком, натаскивая его по всем предметам, вынося ему мозги по полной. Она старалась не кричать и не злиться, когда он в сотый раз просил объяснить. Девушка продумывала каждое занятие, ведь видела потенциал паренька, и хотела раскрыть его таланты в учебе, которую он давным-давно забросил. И хотя схватывал не на лету, но усердно занимался, пух, но добивался своего. Сперва ребята были шокированы таким стремлением к учебе, но потом просто наблюдали с улыбкой за тем, как их малыш сияет от каждой похвалы своего репетитора и потом ходит по дому с гордым видом, аки павлин, спрашивая всех что-то о формулах или словах на английском, хвастаясь своими познаниями. Иногда ХваМи, уставая, засыпала прямо в гостиной особняка, за столом с тетрадями и книгами. Но просыпалась в кровати рядом с Юнги, в его крепких объятиях. Утренние поцелуи и молчаливое наслаждение близостью, стали еще одним ее личным наркотиком. Иногда она занималась с макнэ у себя дома, но и там просыпалась зачастую рядом с Юнги, который лишь улыбался и сонно бубнел о том, что в покое он ее не оставит. И вообще она его личный наркотик. ХваМи со временем стала замечать разницу между ощущениями в доме ребят и у себя. Раньше ей там было некомфортно, ведь дом почти пустовал. А сейчас от стен отбивался смех, иногда мат, шутки и радостные возгласы. Девушка поняла, что ей нравится завтракать с этими производителями шума, слушать их рассказы вечерами и просто наблюдать за ними. Она хотела быть рядом с ними постоянно. Но понимала, что ушла сама и возвращаться будет глупо, да и не очень красиво. Поэтому свои желания она засунула куда подальше, не желая быть эгоисткой и помехой, поэтому просто молча радовалась, когда видела друзей или была у них в гостях. Во время последнего занятия с младшим перед его пересдачей, девушка поинтересовалась о планах на будущее Чонгука. Он только улыбнулся беззаботно и сказал, что хочет быть в клане, и университета в его планах нет. Хотя все хёны и настаивают на высшем образовании, сам школьник в этом смысла не видел никакого. - Дурак ты, - незлобно усмехнулась она, потрепав его по темным волосам. – Даже в университете можно получить знания, что будут полезны твоей семье. Не зря же Юнги на парах свою костлявую задницу просиживает. Заметив, что парень явно задумался над ее словами, пошла на кухню делать чай. Ребенку нужно было время всё осмыслить и принять решение. Когда она вернулась, увидела серьезного макнэ, он явно ждал её возвращения. - Ты правда думаешь, что я смогу поступить, а потом и сделать клан сильнее и лучше? – наивно смотря прямо ей в глаза, задал волнующий его вопрос, едва сдерживая дрожь в голосе. Учителя в школе всегда твердили ему, что он просто отброс и зарабатывать сможет только кулаками, ну или своим телом. Толку от него будет ноль и вообще университет таким как он, не светит вообще. Они убили в нем уверенность в себе, и ни о чем даже и не жалели. - Конечно, - уверено и без заминки ответила Ми, совершенно не сомневаясь в своих словах. - Ты же не дурак и способен на многое, стоит только постараться, - вновь мягко улыбнулась, радуясь тому, что ребенок всё же, кажется, принял правильное решение. Чонгук только кивнул и поспешил в уборную, стараясь спрятать подступившие слезы. Почему-то эта девушка смогла вселить в него уверенность в себя, которую ранее убили в школе, и свои силы, дала надежду на лучшее, придала силы для исполнения своих желаний – быть не просто силачом для ребят, но и опорой и советчиком, которому они смогут довериться и положиться в любой момент. Он даже и не подозревал, что его мысли в этом плане весьма сильно похожи на мысли девушки. Умываясь, дабы успокоиться,он благодарил небеса за то, что те послали его хёну Чон ХваМи, которая стала лучом света не только для Шуги, но и для остальных тоже. Когда ребята узнали, что макнэ сдал всё на «отлично» и теперь перешел на последний год обучения в школе, стали радостно его поздравлять и хвалить, прекрасно зная, что их малыш безумно любит и радуется, когда его поощряют и старания оценивают по заслугам. А когда Чон сообщил о том, что все же пойдет в университет, то ошарашил нехило. Не сдерживая смех, он рассказал, что на него повлияла прекрасная нуна, которой парни решили за такой подвиг поставить памятник и тут же бросились звонить и благодарить за то, что вправила макнэ мозги, ведь им ранее это никак не удавалось.