feel me

— Тебе нравится мой сад? — Что ты здесь делаешь? — Могу задать тебе тот же вопрос, — а после, ехидно улыбнувшись, добавила:  — Магия — дело ночное. Я же ведьма, Гвейн. Ты не должен удивляться тому, что я стою здесь во время растущей луны и собираю цветы.       Его лицо мигом помрачнело, а глаза подозрительно сузились. — Готовишь очередную пакость, Моргана? — Если тебе так угодно, то да, — она иронично хмыкает. — Ведь скажи я тебе, что я не могла заснуть и решила выйти прогуляться в сад подышать свежим воздухом и набрать себе в комнату свежих цветов, ты бы ни за что не поверил, ведь так? — Что, все действительно так просто? — Кажется, он удивлен.       Она лишь кивает головой, продолжая наполнять небольшую плетеную корзинку цветами. В саду Камелота росли преимущественно розы, но девушка всегда была равнодушна к их холодной кричащей красоте. Куда больше ее глаз радовали простые фрезии, колокольчики, ландыши, люпины и лаванда. Странный выбор для бездушной ведьмы, верно? Гвейн тоже невольно над этим задумался, обратив внимание на то, что все лепестки цветов были раскрыты посреди ночи. «А вот здесь точно без ее магии не обошлось…» Он перевел заинтересованный взгляд на Моргану, которая в отблесках луны казалась ему ночным видением, сотканным из серебряного света и темноты. «Серьезно, Гвейн?! Видением из света? Ты о чем думаешь, олух? Пора завязывать с вечерними посещениями таверны, а то еще ненароком и привлекательной ее посчитаешь!» Разозленный собственными мыслями, он чуть отошел от ведьмы, которая, впрочем, не обращала на него никакого внимания, внимательно вглядываясь вглубь сада, словно выискивая новые жертвы для своего букета. Правда, следовало признать, что сейчас девушка действительно выглядела невероятно привлекательной, таинственной, совсем неопасной и… ужасно печальной. Последнее наблюдение несколько его ошарашило. И с каких это пор он стал улавливать ее настроение? Какое ему вообще до этого дело? Однако он оказался прав: когда Моргана потянулась за очередной жертвой, заправив непослушную прядь волос за ухо, Гвейн увидел, как на ее открытом лице действительно лежала тень печали. Что могло ее расстроить? «Да какое мне вообще дело?!» — Что? — бездна! Он что, сказал это вслух? — До кого тебе дело? — пара темно-серых глаз с любопытством скользнула по нему, словно стараясь заглянуть в его самые сокровенные мысли. — До тебя, — это вырвалось быстрее, чем Гвейн успел сообразить.       Моргана мгновенно изменилась в лице. По сменяющимся эмоциям в ее глазах даже в темное время суток было прекрасно видно, что она находится в замешательстве и растерянности. И как прикажете понимать эти слова? «Ему… ему есть до меня дело?» Он что, думает о ней? Переживает? «Дура! Не выдумывай небылиц. Тебе просто показалось. После всего, что вас связывало, это как минимум — нелепо, максимум — безумно.» Но не успела Моргана как следует развить эту мысль, как Гвейн в несколько широких шагов стремительно преодолел разделявшее их расстояние, сказав что-то похожее на «да катись оно все!», притянул ее к себе и впился в губы ведьмы со страстью такой животной и грубой, что на долю секунды она растерялась. «Какого черта?!» Но инстинкты, живущие глубоко внутри, взяли верх над логикой и здравым смыслом. Она ответила на поцелуй, откидывая вмиг показавшуюся такой ненужной корзинку, с блаженством запуская пальцы в его волосы.       Они задыхались. И не могли остановиться. Словно два обезумевших от боли и одиночества человека наконец-то смогли сделать спасительный глоток кислорода. Он углубил поцелуй. Она не возражала. Моргана почувствовала его сильные руки у себя на спине, скользящие по мягкому шелку платья к пояснице. Еще никто и никогда не целовал ее так. Гвейн и сам не заметил, как у него вырвался стон. Он так долго ждал этого! Он столько месяцев лишь смотрел на нее, не смея даже мечтать об одном прикосновении. — Не такая уж ты и страшная, — он нехотя отстраняется, чтобы внимательно посмотреть в ее глаза.       Ведьма лишь коварно улыбается в ответ на его слова, затем ловко освобождается из медвежьих объятий, подбирает корзинку и быстро скрывается в коридорах замка. И Гвейн снова смотрит вслед ведьме — убийце и своей мучительницы, а теперь и той, что так легко и играючи забрала его сердце, даже не зная, что в этот момент лицо самого страшного ночного кошмара Камелота светилось счастьем впервые за много-много лет…