Между строк

Быстрые решительные шаги по направлению к главной дороге этого магического городка. Гермиона зачем-то считала их, пока следовала за тем, кому они принадлежали. Сердце её застучало сильней, готовое в любой момент остановиться, и вскоре такой случай представился. Волдеморт обернулся и резко вскинул руку. Инстинктивно Гермиона зажмурилась и отшатнулась назад, но ничего не произошло, и, осознав, в какое позорное положение себя поставила, она вновь негодующе открыла глаза. В то короткое мгновенье, что Грейнджер видела его порыв, ей показалось, что тёмный маг собирался схватить её, задушить или сделать что-то не менее ужасное. Но сейчас он только стоял с бесстрастным выражением лица и смотрел на неё враждебным и чуточку разочарованным взглядом. Тени от выбившихся прядей волос падали на его красивое, словно выточенное из мрамора лицо, лёгкая бледность контрастировала с тёмной тканью одежды. — Если ты сможешь самостоятельно аппарировать отсюда в Хогвартс, то я не коснусь тебя, — снисходительно пояснил он. — Уж у меня точно нет никакого желания это делать. Гермиона, едва настроившись ощетиниться, была введена в ступор: — Вы хотите сказать, что отпускаете меня? — Лишь на некоторое время. Пока не решу, как поступить дальше. Я уже получил то, что мне было нужно, но довольно расточительно с моей стороны было бы просто уничтожить тебя после всего. Всё-таки, и такая грязь, как ты, может на что-то сгодиться. Столь циничное умозаключение скрутило её изнутри. Волшебница, конечно, не ждала, что к ней проявят тепло, но выслушивать это, стоя безоружной перед ним, оказалось тяжёлым испытанием. Как Гарри мог справляться с Волдемортом? Она прежде не задумывалась, считая данностью то, что её друг вышел победителем уже из череды поединков. Но где брал силы и без того потрёпанный жизнью мальчик для противостояния в психологической дуэли, когда её подкашивали даже несколько жестоких слов? Но права отступать у неё нет. Гермиона добавила сталь в свой голос: — Мне неважно, что Вы сделаете со мной. Я сделала всё, что Вы сказали. Я пришла на встречу и принесла манускрипт. Отпустите моих родителей. Они ничего Вам не сделали. Волдеморт несколько хищно усмехнулся. Возможно, заканчивалось действие оборотного зелья. Его глаза постепенно наливались кровавым отблеском. — У меня нет ни одной причины, чтобы их отпустить, ты должна понимать это, глупая девчонка. — Я знаю, в каком положении нахожусь. Но пока я могу действовать — я буду. Вы тоже должны понимать это. — Тебе лучше быть осторожной в своих словах и, тем более, действиях, — Тёмный Лорд сделал шаг к ней, но на этот раз Гермиона твёрдо встретила напор. — Особенно, когда вернёшься в Хогвартс. Если ты будешь вести себя хорошо, — мужчина прошёлся по ней насмешливо-критическим взглядом, — возможно, я проявлю милосердие. Гермиона едва сдержалась, чтобы не то что сказать, а даже не подумать едкий ответ на его последние слова. Волдеморт, кажется, догадывался о её внутренней борьбе, но не подавал виду. — До тех пор, пока ты мне не понадобишься, связь по-прежнему будет осуществляться через письма. — Тогда отправьте их с квиктелом. Зачем нужна была та сова? — Гермиона старалась скрыть волнение. Быть может, хотя бы это существо ей удастся спасти, в случае если тёмный маг удерживает его у себя. — Тебя не должно беспокоить как я отправлю тебе сообщение, — резко осадил все её надежды мужчина и снова протянул руку, на этот раз медленнее, будто приглашая. — Если не возьмёшься и сейчас, я аппарирую без тебя. Я не собираюсь тащить тебя за шкварник. Несколько миль отсюда до Хогвартса в твоём распоряжении. При всей неприязни гриффиндорка расценила это предложение, как безотказное. Чувствуя нарастающий трепет, она поспешно вложила свою руку в его тёплую сухую ладонь, ощутив, как он до боли сжал её хрупкие пальцы и, не мешкая, аппарировал. Очертания улицы смешались, как в разобранном пазле, и вскоре волшебница увидела перед собой сумрачные силуэты деревьев с их расползшимися корнями, укрытыми сизой дымкой, и ветвистыми просветами у высоких крон. Сперва это её напугало, но Волдеморт — стоит отдать ему должное, в этот раз перемещение произошло несколько комфортнее — кивнул ей, чтобы она обернулась. Невдалеке виднелись родные пейзажи замка, крепкие своды темных стен с множеством окон и башнями, устремлёнными к небу. Гермиона находилась у входа в Запретный Лес, и найти дорогу до Хогвартса не составляло труда. Но прежде, чем идти, девушка хотела ещё раз взглянуть на своего вынужденного спутника. Недосказанность сегодняшней встречи превратит в раздрай всё её обозримое будущее, так может ли она отпустить его, так и не добившись ничего? Как оказалось, это решение Лорд также оставил за собой, аппарировав, едва она отвернулась. Гермиона вглядывалась в пустоту, где он только что стоял, и чувствовала, как усталость этого дня звенит в висках и тянет напряжённые мышцы. Облегчения не наступало. Даже исчезнув, тёмный маг продолжал незримо присутствовать рядом, пробираясь холодком по коже, растекаясь смутой в её мыслях. *** Гарри и Рон стояли за одним столом в кабинете Зельеварения и тихо переговаривались. Гермиона, молча варившая зелье за столиком перед ними, была уверена, что они обсуждали именно её. Она периодически ловила их взгляды. Даже профессор Слагхорн сделал замечание своему любимому ученику, что тот сегодня слишком растерян и невнимательно следует рецепту. Вернувшись вчера в Хогвартс, девушка продолжала избегать общения друзей. Хотя сами Гарри и Рон даже не догадались бы об отсутствии подруги, если бы за эти три часа её не успела потерять Джинни, которой срочно понадобилась помощь по нумерологии, и в связи с чем она ходила по всей школе, спрашивая, не видел ли кто Гермиону. Слагхорн тихонько вздохнул, проходя мимо стола Грейнджер. Её зелье тоже получалось не на высшем уровне. Учитель, конечно, не догадывался, что в голове девушки крутилось вовсе не то, сколько крыльев златоглазки добавить в котёл. Тщательно проанализировав встречу с Волдемортом, шатенка пришла к выводу, что, по крайней мере, хороший ментальный щит добавил бы ей больше уверенности. Больше она всё равно ничего не могла изменить, но зная, что её мысли надёжно закрыты, можно было бы соображать быстрее, не боясь каждую секунду быть убитой за оскорбление в адрес Тёмного Лорда. Но как научиться окклюменции за короткий срок? Где найти учителя? Не к Снейпу же, в самом деле, идти за помощью. Учебники давали слишком размытую информацию, Грейнджер не хватало совета того, кто действительно в этом разбирался. Разве что… — Послушай, Гермиона, — Гарри остановил её в коридоре, когда она уже уходила из кабинета зельев. На лице парня было написано, что он никуда её не отпустит, даже если ему будут угрожать волшебной палочкой. Рон тоже тревожно оглядывался на них, маяча где-то в стороне с повисшей на его плече Лавандой. — Я знаю, что ты хотела сама с чем-то там разобраться, но мы с Роном считаем… — Ты-то мне и нужен, — улыбнулась девушка и, сгребая за рукав Гарри Поттера, потащила за собой в менее людное место у окна. Гриффиндорец пришёл в некоторое замешательство и потому не сопротивлялся. — Гарри, скажи, если я сейчас попрошу у тебя совет кое в чём, ты сможешь просто помочь мне, не спрашивая, зачем это нужно? — Э-э… тебе нужен совет? Совет… от меня? — Да, не удивляйся. Так, я могу рассчитывать на помощь? — Я же твой друг, конечно. Но знаешь, по сравнению с тобой, я не очень-то умный, — смутился Поттер, поправив чуть сползшие очки. — И все-таки, почему ты не хочешь ничего нам рассказать? Гермиона помрачнела, и Гарри, заметив, как погасла едва возникшая улыбка на её лице, тяжело вздохнул. — Ладно. Расспросов не будет. Так что хотела? — Мне нужно, чтобы ты пересказал мне, как проходили твои уроки по окклюменции. Профессор Снейп наверняка делился с тобой какими-нибудь секретами в этой области и… — Уж тебе-то зачем окклюменция, Гермиона?! Ты только недавно жаловалась на свои руны, и вот теперь решила взвалить на себя ещё один предмет? — Ты обещал ничего не спрашивать. — Да, но… Парень сложил руки на груди, расхаживая из стороны в сторону. Мимо пробежали какие-то мальчишки из Хаффлпаффа, пытаясь догнать волшебный самолётик из бумаги, и Грейнджер машинально прикрикнула им “Не бегать!”. Волшебница начинала думать, что Гарри хочет ей отказать, но не знает, как собраться с духом, как вдруг он произнёс: — Ну, в общем, что-то из уроков Снейпа я всё же помню, хотя это были самые худшие моменты в моей жизни. Обсуждать подобное в гостиной Гриффиндора не вариант, слишком многих это может заинтересовать, поэтому давай соберёмся где-нибудь в Выручай-комнате после уроков… — размышлял гриффиндорец и, вспомнив что-то, кисло пробурчал, — если она, конечно, не будет занята Малфоем. Девушка сказала ему спасибо, и вместе они пошли в сторону кабинета Флитвика догонять остальных однокурсников, давно ушедших на урок. *** Следующие две недели тянулись как в тумане. День за днём в ожидании того, что ей придёт новое письмо от Волдеморта. Пока этого не произошло, девушка с головой погрузилась в изучение окклюменции, выпытав из своего друга всё, что тот мог знать от Снейпа и даже больше, потому как под её жаждущим знаний взглядом Поттер уже начал придумывать то, чего на самом деле не было, правда, тут же сознаваясь, что совсем запутался и устал. Рону они тоже сообщили о занятиях, взяв с него клятву, что никому, а особенно, Лаванде Браун, он не проболтается. И каждый раз Гермионе было невероятно тяжело строить из себя саму непринуждённость, чтобы не беспокоить друзей, в то время как внутри разрастался ком из плохих предчувствий и уныния. От родителей по-прежнему не было новостей, хотя она послала к ним ещё одну школьную сову. Возможно, их потеряли все знакомые и коллеги, но пресса магического мира не стала бы освещать исчезновение какой-то парочки маглов. Всё изменилось обычным утром, за обычным завтраком в Большом Зале. Гарри и Рон усиленно отшивали Маклаггена, который уже доел свой завтрак и крутился рядом, пытаясь то подмазаться к Гарри, чтобы стать новым членом команды по квиддичу, то напомнить Гермионе о своём существовании. Но кареглазую волшебницу куда больше интересовали совы, снующие неподалёку, чем “Лучший кандидат на место вратаря”. Наконец, рядом с ней послышалось тихое уханье, и на руки ей прилетел знакомый конверт без подписи. Кажется, его принесла всё та же сова — краем глаза Грейнджер уловила знакомое золотистое оперение. Слегка побледнев и поджав губы, гриффиндорка поспешила покинуть Большой Зал, радуясь, что её уход никто не заметил и, остановившись недалеко от лестниц, в нише со статуей какого-то волшебника, открыла сообщение. Сперва она замерла, предвкушая дурные вести, но вместе с тем, как она добиралась до конца, глаза её заблестели, а затем по щекам потекли дорожки слёз. И вопреки ожиданиям — не от горя. Если вступление принадлежало вне сомнения Лорду, то последняя часть письма была написана на отдельном листочке таким родным сердцу почерком мамы. “Абберксон перевёл последний отрывок манускрипта. Тебе стоит взглянуть на это, грязнокровка. Думаю, это разрушит твои представления о том, что это всего лишь сказка: «… Последний из владевших прахом, известных мне, Скаур Вибий Даремейский, был подвержен множеству алчных нападок и завистливых взглядов от тех, кто желал бы встретиться с Прадраконом, и потому, собрав все лучшие силы свои и прояснив ум, создал он превосходный тайник, который и поныне блуждает по волшебному миру, искушая самые отчаянные желания людских сердец.» И ещё, я нашёл тебе применение. Ты должна вновь прийти в эту субботу в Хогсмид. Возьми с собой книги из Запретной Секции с упоминаниями о древних и сильных артефактах. А чтобы у тебя был стимул не ослушаться меня, можешь взглянуть на приложение. С.З.К.” “Доченька, здравствуй, не волнуйся, мы в порядке. Но никто ничего не объяснил нам, что происходит. Нас уже несколько дней держат в комнате какого-то очень большого дома, не позволяя выйти. Мы даже не помним с папой, как оказались здесь. Сегодня к нам пришёл мужчина со светлыми волосами и сказал, что передаст тебе наши слова. Пожалуйста, если это возможно, объясни им, что мы не имеем отношения к волшебному миру, а то на наши вопросы они отвечать не хотят. Даже то странное существо, доставляющее нам пищу.” Гермиона перечитала мамино сообщение несколько раз, чувствуя, как в душе от макушки до пят разливается счастье. Они живы! Но собственный разум против воли вскоре испортил ей настроение, подкинув несколько идей о том, что родителей могли заставить написать это сообщение намного раньше, и сейчас всё по-другому, или что они находятся под Империо. Волшебница заставила себя пока не думать об этом, стёрла влагу со своих щёк и вернулась к переведённому отрывку. В груди шевельнулось что-то, похожее на слабый интерес. Значит, Тёмный Лорд действительно считает, что подобный артефакт может существовать? Что ж, у Гермионы были большие сомнения на этот счёт, но, вероятно, на следующей встрече он даже слышать не захочет её мнение.