Пусть небеса обрушатся

      Шел пятый день после внезапного нападения на Нью-Йорк. Он с холодным содроганием помнил этот момент. Первые взрывы, паника людей, мертвые тела — все это проносилось перед глазами с завидной регулярностью. От этого никуда нельзя было деться и это не прекращалось. Каждый день Том видел ту же картину, но уже в самом центре города, по которому пронеслось всё это безумие. Аэропорт — было первое место, с которого всё началось. Затем последовали остальные многолюдные места — вокзалы, спальные районы, больницы, развлекательные мега-центры. Не осталось ни единого места, где бы не было отпечатка присутствия внезапной войны. Хаос царил повсюду. И это выражалось не только в разрушенных зданиях и даже целых районах, но и в поведении людей. Некогда цивилизованный народ, вел себя сейчас как самое настоящее животное. Жестокость и полное равнодушие к друг другу выражалось во всем, начиная от безразличного взгляда на умирающего прямо на улице человека, заканчивая беспощадными безумными драками за бутылку воды. Это вызывало дикий ужас в голове у Тома, когда он шел по бывшей центральной улице города. Треть жителей все же выжила, и именно эта треть начала собственную гражданскую войну за существование. Правительство молчало, не давая никаких объяснений или советов куда податься пострадавшим. Военные патрули, колесившие по городу, были лишь в роли безмолвных наблюдателей или, когда было необходимо, успокаивали бунтующую толпу. Он обращался пару раз к ним с вопросами, но был встречен презрительным и пустым взглядом вместо слов. Изредка, долетали слухи, что война пришла, конечно же, из-за океана. Где-то там, по ту сторону Атлантики, у Тома осталась семья, к которой он спешил в тот день. Попытки связаться с ними, конечно же, потерпели крах — мобильный, чудом оставшийся целым после взрыва в аэропорту, не ловил и так же не передавал сигнал. Сразу же шел сбой. Последнее деление слабо виднелось в углу экрана телефона, по которому мужчина рассеянно водил подушечкой большого пальца. Аппарат был бесполезен, но Том все равно не решился с ним расстаться, держа в выключенном состоянии, дабы сохранить последние капли заряда. Там были несколько кадров его родителей и сестер, которые он просматривал каждый вечер, перед тем как подремать несколько часов в оставшихся строениях города. А точнее сказать, мысленно молился, чтобы хотя бы они были живы, потому как, что происходило в данный момент в Европе, он не знал. В последние дни уходящего года в средствах массовой информации ходила одна и та же информация о продолжающейся войне в Сирии, в которую в конечном итоге ввязались очень многие страны: США, Англия, Франция, Германия, Россия и другие. Казалось, что происходящее не выйдет за границы несчастного государства, но вышло совсем иначе, потому как те же слухи, тихо ходившие по разрушенному Нью-Йорку, рассказывали совершенно обратное. Несмотря на договоренности между этой пятеркой государств о сплоченной работе над остановкой военного конфликта и распространения терроризма в целом, ситуация, как стало видно, повернулась совершенно другой стороной. Каждый перетягивал канат на свою сторону, игнорируя, буквально говоря, вчерашние переговоры. В какой-то момент, у него возникла безумная мысль, что может это чей-то дьявольски эксперимент, шутка. Но она была тогда чертовски не смешной. Из-за массированных атак, в городе пропало электричество, связи тоже никакой не было. Поэтому узнать, что происходило за пределами города и мире в целом было нельзя. Человечество настолько привыкло ко всем этим современным благам, что выглядело беспомощным и глупым, будто слепые щенки, потерявшие свою маму. Люди были настолько злы, так же как и безумны. Том помнил этот случай, случивший два дня назад, когда он зашел в один полуразрушенный супермаркет, чтобы поискать воды или какой-нибудь еды. Небольшой рюкзак, висевший сейчас за плечами, был полон найденными им за эти дни полезными вещами: маленький фонарик, полотенце, батарейки, радио с чуть треснувшим корпусом, спички, бутылка воды, аптечка, собранная еще в самый первый день, едва он достиг первого разграбленного супермаркета. Вспоминая тот неловкий момент, Тому почему-то было стыдно. Стыдно за людей в целом. Он перебирался через поваленные витрины с консервами, когда впереди него вдруг выскочили трое девушек лет шестнадцати. Они однозначно что-то искали, стараясь успеть до наступления темноты, из-за пострадавших проводов — в городе наступал мрак. Все трое ахнули и глупо улыбаясь и шушукаясь между собой кидали на него восторженные взгляды, пока Том поднимал стеллаж, в надежде найти под ним что-то ценное. — Можно ваш автограф? — раздался позади него решительный голос. Том не верил своим ушам. Сейчас, когда мир был на грани, кто-то еще думал о таких вещах. — Вы же Том Хиддлстон? — не унимался тоненький девичий голосок. — Простите, кхм… — прочистил он горло, — вы должно быть обознались… — Да нет же, это вы! — восторженно вклинилась третья, судорожно впихнув в его руки кусочек бумажки и обгрызанный карандаш. Он не помнил, как отвязался от них. Это было странно. Людей беспокоило совсем не то, о чем действительно стоило переживать. Можно было осуждать и этих безумных фанатов, и их родителей, не посчитавших должным просветить своих чад о тех нормах и правилах, которые и делают из человека именно человека. Под подошвами хрустели осколки стекол витрин магазинов, которые раньше были по обе стороны центральной улицы, по которой сейчас он шел. Кафе, рестораны, магазины — все было разграблено, по крайней мере, здесь в самом центре Нью-Йорка, поэтому Том держал путь из него. Найдя карту еще по дороге из аэропорта, из которого он добрался исключительно пешком (потому как ехать на чем-то было рискованно — на его глазах, пролетавшими над ним самолетами, был взорван не один автомобиль). В голове проскочила мысль о случайной незнакомке из аэропорта, когда он толкнул её в автомобиль. Интересно, жива ли она? Мужчина стремился поскорее покинуть город, надеясь найти за его пределами объяснения всей этой ситуации. Сегодня ему довелось услышать слух, что на Соединенные Штаты напала Корея. Это могло показаться абсурдом, если бы не испытанные ядерные бомбы этим государством пару месяцев назад. Теорий было много, но ни одна из них не могла быть верной наверняка. Как и Том, многие люди понимали, что оставаться в городе было бесполезно. Информации нет, за еду и кров разворачиваются бои не на шутку. К тому же, в первые дни в число разграбленных магазинов попали точки с оружием, которое существенно усложнило и без того тяжелое положение в городе. За эти несколько дней, Тому не раз довелось видеть, как один человек совершенно спокойно мог убить другого. Поэтому оставаться становилось особенно опасно. Переступив через брошенный впопыхах чей-то чемодан, Том окинул взглядом перекресток, на котором он оказался. Разруха и беспомощность пропитала все места этого города за считанные дни. Кутаясь в парку, прихваченную в одном из магазинов, Том, передернув плечами от неприятного ощущения, медленно двинулся вдоль мостовой. Какая-то бродячая собака увязалась за ним, когда он снова свернул на другую улицу — это он увидел в одной из витрин, чудом оставшейся целой. В рюкзаке за спиной не было толком ничего съестного, кроме закрытых железных банок и пары коробок с сухими завтраками. Пес буквально шел за ним по пятам, казалось, что даже лапы касаются асфальта, где только что прошел Том. Прошел уже час. На город опускалась ночь. Пса Том решил записать все в попутчики, открыв бродяге небольшую баночку ветчины в томатном соке. С едой в принципе были проблемы, а уж найти на улице бездомным животным было еще сложнее. Они не должны были страдать из-за людской глупости, да и пара ломтиков особой погоды не сделала. Потрепав внезапного попутчика по холке, рука Тома внезапно наткнулась на тоненький кожаный ошейник с позолоченной биркой. Джек. — Рад познакомиться, Джек, — протянул мужчина руку, и тут же сверху легла шершавая лапа собаки. – Хм.. да ты не глуп, приятель. Погода до этого момента была довольно пасмурной, поэтому мужчина не удивился первым достаточно крупным каплям дождя. Теперь стоило поискать какое-нибудь место, чтобы переждать непогоду. С этим дело обстояло не совсем просто — либо целые здания были заняты, либо таковых не имелось вовсе. Нападение было очень продуманным точным. Хотя уже и не было бомбежки как в первые два дня, но всё равно при большом количестве воздушной техники, люди просто бежали в первые попавшиеся подвалы или метро, чтобы укрыться от продолжения всего этого безумия. — Надо поискать, ночлег, — встал мужчина чтобы оглядеться. За пару часов пути, Том покинул центр некогда одного из крупнейших и густо населенных городов Америки. Сейчас же едва ли можно было встретить группу из пяти человек. Большинство передвигалось в одиночку и исключительно пешком, затравленно озираясь по сторонам. Многие заправки подверглись так же уничтожению, поэтому автомобиль был уже ненужной роскошью передвижения. Да и если бы у тебя и была машина, пользоваться транспортным средством пришлось бы совсем недолго — её бы либо взорвали, либо тебя попросили отдать, предварительно приставив дуло пистолета к твоему виску. Он был хоть и не на окраине, но уже достаточно близко к шоссе, если судить по карте. В ближайшее поле зрения ему попало небольшое строение, оказавшееся бывшей химчисткой, при ближайшем рассмотрении. Дверь скрипнула, нехотя пропуская в незваных посетителей. Том достав фонарик, переступил через маленький порожек и направил свет по кругу. Внутри было пусто, тихо и темно. Запах порошка и разнообразных чистящих средств еще не выветрился, что немного вернуло в те времена, когда жизнь была еще не разделена на «до» и «после». Помещение должно было быть уютным и светлым — большое окно во всю стену с жалюзи светлого оттенка. Прямо стойка для приема вещей, на которой ровным рядком стояли рамка с прайсом, ваза с уже увядшими цветами, графин с водой и небольшой стакан. Слева в углу мягкий уголок и столик, с стопкой разнообразных журналов и парочкой тонкий книг. Владелец старался привнести уют и заботу о клиенте, судя по обстановке, что заставило Тома немного улыбнуться. Что-то похожее было дома, в Англии. Остальными помещениями были производственная комната, где непосредственно шла чистка вещей, туалет, душевая, гардеробная и небольшая кухня, на которой, к сожалению, Том ничего не нашел полезного. Лишь пара яблок и небольшая бутылка лимонада перекочевали в рюкзак. На этом инвентаризацию холодильника можно было закончить. Из вещей, найденных в чехлах, так же ничего не нашлось — большинство было женским либо детским. Засыпая в маленьком раскладном кресле в гардеробной, которая по совместительству служила и местом отдыха для сотрудников, Том перебирал в своей голове недавние и, не очень, воспоминания. Улыбка трогала губы, когда перед глазами пролетал очередной момент с друзьями или семьей. Как они шутили, дурачились, злились. Всё это казалось было так давно, будто уже прошла целая вечность с тех времен. Возможно, тогда и было то самое время, которое стоило ценить, а не тратить на бессмысленные поступки и глупые обиды. Когда было время извиниться перед кем-то или сделать то, что откладывал долгое время, обещая себе, что непременно исполнишь задуманное. Сейчас же было время лишь для постоянного прокручивания прошедших дней и месяцев в голове. Усталость и злость сделали своё, и мужчина, наконец, провалился в глубокий сон.