*****
На берегу черного озера, за тремя большими каменными валунами, скрывающими вид на замок, есть одинокий старый вяз. Если устроиться у его основания с южной стороны, то можно наблюдать сразу два ночных неба, засеянных звездами. Одно на небосводе, где ему и положено быть, а второе отраженное в зеркальных водах озера. Лишь темнеющий на противоположном берегу Запретный лес и шелест листьев старого дерева давали понять, что мы на Земле, а не летим в космосе среди звезд. Это было наше место, где мы с Гермионой встречались по вечерам, подальше от людских глаз. И сейчас, усевшись на мягком пледе и опираясь спиной об ствол вяза, я держал девушку в руках, слушая лекцию о арабских названиях звезд северного полушария. Мы как раз дошли до созвездия водолея, и Гермиона экзаменовала меня, спрашивая названия. — Альбали, Скат, Садахбиа, — подсвечивая указанные небесные объекты волшебной палочкой, я называл звезды. — Неправильно. Садахбиа — вот эта звезда, она левее, — ее рука легла на мою, поправляя направление. Каштановые волосы колыхнулись при этом движении, щекоча по моему лицу и открывая вид на плечо девушки. Сегодня на ней был мягкий пуловер мелкой вязки с обнаженным плечом, предоставляющий мне возможность любоваться свечением ее кожи в темноте ночи. И это была явно новая вещь в гардеробе Гермионы, к тому же очень соблазнительная и не похожая на обычный стиль одежды старосты гриффиндора. Неужели этот свитер купили специально для меня? Такая мысль заставила меня расплыться в улыбке, пока Гермиона еще раз называла звезды. — Кормак, ты меня слушаешь? — девушка обернулась, глядя на мое лицо. — Очень внимательно, — надеюсь, прозвучало убедительно. — Тогда повтори, — судя по скептическому взгляду, мне не слишком поверили. Ну меня на этом не поймаешь. Но раз ей это будет приятно… — Альбали, — легкий поцелуй в оголенное плечо. — Скат, — влажный след остался на выступающей косточке, — означает «желание». — Садахбиа, — небольшая впадинка на ключице стала следующей звездой, — «счастливейшее из сокровищ». — Садалсууд, — нежная кожа в основании шеи вздрогнула и покрылась мурашками от прикосновения, — «счастливейшая из счастливых». — Садальмелик, — мои губы прижались к пульсирующей вене, немного засасывая кожу, — «счастье властителя». От последней звезды Гермиона наклонила голову на бок и прикрыла глаза. Расценив это как приглашение продолжать, я стал покрывать поцелуями шею девушки, пока мягкая ладошка не зарылась в моих волосах и предостерегающий голос не произнес, растягивая гласные: — Ко-орма-ак. Ну если это расценивать как удар по лбу… то я хочу, чтобы меня так били почаще. Тяжко выдохнув, я прижал Гермиону плотнее, переплетая наши пальцы у нее на животе и переведя взгляд на звездное небо. — Почему ты не скажешь своим друзьям о нас? — этот вопрос действительно меня волновал. — Я не понимаю, почему мы должны скрываться, ведь уже две недели как мы вместе. Затягивающееся молчание начинало беспокоить. — Я не хочу, чтобы меня обсуждали, — Гермиона смотрела на спокойные воды черного озера, стараясь не оборачиваться в мою сторону. — Гермиона, это нормально, если ты будешь с кем-то встречаться. Ты сильная личность, и я не замечал раньше, чтобы тебя волновало общественное мнение. — Сильная… Я сильная… — пальцы девушки сжались в моих руках, а ее спина явно напряглась после этих слов. — Что случилось? Расскажи, я пойму. Боднув ее голову своей, я устроил подбородок на девичьем плече, давая понять, что готов выслушать. Гермионе потребовалось пара минут, чтобы решиться открыться мне. — До Хогвартса я ходила в обычную школу. Обычную магловскую школу. Сначала мне там нравилось. Нравилось учиться, общаться с другими детьми, но потом… Гермиона нервно вздохнула и плотнее прижалась спиной к моей груди. — Тогда я поссорилась с несколькими одноклассниками прямо в классе из-за какой-то ерунды, так бывает у детей. Но я разозлилась, и у меня произошел выброс стихийной магии. Она поежилась в моих объятиях, вспоминая явно неприятный случай. Я сжал ее сильнее, стараясь согреть теплом своего тела. — Сейчас я знаю, что это была стихийная магия, а тогда жутко испугалась. Пострадали несколько учеников, а одну девочку даже пришлось госпитализировать. Не знаю, почему после этого меня не забрали куда-нибудь для опытов, да и вообще взрослые не отреагировали на это… — Статут секретности, — я поглаживал ее руку большим пальцем, чтобы она немного успокоилась. — Стиратели памяти из министерства постарались. — Наверно, — Гермиона пожала плечами. — Но детям стирать память нельзя, ты ведь знаешь, это может вызвать повреждение коры головного мозга в детском организме. И они все помнили. Каждый день с того происшествия я проходила по коридорам школы и слышала шепот за спиной, а некоторые называли меня прямо в лицо ведьмой, уродкой или мутанткой. Я даже пожаловалась родителям и попросила перевести меня в другую школу, но папа сказал, что я должна быть сильной и справляться с трудностями. Поэтому каждый раз подходя к школе и видя собравшихся на крыльце учеников, я настраивала себя, заставляя идти дальше, повторяя: «Я сильная, я справлюсь». — Друзей у меня в той школе так и не появилось. — Гермиона сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — Зато я научилась справляться со всеми трудностями самостоятельно. Последняя фраза прозвучала явно наигранно оптимистично, прикрывая боль в голосе. — Давай возвращаться в школу, — она встала и протянула мне руку, предлагая подниматься. — Скоро отбой. Поднявшись, я не отпустил руку Гермионы, а, наоборот, подтянул ее к себе. Сначала девушка продолжала улыбаться, но, увидев серьезное выражение моего лица, перестала притворятся и уперлась головой в мое плечо. — Знаешь, когда мне пришло письмо из Хогвартса и я узнала о существовании волшебной Англии, то была на седьмом небе от счастья. С тех пор я полюбила магию и не представляю своей жизни без нее. А теперь таких, как я, хотят выкинуть из волшебного мира, лишив магии, либо просто уничтожить. Вечная проблема для маглорожденных — они чужие для обоих миров. И такие фанатики, как Волдеморт, готовы развязать уже вторую войну на уничтожение, ради пресловутой чистоты крови. Но тебя, моя сильная женщина, я никому не позволю тронуть. — Гермиона, я тебе клянусь, что никто и никогда больше не… Ее рука взметнулась и зажала мне рот, не позволяя говорить дальше. — Кормак, не надо клятв, ты же видишь, что творится вокруг, давай просто жить. — Гермиона теснее прижалась ко мне своим телом. — А сейчас обними меня.*****
Добравшись до гостиной гриффиндора, мы остановились перед портретом, охраняющим вход. — Я пойду первой, — Гермиона развернулась ко мне и, приобняв за шею, коснулась моих губ своими. — Все уже спят, наверно, — совсем не хотелось расставаться с ней, дорожа каждой секундой рядом. — Завтра решающий матч по квиддичу, и им нужно выспаться. Так что давай попрощаемся в гостиной. — Кто-то может еще там быть. — Ну скажем, что встретились по дороге, если спросят. — Я заправил выбившийся локон моей девушки за ушко, слегка касаясь ее лица. — Молодые люди! Может, вы назовете, наконец, пароль и пойдете спать?! — Полная дама на портрете возмущенно смотрела на нашу пару. — Или мне здесь до утра ждать, пока вы решите по одному вам заходить или вместе?! Гермиона усмехнулась и, решительно взяв меня за руку, назвала пароль: — Смелость! Проем открылся, позволяя нам попасть в общежитие. Зайдя в безлюдную гостиную, ярко освещенную пылающим камином, я сразу и не заметил одинокую фигуру, сидящую в кресле, развернутом к нам спинкой. Лишь когда прижал Гермиону к себе и собрался поцеловать ее на прощание, наше внимание привлекли. — Кхе-кхе, — Джинни Уизли стояла возле огня, скрестив руки на груди и нервно притопывая носком своей ножки. — Значит, это все-таки он, — рыжая отвернула голову в сторону, видимо, не желая видеть, как я обнимаю Гермиону. В ее голосе звучало столько разочарования, что стало даже обидно. Я не самый страшный урод в школе, чтобы так обо мне выражаться. Гермиона высвободилась из моих рук и сделала шаг в сторону. По-моему, поздно уже скрываться, теперь ее друзья о нас наверняка узнают. — Джинни… — Что Джинни?! — Мелкая Уизли сердито смотрела на Гермиону. — Я считала мы достаточно близкие подруги, чтобы не скрывать такое. Или ты думала, что я не замечу с какими опухшими губами ты возвращаешься из… библиотеки?! После этих слов Уизли выразительно посмотрела на меня. Эй, вот не надо делать из меня маньяка! Я нормальный парень и желания у меня вполне… нормальные. И силой никто никого не заставляет. — Я собиралась тебе рассказать… — Но попозже, да? Наверно, когда он тебя опять обидит? — Слушай, Уизли, наши отношения тебя не касаются, — я решил остановить рыжую, пока она совсем не вошла в раж. — Лучше помолчи, Маклагген! — Джинни угрожающе направила на меня указательный палец. Хорошо хоть за палочку не хватается. — Это не тебе придется утешать и успокаивать ее, когда ты вновь станешь сволочью. — Джинни, не надо так, — Гермиона, похоже, взяла себя в руки после неожиданной встречи, и ее голос стал вновь уверенным. — Знаешь, подруга, — Уизли специально выделила слово «подруга», — я очень жалею, что тогда передала тебе весь разговор с Маклаггеном в коридоре. Когда следующий раз будешь плакать из-за него, не говори, что я не предупреждала. А сейчас я иду спать, у меня завтра важный матч, а я сижу здесь и волнуюсь за тебя. Джинни прошла мимо нас, злобно посмотрев на меня и поднявшись по лестнице, скрылась в женском крыле. — Я ей не нравлюсь. Гермиона утвердительно покачала головой. Сделав шаг ко мне, она положила руки на мои плечи. — Джинни считает, что ты опасен и мне нужно держаться от тебя подальше. — В таком случае, мисс Грейнджер, — я обхватил ее за талию, — вы явно пренебрегаете советом своей лучшей подруги. Не боитесь, что она окажется права и Маклагген вновь станет зверем? — Пожалуй, я рискну, — тонкие пальчики прошлись по моим скулам, опустились по горлу к груди. — Ведь ты мой зверь, Кормак? Вместо ответа я сильнее прижал девушку, сливаясь с ней в поцелуе. Твой, до последнего удара сердца, твой.*****
— Мы выиграли! Мы лучшие! — эти крики наполняли нашу гостиную, отражаясь от стен, сливались с грохотом барабанов, на которых яростно играл Симус Финниган. От такого шума даже внутренности вибрировали в такт гулким ударам. Сегодня Гриффиндор праздновал свою победу в школьном чемпионате по квиддичу. Команда сумела на голову разгромить Рэйвенкло в решающем матче. Даже отсутствие Поттера не спасло орлов от разгрома. В центре зала Рональд Уизли тряс кубком победителей и каждый раз, вскидывая его вверх, вызывал оглушительный рев гриффиндорцев. Все-таки рыжик очень падок на внимание к собственной персоне, и сейчас купался в лучах славы. Ну-ну, Уизли, пока ты гонялся за собственной славой, лучший приз, что мог быть в твоей жизни, незаметно пролетел мимо. Да, это я о Гермионе говорю, скромно стоящей сейчас возле окна и прикрывающей свои ушки руками, когда раздавался очередной взрыв ликования. — Гарри! — этот крик заставил всех обратить внимание на открывшийся проем. В проем буквально втащили Поттера, вернувшегося с отработки. Увидев друга, Уизли ломанулся через толпу, прокладывая себе дорогу кубком. — Мы победили! — проорал Рон, размахивая кубком перед лицом Гарри. — Победили! Четыреста пятьдесят против ста сорока! Победа! Гарри стоял и неверяще смотрел на ликующую толпу в гриффиндорских мантиях. Наверно, не мог поверить, что и без него команда способна сражаться. Расслабиться бы ему, а то вечно думает, что без него ни команда не сыграет, ни Волдеморта не победят. Но главный сюрприз ждал избранного, когда рыжая валькирия по имени Джинни Уизли налетела на него, обхватив за шею и прижалась телом. «Нет, ну Поттер все же не тормоз», — такая мысль пронеслась у меня в голове, когда Гарри, не растерявшись, поцеловал ее. Тишина, внезапно опустившаяся на нашу гостиную, позволила этим двоим спокойно сминать губы друг друга. Стук лопнувшего стекла раздался, как выстрел. Это Дин раздавил свой стакан прямо в руке. Бедняга, ему не позавидуешь, только поссорился с девушкой, а она сразу же прилипла к другому. Хотя, учитывая сколько раз они сорились, может, оно и к лучшему. Восторженный рев вновь накрыл помещение, присутствующие приветствовали своего отчаянного капитана. — Вот же лицемерная с… — Ромильда явно не поддерживала всеобщей радости от увиденного. — Кинуть бы в нее чем-нибудь потяжелее. — Да ладно тебе, Роми, пусть развлекаются, — Джеффри внимательно смотрел на свою девушку. — Или ты что-то имеешь против? Девушка обернулась к нему, встряхнув черными локонами, и обняла парня. — Уже абсолютно ничего, — Роми нежно поцеловала Хупера. — У меня ведь есть ты. Красивая пара из них все же вышла. И мне было по-хорошему завидно, ведь они могли в открытую находиться рядом со своим избранником. Несмотря на компанию своих друзей, стоящих рядом, я знал, что одного человечка здесь не хватает и, когда это изменится, не представлял. Тем временем праздник продолжался, сливочное пиво лилось рекой, а для старшекурсников находились напитки и покрепче, надежно припрятанные от детворы. Уже начинало темнеть, когда я заметил, что не наблюдаю Гермиону среди бушевавшей толпы. Поэтому, пробравшись к выходу, вышел в коридор осмотреться и заодно вдохнуть свежего воздуха. В соседнем со входом переходе возился Симус с помощником, подготавливая торжественный салют в честь победителей. — Симус, ты Гермиону не видел? — подойдя ближе, я задал интересующий вопрос. — А? Грейнджер? Они с Роном туда пошли, — Финниган махнул рукой, указывая направление. — Все, не отвлекай. И наш доморощенный взрывотехник вернулся к установке салютов, больше не обращая на меня внимания и не слыша, как от его слов заскрежетали мои зубы. Пройдя еще пару поворотов, я услышал знакомые голоса. Разговор велся вроде спокойно, так что не стал строить из себя Отелло, ведь обещал же сдерживаться. Поэтому, тихо подойдя к небольшой галерее, тускло освещенной заходящим солнцем, я остановился у входа, прислонившись плечом к стене. Падающая от поддерживающих арок тень позволяла мне оставаться незамеченным, наблюдая за беседующими Роном и Гермионой. — Гермиона, я хотел сказать… Хотел предложить… В общем, Гермиона мы столько лет вместе, но сейчас я понял, что ты не нравишься мне как друг, — видимо, Уизли заметно нервничал и сбивался с мысли. А последние слова заставили Гермиону удивленно поднять брови. — То есть как друг ты мне тоже нравишься, но… — Рон, я не совсем понимаю, что ты хочешь сказать, — Гермиона оперлась о выступающий подоконник. — В общем, давай встречаться! — рыжик выпалил эту фразу, видимо, боясь передумать. — Я предлагаю тебе стать моей девушкой. Надо же, как интересно я зашел. И прежде, чем в моей голове прокрутились способы убийства одного наглого рыжего вратаря, я начал считать до десяти, читал, что это помогает обуздать вспышки гнева. Один… Два… Три… Четыре… Пять… Пять долгих секунд я ждал и надеялся, что Гермиона скажет: «Прости, Рон, но я люблю другого», человек ведь всегда хочет верить в чудо. Шесть… Семь… Восемь… Три секунды умирала надежда услышать: «Рон, я не могу, у меня есть парень». Девять… Десять… Последние мгновения были потрачены на то, чтобы задавить в себе желание вбить эту рыжую морду в каменный пол, проверяя на прочность вековую кладку. Десять драккловых секунд я наблюдал, как Гермиона смотрит в глаза Рону, кусает нижнюю губу и нервно перебирает пальцами, ухватившись руками за подоконник. Лишь закончив счет, я смог выдохнуть, причем получилось это настолько громко и похоже на злое рычание, что сразу привлекло внимание парочки, стоящей у окна. Сделав шаг вперед, я вышел на свет, обозначая свое присутствие. — Чего тебе, Маклагген?! — раздраженный голос Уизли неприятно резанул по натянутым нервам, заставляя обратить на своего владельца внимание. — Не видишь, у нас личный разговор, и тебя он не касается. — Ну почему же, — я перевел тяжелый взгляд на Гермиону, — мне тоже интересно, что она ответит.*****