И снова зима

Снег стремительно таял, превращая тротуары в жидкое кашеобразное тесто. Глаша с Крэтчем так и не вернулись, и, отчаявшись их ждать, я просто шлёпал по улицам, слушая, как капли воды падают на снег — это растворялись свисающие с крыш годовые сосульки. На мгновение меня это испугало, — одна из таких громадин могла отломиться и упасть прямо на мою голову, — поэтому я сошёл с тротуара, но тут же об этом пожалел. Стоило мне ступить на шоссе, как в ботинки проникла холодная вода. Определённо, моя одежда не была готова к такому резкому потеплению. Каждое окно в Н. оплетала разноцветная мишура, а в каждом дворе стояла наряженная ёлка, но жителей все ещё видно не было. Если раньше они копошились за стёклами домов, то сейчас там не было никого — даже кошки прятались где-то под подоконниками, и только пушистые хвосты, порой возникающие в окнах, напоминали, что в городе вообще есть животные. Но когда я почти свернул в кварталы, чтобы перекусить в знакомом кафе и продолжить поиски эпицентра аномалии, гудок автомобиля за спиной заставил меня обернуться. — И как вам только не холодно гулять по городу утром! Из окна старенького «Peugeot» выглядывала весёлая девушка в огромной меховой шапке, нахлобученной на голову. Удивлённый, я едва смог выдавить нелепое «эмм». — Ваш нос совсем облезлый и вызывает у меня самые грустные… Как же это сказать? — она нахмурилась, теребя висящий на ниточке помпон. — Sentiments? Не выдержав её явного акцента, я засмеялся. — Я сказала что-то смешное, monsieur? Oh, excusez-moi, к вашему языку я ещё не привыкла! Поправьте, я не обижусь. — Вы говорите чудесно, — успокоил я её. — Просто я удивлён встретить в Н. такую милую девушку. Эту неумелую лесть распознала бы любая американка, но девушка засмущалась и покраснела. Из окна машины выглядывала только её голова, но можно было понять, что её обладательница — довольно низкого роста. Через мгновение мои догадки подтвердились. — Вы просто гуляете, или вас нужно… Déposer? Что такое «déposer», я не помнил, но догадался, что девушка хочет меня подбросить. — Мне нужно в новый квартал, — на карте квартал был обозначен по-другому, но тогда его название вылетело из головы. — А я просто гуляю, и могу вас… — она снова замялась, пытаясь подобрать в эту фразу что-то другое, кроме «déposer». — Подвезти? — Я всё время забываю слова. Девушка вышла из машины и, стуча по мокрому асфальту маленькими каблучками, направилась ко мне с явным намерением затянуть меня в машину. Со стороны это выглядело странно, но в тот момент ничего подобного мне и в голову не пришло. С глупой улыбкой до ушей я повиновался, сел в «Peugeot» и спустя секунд десять уже катил по шоссе в полном недоумении. — Так зачем mon ami идёт в новый квартал утром? Её улыбка искрилась хитростью, а шуба, висящая на плечах, явно была больше размеров на пять; и только чёрные туфли, жмущие на педаль, были впору её маленьким ножкам. — Снять показания с барометра, — промямлил я, не в силах оторвать от неё взгляд. — Барйомер? — она смешно наморщила носик, пытаясь выговорить слово, но спустя три попытки бросила это занятие. — А ваш барйомер не может подождать? Я вот ужасно хочу есть. Вы будете, mon cher? Покажете мне хороший restaurant? Видит Бог, один её голос заставлял меня забыть и о «барйомер», и о цели моего визита в город. Вытащив карту, я ткнул в место, где располагалось кафе, и за это сорвал с губ девушки ещё одну хитрую улыбку. — Я Ви, — представилась она и наклонила голову, ожидая ответной любезности. — Аа-а-ам. Слова отчего-то скомкались, что рассмешило Ви. — Значит, мы едем перекьюсить? Что вы любите? Boeuf en daube или круассан с кофе? Ам? — и снова рассмеялась. — Это очень смешное имя. Но я совсем не против называть вас Ам. Потому что каждый раз, когда я буду вспоминать это имя, мне будет чудиться еда! — По вам не скажешь, что вы любите поесть, — удивился я. — О, мне это нечасто удаётся. Она ещё сильнее надавила на педаль и через мгновение уже выходила из машины. Казалось, что ещё движение — и необъятная шуба соскользнет с плеч Ви, но всякий раз она поправляла её раньше, чем это успевало произойти. Бессовестно сверкая хитрыми глазами, Ви протянула свою крошечную ручку, чтобы вновь потянуть меня вперед, в кафе, за блестящую стойку, а ещё через мгновение — перехватить у бармена обе кружки с кофе. Я, не замечая ничего, кроме Ви, сделал глоток и поперхнулся, чем вытянул из неё ещё больше смеха. — Ам, вы никогда не пробовали cognac? — Не с кофе, — но слова вновь застряли в горле комком воздуха, и мне оставалось только наблюдать за девушкой восхищёнными глазами. Сама Ви болтала без умолку, обо всём и сразу, но это не было похоже на бессвязный монолог Крэтча — это вообще не было похоже ни на что. Она щебетала, словно птичка, выхватывая из окружающей обстановки деталь вроде старой пробки от шампанского или моего развязанного шнурка на ботинке, и превращала эту деталь в удивительную историю, приправленную французским акцентом. Её шуба всё же соскользнула с плеч, и я с удивлением увидел голубую больничную рубашку. Весь наряд Ви был составлен из абсолютно не сочетаемых кусков, будто она одевалась впопыхах. Заметив мой взгляд, она напустила на лицо недовольное выражение и поправила соскользнувший рукав, но поздно — сомнения были посеяны. — Может, вам нужна помощь, Ви? — спросил я, настойчиво спуская рукав её шубы, чтобы вновь взглянуть на больничную рубашку, но девушка покачала головой, порылась в карманах и вывалила на прилавок смятые доллары. — Угощаю, Ам. Вам же нужно вернуться к своему барйомер? Давайте вернёмся вместе, ведь две головы лучше, чем одна? Её черные туфли не были зимними, а выглядывающие из-под них белые носки перепачкались уличной грязью. Но не успев даже подумать о том, откуда могла сбежать эта маленькая француженка, я обернулся на звук открывающейся двери, и моё лицо обдало ворвавшимся в кафе ветром. — Ах, вот ты где, несносная девчонка! Три откровенно толстых женщины подбежали к Ви, и та вскочила со стула. — Никуда не пойду. Вы не заставите меня! Сопротивление было тщетным: две женщины просто подхватили её под руки, а ещё одна повернулась ко мне и наигранно жалостливым голосом оправдалась: — Уж простите её, молодой человек. Она всегда убегает, когда просыпается, — и тоже взяла Ви за руку. — Пойдём, милая. Нужно проверить твоё состояние. — Вы не можете просто забрать меня с собой. Ам, скажи им, — девушка обернулась ко мне, и в её глазах заблестели слезы. — Пойдём, — женщины были непреклонны. — Разве ты не знаешь, что Мавр скучает? Разве ты не хочешь его увидеть? Ви вывернулась из их объятий и исчезла из кафе так же стремительно, как появилась. Я не успел ничего сказать — женщины вылетели следом, попутно ругаясь, а бармен за стойкой протирал стаканы так невозмутимо, словно ничего не произошло. Когда я оправился от увиденного, мне всё же удалось доковылять до нового квартала, но показания барометра скакали так нещадно, что уже не вписывались в границы кругов на карте. Да и думать об исследовании я не мог — все мои мысли захватила Ви. Вернувшись в отель и столкнувшись на крыльце с Крэтчем, я тут же предложил ему обменять положенные мне тысячу долларов на информацию о девушке, но тот только покачал головой, усмехнулся и пробормотал что-то о том, что свою тысячу Лестер ещё не отработал. — Углекислый газ при охлаждении взрывается, — злобно бросил я, поднялся к себе в номер и захлопнул дверь. В любом случае, в Н. больница была только одна, и я намеревался её посетить уже сегодня.