Девять шагов до рая

26 декабря 2014 года, вечер. Наши дни

      Виктор заглянул в комнату.       — Да, это я. Принес тебе свежих фруктов. Привет? — и скрылся в проеме. Аня равнодушно кивнула и уставилась в окно.       Ей было абсолютно безразлично все происходящее. Недавняя истерика сменилась апатией, ничего не хотелось, даже двигаться было лень.       — Ты ужинала? — снова он. Как же она его ненавидит, этот голос! — Ань? Ты чего молчишь?       Она медленно повернула голову к двери.       — Что ты хочешь услышать, Соболев?       — Ответ на свой вопрос.       В нем снова начало закипать глухое раздражение. Черт бы побрал этого ребенка, эту его скоропалительную женитьбу, эту беременную дуру в конце концов! Ему бы сейчас на золотом песочке Ибицы жариться с Ленкой, а тут это, непонятное…       — Какой вопрос?       — Я спросил, — медленно, стараясь говорить спокойно, растягивая слова, повторил он. — Я спросил: ты ужинала?       Вот.       — Нет. Я тебя ждала.       — Зачем меня ждать? Хочешь есть — ешь, ребенок-то тут при чем? Ему голодать нельзя!       Аня снова промолчала. Вчера она была на очередном приеме в женской консультации. И врач сообщила ей, что она слишком поправилась — а это вредно в ее положении. И что ей надо сесть на диету. Особую диету для беременных: исключить все жирное, калорийное. Есть побольше зелени, фруктов, поменьше — майонеза с маслом. И орехов. Боже, как она любила грецкие орехи, могла их чашками есть…       Теперь — все. Ограничения в еде. Основной период токсикоза уже прошел, больше не хочется безумных блюд в виде жареной селедки с шоколадными кексами.       Но на смену токсикозу пришла апатия: вялая, тягучая, вязкая… Ее никто не любит. Даже муж.       «Муж», — она мысленно расхохоталась. Перед глазами опять замелькали воспоминания…       — Детка, особых пышностей от нас не жди. Ваша регистрация — это своего рода фикция, сама понимаешь.       — Да, Людмила Алексеевна.       — В общем, распишетесь по-быстрому и поедете в свою квартиру. Тебе надо побольше отдыхать.       Самое главное, что Виктор все время молчал. Как будто за него все всегда решала мать. Наверное, так оно и было.       Сколько Аня помнила — еще с детского сада — его мать всегда была рядом. Ходили ли они группой на прогулки и экскурсии, на всякие детские праздники — его мать постоянно сидела рядом с Витенькой. Чуть ли не сопли ему подтирала.       И сегодня — та же история. Она готова за него даже есть, кажется…       — Пошли есть.       Голос мужа выдернул ее из воспоминаний. Аня вздохнула, мысленно скривившись, и пошла на зов.       — Что это?       — Пока ты там рефлексируешь, я ужин сварил.       — И откуда ты такой умелый?       — В армии научили.       Аня остановилась на пороге кухни.       — Где?!       — В армии.       — Ты… ты служил?       — А ты не знала? — он раздраженно посмотрел на нее. — Меня туда дед засунул. И вообще, ты меня сегодня на стойкость испытываешь, что ли? Задаю вопрос — в ответ молчание, отвечаю — переспрашиваешь. Издеваешься?       Апатичного настроения как не бывало. Снова проснулась злость на него.       — Кто издевается? Я? Я дома весь день, в этих четырех стенах, меня все дико раздражает, даже поговорить не с кем! А ты? Где ты шляешься сутками? Ужин он сварил… Невелико достижение!       — Я работал, — медленно ответил Виктор, — если ты не заметила. И вообще, как нормальная жена, могла бы сама поесть приготовить. Только не говори, что тебя от запаха еды воротит. Селедку жареную трескала — и ничего.       — Нормальная жена? Да где я тебе жена?! В паспорте?       — Хотя бы.       — Какая у нас с тобой нормальная семья? Ты постоянно пропадаешь либо на работе, либо у своих любовниц…       — И что?! — Виктор устал, сегодня был непростой день, клиенту понадобились дополнительные чертежи на строительство, а он, в силу неопытности, не смог вовремя их предоставить. Дед на общем собрании сделал ему позорный выговор… А тут еще эта «жена» истерики закатывает. — Что-то не устраивает, я тебя не держу!       — Все не устраивает! И ты — в первую очередь! — Аня уже не сдерживала раздражения. — И квартира эта, и ужин твой, и мамочка твоя, и ты сам! Черт бы все это побрал! Ну как я могла так вляпаться?!       — Знаешь, что? — взорвался и Виктор. — Мне твои ежедневные истерики уже весь мозг высушили! Сидишь дома, на всем готовом, любой твой каприз исполняется вмиг! Хоть один день можно без скандалов? Я работаю, между прочим, деньги зарабатываю! Чего тебе не хватает?       — Любви и ласки, — отрезала Аня, снова становясь угрюмой. — Если бы не ты и твой ребенок, я б сейчас личную жизнь строила! Мне Рудольф обещал визу в Чехию открыть. А теперь я тут с тобой… парюсь!       Виктору было глубоко наплевать и на Аню, и на ее личную жизнь. Но почему-то последние слова его задели. Все-таки она ему жена, хоть и поневоле.       — Думаешь, ты одна тут вся такая… несчастная? Да если б не ты, мы с Ленкой уже давно бы на морях отдыхали! Это ты мне всю жизнь сломала! И ты, и ребенок этот… С чего вы все вообще решили, что он мой? Может, этот твой Рудольф и заделал тебе ребеночка? А ты на меня его спихнуть решила! Жена недоделанная!       — Я с ним не виделась ни разу, — растерянно прошептала Аня и вдруг согнулась пополам.       Разом растеряв весь свой запал, Виктор подскочил к ней.       — Ты что? Э, э-э, Ань?..       Он вызвал «Скорую».