Любовница

— Здравствуйте, мисс Харуно. Рада снова вас видеть, — поприветствовала гостью Хината, искренне улыбнувшись. — Здравствуй, Хината, — розоволосая растянула губы в улыбке. Из её головы не выходил разговор с Наруто. Она как никто другой знала, что тот всегда был целеустремленным и никогда не отступал перед трудностями. Взять в пример хотя бы то, что когда-то тот обошёл толпу охранников, только чтобы познакомиться с музыкантшей. Пианистка не понимала, почему тот медлил, когда дело касалось девушки, которая ему нравилась? Этому была какая-то причина, но она не была намерена вмешиваться в его личную жизнь. Раз он ничего не предпринимал, значит, так было нужно. — Господин Учиха просил передать свои извинения: он немного опоздает. Поэтому не могли бы вы подождать его в кабинете? — Конечно. Я подожду, — зеленоглазая подумала, что это хорошая возможность получше рассмотреть кабинет мужчины, ведь о человеке многое может рассказать его личное место работы. — Не желаете кофе? — Если вас не затруднит. Спасибо, — ответила она, войдя в кабинет.       Повесив жакет на вешалку, Харуно неспешно прошлась по периметру, внимательно осматривая каждый уголок, каждую книгу, которая могла поведать о своём хозяине массу интересного. На полках не было ни единой пылинки, все бумаги на столе — сложены в аккуратную стопку, и даже его широкое кресло было вплотную придвинуто к столу. Все книги были расставлены в алфавитном порядке и вряд ли были когда-либо открыты, а уж тем более прочитаны, поскольку все до единой были в идеальном состоянии и даже сохранили своеобразный запах новых изданий.       Весь его кабинет буквально кричал о том, что его хозяин — отъявленный чистоплюй и педант. Какая прелесть. С такими людьми бывает очень сложно, так как зачастую у них достаточно тяжелый характер. От партнера они требуют немалой отдачи и ждут того, что и те будут придерживаться такого же порядка во всем. Кстати говоря, люди такого рода бывают и брезгливы. С другой стороны, порядок у них не только в доме, но и в голове. Они точно знают, чего хотят, и они всегда уверены в завтрашнем дне. У них высокие требования, но и большая самоотдача. Они знают, что должны прилагать большие усилия, чтобы соответствовать собственным стандартам. Такие люди надежны, успешны и часто занимают высокооплачиваемые должности. Последние два пункта явно относились к мужчине.       Музыкантша понимала, что данное описание могло лишь частично соответствовать Учихе, а то и вовсе отличаться от действительности, но кое-какие выводы для себя она уже сделала.       Размышления Сакуры прервала секретарша, которая, постучавшись, вошла в кабинет и поставила на журнальный столик чашку кофе. Теперь в течение следующих пяти минут никто не должен был помешать пианистке немного изучить письменный стол Учихи. Усевшись на его краю, девушка обратила внимание на единственный привлекший её предмет — фоторамку. Она аккуратно взяла её в руки, а сердце медленно ухнуло куда-то вниз. На фотографии был изображён сам хозяин кабинета, рядом с ним — маленькая темноволосая девочка лет трех-четырех и еще один человек, которого Харуно тут же узнала.       Его она никак не ожидала увидеть. Всё же где-то глубоко внутри она знала, что рано или поздно их судьбы пересекутся снова. И почему именно сейчас? Почему именно Саске оказался их связующим звеном на данном этапе её жизни? Ответов на эти вопросы она не знала. Нет, она вовсе не испугалась. Только этот человек может оказаться препятствием к её вдохновению, которое она планировала найти в Учихе. Хотя, никто не знает, как распорядится судьба.       Сакура не знала, сколько она вот так просидела, прожигая взглядом знакомое лицо, как в кабинет вошёл Саске. На месте пианистки любая другая девушка тут же спрыгнула бы со стола и принялась извиняться за неподобающее поведение. Розоволосая, в свою очередь, растянула губы в улыбке при виде темноволосого и поставила фотографию на место. — Прошу меня извинить, — тут же поспешил оправдаться брюнет, конечно же, заметив, что гостья сидела на его столе. Но мужчина позволил ей делать то, что она хотела, — Пришлось сделать несколько телефонных звонков по поводу фортепиано — оно прибудет несколько позже, чем мы ожидали. — Ничего страшного. Я так или иначе буду писать песню в студии звукозаписи — это всего в двух кварталах отсюда. Если появится необходимость в вашем присутствии на репетициях — мой менеджер даст вам адрес, — она продолжала бесцеремонно восседать на столе своего нанимателя. — Я непременно посещу репетицию, если это вам не помешает, — он посмотрел на наручные часы. — Что ж, давайте пройдем в главный зал. Мы как раз успеем на фотосъемку.       Мужчина открыл дверь и сделал пригласительный жест. Харуно неспешно соскользнула вниз и зашагала вперед, мимолётно бросив взгляд на свой жакет, что висел на вешалке. Она еще за ним вернется, а пока — пускай остаётся в кабинете. Они спустились на первый этаж, и Учиха повёл музыкантшу по просторному залу, на стенах которого красовалась коллекция фотографий. Каждая занимала своё место на стене, словно картина огромных размеров в музее. На фоне играла негромкая музыка. Сакура тут же узнала свою песню.       Девушка уже с первых секунд признала, что этот фотограф из Франции — настоящий мастер своего дела. Каждый кадр — это отдельная история одной девушки. На одной фотографии — элегантная темноволосая женщина в полупрозрачном шелковом платье. Как ни странно, это не выглядело вульгарно, а наоборот — сексуально и привлекательно. На другой фотографии — маленькая девочка в летнем платье и большой, неуклюжей шляпе; малышка схватилась за края головного убора своими маленькими пальчиками, чтобы его не унесло ветром, а на лице играла озорная улыбка.       На каждом новом снимке отображалась одна грань из жизни женщины: начиная с младенчества и заканчивая глубокой старостью. Девочка. Девушка. Друг. Жена. Мать. Любовница. Это лишь малая доля того, что проживает каждая представительница слабого, но прекрасного пола. Глядя на все эти произведения фотографического искусства, Сакура почувствовала настоящий прилив вдохновения. Ей захотелось сейчас же сесть за свой инструмент и начать играть мелодию, что стала звучать в её голове. Пока что очень тихо и неразборчиво, но если приложить еще немного усилий, то ей непременно удастся её услышать. — Ну, что скажете? — наконец развеял тишину Учиха, самодовольно улыбаясь. — Это восхитительно, — коротко ответила Сакура, не отрывая завороженный взгляд от фотографии будущей матери с венком на голове. Женщина со снимка положила ладонь на округлый живот, слегка смущенно отведя взгляд от камеры. — Я не предполагала, что фотографии могут быть настолько красивыми. — Достаточно лишь идеи и немного мастерства, чтобы создать нечто особенное. Вам это известно, как никому другому. — Если нет вдохновения, даже мастерство не поможет, — улыбнулась девушка, посмотрев на собеседника. — Пройдемте сюда, — он повёл музыкантшу дальше по залу, в конце которого расположилась небольшая фотосессия. На белом фоне красовалась та самая темноволосая девочка с фотографии Учихи. Она подбрасывала искусственные цветы в воздух и смеялась, когда те падали ей на голову. Фотограф не упускал возможности запечатлеть удачный кадр.       Харуно мысленно поразилась тому, насколько уверенно малышка держалась перед камерой. Её не пугали даже яркие вспышки света. Вполне возможно, она уже не раз присутствовала на подобном мероприятии.       За камерой стоял мужчина лет сорока пяти. По его забавным закрученным усам можно было тут же сказать, откуда он родом. На руках виднелись витиеватые татуировки, которые походили на рукава, а его полосатая рубашка была небрежно заправлена в штаны. Сакуре подумалось, что многие творческие личности выглядят достаточно экстравагантно. Фотограф кинул взгляд на Учиху, а после посмотрел на девушку необычной наружности и изучающе прищурил глаза. — Мистер Клеман, это Харуно Сакура, — представил он пианистку. — Я уже рассказывал вам о ней. — Хорошо, очень хорошо… — проговорил он с жутким акцентом, беспардонно рассматривая названную с ног до головы. — Мне нравится ваша внешность. Как вы добились такого цвета волос? — несмотря на корявое произношение, он владел языком на удивление хорошо. — Это мой натуральный цвет волос. Он у меня с рождения, — спокойно пояснила девушка, совершенно не дивясь такому вопросу. — Хорошо. Хорошо… — Сакура подметила, что это, видимо, было его любимым словом. — Вы будете не против, если я сделаю несколько фотографий? Ваш портрет будет хорошо вписываться в мою коллекцию, — он направил на неё объектив, как если бы примерял девушке новое платье, чем тут же её смутил. — Нет-нет, не нужно, — она отрицательно помахала головой и машинально подняла руки в защитном жесте. — Что вы, в этом нет ничего страшного, — слегка удивившись такой реакции, заверил он её и опустил фотоаппарат. — Несмотря на то, что я выступаю на сцене, я всегда немного паникую, когда остаюсь один на один с камерой. Я не люблю фотографироваться, — пояснила розоволосая.       Мистер Клеман собирался что-то сказать, как заметил за пианисткой другого человека. — Папа! — воскликнула девочка и понеслась ему навстречу так быстро, как только могла. Сакура на мгновение замерла, физически почувствовав на себе его взгляд, а потом неспешно обернулась, натянув на себя маску безразличия, смешанного с благосклонной улыбкой. — Привет, — поприветствовал пришедшего Саске, обменявшись с ним быстрым рукопожатием. — Ты сегодня рано. — Я решил приехать пораньше, — передав дочку брюнету, тот шагнул навстречу музыкантше. — Меня зовут Учиха Итачи. Рад с вами встретиться, — он аккуратно взял руку девушки и наклонился, чтобы поцеловать тыльную сторону её ладони. — Должен сказать, я поклонник вашего творчества. Ваш последний концерт до сих пор не выходит из моей памяти, — он легко коснулся её кожи губами и выпрямился, нехотя отпустив её руку.       «Так это он подарил мне цветы, а не Саске?!» — зеленоглазую тут же осенило. — Рада слышать, — только и ответила та, стараясь скрыть легкое волнение.       Вдруг раздался телефонный звонок, и все, кроме Итачи, посмотрели в сторону звука. Темноволосый поставил девочку на пол и вытащил мобильный телефон из кармана. — Прошу меня извинить. Алло. Да, это я. То есть как «потеряли»? — после недолгого молчания воскликнул брюнет. — Я отлучусь ненадолго, — с этими словами он поспешил уйти.       «Надежные партнеры, говоришь?» — мысленно усмехнулась зеленоглазая. — Пойди поиграй, Хинамори, — Итачи нежно подтолкнул её, и та побежала обратно к фотографу. Пока тот рассматривал снимки в фотоаппарате, девочка незаметно подкралась и дернула его за усы, громко расхохотавшись. Клеман старался изобразить обиду, но и сам не смог сдержать улыбки.       Услышав любимую мелодию, Учиха поддался искушению и, приблизившись к девушке, взял её за руку, закружив в танце. Под его руководством, Сакура два раза обернулась вокруг своей оси, и их лица оказались ничтожно близки. — А ты хорошеешь, Учиха, — пианистка сделала особый акцент на последнем слове. — Ты всё ещё злишься на меня? — негромко проговорил он и сильнее прижал розоволосую к себе, держа за талию — она так и норовила вырваться из его объятий. — Злюсь? За что? — её дыхание слегка участилось. — За то, что ты так и не назвал своего имени тогда? Или за то, что ты нагло воспользовался моей неопытностью и доверчивостью? — Именно поэтому ты написала сонату уже на следующий день? — он снисходительно улыбнулся и одним движением повернул её спиной к себе, тесно прижав. — Ты бы не написала это произведение, не получи ты удовольствие от проведённого со мною времени, — тихо проговорил брюнет прямо девушке на ухо.       Сакура почувствовала, как от шеи по телу пробежались приятные мурашки. Воспоминания, до этого дня дремавшие глубоко в памяти, вспыхнули с новой силой, озарившись яркими красками. На теле воспламенились жаркие прикосновения того дня, и девушка с досадой признала, что ей это нравилось.       Клеман незаметно наблюдал за танцем этой пары и успел сделать пару снимков, предусмотрительно отключив вспышку, чтобы не мешать. Он подумал, что этот интимный танец нужно было непременно запечатлеть. — Подумать только, мы знакомы всего пять минут, а ты уже заставляешь меня краснеть, словно школьницу, — возмутилась Харуно.       Итачи развернул её к себе лицом и вынудил посмотреть в глаза, приподняв подбородок девушки. — Ну, это для других — пять минут. Мы-то знаем, что на самом деле чуточку дольше… — Тебе должно быть совестно хотя бы перед своим братом. Зачем было изображать, будто мы не знакомы? — всё тем же недовольным тоном говорила девушка. — В моих словах не было ни капли лжи. Разве что я обратился к тебе более официальным тоном, — он пожал плечами. — Только не думай, что тебе удастся снова затащить меня в постель, — теперь уже она говорила у самого его уха. — Ты же знаешь, что удастся, если я того захочу, — его губы растянулись в улыбке. — Только это не является моей целью на данный момент. — И что же ты задумал? — Как насчет того, чтобы возобновить общение?       «И всё?» — подумала она, и в её внутреннем голосе послышалась досада. — Я звонил тебе всё это время, но тщетно — ты же заблокировала меня, где только могла. — На то были свои причины, — ей, несомненно, это прельстило, но она не подала виду. — Ты действительно думаешь, что я настолько глупа? — Как раз наоборот. Я могу дать тебе то, что так тебе необходимо — вдохновение, и тебе не придется ждать, пока мой младший братец сообразит, что к чему.       Девушка хотела ответить, но тут же замолчала. Откуда он узнал? Говорил с Саске? Вряд ли. Тот никак не мог узнать о планах Сакуры. Тогда остаётся один вариант… Наруто? Будет неудивительно, если они знакомы. Но Узумаки никогда бы не предал Сакуру и не рассказал бы обо всём Учихе. Что-то здесь неладно. Но предложение Итачи звучало желанно и безумно одновременно. Харуно не хотелось наступать на те же грабли снова, однако желание возродить давно забытые чувства захлестывало её волной.       Его прикосновения… Такие же жаркие, как и в тот день два года назад. Разум отторгал их, только тело по-прежнему помнило каждое касание, каждый вздох. Она не могла этого отрицать. В этот миг она решила для себя, что этот мужчина станет её планом «Б», если ей так и не удастся найти вдохновение в Учихе-младшем.

***

— Я не понял… Вы что, потеряли фортепиано? Как это вообще возможно? Это вам не табуретка и даже не холодильник, а чертово фортепиано! Чувствуете разницу? — Саске ходил по коридору из стороны в сторону, сунув одну руку в карман брюк. Он нервно постукивал ботинком по полу, когда останавливался у одного из многочисленных окон. — Грузовик приехал, но фортепиано там не оказалось… — виновато оправдывался голос на той стороне линии. — Должно быть, это ошибка на складе. — И что прикажете делать? Оно должно было прийти уже сегодня. — Мы связались с поставщиком, и он взялся за его поиски. Мы обязательно сообщим вам, как только его найдут. Не беспокойтесь, вы получите фортепиано до конца этой недели. — Нет, к концу недели — это слишком поздно. — Мы ничего не можем с этим поделать — ошибка на складе, а не у нас.       Учиха чувствовал, как он медленно закипал словно вулкан, готовый разверзнуться в любую секунду. — Значит, так. Слушайте сюда, — его голос зазвучал твердо и даже грубо. — Если я не увижу его завтра утром, то непременно обращусь к вашим конкурентам с таким же заказом. А ваш начальник получит жалобу на пять страниц с моей подписью лично в руки. Я понятно выражаюсь? — Да-да, не волнуйтесь… — говоривший тут же оробел и поспешил сгладить возникший конфликт. — Мы просим прощение за доставленные неудобства. Мы обязательно доставим его завтра утром. До свидания. — Да, до встречи, — сухо бросил брюнет и завершил вызов. На мгновение прикрыл глаза и потер виски, стараясь унять гнев. В голове до сих пор не укладывалось, как можно было потерять столь большой предмет? Было бы понятно, если потеряли бы скрипку или флейту, а здесь инструмент весом в триста килограмм! Уму не постижимо…       Вернувшись в зал, тот застал Сакуру и его брата кружащимися в танце. Они плавно двигались в такт музыке, словно были знакомы уже давно. Саске слегка нахмурился. Что, если это действительно так? Не нужно было иметь большого ума, чтобы заметить, с какой увлеченностью эти двое смотрели друг на друга, совершенно забывая о том, где они находились. В таком случае, это могло помешать его планам, а допустить этого было нельзя. Нужно что-то предпринимать. И чем скорее, тем лучше. — Кхм, — нарочно кашлянул он, давая знать о своём присутствии. Сакура тут же поспешила отстраниться, облегчённо вздохнув. Её щеки горели, но по внешнему виду было трудно сказать, что творилось в её голове. — Мне сообщили, что фортепиано прибудет завтра утром. — Замечательно, — выдохнула она и тут же взяла себя в руки. Всё же ей по-прежнему хотелось скрыться от внимательного и пристального взгляда Итачи. — Я скоро вернусь.       Харуно неспешно покинула зал, пока оба Учихи провожали её взглядом. Как только за нею закрылась дверь, Саске неодобрительно заметил: — Ты не говорил мне, что вы знакомы. — Ты и не спрашивал, — парировал Итачи. — Только не вздумай вмешиваться. Ты же знаешь, что… — Я уже вмешался, — перебил его старший брат. — Поэтому советую тебе немного переосмыслить свои приоритеты. Ты знаешь, о чем я, — всё так же безмятежно улыбаясь, он посмотрел на темноволосого, а в отместку получил лишь гневный взгляд брюнета. — Иначе я возьму инициативу в свои руки. В таком случае всё будет по-моему. — Ты невыносим, — буркнул Саске, осознавая своё поражение. — Уж извини, глупый братик. Какой получился, такой получился. — И не называй меня так, — бросил Учиха-младший уходя и услышал в ответ задорный смех своего брата.