Хижина

К ужасу Реджины Робина не оказалось в его покоях. Она прошла по коридору и свернула в обеденный зал. Пусто. Она осмотрела двор. Никого. Она обыскала библиотеку. Только книги. Королева в четвертый раз осматривала основные помещения замка, когда ее травмированная нога начала ощутимо гореть от боли. Женщина решила оставить глупую затею и повернула назад. И в этот момент она нос к носу столкнулась с разбойником. – Ваше Величество! Прошу прощения, я сделал вам больно? – встревоженно спросил Локсли. Его слова были искренними, но голос казался отрешенным. – Нет... Нет, я в порядке, – мягко ответила Миллс. Она было обрадовалась, что встретила Робина, но его хмурое лицо заставило ее напрячься. – Что ты здесь делаешь? Мужчина выглядел так, будто тоже провел тяжелую бессонную ночь. Реджина заметила, что он успел умыться и сменить одежду. Теперь почти не было видно шрама, что тянулся через всю его грудь, и лишь на шее, не скрытой рубашкой, краснела яркая отметина. На первый взгляд, он выглядел отлично, но от внимания женщины не укрылось, что глубокие морщины четче проявились на его лице, а темные синяки залегли под глазами. – Я часто прихожу сюда, когда мне нужно проветрить голову, – ответил разбойник. – Не спится? – поинтересовалась Королева. Робин покачал головой, отводя глаза. Она проследила за его взглядом, понимая, что он пытается смотреть куда угодно, только не на нее. Внезапно Миллс почувствовала острую боль в груди, природу которой она бы и сама не смогла объяснить. Она вдруг пожалела, что послушала Белоснежку и вышла его искать, пожалела о том, что вместе с мужчиной провела целую неделю в Богом забытой хижине, что увидела его татуировку. Зачем она открылась ему? Зачем он ее спас? Зачем он заботился о ней? Вот что она получила, следуя зову сердца. Она была так поглощена своими мыслями, что почти пропустила его вопрос: – Как ваша нога? – Все... все хорошо, – запнувшись, ответила Реджина и сделала шаг в подтверждение своих слов, но в этот момент новая вспышка боли сковала движение. Робин метнулся к женщине, поддержав за талию и не позволив ей упасть. – Ты не должна много ходить, – с некоторой злостью в голосе произнес Локсли. Почувствовав его интонацию, Королева тут же заняла оборонительную позицию: – Я делаю все, что захочу, – огрызнулась она, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие. – Я не сомневаюсь в этом, – пробурчал он себе под нос. – Ваше Величество. – Почему ты меня так называешь? – Это ваш титул... – Робин выглядел удивленным. – Я позволила тебе называть меня по имени, и ты так и делал, пока мы были в хижине. До тех пор, пока мы не вернулись в замок. Почему? Что изменилось? Реджина никогда не разговаривала подобным образом с Локсли. В течение недели она имела возможность наблюдать за ним: иногда он говорил резко, даже напористо. Она не находила в себе смелости и сил так откровенно беседовать с человеком, словесные атаки которого отражала в течение недели. Даже когда речь шла о ее ноге и когда он грозился привязать ее к постели. Но он никогда не был груб с ней. Он никогда не относился к ней плохо и не желал зла. Все его действия были направлены на то, чтобы помочь ей. Это вначале раздражало ее: его настойчивая потребность заботиться о ней. Она позволила ему кормить себя в первую ночь их пребывания в хижине, но, когда он попытался сделать это во второй раз, Королева остановила его. Она могла видеть боль в его глазах тогда, так же ясно, как сейчас. Но она не могла позволить ему продолжать. Не после всего, что произошло между ними.

***

В хижине

Они были в хижине. Разбойник крепко прижимал женщину к себе, соприкасаясь грудью с ее спиной. Он пытался помочь ей встать, но Королеве казалось, что ее ноги подгибаются от подобных прикосновений мужчины. – Сделайте шаг, Ваше Величество. – Я делаю! – Нет, – терпеливо ответил Робин, – вы не делаете. – Делаю! Робин раздраженно вздохнул и усилил хватку на талии женщины, будто хотел ее встряхнуть, но передумал: – Нет, Ваше Величество, мне жаль вас расстраивать, но ваша нога также неподвижна, как поваленное бревно. Реджине надоели эти обвинения. Она попыталась вырваться из рук разбойника и демонстративно скрестила руки на груди. Возможно, она и вела себя, как испорченный десятилетний ребенок, но в этот момент ей было все равно: – Может быть, я и смогла бы идти, если бы нога не болела так сильно! – Ваше Величество, вы сами настояли на том, чтобы встать как можно скорее. Больше всего Королева хотела бы запустить в наглеца огненным шаром, но именно благодаря разбойнику она сейчас удерживала вертикальное положение. – Ваше Величество... – не получив ответа, снова заговорил Робин, встав лицом к ней. – Прекрати меня так называть. – Как? – растерянно уточнил Локсли. – Ваше Величество, – ядовито ответила Реджина. – Звучит, как уничижительный термин. Я не по своей воле стала Королевой. И если я буду называть тебя Робином, по твоей просьбе, то нужно ли напоминать, что меня зовут Реджина? На мгновение женщине показалось, что глаза разбойника загорелись каким-то новым пламенем, отчего приобрели цвет безоблачного неба в солнечный день. – Ты понял? – нетерпеливо переспросила Миллс. – Понял, Ваше... – Робин запнулся, увидев недовольный взгляд Королевы, которую все еще держал в своих руках. – Реджина. Миллс чувствовала, какой вихрь эмоций поднимается в груди, но это не имело никакого отношения к травмированной ноге. Ее имя из его уст было похоже на волшебство. Кожа покрылась мурашками. Она смотрела на его губы и не могла отвести взгляда. – Реджина, – будто сквозь сон она услышала собственное имя. – Реджина... Реджина? – мужчина обеспокоенно повысил голос. Только тогда она осознала, что он наяву говорит с ней. – Да? – неуверенно отозвалась она. – С тобой все в порядке? Кажется, ты отключилась на мгновение. – Уверяю тебя, я в порядке, – ответила она, а затем быстро добавила: – Давай попробуем еще раз. – Что? – переспросил Робин, ошеломленный ее решительностью. Миллс лишь кивнула в подтверждение собственных слов. Осознание того, что она хочет сделать, пришло к мужчине не сразу: – Итак, ты хочешь попробовать сделать шаг? Королева хотела бы ответить «нет», но разбойник был прав: она сама вызвалась сделать все возможное, чтобы полностью восстановиться в кратчайшие сроки. Поэтому она лишь прикусила нижнюю губу и, кивнув, сосредоточилась на собственных ногах. Она попыталась переставить ногу, и чуть было не вскрикнула от боли, которая мучительной волной прошлась по телу. Женщина зажмурилась и сильно сжала плечи разбойника. – Я не могу, – почти прошептала она. Робин кивнул, заметив ее мучения. – Почему бы нам не пропустить один день? – предложил он, осторожно ведя Королеву к кровати. – Ты немного отдохнешь, а я приготовлю ужин. Реджина не способна была сейчас даже ответить. Ее глаза были по-прежнему закрыты, и она чувствовала, что сознание покидает ее. Последнее, что она помнила – сильные руки, аккуратно укладывающие ее на матрас. По ее ощущениям прошло всего пару минут. Мужчина вернулся с чем-то аппетитным в руках. Миллс открыла один глаз и увидела, что Робин режет мясо на мелкие кусочки, такие, чтобы можно было положить в рот. Он насадил один кусок на вилку и повернулся к женщине. Королева остановила мужчину, прежде чем вилка достигла ее рта. – Ты не ешь мясо? – спросил он, пытаясь понять причину ее поведения. Она покачала головой. – Я знаю, что это, может быть, не то, к чему ты привыкла... – начал Локсли, но Реджина забрала вилку из его руки и отправила кусок мяса в рот. Робин удивленно уставился на нее: он боялся, что она никогда не отважится попробовать его стряпню. Когда Королева съела все разрезанное мясо, она потянулась к целому куску. Это вывело мужчину из транса. Он поставил тарелку на кровать для ее удобства. Миллс довольно быстро закончила трапезу. Оленина была очень вкусной. Когда она наконец положила вилку на пустую тарелку, разбойник забрал посуду и ушел за собственной порцией. Он наблюдал за Королевой, но она сделала вид, что не заметила этого, продолжая глядеть в окно, на звезды. Они были довольно яркими, и слепили глаза, если смотреть на них слишком долго. Еще их созерцание позволяло окунуться в собственные мысли. Она сама толком не знала, почему не позволяет ему кормить себя. Он не сделал ничего плохого, просто предложил помощь. Конечно, она была сейчас в состоянии есть сама. Но, честно говоря, она была способна это делать и в первую ночь их пребывания здесь. Тогда Реджина была слишком утомлена и истощена, и только поэтому приняла его помощь. Но сейчас, сейчас она просто не могла позволить ему сделать это. Не после того, как она видела его татуировку. Татуировку, которая символизировала возможность их связи. Помогать ей подняться – это одно, но кормить ее, купать... Это совершенно другое. Она должна была дистанцироваться от него. И она пыталась сделать это каждый день. Робин продолжал уходить рано утром на охоту, продолжал колоть дрова и поддерживать очаг. Он сидел у ее кровати, менял бинты и прикладывал к горячему лбу прохладные полотенца, когда она нуждалась в них. Он готовил еду и помогал ей разминать ногу. Прошла неделя их почти «семейной жизни», если не принимать во внимание их постоянные перепалки. На краткие, мимолетные мгновения, находясь рядом с ним, Реджина испытывала чувство особенного единения, родства, какое бывает в настоящих отношениях. Он был добрым и заботливым, сильным и смелым. Часто, когда их взгляды встречались, она ловила себя на том, что ее тянет к нему так же, как в ту первую ночь. В такие моменты ее сердце начинало биться быстрее. Она представляла и чувствовала его теплое дыхание на своих губах. Но потом женщина вспоминала татуировку и отгоняла навязчивые мысли. С каждым днем это совместно пребывание становилось все тяжелее выносить. Худшим событием за всю неделю стал путь домой. Но это совсем другая история.

***

В замке

– Что изменилось? – удивленно переспросил Робин. – Ты изменилась. С тех пор, как мы отправились в замок. И чем ближе мы подходили, тем больше ты отдалялась от меня, как будто решила стереть из памяти все, что произошло за время, проведенное нами вместе. Реджина опешила. Она привыкла к его особенности говорить прямо, но подобное откровение не готова была услышать. Женщина на миг задумалась, чувствуя себя неловко. Вздохнув, она заговорила: – А чего ты ожидал? – Я уже привык к любым неожиданностям от вас, Ваше Величество, – усмехнувшись, ответил разбойник. Королеве вдруг стало горько от этой правды. Мужчина уже собрался уходить, но остановился и добавил: – Я только пытаюсь следовать вашему примеру, Ваше Величество. Робин повернулся и пошел прочь. – Подожди! – крикнула она, останавливая его своим возгласом. Миллс вдруг почувствовала необычайную легкость, будто душа оставила тело и рванула к мужчине. – Ты говоришь, что следуешь моему примеру? Тогда последуй и этому. Королева обвила руками шею разбойника и притянула ближе к себе, впиваясь губами в его губы, вовлекая в страстный поцелуй. Локсли ответил почти сразу же, инстинктивно обнимая женщину за талию. Мужчина оторвал ее от земли, скользнув руками по аппетитным бедрам, и удобнее обхватил за ягодицы. Реджина застонала. Робин оторвался от ее губ и опустился к шее, сводя женщину с ума влажными поцелуями. Она почувствовала, как в ее спину впивается неровный камень холодной стены, к которой ее прижал разбойник, и зашипела. Ее руки хаотично бродили по его спине, пытаясь найти способ избавить его от одежды... Голос Робина выдернул Королеву из водоворота страсти: – Ваше Величество? – обеспокоенно позвал мужчина. – Реджина? Женщина открыла глаза и поняла, что стоит все в том же коридоре. Локсли стоял поодаль и внимательно смотрел на нее. Она не целовала его, и он не прижимал ее к стене. – Реджина, ты в порядке? – не дождавшись ответа, снова спросил Робин. Тон его голоса стал мягче. По тому, как он был нахмурен, Миллс поняла, насколько он обеспокоен ее здоровьем. Его глаза опустились на ее ногу, подтверждая наблюдения женщины. Разбойник вновь посмотрел ей в глаза, от чего на щеках у женщины вспыхнул румянец. Было что-то завораживающее в его взгляде. Каждый раз, когда они смотрели друг на друга, даже мимолетно, по ее спине прокатывалась волна дрожи. – Я... Я в порядке, – Реджина старательно отгоняла от себя соблазнительные образы, что нарисовал ее мозг минуту назад. – Я просто не очень хорошо себя чувствую, – соврала она. – Я думаю, вам нужно немного поспать, Ваше Величество, – предложил он, снова используя для обращения ее титул. – Я не устала, – протестующе ответила Миллс. Она заметила, как Робин закатил глаза на ее реплику. Казалось, капризный подросток просыпался в ней, когда разбойник был рядом. Королева была уверена, что он ответит «хорошо» и оставит ее одну посреди этого коридора, однако он не сделал этого. Неожиданно для женщины, Локсли быстрым уверенным шагом направился к ней. Он вплотную приблизился к ней и поднял на руки. – Что ты делаешь? – удивленно воскликнула Реджина, старательно пытаясь скрыть, что его резкое движение взволновало ее, но голос все же прозвучал более хрипло, чем обычно. – Несу тебя в постель.

***

Дэвид нервно расхаживал взад-вперед по своей комнате. Он не видел свою жену уже несколько часов, и ему становилось тревожно. Принц знал, что все изменилось между ней и Реджиной, что топор войны был давно зарыт. Но, тем не менее, ему не слишком нравилось то, что Белоснежка отправилась на поиски мачехи. Особенно, когда Принцесса отсутствовала дольше, чем планировала. Прекрасный развернулся на каблуках сапог и направился к дубовым дверям комнаты. Он собирался найти жену. Но не успел Дэвид сделать и несколько шагов, как двери распахнулись и Снежка сама вошла в помещение, широко улыбаясь. – Снежка! – с явным облегчением в голосе, выдохнул он. – В чем дело? – Она влюблена в него! – почти пропела Принцесса. – Влюблена в кого? Она это кто? Реджина? Реджина влюблена в кого-то?! – сыпал вопросами Прекрасный. – Ага, – протянула она, – и Реджине нравится, что он ей нравится. Она не признает этого, но я-то знаю. Эмоции так явно отражаются на ее лице, что это почти комично, – продолжила Принцесса. Дэвид наблюдал, как его жена порхает по комнате, напоминая ему легкомысленную бабочку. – И знаешь, что самое приятное? – спросила она, когда успокоилась достаточно для того, чтобы с сидеть. – Что? – Я предвидела это! – воскликнула Снежка. – Я знала, что она влюбится в этого лучника! Знала с того самого дня, когда они впервые встретились! Я видела, как она смотрела на него. Я знала, что она просто пытается сбить меня с толку своим замечанием, что от него пахнет лесом! Ха! – закончив свой монолог, Принцесса щелкнула пальцами. – Лучник? – переспросил Прекрасный, пытаясь понять, о ком говорит его жена. – Кто... Подожди, Робин? Реджина влюблена в Робина? Белоснежка снисходительно посмотрела на мужа, как бы говоря ему: «Ты что, слепой?». Выдержав паузу, она заговорила: – Конечно, Реджина влюблена в Робина, и он наверняка влюблен в нее. Это крайне очевидно. – Ну, видимо, нет, – парировал Дэвид. – Я ничего не заметил! Принцесса одарила его тем же взглядом. – Значит, она наконец нашла кого-то? Ну, удачи ему, – усмехнулся Прекрасный. – Что это значит? – поинтересовалась Снежка. Теперь настала очередь Принца посылать своей жене многозначительные удивленные взгляды, однако она не поняла его посыла, и ему пришлось продолжить: – Мы говорим о Реджине. Не трудно понять, почему мужчины хотят ее. Физически она хороша, но... – он осекся, видя, как расширились глаза ее жены. – Я просто хочу сказать, что она красива, – Дэвид поднял руки в примирительном жесте. – Ты не можешь этого отрицать! Снежка нахмурено сдвинула брови к переносице, но ничего не сказала. – Я просто говорю, что я понимаю ее первоначальную привлекательность. Но чтобы кто-то в нее влюбился... признаюсь, этого я не представлял. И поэтому я желаю ему удачи. Однако, это объясняет, почему она подарила ему те стрелы, – задумчиво закончил свою сбивчивую речь Дэвид. Он поднял руку, чтобы потереть подбородок, углубившись в раздумья, и Белоснежка заметила то, чего раньше на лице мужа не наблюдалось. – Дэвид? Что это? – Что именно? – непонимающе уставился на нее Принц. – Что?! – воскликнула Снежка, подходя ближе к мужчине. – У тебя щетина?! – Нет, – тут же ответил Прекрасный, пытаясь отвернуться от пытливых глаз жены. – Да! – отрезала Принцесса, убирая руку мужа от его лица. – А что, если и так? – Дэвид Нолан, ты всегда был чисто выбрит! Что это значит? Пытаешься подражать лучнику? – на одном дыхании выпалила Белоснежка. Прекрасный покраснел, и женщина интерпретировала это как «да». – Я просто не хотел бриться, – пробурчал Дэвид, но бесполезно. Вдруг Белоснежка звонко рассмеялась. Она не могла отказать себе в этом удовольствии: в своих оправданиях ее муж выглядел весьма комично. – Да-да, очень смешно, – наигранно обиженно произнес Принц. – Может, мне нравится мой вид? Это придает мне брутальности. Белоснежка вытерла выступившие слезы и сделала несколько прерывистых вдохов, прежде чем ее дыхание пришло в норму. – Да, это так, – согласилась она, проведя рукой по щеке мужа, – но, есть причина, по которой я называю тебя прекрасным, а не брутальным. – Правда? – усмехнулся Дэвид. Принцесса кивнула и поцеловала мужа. Она почувствовала, как колется его щетина и подумала о Реджине и ее лучнике. В отличии от Дэвида, Робин никогда не брился, и Снежка поняла, что должна была ощущать мачеха, когда целовала его. Поняв, что думает об этом, когда целует мужа, Принцесса нервно вздохнула и отстранилась. Ее глаза были закрыты, и она покачала головой, пытаясь отогнать некстати появившиеся картинки страстного поцелуя Реджины и Робина. – Снежка? Она открыла глаза при звуке его обеспокоенного голоса, наконец избавив разум от неуместных мыслей. – Ты в порядке? – поинтересовался мужчина. – Все хорошо, – ответила Принцесса и еще раз провела рукой по щеке мужа. – Но это, – начала она, разглядывая его лицо, – это не прекрасно, от этого нужно избавиться. Он протестующе застонал и попытался развернуться, чтобы уйти, но Белоснежка пресекла его порыв: – Никакой дискуссии! От этого нужно избавиться до того момента, как мы ляжем в постель! Иначе ты будешь спать на диване, – отрезала она и ушла в ванную. Несмотря на то, сколь сильно она любила его, она не могла заставить себя поцеловать его небритое лицо снова. Возможно, дело было в том, что фантазия тут же подкидывала ей образы ее мачехи и лучника. Снежка покачала головой. Ей нужна холодная ванна.

***

По дороге к замку

– Реджина... Реджина, остановись! Посмотри на меня! Королева развернулась так резко, что вор, идущий позади, чуть не налетел на нее. – Что?! – раздраженно отозвалась она. Мужчина выглядел ошеломленным, однако ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы прийти в себя. Она знала, что огонь, пылающий в ее глазах, мог испугать кого угодно. Большинство людей тут же начинали умолять о пощаде. Робин этого не сделал. Он никогда этого не делал. Казалось, Локсли и вовсе не видит в ней угрозы. Его глаза смотрели встревожено, да, но не из-за страха. В них было беспокойство. Он беспокоился за нее. То, как он воздействовал на нее одним только взглядом, всегда раздражало женщину. Словно он читал ее, словно она была для него открытой книгой: ее жизнь, боль, обида, любовь, потери, радость. Все это. Каждая страница, каждый абзац, каждое предложение. Даже те, что были зачеркнуты. Вся ее история, словно на страницах книги, которую он держал в руках. Это нервировало ее. Они были в пути уже несколько часов. Лес не прекращался, окружая их своим ароматом. Солнце взошло, но холод раннего утра все еще витал в воздухе. Миллс настояла на том, чтобы отправиться в путь как можно раньше. Это было не сложно, учитывая, что она совершенно не сомкнула глаз ночью. Королеве было тяжело. Боль заполняла каждую часть ее тела. Больше всего ей хотелось лечь и провалиться в глубокий долгий сон, восстанавливающий силы. Но, как бы она не старалась, уснуть Реджина не могла. Мозг не желал отключаться. В голове роились воспоминания о прошедшей неделе. Женщина событие за событием воспроизводила все, что произошло, анализировала каждый жест, каждое произнесенное слово... Когда же все так изменилось в их отношениях? Она знала, что изменения произошли, но не могла понять когда. Казалась, только что они пререкались за обеденным столом в замке, и вот уже он спасает ей жизнь, несет в свой лагерь и ухаживает за ней, обрабатывая раны. Робин сделал все это ради нее. Даже если она и не заслужила этого. Он – единственный, кто рискнул спасти Злую Королеву, когда все остальные, наверное, позволили бы ей умереть. Она бы заслужила и это, а он мог бы уйти. Реджина сама отправилась на поиски армии обезьян, даже зная, какой это был глупый план. Она даже думала о том, что, возможно, она сама ищет смерти, но в тот момент ей было все равно. Она хотела пойти туда. Она хотела бороться. Она хотела проиграть. И она бы проиграла... Но вор не позволил. Он последовал за ней. Он сражался вместе с ней. Он спас ее от обезьян, спас от яда, который отравил ее тело. Он перевязывал ее раны. Он прошел через все это вместе с ней. Он спас ее от самой себя. И прошлой ночью он был рядом...