Выбор сердца

Искра стояла рядом с хозяйкой дома, леди Ионой Утх — пухленькой низенькой женщиной с рыжими волосами, посветлевшими от седины, и очень пышной грудью, которую должен был скрадывать скромный лиф расшитого стеклярусом бального платья с серебряным отливом. Рядом с ней стояла ее дочь, леди Северена— красивая стройная блондинка. Искра несколько раз видела ее на светских приемах, но они не были знакомы. Искра готова была признать, что Северена достаточно любезна, однако в ней ощущалась некоторая холодность и уверенность в себе, которые ясно свидетельствовали о ее аристократическом происхождении. Каждое едва заметное движение золотистой брови словно говорило: «Я дочь маркиза. Я особенная». Но возможно, дело было просто в том, что Искра никогда не нравились красивые женщины. Северена посмотрела на молодую цыганку, ставшую недавно новой игрушкой высшего света, и, слабо улыбнувшись, попрощалась с собеседниками. — Прошу меня извинить: кажется, я вижу особую гостью нашего вечера, мадам Сайру. Северена повернулась и поплыла прочь с грацией, которой Искра втайне позавидовала. Однако она поспешно напомнила себе, что за Громовержца замуж выходит она, а не эта изящная блондинка. Лексус стоял рядом с Искрой, и теперь она повернулась к нему. — Надеюсь, вы не скучаете, ваша светлость? Он посмотрел на нее с высоты своего роста и улыбнулся: — Ну конечно же, нет! Ведь рядом со мной стоит самая красивая девушка в этом зале. Искра даже чуть зарумянилась, что было ей не свойственно. Громовержец настолько редко говорил ей комплименты, что у нее закружилась голова. Ведь он по праву считался одним из самых завидных женихов Фиора. Оказавшаяся в том же кружке гостей матушка Искры адресовала дочери заговорщический взгляд, а потом посмотрела на Громовержца. — Играют вальс, ваша светлость. Искра обожает танцевать. Он улыбнулся: — Значит, я правильно сделал, записав на себя несколько танцев в ее карточке. Кажется, сейчас как раз один из них. Он протянул руку, и Искра положила ладонь на рукав его черного фрака. — Пойдемте? Со своим внушительным ростом, голубыми глазами и золотистыми волосами он был просто ошеломляюще красив. Но с другой стороны, в этом не было ничего нового. Десятки глаз провожали их, пока они шли мимо гостей к центру зала. Искра радостно подумала, что после их свадьбы она постоянно сможет рассчитывать на такое внимание. Они почти дошли до круга танцующих, когда взгляд Искра случайно упал на Фрида Дреера, стоявшего в кружке друзей. Она всегда немного удивлялась, видя его в столь высоком обществе, однако во Фриде было нечто такое, что требовало внимания и уважения. Она не сомневалась, что он с его целеустремленностью и упорством станет одним из самых успешных магов письмен Магнолии, а может и самого Крокуса, а его связи в аристократическом обществе должны ему в этом помочь, ведь помощи от Лексуса ему ждать не приходится. Тем не менее он никогда не станет по-настоящему богатым. И никогда не станет Громовержцем, главой семьи Дрееров. Оркестр закончил прелюдию — и Дреер с безукоризненной грацией закружил Искру в танце. Ее взгляд невольно скользнул по зеленоволосому мужчине, который был ее любовником. Она увидела, что брови Фрида нахмурены, а лицо потемнело от гнева. Он не имел права злиться — и в то же время Искра почему-то было очень приятно, что Фрид ее ревнует. Вскоре она потеряла его из виду и снова сосредоточила внимание на своем будущем муже. Но, улыбаясь Дрееру, она невольно снова думала о Фриде: о его решительно сжатых губах, о том, какими жаркими были его ласки. Искра споткнулась. Дреер подхватил ее, не позволив упасть. — Что с вами? Она заставила себя улыбнуться, хоть это и оказалось не просто. — Наверное, я на что-то наступила. Со мной все в порядке. Однако это была неправда: чувственный жар залил ей грудь, пот струйкой потек по ложбинке между грудями. Она с яростью поняла, что воспоминания о ласках Фрида имеют над ней огромную власть. Этого не должно было случиться! Это она должна решать, быть им вместе или нет. Дреер-младший — всего лишь развлечение, интрижка, которая закончится тогда, когда она пожелает порвать с ним. В течение всего вечера Искра повторяла себе эти слова несколько раз — и тем не менее несколько часов спустя, когда стояла рядом с отцом, она все еще не могла выбросить любовника из головы. Она сделала несколько медленных вдохов и снова перевела взгляд на отца, который редко бывал на подобных увеселениях и сегодня появился здесь только из-за того, что к ним должен был присоединиться Громовержец, — и чтобы сделать приятное ей. — Дреер был сегодня вечером очень внимателен, — заявил отец с нескрываемым удовольствием. Искра кивнула: — Так и должно быть. В конце концов, через три недели будет объявлено о нашей помолвке. Отец улыбнулся: — Мы с твоей матушкой очень довольны. Искра сумела сохранить на лице улыбку, но, продолжая поддерживать разговор, думала о Фриде. Она была полна решимости поговорить с ним, и четко разъяснить условия их отношений. И самым важным условием будет то, что, пока они остаются любовниками, у него не будет других женщин! В образе Сайры Люси говорила с леди Анной и леди Севереной. Люси старалась не замечать Дреера, стоявшего рядом с Ис, но это оказалось невыполнимым. Неужели прошло всего три дня с тех пор, как она была с ним близка? С тех пор, как они страстно любили друг друга в ее крошечной квартирке над шляпной мастерской? Она старалась не вспоминать о том, с какой ловкостью он ее раздел, какими умелыми были его ласки. Все это слишком ясно говорило, что женщин у него было много. Она старалась не оскорбляться его непристойным предложением стать его содержанкой, однако не могла не гадать, не было ли его внимание к ней простым развлечением, не стала ли она простой забавой на то время, пока он дожидался свою красавицу невесту. — Сайра, кажется, вы уже знакомы с лордом Уэллом? Голос леди Северены отвлек ее от этих неприятных мыслей. Люси быстро повернулась к нему, и золотые браслеты на ее запястьях мелодично зазвенели. — Мы уже встречались. Приятно вас видеть, милорд. Он наклонил голову: — Взаимно, мадам Сайра. — Кажется, нас с леди Севереной зовут, — добродушно объявила Анна. — Боюсь, что нам придется извиниться и вас покинуть. Дамы ушли, оставив ее разговаривать с лучшим другом Дреера. — Как вы, держитесь, моя милая? На мгновение ее взгляд скользнул в сторону Дреера. — Вполне. Блюнот здесь. Миссис Кроун здесь. Вечер обещает быть интересным. — Совершенно верно. И Блюнот заговорил с миссис Кроун, — отметил виконт, глядя на эту пару, оказавшуюся неподалеку. — Давайте подойдем чуть ближе и попробуем услышать, о чем идет речь. Люси переключила внимание на сутулую немолодую даму, которая приехала на вечер чуть раньше ее. В этой женщине совершенно невозможно было узнать ту Грандину. Она была облачена в светло-серое шелковое платье, а на шее у нее сверкало бриллиантовое колье, в котором даже Блюнот Стингер не опознал бы подделку. Как и было задумано, леди Северена представляла гостям миссис Кроун как друга семьи из Харгеона — и, похоже, Грандина без труда поддерживала разговор с теми женщинами, с которыми ее познакомили. А еще она успела поговорить с Уэллсли и Сэвиджем, которые сделали вид, будто уже были с ней знакомы. Поддерживая непринужденную беседу, Шер подвел Люси к тому месту, где Престон Блюнот разговаривал с Грандиной. Ее лицо было покрыто глубокими морщинами, и она то и дело трясла головой с тускло-серыми локонами. — Да… о чем я, черт побери, говорила? Кажется, что-то насчет моды? Или мы обсуждали мои хлопкопрядильные фабрики? — Она была густо напудрена, а щеки ее казались излишне яркими, словно она выпила чуть больше шампанского, чем следовало. — В последнее время я все труднее соображаю. Блюнот добродушно улыбнулся: — Мы обсуждали чудесный наряд, который на вас надет, мадам. Но кажется, вы действительно упоминали какую-то фабрику. Она нахмурила густые седые брови: — Не могу вспомнить, о чем я говорила. Наверное, про уголь? Мой покойный муж Фред увлекся углем. Купил две новые шахты незадолго до смерти. Упокой Господь его душу. Было заметно, что Блюнот навострил уши. — Правда? Я тоже интересуюсь горным делом. Может, мы при случае поговорим с вами на эту тему? Миссис Кроун ухмыльнулась: — Ну точь-в-точь как мой Фред! Вы даже внешне немного на него похожи. Моложе, конечно, но такой же красавец, как мой Фред! Престон с улыбкой продолжил разговор с Грандинаой, однако Шер отвел Люси подальше. С тихим смехом он сказал: — По-моему, наша миссис Кроун удачно расставила свои силки. — Дядя говорил, что лучшей актрисы, да и в придачу лекаря он в жизни не встречал. — Судя по всему, она знает что делает. У Блюнота просто слюнки потекли. Люси обернулась и увидела приближающегося к ним Натана. — Похоже, все идет хорошо, — заметил он, бросив быстрый взгляд на Блюнота и миссис Кроун. Сэвидж был полной противоположностью Дреера — черноволосый и темноглазый, отнюдь не золотой ангел, но чертовски хорош собой. — Думаю, мне следует поговорить с другими гостями, — сказала Люси. Она задержалась, чтобы поздороваться с лордом Найтом и его женой, которые были, как всегда, очень приветливы, и тут кто-то дотронулся до ее плеча. Люси обернулась и увидела, что рядом с ней стоит тетка Дреера - Сара. Пожилая дама словно возникла из-под земли. — Можно вас на пару слов, милая? Люси почувствовала тревогу. — Как вам будет угодно, — отозвалась она, чуть утрируя свой обычный акцент. Леди Дреер отвела ее на несколько шагов в сторону, где их разговор никому не был бы слышен. — Костюм просто прекрасный, милая, но мне любопытно было бы знать, зачем это вы его надели? У Люси заныло сердце. Боже правый, неужели вдовствующая графиня ее узнала? Она набрала в грудь побольше воздуха и попыталась блефовать: — Прошу прощения, но я вас не понимаю. — А я совершенно уверена, что понимаете, милая. И мне хотелось бы понять, в какую глупость вас втянул мой племянник, если для этого вам понадобилось нарядиться цыганкой. К счастью, в этот момент рядом с ними возник лорд Уэлл. Он улыбнулся леди Дреер и проговорил: — Вижу, вы уже познакомились с мадам Сайрой. Она предсказывает вам удачу? — Она предсказывает, что моему племяннику грозят серьезные неприятности. Поскольку я полагаю, что вы и остальные его друзья тоже в этом участвуете, то извольте подробно рассказать мне, что происходит и почему Лексус втянул эту чудесную молодую особу в одну из своих возмутительных выходок. Виконт бросил на Люси озорной взгляд и, подхватив леди Дреер под руку, сказал: — Идемте со мной, миледи. Наверное, вы нас осудите, но, возможно, и согласитесь помочь. Он еще раз посмотрел на Люси, и его взгляд говорил: «А что еще мне остается делать?» Только когда он увел вдовствующую графиню, Люси смогла облегченно вздохнуть, радуясь тому, что ей не придется самой разбираться с этой проблемой. Повернувшись, она чуть не столкнулась с Блюнотом Стингером, зеленые глаза которого так и сияли. — Я с ней встретился, Сайра! С той старой женщиной, о которой вы мне говорили. Люси быстро справилась с собой и глубокомысленно кивнула: — Это было предрешено. Я это увидела — как порой умею. — Мне хотелось бы с вами повидаться, — сказал Блюнот. — Когда это можно устроить? Наступил решающий момент! Все происходило именно так, как они планировали. Люси сдвинула брови и сделала вид, будто прикидывает, когда у нее будет свободное время. — В четверг было бы лучше всего. — На понедельник она назначила открытие шляпной лавки… и к тому же ей не хотелось демонстрировать слишком большую готовность идти навстречу Блюноту. — Вы можете прийти ко мне домой, на речную улицу. Полдень — самое хорошее время. Она сказала Блюноту свой адрес, и тот кивнул: — Хорошо, в четверг. Я буду ждать встречи с вами. — Я не могу обещать, что скажу вам что-то новое, но вероятность есть. Он улыбнулся, явно довольный такой возможностью, подкрутил кончик уса и наклонил голову: — До четверга. Приятного вам вечера, мадам. Начало было положено. Она станет делать Блюноту предсказания относительно финансовых дел, и первое время эти предсказания будут приносить доход. В конце концов, если все пройдет удачно, Блюнот получит урок, который дорого ему обойдется. Искра увидела, как Фрид выходит через стеклянные двери на террасу. Секунду она наблюдала за ним с отчаянно бьющимся сердцем. Ей надо было проверить, придет ли к нему Саманта Эйндс, с которой Фрид танцевал весь вечер. Однако рыжеволосая красавица осталась стоять в кружке поклонников и не похоже было, что она спешит от них уйти. Сославшись на необходимость поправить свой туалет, Искра вышла из зала в коридор и через боковую дверь выскользнула на затененную террасу. В нескольких шагах от нее Фрид стоял в темноте один: кончик его сигары светился в чернильной темноте ночи. Подойдя к нему, Искра вырвала сигару у него изо рта и швырнула вниз, в сад. Темная бровь Фрида иронически выгнулась. — Я смотрю, ты сегодня не в настроении? — Что ты делал с Самантой? — Развлекался, пока ты гордилась собой и кокетничала с Громовержецем. — Я не гордилась собой! И что значит «развлекался»? Если ты решил, будто я готова молча смотреть, как ты обольщаешь эту особу, пока занимаешься любовью со мной… Фрид схватил Искра за плечо и с силой притянул к себе. — Ты решила, что я хочу ее обольстить? Дурочка! Это тебя я хочу видеть в моей постели! Тебя, Искра, со всеми твоими скандалами и замашками. Я хотел бы выбить из тебя твое нахальство. Я хотел бы дожать тебя так, чтобы ты признала, что я — единственный мужчина, который тебе нужен. На секунду Искра замерла от потрясения. — Ах ты… ты, заносчивый, неотесанный… Но ее тирада оборвалась, как только она начала осознавать, какая страсть прозвучала в его словах. Он хочет ее. Только ее одну! Она смотрела на его сурово сжатые челюсти, невероятно привлекательные черты лица — и не могла отвести взгляд. Его темные глаза впивались в нее, проверяя, осмелится ли она закончить то, что начала говорить. Но вместо этого она вцепилась в отвороты его фрака и, привстав на цыпочки, поцеловала в губы. Его руки сжали ее плечи, а губы прижались к губам. Он целовал ее так, как ни один мужчина прежде не смел, завораживая ее, подчиняя той мощной силе, которая от него исходила. Поцелуй длился бесконечно — и все же закончился слишком быстро. Когда Фрид чуть отстранился, они оба задыхались. — Возвращайся в дом, Ис, — сказал Фрид хрипло, — пока я не овладел тобой прямо здесь, на террасе. — Иди, — повторил он уже мягче. — Ради нас обоих. Искра повернулась и бросилась бежать. С ней происходило что-то странное. Что-то непонятное. И ей никогда в жизни еще не было так страшно! На понедельник было назначено открытие магазинчика-мастерской. На небольшой табличке над дверью было написано: «Модные товары». Люси счастливо улыбалась каждый раз, когда видела эту надпись. В конце предыдущей недели она взяла на работу девушку по имени Илэйн Зоут: той предстояло работать в лавке по нескольку часов в день, чтобы Люси могла, если нужно, уходить по делам и чтобы у нее оставалось больше времени на шитье. Люси надеялась, что со временем у нее появится столько заказов, что можно будет взять вторую шляпницу, и она рассчитывала заранее обучить Флору этой работе. Этим утром долговязая рыжеволосая девица пришла в десять часов утра, так что у Люси было достаточно времени для того, чтобы попасть на речную и переодеться в наряд Сайры для полуденной встречи с Блюнотом. Когда она пришла домой, ей сказали, что ее дожидается Чейз. Люси в своем черном парике и цыганских юбках прошла в двери кухни и остановилась как вкопанная: вместо Чейза за кухонным столом сидел Дреер. По телу Люси пробежала невольная чувственная дрожь. — Что вы здесь делаете? — спросила она. — Морган занят. Я пришел вместо него. — Но… Но вам нельзя здесь быть! Если Блюнот вас увидит, он вас узнает! Господи, вы ведь Громовержец! Однако Дреер не был одет так, как полагается Громовержецу. На нем были простые коричневые бриджи и белая полотняная рубашка. Скользнув взглядом по его широким плечам и узким бедрам, Люси призналась себе, что сегодня он выглядит даже лучше, чем в вечернем костюме на приеме у Утхов. — Я останусь на кухне, где меня никто не увидит, — пообещал он. — Но я буду рядом, на тот случай если понадоблюсь. Если Блюнот будет как-то тебе угрожать — просто крикни меня. — Мне не нужна твоя защита, Дреер. Я вполне способна за себя постоять. Его губы чуть изогнулись. — Возможно. Ты неизменно меня поражаешь, моя милая. Но на всякий случай я останусь. Люси открыла было рот, чтобы еще что-то возразить, но только задохнулась от возмущения. Стремительно повернувшись, она вышла из кухни. Пытаясь не думать о том, что в ночь после приема Дреер был с Ис, Люси прошла в гостиную и плюхнулась на кушетку. От черного парика чесалась голова, при каждом движении браслеты с подвесками звенели, действуя ей на нервы. Люси мысленно выругалась. Она делала это ради Дреера, хотя сейчас даже не понимала, зачем ей это нужно. Пусть Дреер и Громовержец, но он перестал быть тем идеальным мужчиной, которым она его раньше считала. Он заносчивый и бесцеремонный, упрямый и чрезмерно заботливый и привык настаивать на своем. Да с этим человеком просто невозможно было бы жить! Люси со вздохом откинулась на спинку кушетки. Она редко пыталась лгать самой себе, но сейчас делала именно это. Может, у Дреера и есть недостатки, но и она их не лишена. И каким бы упрямцем он порой ни был, она по-прежнему его любит. Бросив взгляд на часы, стоявшие на каминной полке, она увидела, что уже почти полдень. Сквозь тюлевую занавеску было видно, как Престон Блюнот поднялся по ступенькам крыльца и постучал в массивную входную дверь. Он явился в точно назначенное время. Люси дождалась, когда миссис Хоббс впустит его в дом, а потом встала и пошла поздороваться. — Мистер Блюнот, заходите, пожалуйста! Люси жестом пригласила его сесть за небольшой круглый стол, застеленный красной скатертью с длинной бахромой. У стола стояли два кресла с высокими спинками, так что они оказались друг напротив друга. — Я благодарен вам, что вы меня приняли, Сайра. — Блюнот улыбнулся. Люси увидела, что у него очень крупные зубы. Раньше это было незаметно из-за его густых усов. Его фрак и брюки были идеально отглажены, серебряная седина сияла. — Вы не обиделись, что я вас так называю? Мы с вашей бабушкой были очень хорошими друзьями. И у меня такое чувство, будто мы с вами тоже друзья. Он очень хорошо умел говорить! Неудивительно, что ему так удавались его дела. — Я польщена. Если хотите, для вас я буду просто Сайрой. Он кивнул. Его взгляд скользнул по ее лицу, отмечая распущенные черные волосы и густую челку, закрывающую лоб. — Ваши глаза… у них очень необычный оттенок коричневого. И кожа очень светлая для цыганки. Люси пожала плечами. — Мой отец был гаджо. Блюнот смотрел на нее через стол. Взгляд его светло-голубых глаз был невероятно острым. — Я пришел в надежде получить от вас совет. Вы видели что-нибудь еще? Люси нахмурилась. — Мало что. Только гонку лодок. Поставьте крупную сумму — и вы выиграете. — Что за гонка? — Достаточно скоро на Отхусте будут соревноваться четверо мужчин. Они друзья и соперники. Темноволосый мужчина победит. Похоже, Блюнота это впечатлило. — Как вы узнаете такие вещи? Откуда у вас уверенность, что это правда? Люси ожидала этого вопроса. — Если бы вы пришли сюда ночью, я бы вам показала. Она встала, прошла к секретеру и открыла его. Взяв из секретера свернутый в трубку кусок пергамента, Люси вернулась к столу. — Что это? — спросил Блюнот. Она развернула пергамент. На нем были рисунки ночного неба над Лондоном в разные времена года. — По ночам я смотрю на звезды. Вот здесь… видите это? — Она указала на одно из созвездий. — Это пес. Рядом с ним — охотник. Ночами я смотрю на звезды и изучаю их расположение, и при этом порой в моей голове рождаются картины того, что будет. Блюнот нахмурился. — Мистела такого не делала. — Да. Этому меня научила мать. Это помогает мне яснее видеть. Как правило, при встрече с человеком мне что-то является, но чтобы получить более ясную картину, я обращаюсь к звездам. Блюнот явно заинтересовался услышанным. Люси затаила дыхание, надеясь, что сумела его заинтриговать. Постепенно его лоб разгладился. — Расскажите подробнее про эту гонку. — Я знаю только, что победитель в будущем принесет вам деньги. — Речь идет о каком-то вложении денег? Люси сделала вид, будто задумалась, а потом кивнула: — Да. Мне кажется, будет что-то такое. Блюнот встал со своего места. — Попробую что-то узнать насчет этой гонки. Если вы правы, то я вернусь. — Он положил на столик перед ней кошелек с монетами. — Доброго дня, Сайра. Она кивнула: — Счастливо, мистер Блюнот. Люси дождалась, чтобы он ушел из дома, а потом бросилась на кухню. Все это время Дреер настороженно ждал, не позволит ли Блюнот себе что-то лишнее, и напряжение еще не отпустило его. — Судя по тому, что мне удалось услышать, — сказал он, — Блюнот полностью тебе поверил. — Он задавал мне вопросы. Я дала ему такие ответы, какие ему хотелось услышать. Дреер улыбнулся: — Ты удивительная. Ее щеки зарделись от этой похвалы. — Я вам говорила: не нужно было тут оставаться. Блюнот вел себя как джентльмен. Улыбка Дреера моментально погасла. — В этот раз — возможно. Но если он захочет снова с тобой встретиться, изволь послать весточку. Люси открыла было рот, чтобы возразить, но он опередил ее: — Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось! У Люси сжалось сердце. Тревога Дреера была неподдельной. Какие бы чувства он к ней ни испытывал, ему определенно не хотелось, чтобы с ней случилось что-то нехорошее. — Ладно, я пошлю весточку. Или же мы встретимся в том отеле — Умница. Секунду Дреер молча смотрел на нее — и Люси показалось, что он собирается еще что-то сказать, но он только чуть наклонил голову и произнес: — Увидимся завтра на нашем совете. Люси кивнула. Дреер ушел через черный ход, как и пришел в дом, и Люси облегченно вздохнула. Ее сердце отчаянно колотилось. Ладони вспотели. Боже правый, она не в состоянии находиться с этим мужчиной в одной комнате! В коридоре раздались шаги, и в кухню явилась Грандина. — Господи, какой мужчина, а? Заставил меня трепетать как молоденькую девчонку! Грандина с тоской посмотрела на дверь, за которой скрылся Дреер. — Действительно, мужчина что надо, — отозвалась Люси, стараясь не улыбаться. Она подумала о том, как много Дреер готов перенести, чтобы ее защищать, и пожалела, что совершенно не может понять, что это значит. Дреер сидел на их привычном месте в зале «Красного фонаря». Люси сидела напротив него — и была так прекрасна, что болело сердце. — Значит, все прошло как мы планировали? — проговорил Натан и посмотрел на Люси, ожидая ее подтверждения. — Встреча прошла гладко, — отозвалась она. — Если не случится чего-то непредвиденного, Блюнот у нас в руках. — И ему было сказано про гонки лодок? — Я сказала ему так, как мы решили: что темноволосый мужчина победит. — Я поговорю с Сэвиджем и остальными, — сказал Дреер, — пусть все подготовят. Гребцы устраивают гонки всякий раз, как им хочется немного посоревноваться, так что тут не будет ничего неожиданного. — Значит, Сэвидж выиграет! — воскликнул Джек. Дреер снова посмотрел туда, где напротив него сидела Люси, и обнаружил, что она наблюдает за ним. Поймав на себе его взгляд, она мило зарумянилась и поспешно отвела глаза. Его плоть моментально отреагировала. Господи, как же она ему желанна! Он постоянно думал о близости с ней, вспоминал, как ее стройное тело поднималось ему навстречу с такой открытой страстью, слышал ее тихие стоны наслаждения… — Да. А сам он знает о том, что именно мы задумали? — спросил Чейз. Дреер кивнул. — После гонок он поговорит с Блюнотом и упомянет о том, что дает краткосрочные займы группе американцев, получая очень высокие проценты. Он предложит Блюноту участвовать в этом кредитовании, и если тот согласится, то спустя неделю получит свои деньги обратно — с солидной прибылью. — Это должно произвести на него впечатление, — сказал Чейз. Дреер презрительно хмыкнул: — К сожалению, эти деньги придется заплатить мне. — Не тревожься, парень, ты их получишь обратно, и к тому же с очень хорошей суммой сверх того, — заметил Джек. Дреер понимал, что существует вероятность того, что вся их афера провалится, в результате чего он потеряет немалые деньги, которых у него и без того не хватает. — А меня придерживаете напоследок? — вступила в разговор Грандина. — Самое хорошее всегда бывает в конце, моя сладкая, — отозвался Джек…. — Мы уточним детали по ходу дела, — сказал Чейз. — А пока давайте сосредоточимся на гонках и на том вложении денег, которое хотим предложить Блюноту. Они обсудили еще несколько вариантов, но у Джека с Грандиной оказались какие-то дела, так что они попрощались и ушли. — Ну хорошо, — проговорил Чейз, тоже вставая из-за стола. — Это решено, так что на сегодня мы закончили. — Он помог Люси подняться, отодвинув ее стул от стола. — Пойдемте, милочка, я доведу вас до стоянки извозчиков. Люси, не глядя на Дреера, кивнула. Каждую неделю они приходили и уходили по отдельности. Дреер выждал несколько минут, чтобы Люси и Чейз успели выйти на улицу, и только потом направился следом. К тому моменту как он дошел до угла, Люси уже была на стоянке извозчиков и ждала карету. Она увидела Дреера — и замерла на месте, глядя, как он стремительно шагает к ней. Он не заметил худенького мальчишку, который бросился ему наперерез, так что они столкнулись. — Прошу прощения, сэр, — пропыхтел мальчуган и развернулся, собираясь умчаться в другую сторону. Люси стремительно ухватила паренька за воротник драной куртки, заставив резко остановиться. Дреер встал у него не пути, отрезав путь к бегству. Люси посмотрела на Дреера: — Похоже, ты уронил вот это, Дреер. — Она протянула ему кошелек, который был спрятан у него во внутреннем кармане сюртука. — Господи! — охнул мальчишка. — Ну ты хороша! Я даже не почувствовал! — Какого черта?.. — Дреер воззрился на кожаный кошелек, который ему протягивала Люси. — Он карманник, Дреер. Она вручила ему кошелек и снова перевела взгляд на мальчишку, который смотрел на нее огромными, полными страха глазами. Ему было не больше одиннадцати-двенадцати лет, он был маленьким даже для своего возраста и невероятно худым: кожа да кости. — Кто тебя этому научил? — спросила она. Мальчишка снова попытался вырваться, но Дреер схватил его за плечи и повернул к себе лицом: — Полегче, парень. — Кто? — снова настойчиво спросила Люси. Мальчишка перестал вырываться. — Эдди. Но я уже довольно давно работаю сам. — Люди вроде Хэрри и Эдди обучают мальчишек ремеслу. Они учатся воровать, а потом меняют свою неправедную добычу на крохи еды и ночлег. — Позовете маг отряд? — спросил мальчик. Дреер почувствовал острую жалость к этому маленькому оборвышу. — Как тебя зовут? — спросил он. — Ромео. Меня звать Ромео Конбальд. Я больше так не буду, милорд. Даю слово. — Где твои родители, Ромео? — мягко спросила Люси. Мальчишка стоял, повесив голову. Темные волосы упали ему на лоб и закрыли оттопыренные уши. Дреер дернул паренька за замызганную куртку. — Отвечай леди, парень. Где твои отец и мать? Томми судорожно сглотнул, так что у него даже дернулась шея. — Отца не помню. Он умер, когда я был маленький. А мама заболела и умерла несколько лет назад. Позовете отряд? Люси посмотрела на Дреера, без слов умоляя его отпустить парнишку. — На первый раз — нет, — ответил Дреер. — Но если ты и дальше будешь этим заниматься, Ромео, то рано или поздно окажешься в тюрьме. Люси поймала руку мальчишки. — Послушай меня, Ромео. Меня зовут Люси Сердоболья. У меня есть шляпная лавка на Речной, она называется Модные товары от Люсьены. Это рядом с гильдией Хвостатых. Если тебе понадобится еда или теплый ночлег, приходи ко мне, ладно? Ромео посмотрел на нее: глаза его стали еще больше — и в них затеплилась надежда. — Серьезно? Люси улыбнулась: — Серьезно. Даю слово. — А мой пес? Я не хожу туда, куда не пускают Торна. Дреер только сейчас заметил рядом с мальчиком уродливую коричневую с белым дворнягу. Ромео впервые улыбнулся. Люси увидела его улыбку — и выражение нежности, появившееся на ее лице, заставило грудь Дреера болезненно сжаться. Он схватил мальчишку за руку и высыпал в его грязную ладошку горсть серебра. Давать ему золотой соверен он не решился. Такого мелкого мальчишку за столь ценную добычу могли и убить. Ромео широко улыбнулся Дрееру: — Спасибо, сэр! — Он повернулся к Люси: — Я, может, к вам и приду, мисс. Люси ему улыбнулась: — Буду ждать, Ромео. Мальчишка бросился бежать, а пес последовал за ним. Вскоре они оба скрылись за углом. — Он обворует тебя до нитки, — заметил Дреер. Люси чуть вызывающе вскинула голову: — Я когда-то жила на улицах. Мой дядя меня любил, но у нас не было денег. Я воровала, как и этот мальчишка. И знаю, каково это, когда ты голоден. У Дреера сжалось сердце. Люси была такой отважной и милой! Он ничего не мог с собой поделать. Подавшись к ней, он нагнул голову и поцеловал её. Прямо на улице, рядом со стоянкой наемных извозчиков! На секунду Люси замерла, а потом ее губы раскрылись, и она ответила на его поцелуй, качнувшись ему навстречу. Желание пронзило Дреера с такой силой, что ему показалось, будто кровь в его жилах закипела. Страсть ударила его словно обухом, лишив способности думать и заставив его плоть налиться до каменной твердости. В один миг Дреер был полностью побежден. Чувство реальности обрушилось на него водопадом, когда он ощутил, что Люси упирается ладонями ему в грудь, отталкивая его. Ее щеки горели, дыхание участилось. — Я… я не могу, Дреер! Я… не могу, не могу стать твоей любовницей! Он судорожно сглотнул. Желание обладать ею ощущалось как острая боль. — Я знаю. Ее глаза заблестели от слез. — Но мне надо знать одну вещь, Дреер. Я понимаю, что не имею права спрашивать, но… Ты… ты и Искра… Он недоуменно нахмурился: — Мы — что? — Ты был с ней, Дреер? — Господи! Нет, конечно! Люси потупила взор. — Я думала… на балу вчера… Вы оба исчезли, и я… — Она подняла на него глаза. — Ты страстный мужчина, Громовержец, а у мужчин есть потребности. Раз мы не можем… не можем быть вместе, то… мне показалось, что вы… — Ничего не было, Люси. Меня удивляет, что тебе пришло это в голову. Люси пожала плечами, упорно избегая встретиться с Дреером взглядом. — Вы с ней поженитесь. Не так уж редко мужчина познает жену до свадьбы. — Только не я! — завил Дреер и невероятно ясно осознал, насколько мало желанна ему та женщина, которая предназначена ему в жены. Люси посмотрела ему в глаза. — Однако вы были со мной, — тихо проговорила она. Тут к стоянке медленно подъехала наемная карета. Светло-гнедая лошадь остановилась рядом с ними, так что времени на объяснения не осталось, да и Дреер совершенно не знал, что ответить. — Мне надо ехать. — Люси направилась к карете. Дреер помог ей сесть и заплатил извозчику. — Ты придешь на гонки? — спросил он. Люси выглянула из окна кареты и впервые за это время улыбнулась: — Ни за какие деньги не упущу это зрелище! Дреер застыл на месте, завороженный ее улыбкой, — ни за что на свете он не откажется от этой девушки! Но потом вспомнил о клятве, данной умирающему отцу, и понял, что ему необходимо что-то придумать. Блюнот пошевелился, удобнее устраиваясь в кресле перед камином. Март подходил к концу и вот-вот должен был уступить место апрелю. Престону хотелось, чтобы весна поскорее настала. Он ненавидел чертов холод, ненавидел туманы и дождь. Может, он заберет свои новые деньги и отправится на материк, куда-нибудь, где тепло? Эта мысль заставила его усмехнуться: он прекрасно знал, что на самом деле никогда и никуда не уедет. Он был истинным лондонцем, несмотря ни на какую погоду. Хриплый оклик заставил его повернуться. В дверях стоял Вакх. — Заходи и погрейся, — пригласил он. — На улице дьявольски холодно. Барт тяжело протопал к камину, встал у решетки и повернулся спиной к огню, чтобы согреться. — Сегодня теплее, чем вчера. Может, зима наконец кончается. — Надеюсь. — Стингер снова передвинулся на обитой дамастом кушетке, стараясь найти удобное положение. Казалось, что с каждым годом это сделать все труднее. — Так что ты узнал про эту старуху, миссис Кроун? — Я немного поспрашивал, как ты мне велел. Оказалось, кое-кто ее знает. Говорят, она из Крокуса и гостит у леди Дреер, у графини. Похоже, они подруги. — Я знаю, кто такая Дреер. Престарелая родственница покойного отца Громовержца. Так ты ничего тревожного не узнал о ней? Вакх пожал плечами: — Она чудаковатая старая ведьма, полоумная. Говорят, богатая — и родни, на которую тратить деньги, у нее нет. — Детей нет? — Я о них не слышал. Муж оставил ей целое состояние. Кажется, у него были заводы и все такое прочее и какие-то фабрики. «Уголь, хлопок и бог знает что еще, если верить самой миссис Кроун», — подумал Блюнот. — Отличная работа, Вакх. Великан кивнул, радуясь похвале. Решив, что разговор окончен, он направился обратно к дверям. — Да, еще одно. — Голос Стингера заставил его остановиться на полпути. — Намечается какая-то гонка гребцов. Будут соревноваться четыре джентльмена. Я хочу знать, кто будет грести — и когда. Вакх самодовольно ухмыльнулся: — Я уже знаю когда. Гонки назначены на следующее воскресенье, если погода позволит. После воскресной службы. Старт в час ровно. Будет много народу: принимаются ставки и все такое прочее. Престон редко задавался вопросом о том, откуда у Вакха информация. Его человек создал целую сеть осведомителей среди прислуги по всему городу. Всем любителям посплетничать Вакх щедро платил. — Ты отлично поработал, дружище. Дай мне знать, как только узнаешь фамилии тех, кто будет соревноваться. Вакх молча кивнул. Когда он ушел из гостиной, Блюнот снова взялся за книгу, которую читал. Это мать научила его читать и заставила пообещать, что он будет учиться дальше, чтобы со временем это окупилось. Мать, как всегда, оказалась права. Гувернер, которого Блюнот нанял на первые заработанные деньги, не только обучал его, но и преподавал основы благородного поведения. Стингер вращался в высшем свете, словно находился там по праву рождения, и никто не усомнился в том, что он имеет на это право. И у него был дар убеждения. Он умел втереться в доверие — и обокрасть доверившегося ему простака. Блюнот тихо засмеялся. Как только он завоюет доверие этой старой дамы Кроун, она и ахнуть не успеет, как останется без денег — и даже не поймет, что случилось.