Soldier of fortune and his Victory

Саундтрек главы: Wilkinson ft. Karen Harding "Sweet Lies". За музыку выражаю благодарность М, хоть он и не в курсе оказанной чести.

Город волнующим и сияющим потоком пролетал за окном ночного кэба, который, подгоняемый хохотом женщин, нарушал скоростные режимы. Украшенные к празднику улицы, яркие, словно пластмассовые витрины, блеск морозного инея на тротуарах, сине-жёлто-красные огни, шумные компании, пьяно бредущие по Оксфорд-Стрит и горланящие «Армию семи наций» так, что их не перебивает чихающий мотор. - Шампанское! – Кричит Лидия и из бутылки вырывается пузырящийся фонтанчик, который встречают одобрительным рёвом женщины, спеша наполнить пластиковые стаканчики. - Эй, аккуратней там! – Делает замечание кэбмен. – Если прольёте хоть каплю, умножу сумму вдвое! - Втрое, втрое! – Кричит Лидия, отхлёбывая из бутылки. – В честь Рождества и нового года! Мужчина засмеялся и стало ясно, что он не будет повышать стоимость поездки. То ли по божественному праву, то ли по неписанному закону вся страна решает дружно забить на работу в праздники. И, естественно, никто не ждёт надёжности от общественного транспорта, благодаря чему кэбмены за пару недель собирают годовую выручку. Честное слово, в следующей жизни я пойду замуж за кэбмена! Забыть, забыть, забыться и не вспоминать о нём. Не вспоминать. Утопить в пьяной новогодней лихорадке, не искать его в толпе у клуба, не думать о том, что он может увидеть меня сегодня, и именно поэтому выбрать платье его любимого цвета. Всё к чертям! Только шампанское. И водка, конечно. В клубе жарко, душно, маятно. Людей слишком много, как в подземке в час пик. Десятки тел трутся друг об дружку, двигаются, попадая в задаваемый сабвуфером ритм – это не похоже на танец. Скорее что-то общественно-непристойное, близкое к определению «городское порно»… Наша компания соединилась с толпой и пыталась протиснуться к барной стойке. Идти сквозь толпу тяжело: то и дело застреваешь в людях, задирается непристойно-короткая юбка. Один незнакомец, второй, третий… Светлая макушка волос, открытое светлое лицо, широкие плечи, заинтересованная улыбка, разве что глаза тёмные, словно агаты, но по всему прочему – так похож на Джона. Нет, никакого Джона! К чёрту! Я резко отвернулась и пошла дальше, куда мне помогала попасть идущая впереди Лорен. Очередная людская отдушина в тесной толпе столкнула меня с другим мужчиной, в грудь которого я неуклюже воткнулась. Белая рубашка, длинная шея, острые черты лица, тёмные волосы, величавый лоб – холодно-красивый аристократический англичанин улыбнулся мне с призывом, слегка приобнимая. Э, нет. Слишком похож на этого придурка-Холмса. Не сегодня точно. Я ловко освободилась от цепких рук - и снова только вперёд. Вот и барная стойка, липкая и мокрая от льда, алкоголя и, возможно, слюней посетителей. - Давай, Лиди, ты умеешь разговаривать с барменами! – Проорала Сэнди шатенке в чёрных кожаных брюках и алом топе, в которой я, обманутая светомузыкой, не сразу узнала Лидию. - Эй, дорогой! – Крикнула та, облокачиваясь на стойку. – Четыре самбуки! Бармен был высоким и ловким парнем с подтянутым телом и искристым взглядом, в котором отражались огоньки в рюмках. На жилистой и опытной в разливе руке болтались фенечки, и яркая татуировка обнимала крепкое запястье. Сердце с болью забилось. Он был так похож на Дина… Скорее, скорее, забыться, не думать, забыться, не думать. Самбука обожгла рот и лёгкие, но заставила иначе дышать. Сладко-пряные пары поглотили, дали толчок и энергию. В голове каруселью пронеслись воспоминания: поцелуи Джона, выставка Дина, мои слёзы в пустой квартире с Бадди в обнимку, холод и презрение Шерлока, бессмыслица, пустота, чувство вины – и снова заново цветными картинками калейдоскопа. Голос Лорен прозвучал неожиданно и громко: - Викки, не зависай. Давай ещё по одной. Вторая рюмка самбуки наслоилась на бутылку вина, выпитую в квартире, и на бутылку шампанского, опорожненную в кэбе. Голова сделалась пустой и подвластной первобытным инстинктам. Мысли? Мыслей нет. Зачем думать, когда играет музыка? Нырок в толпу – полное погружение в шумное людское море. Слышать ритм и подчиняться ему, не обращая внимания на других, не признавая ничего, кроме единства пьяного города, который уничтожал волю, но заставлял забыть о дурном. «У креветки сердце в голове. У мужчин же нет ни того, ни другого», - так часто любила повторять циничная Лидия, заставляя нас с Сэнди спорить с ней до хрипоты и до безапелляционного требования Лорен заткнуться. Почему я решила, что пропаду без Джона? Почему обвиняю себя во всех смертных грехах? Когда это он, ОН заставил меня сравнивать себя со всеми женщинами мира и находить миллион недостатков, поводов быть недостойной его. Хех, даже не с женщинами всего мира. А с одной. И даже не с женщиной. Треклятый Шерлок Холмс! Ненавистное чудовище, безобразный нарцисс, адский детектив – катись ко всем чертям со своими умозаключениями, выводами! Я такая, какая я есть, и мне плевать, что вы думаете обо мне! Плевать, слышите!? Плевать!.. - Виктория! Виктория! Лицо обеспокоенной Лидии, как и ледяной ветер, забравшийся под юбку, заставил прийти в себя. Я поняла, что сижу у выхода клуба на колченогом стуле, и всё это мало напоминает весёлый танцпол. - Что случилось? - Спросила я у подруги. - Ничего особенного, - выдохнула та, выбрасывая в урну пустой стаканчик. – Мы танцевали, тебя особенно активно охаживал какой-то кавалер, похожий на Колина Фарелла, ну, во всяком случае, - усмехнулась падшая женщина, - Пьёт он не хуже этого ирландца. Ну, мы плясали. Ты – целовалась. По счастью, я двинулась за новой порцией Лонг-Айленда к стойке, где вы миловались. И в тот момент, когда я была рядом, ты обмякла в его руках. Сначала я решила, что он что-то подсыпал тебе и вызвала Лорен, чтобы она отделала мерзавца, но кавалер оказался не при чём. Хоть и был изгнан из нашего общества. Я поднялась со стула. Голова чуть кружилась, но плохо мне не было. Совершенно не помню, как выглядел тот парень. - Скорее всего, тебе сделалось плохо от духоты. – Заключила Лидия. – Поэтому мы вышли на улицу. - Где девочки? - Продолжают топтать пол в клубе. Тебе лучше? Если да, то пойдём обратно. Не хотелось бы заболеть перед новым годом. - Да, действительно. Давай только перед тем, как вернуться к девочкам, заглянем в одно интересное место. С трудом находя ступеньки в темноте, мы с Лидией пытались спуститься в туалет, не сломав ноги: - Найти бы этого проектировщика и оторвать ему все причиндалы! – Шипела подруга. - Хочу заметить, что когда-то леди ходили в дамские комнаты, чтобы припудрить носик. И спускались они туда трезвые, так что, возможно, проектировщик думал о высоком. - Он должен был думать, что цивилизованное общество давно расширило «туалетные возможности». В них теперь не только пудрят носы, справляют нужду, но также блюют и даже трахаются! Узкая, но длинная площадка перед двумя заветными дверцами была освещена мягким кислотно-зелёным светом. Расслеповав значки на дверях, мы двинулись туда, где была изображена каракатица в треугольной юбке. Но стоило мне взяться за ручку двери, как она резко оттолкнула меня в угол коридора. Из дамской комнаты навстречу нам вышел высокий мужчина. Он показался мне огромным и чем-то напоминал хищного зверя, то ли из-за сильных мускулистых рук облитых рисунком татуировок, то ли из-за взлохмаченных волос, то ли из-за блеснувших в улыбке белоснежных зубов. - Простите, - неожиданно робко для себя проговорила Лидия. – Мы думали, что это женский туалет. - Так и есть. – Низко пророкотал мужчина с заметным акцентом. Я стояла в углу и могла видеть со стороны происходящее. Огромная тень, представляющая собой странного человека, сделала шаг вперёд, ближе к Лидии. Невысокая подруга стала казаться совсем крохотной рядом с ним и, прежде чем я успела что-то сделать, а она что-то сказать, этот хищный мужчина обхватил её лицо огромными ладонями и поцеловал. Казалось время остановилось. Даже стук пульса в моих висках замер. Мужчина со вкусом разъединил свои губы с губами Лидии и быстро пошёл по лестнице вверх. В клуб. Я уставилась на падшую женщину, красная помада которой заметно размазалась и выехала за контур тщательно обведённых губ. Один из редких случаев в моей жизни, когда я видела ошеломлённую Лиду. - Так. – Встряхнула головой подруга. – Идём в туалет. Мне срочно надо умыться, и я хочу увидеть нормально освещённое помещение. Она уверенно взялась за ручку двери и дёрнула на себя. Я устремилась за ней. Но в ту же секунду столкнулась со спиной подруги, застывшей каменной стеной в проходе. Без труда заглянув через её плечо, я почувствовала ледяной ужас, сковавший всё тело. На хирургически белом полу туалета под болезненно-ярким светом лежала полураздетая девушка. Длинные ноги тянулись к одной из кабинок, а голова неестественно смотрела в бок. Но страшно было не это. Страшно было то, что вокруг неё расцветало огромное багряное пятно, которое становилось всё больше и больше, приближаясь нам. Оно увеличивалось с тихим причмокиванием из перерезанной глотки несчастной… Я закрыла ладонями лицо и громко закричала.