Рождественский рейс.

Кэтрин размешивала кофе, громко стуча чайной ложкой о фарфоровые стенки чашки. Елена напротив о чём-то рассуждала, ковыряя ложкой свой десерт. Небольшое кафе поблизости к центру Лас-Вегаса поражало своим уютом и царившей атмосферой предстоящего Рождества. Везде висела омела, горели разноцветные гирлянды, а в небольшом холле стояла высокая ёлка, приятно пахнувшая свежестью. Катерина не очень любила Рождество, потому что Рождество — семейные праздник. Из семьи у Кэтрин осталась только сестра, и это не очень то грело душу, заставляя чувствовать тянущее чувство одиночество. Кэтрин помнила, как каждой зимой они с родителями уезжали на родину матери — в Болгарию; такие поездки Кэтрин любила, просто потому что можно было отдохнуть от рутины и провести время в праздничной суматохе. Но также Кэтрин раньше искала буквально любую возможность поцапаться с сестрой и родителями, так что зимние каникулы в Болгарии тихо не проходили. Поводы поругаться находились сами собой, ведь Гилберт никогда не была примерной дочерью, но семью она любила. Несмотря на взрывной и строптивый характер Катерина действовала лишь в интересах своей семьи. Единственное, что всегда являлось вечной темой для полемики семьи Гилберт — отношения Кэтрин. С кем только девушка не встречалась. Матери с отцом лишь приходилось гадать, кого на этот раз приведёт дочь. Несомненно вкусом Катерина не была обделена, но её выбор иногда просто ставил всех в ступор. После трагедии в семье Гилберт Кэтрин буквально поставила крест на свою личную жизнь на неопределённый срок, полностью погружаясь в учёбу и работу. Спустя время Кэтрин жила, как обычная двадцатилетняя девушка.  — Я выбрала тебе подарок. — Кэтрин вынырнула из потока своих мыслей и посмотрела на Елену.  — Я — нет, не знаю, что тебе подарить. — Призналась Катерина, а Елена мягко улыбнулась.  — Мы так давно не выбирались куда-то вместе.  — Мы поехали вместе в Лас-Вегас.  — Я имею в виду, что после нашего полёта в Париж, — Елена показала ковычки в воздухе. — И после того как мы приехали в Вегас.  — Ты права. И действительно. Настолько они были квартирой и проблемами с хозяйкой, что не могли провести с сестрой должного времени. Вообще было странно находиться вдвоём, учитывая, сколько людей живёт в квартире. Им вообще не получалось оставаться только вдвоём. Мысль о соседях стукнулась о черепную коробку Кэтрин, и она вспомнила Деймона. Катерина хоть и была натурой влюбчивой, но действовала с присущим ей рационализмом в плане выбора возлюбленного. Сальваторе был интересным человеком, красивым мужчиной, короче говоря, явно во вкусе Кэтрин, но всё же Катерину больше привлекал Стефан. Но переспала Кэтрин почему-то с Деймоном. Деймон был слеплен из того ж е теста, что и она, и, возможно, это слегка пугало, но всё же Кэтрин понимала, что будущего у них с Сальваторе нет. Ещё тогда в тесной кабинки туалета они договорились: «Между нами». Кэтрин не жалела, нет. Ей понравилось, несомненно, но странное чувство тревожило душу. Естественно она не влюбилась в Деймона, это попросту невозможно. Елена бы обосновала это как физическое влечение, и Кэтрин была с ней согласна, поэтому после того, что произошло между ними с Сальваторе, она со спокойной душой постаралась отпустить мужчину, надеясь, что цель достигнута. Вот только любви Кэтрин сейчас не хватало.  — Откуда Сальваторе? — Кэтрин постучала ногтём по столу и взглянула на Елену. Сестра замялась.  — Я вот не очень уверена, но вроде из Сан-Диего. Я знаю, что Форбс из Торранса.  — Нам стоит получше узнать людей, с которыми живём. — Заметила старшая Гилберт, расковыривая свой шоколадный торт.  — Всё нормально, Кэт? Елена знала Кэтрин как облупленную. Чёрт бы побрал её сестринскую натуру и проницательность Петровых. Елена иногда стыдилась своих мыслей, когда думала, что именно смерть родителей помогла им с Кэтрин стать ближе. Возможно, так оно и было, но боль потери нельзя было заглушить. Кэтрин отличалась от сестры, да и кроме внешнего вида ничего общего не было, будто они совсем чужие, так думала Елена, но с возрастом всё поменялось. Елена, как и Кэтрин, действовала лишь в интересах своей семьи и старалась найти определённую выгоду. Елена также очаровывала парней. Кэтрин знала, что они с сестрой похожи намного больше, чем она думает, и младшая близняшка поняла это со временем. Елена всегда понимала, что с сестрой что-то не так, и сейчас Кэтрин выглядела слегка потеряно и озабочено. Будто она думала о чём-то. Вообще Елена ненавидела читать сестре нотации, но это происходило само собой, когда взгляды сестёр рознились. Елена корила себя за излишнюю дотошность и правильность, но сделать ничего не могла. Поступать по совести её учили с детства. За всё время, что Гилберт знала Кэтрин, Елена поняла, что действовать с сестрой нужно осторожно и не давить, потому что во взвинченном состояние Катерина напоминала бомбу замедленного действия, так и норовя обрушить весь гнев на близняшку.  — В целом да, — Катерина взглянула за окно. Снег крупными хлопьями кружился в воздухе, сливаясь со светлым туманом улицы. — Просто задумалась. Кэтрин лукавила, и это не укрылось от проницательного взгляда её сестры. Елена мягко накрыла ладонь сестры своей.  — Ты можешь мне рассказать.  — Я знаю, Елена. — Кэтрин благодарно сжала её ладонь и кивнула. — Просто я ещё сама не совсем разобралась. Глупо вообще. Мы приехали на отдых, а не разбираться со своими демонами.  — Иногда отдых без разбора полётов не возможен. Сама же Елена буквально кружилась вокруг мыслей о Коле. Как несуразно. Какой-то незнакомый парень заставил её застопориться. Коул вызывал в девушке раздражение и негодование, только лишь. Ну, может быть немного интереса. Елена смахивала это на то, что ей всегда интересно знакомиться с новыми людьми, но Майклсон буквально всем своим видом кричал, что это не просто знакомство. Елена, как и Кэтрин, быстро влюблялась, но также часто отрицала свои чувства. Елена уж точно не говорила о симпатии к Колу, он был явно не в её вкусе. Его поведение, его внешний вид. Нет, это точно не для Елены. Она слишком правильная для него. Да и рядом с парнем Елена чувствовала себя дурой. Никому ещё не удавалось её заводить буквально одним предложением, а Майклсон делал это без особых усилий. Гилберт задумалась, а не истеричка ли она? Нет, конечно нет. Её просто раздражает Кол. Вот и всё. Кэтрин выжидающе посмотрела на сестру и откинулась на спинку стула.  — Слушай, Елена, давай не углубляться в это всё. Вот мне вообще не хочется.  — Ладно, ладно. Просто мне показалось…  — Показалось.

***

Ребекка не любила, когда день начинался не так как надо. Голова раскалывалась, глаза слизились, а озабоченный вид Кэролайн буквально заставил застонать. Было жарко и душно, так и есть совершенно не хотелось, ведь после каждого глотка горло жгло. Елена с учёным видом посмотрела её горло, пощупала грудную клетку и вынесла вердикт. Ребекка простудилось. Ну просто прекрасно! Прекрасно! Вот тебе и рождественские каникулы. Но Гилберт заверила Форбс, что два дня постельного режима и много жидкости быстро вернут её в строй. Кэролайн сварила сестре бульон, заставила надеть свитер и махровые носки, а сама свинтила гулять в центр под предлогом купить подарки. Ребекка была в подавленном настроение, желая уснуть и всё. Проснуться на Мальдивах, о которых она грезила месяца два.  — Это самое ужасное Рождество. — С такими словами Ребекка выплыла из комнаты за стаканом воды. Никого не было. Кэтрин с Еленой ушли гулять, Кэролайн — за подарками, а Майклсоны ускакали в непонятном направление. Про Сальваторе Ребекка ничего не знала, да и вообще они не особо волновали. Голова всё ещё гудела.  — Ты заболела? Кроме Кэролайн и Елены видеть никого не хотелось, да и то потому что Гилберт была врачом, а Кэролайн — сестрой. Во время болезней на Ребекку словно опускалась грозовая туча, которая превращала её в злую и капризную блондинку. Ну, характер у Форбс и так был не сахар, а тут хоть волком вой.  — Не видно? — Ребекка шмыгнула носом и взглянула на Стефана красными заспанными глазами.  — Неа, — Стефан подмигнул девушке и уселся на высокий стул. Ребекка, укутавшаяся в пушистое одеяло, стояла посреди кухни с дымящейся кружкой и буквально сдерживала поток ругательств.  — Ты почему тут?  — Деймон ушёл в какой-то магазин и сказал, что мне туда нельзя, да и я подумал, что нужно что-то придумать для его дня рождения.  — А когда он?  — Двадцать девятого декабря.  — Так скоро!  — Это точно, — кивнул Стефан и вымученно потёр переносицу. — Ему будет тридцать. Ребекка раскрыла рот. В свои двадцать шесть Ребекке казалось, что жизнь только начинается, и в целом это так и было. Но почему-то у Ребекки сложился стереотип, что к тридцати она должна выйти замуж и родить как минимум одного ребёнка. У мужчин всё было попроще с этим, Ребекка поняла это ещё по своему бывшему. Деймона Ребекка не знала от слова «совсем», поэтому, что чувствует мужчина, оставалось только гадать. Да и с чего её должны заботить Сальваторе? Это её вообще не касается.  — Ты придумал, как поздравить?  — Нет, — признался Стефан и виновато потупил взгляд. — Да и тут у нас даже друзей нет, чтобы помочь. Стефан был прав. Несмотря на все совместные походы в клуб Ребекка понимала, что это всё случайное стечение обстоятельств. Не будь их хозяйка такой хитрой сукой, то знать она не знала бы Майклсонов, Сальваторе и Гилберт. Они бы с сестрой вообще при лучшем раскладе могли бы быть на море, чёрт возьми. Вдобавок Ребекка скучала по родителям, а, получая от них сообщения по электронной почте, вовсе считала, что давненько она с ними не болтала. Кэролайн всегда была ближе к матери, когда Ребекка была папиной дочкой, так что Форбс в сотый раз пожалела, что купила те билеты, а не поехала с отцом и матерью в Тибет. Сейчас то что исправить? Ребекка не хотела раскисать, поэтому махнула головой. Её главная проблема — простуда.  — Ну, нам придётся что-то придумать. Ребекка прикусила губы и выругалась. Вот с чего ей вообще включать свою сердобольность? Но в голове прочно засела мысль, что Сальваторе тоже здесь не по своей воле, да и тридцать лет бывает раз в жизни. Естественно Ребекка всегда действовала в своих интересах, но делать ей пока что делать нечего, поэтому чего терять. Стефан был не самой плохой компанией, да и с ним она даже как-то целовалась, чего уж там. Почти родные люди! Ребекка внимательно посмотрела на Стефан, который зарылся руками в волосы.  — Мне всё равно делать нечего. — Пояснила Форбс, ловя удивлённый взгляд Сальваторе. Стефан был красивым мужчиной, высоким и в меру накаченным. Лицо с правильными чертами лица: прямой нос, пухлые губы и зелёные глаза с золотыми крапинками. Бронзовые волосы стояли колом и лезли прямо на широкий лоб Сальваторе.  — Спасибо. — Голос был приятный, негромкий, но звуки словно струились у него на языке.  — Пока что не за что. Ребекка одёрнула себя и поспешно отвернулась от Стефана, ловя его заинтересованный взгляд. Бекка спихивала всё на грёбаную температуру. Стефан всё же нравился девушке, совсем чуть-чуть. Ребекка считала это нормальным, ведь ей как обычной девушке приглянулся красивый и умный мужчина, ведь именно Стефан внёс финальные штрихи в возврат их денег от хозяйки. Некое чувство долго скреблось где-то в груди, и Ребекка посчитала, что день рождение Деймона — отличная возможность отплатить.  — Так, начнём с места. — Стефан открыл блокнот и начал что-то писать. Так ещё и пальцы пианиста! Чёрт тебя дери! Так, соберись.  — Ты себя точно нормально чувствуешь? — Сальваторе озабоченно коснулся руки девушки, глядя, как блондинка то бледнела то краснела.  — Да-да, — Ребекка сделала глоток бульона. — Ресторан?  — Скучно! Вообще Стефан ценил блондинок. Ну так сложилось, что все блондинки ассоциировались с Лекси, а сестру Стефан любил. Так что девушки со светлыми волосами были явно в приоритете у Сальваторе. Ребекка во всему прочему была красивой, даже сейчас. Во время болезни. Несомненно Кэролайн ничуть не уступала сестре, но красота её была какой-то яркой, да и сама младшая Форбс казалась Стефану ветренной и сумасбродной. Естественно так случилось после того, как Кэр проиграла сестру в карты, и это не смогло не пройти мимо Сальваторе. Нет, такое ему точно не по душе. Ребекка — девушка рациональная, спокойная, хоть и капризная. Но всё же она почему-то понравилась ему больше чем близняшки.  — Может клуб?  — У нас с сестрой не очень хорошие ассоциации. — Усмехнулась Ребекка и села рядом. Стефан понимающе кивнул. Полчаса молодые люди спорили, кричали друг на друга, и Стефан минут десять доказывал Форбс, что знает своего брата лучше. С Ребеккой спорить было невероятно сложно, потому что уступать она была не намерена.  — Да какой к чёрту…  — Ладно! Ладно! — Воскликнула Ребекка и всплеснула руками. — Так и быть, мы можем поехать на базу отдыха.  — Ты быстро сдалась. — Сорвалось у Стефана, и Форбс придирчиво осмотрела его. — Я пошутил.  — Я просто подумала, что ты прав.  — Ба! Как же так!  — Я болею, вот и теряю сноровку. Сальваторе рассмеялся. Весь вечер они обзванивали разные базы отдыха, планируя арендовать дом там хотя бы на двадцать девятое, но им всё не везло. Все как с цепи сорвались и снимали всё на Рождество с Новым годом. Стефан терял самообладание, так ещё у Ребекки разболелась голова. Всё осложнял звонок Деймона, который заявил, что минут через двадцать будет дома. Вот спасибо! И вот Стефану улыбнулась удача.  — Тур-база «Мираж» в километре от города. Спа-комплекс, казино и клуб. Ну просто сказка! — Радостно воскликнула Ребекка, которую уже достали эти безрезультатные поиски. Было решено, что они снимут там небольшой домик с двадцать девятого на тридцатое, поздравят Деймона и тихо-мирно встретят Новы год. Платить придётся Стефану, конечно, но мужчину это не волновало. С плеч словно упал груз. Ребекка двинулась в сторону спальни, а Стефан мягко остановил её за руку. Кожа девушки была невероятно горячей, а глаза болезненно покраснели.  — Спасибо тебе, Ребекка. Девушка кивнула ему и продолжила свой путь, но почему-то остановилась.  — Мне нужно покупать тебе подарок на Рождество, Сальваторе?  — Иди лечись, Форбс.