Шалость удалась! Нокс!

— Волнуешься? — спросил Артур, протягивая Люпину галстук. Римус честно покачал головой. — Нет. — А я очень волновался в день свадьбы, — печально улыбнулся мистер Уизли, откидываясь на спинку кресла. — Я тогда думал, что выгляжу совершенно несуразно. Да ещё и семья Молли была не в восторге от нашего союза. Я страшно переживал. Вот, думал, забуду что-то, переверну, скажу не то, что нужно говорить… — И как всё прошло? — Люпин накинул на плечи дорожный плащ и опустился в кресло напротив. — Прекрасно, просто прекрасно… Я не видел ничего, кроме Молли, — Артур мечтательно прикрыл глаза. Римус совершенно не чувствовал себя женихом. Он и не выглядел женихом: простенький костюм, поношенный плащ. Только галстук был новым, но он настолько неуместно смотрелся на Люпине, что тот уже начал сомневаться, нужен ли ему вообще этот аксессуар. — Уверен, что вы не хотите нашего присутствия там? Поддержать? Прикрыть в случае чего? К тому же, вы отказались от торжества, это немного несправедливо. Такие тяжёлые времена, может, лучше было бы отвлечься, хотя бы на один день, — Уизли с сочувствием смотрел на Римуса, ковыряя пальцем накидку кресла. Римус и Тонкс действительно отказались от любой шумихи, не желая привлекать к своему браку внимание. Не стали никого брать в качестве свидетелей, решив предложить эту роль первым встречным. В скором времени готовилась свадьба Билла и Флёр, а два торжества такого масштаба могли бы быть слишком заметными. Да и Министерству Магии не стоило знать, что их сотрудница связала жизнь с оборотнем. — Артур, не переживай за нас. В случае чего, мы сможем себя защитить. А в обморок я постараюсь не падать, — Люпин улыбнулся, посмотрев на часы. Артур чуть прищурился и подался вперёд. — Тебя что-то тревожит, — уверенно заявил он, не спрашивая, а утверждая. — Да, но… не свадьба, — подёрнул плечами Римус, глядя в огонь камина. — Что же? — Тонксы, — коротко отозвался Люпин, тяжело вздохнув. — Я ни разу не пришёл к ним перед свадьбой. Но я точно знаю, что Андромеда была против этого брака. Чувствую себя неловко от того, что сегодня придётся заявиться в их дом в качестве зятя. Как думаешь, меня там, в саду, не закопают за совращение их дочери? — Мы будем знать, где тебя искать, — хохотнул Артур и махнул рукой. — Думаю, всё обойдётся. Они же взрослые люди. — А ты позволил бы своей дочери связать жизнь с оборотнем? — спросил Люпин, запахивая плащ. — Я позволил своей дочери связать свою жизнь с Избранным. И я не могу точно сказать, с кем из вас связываться опаснее, — глубокомысленно заявил Артур, поднимаясь с кресла и хлопая Люпина по плечу. После смерти Сириуса Люпин ожидал одиночества. Полное отсутствие людей вокруг себя, невозможность обрести друга. Но каким-то невероятным образом Артур за короткий срок стал для Римуса близким другом, к которому можно было обратиться с любой проблемой. И Люпин был очень благодарен семье Уизли за то, что они дали ему возможность не чувствовать себя одиноким. — Не кори себя за попытку быть счастливым, Римус, — продолжал Артур. — Время такое, что каждый миг счастья нужно ценить. Кто знает, что нас ждёт в будущем. — Война? — вопрос был риторический, но Артур пожал плечами и негромко выдохнул. — А пусть и война, разве она на нас крест ставит? — Тонкс тоже так считает, — Римус глянул в сторону лестницы. Никто не торопился спускаться в гостиную Норы, хотя времени оставалось совсем немного. — Тебе следует учиться у неё жить, — заметил Артур. — И перестать считать её маленькой девочкой. — У неё розовые волосы и рваные джинсы, — хмыкнул Римус, оглядев себя в зеркале. — Кажется, мы смотримся вместе как… как… как электрогитара и старинный комод, — всплеснул руками Люпин. Но Артур сравнение не оценил. Он смотрел на Римуса с непониманием и детским воодушевлением. — Что такое электрогитара? — Оу… — Люпин кивнул, сам не понимая, с чем соглашается. — Я как-нибудь покажу тебе. В другой раз. На лестнице, наконец, послышались быстрые шаги. Первой в гостиную поспешно спустилась Тонкс. То, что сегодняшний день отличается от всех предыдущих, выдавала только причёска Нимфадоры. Люпин впервые видел её волосы заплетёнными. Более того, не было никаких кислотных цветов. Тёмные волосы выглядели естественно, но слишком непривычно для Римуса. В целом же, Тонкс осталась всё той же Тонкс. — Дора, милая, может, всё-таки, платье? — продолжала уговаривать Молли. — Флёр предложила чудесный вариант, тебе очень к лицу. — Молли, я в нём выгляжу так, будто… — Нимфадору передёрнуло. — Так мне удобнее. Мы ведь не будем устраивать праздник и банкет. Вот и наряжаться необязательно. Нимфадора широко улыбнулась, заметив Люпина, который ждал её у двери. Несмотря на оправдание Тонкс, Люпин был уверен, что она надела бы одну из своих любимых футболок даже на пышное свадебное торжество. — Мы опаздываем? — Тонкс пересекла гостиную и взяла Римуса под руку, пряча волшебную палочку в рукав. — Трудно опоздать, когда не назначал точное время, — отозвался Люпин и толкнул дверь, которая медленно открылась, впустив в Нору утреннюю прохладу. — Если что, отправляйте патронус! — снова и снова повторяла Молли, провожая их до калитки. — И мы будем ждать вас в ближайшие дни. Не пропадайте надолго. Пообещав миссис Уизли выйти на связь в ближайшее время, Римус и Тонкс трансгрессировали. Север Шотландии встретил их холодным ветром. Место выбирали совершенно случайное, лишь бы не вызвать лишних слухов. Вокруг было тихо. Люпин никогда не представлял себе, что придёт день его свадьбы. Он всё время поглядывал на Тонкс, пытаясь разглядеть в её лице разочарование, нежелание, неуверенность, но ничего, кроме радости и предвкушения не видел. — Ты уверена? Ещё есть шанс сбежать от меня к кому-нибудь… — улыбнулся Люпин, медленно шагая в сторону виднеющейся с холма деревушки. Нимфадора ничего не ответила, только потащила его за рукав, заставляя идти быстрее. Люпин бывал здесь раньше. Приходилось выгонять особенно буйных боггартов у местных волшебников. Но это было так давно, и Люпин не думал, что здесь его кто-нибудь сможет узнать. Но это им на руку. В центре деревушки стоял большой трактир, который служил и гостиницей для путников, случайно или намеренно пришедших сюда. В трактире, Люпин это прекрасно помнил, часто бывали местные маги. Долго искать не пришлось. Подходящие для свидетелей личности нашлись за первым же столиком — молодая семейная пара. Они с недоверием, но всё же приняли приглашение Римуса на свадьбу в качестве свидетелей. Местная часовня, где и решено было провести церемонию, напоминала скорее большую деревянную беседку, обнесённую высокими кустарниками. Римус толком не запомнил, как проходил сам ритуал. Всё слишком сумбурно, слишком скомкано. Казалось бы, только он начал произносить речь, и вот уже благодарит плачущих и тронутых свидетелей за помощь. Остальное — словно в тумане. Но теперь на левой руке ощутимо обосновалось обручальное кольцо. — Как думаешь, Молли с Артуром поймут, что нам хотелось побыть вдвоём, или стоит сообщить им прямо сейчас, что нас никто не заавадил во время поцелуя? — весело спросила Тонкс, доедая мороженое. Сразу после церемонии они вернулись в Англию, и теперь прогуливались по парку. Воодушевление Нимфадоры передалось и Люпину. Он, впервые за последние несколько лет, расслабился и просто жил, просто гулял по парку, просто смотрел на прохожих. Он не патрулировал, не вглядывался в лица людей, пытаясь выявить врага. И хотя Люпин ощущал волшебную палочку, спрятанную во внутренний карман, и был готов в любую секунду выхватить её, он был счастлив и радовался жизни. — Пожалуй, нужно отправить им патронус. Пусть знают, что мы живы. Но смерть во время поцелуя была бы красивой. — Жили они недолго, зато умерли в один день? — хихикнула Тонкс. — Мне не очень нравится эта сказка, — поморщился Люпин. — А если в конце молодожён убьют родители невесты, история понравится тебе больше? — Тонкс пихнула его локтем, и Люпин посмотрел на часы. — Может, я не пойду? — ни на что не надеясь, поморщился Римус. От одной лишь мысли, что придётся разговаривать с Андромедой Тонкс, становилось не по себе. Он ни разу не пришёл к родителям Нимфадоры, ни разу с ними не поговорил. Не просил у них разрешения взять их дочь в жёны. А теперь заявится вот так, просто, на обед, чтобы сообщить радостную новость о свадьбе? — И как ты себе это представляешь? — скривилась Тонкс. — Люпин, ты не сможешь скрываться от них всю жизнь. Вам придётся поговорить. Конечно, Нимфадора была права. Спорить — глупо, а бежать — поздно. И без того Люпин уже достаточно бегал. Они нашли безлюдный проулок и, юркнув между домов, поспешно трансгрессировали. Стоя у дверей дома Тонксов, Римус нервно выдохнул, чем вызвал у Доры тихий смех. — Ты сражаешься с Пожирателями по пять раз в неделю, неужели боишься моих родителей? — Что делать с Пожирателями, я знаю… С ними нужно драться. А с твоими родителями, должно быть, эта тактика не будет правильной. — Ну, смотря, что ты им скажешь. Моя мама — хороший дуэлянт. — О, ты умеешь успокоить, — закивал Римус и решительно постучал в дверь. Дом Тонксов встретил их приветливым треском камина, запахом печёного мяса и ярким светом, казавшимся ещё более слепящим из-за светлых стен и мебели. Римусу всё здесь казалось непривычным и чужим, будто он попал в другой мир, чистый, тёплый. Сколько он помнил, что в родительском доме, что в доме самого Люпина, никогда не было «белых пятен»: мебель, ковры, обои — ничего белого. Поэтому сейчас Римус чувствовал себя не очень комфортно, казалось, неосторожный шаг способен нарушить всю чистоту, гармонию этого места. А уж мысль о пролитом чае вовсе внушала ужас. Но чем дальше Люпин продвигался по дому, тем чаще он замечал детали, нарушающие абсолютный порядок. Инструменты, наспех затолканные под журнальный столик, книги, хаотично разложенные за шторой на подоконнике, пиджак на спинке кресла, который тут же поспешил убрать встретивший их Тед Тонкс. Эти мелкие вкрапления беспорядка успокаивали, как и тёплая улыбка хозяина дома. Тед выглядел добродушно и достаточно забавно. Было видно, что он соскучился по дочери, что он ужасно рад её видеть. Да и к Римусу тот отнёсся с искренним радушием. — Мы думали, вы опоздаете, — честно признался Тед, не зная, видимо, куда деть пиджак. — Дора всегда опаздывает, — продолжал оправдываться он. — Поэтому на стол накрыть не успели. Но вы проходите. — Может, мы поможем? — тут же засуетилась Тонкс, но Римус сразу прочитал на лице Теда мольбу этого не делать. Каждый раз, когда Нимфадора бралась за помощь на кухне, что-то обязательно разбивалось. — Нет-нет, ты же знаешь, дорогая, мама не очень любит, когда кто-то лезет ей под руку, — махнул рукой Тед, затолкав, наконец, пиджак в шкаф. Ждали в гостиной, перекидываясь стандартными фразами, которые принято говорить в ожидании ужина. — Дора рассказывала, что Вы хороши в защите? — спросил Тед, глядя на Римуса с чрезмерным интересом, от которого Люпину захотелось спрятаться. — Да, защита от тёмных искусств, пожалуй, моя стихия, — подтвердил Римус. — И, думаю, можно на «ты», — неуверенно добавил он. — Правда, чего мы тут «выкаем»? — хмыкнула Нимфадора. — Пойду узнаю, как там ужин. Стоило Тонкс уйти, Тед сразу изменился в лице и Римус вздохнул, ожидая тяжёлого разговора. Теперь Тед выглядел серьёзным и обеспокоенным. Он понизил голос, чуть придвинулся к Люпину и медленно заговорил. — Римус, ты не подумай, я совсем не против тебя, но Андромеда… — мистер Тонкс оглянулся, проверяя, не собирается ли Дора возвращаться. — Она переживает, и ты должен понимать, как волнуется мать за своего ребёнка. Что бы она сегодня ни сказала, ты не беспокойся, она привыкнет. Просто ей нужно время. Ей нужно убедиться, что Дора будет в безопасности, когда… Необходимости договаривать не было. Римус и сам понял, что это за «когда». Не успел он ничего ответить, как из кухни раздалось приглашение к столу. Римус и Тед тут же поднялись, и Люпин почувствовал, как рука мистера Тонкса одобрительно похлопала его по спине. Одного взгляда в сторону Андромеды хватило, чтобы Римус осознал плачевность своего положения. Губы женщины были сжаты, она пыталась натянуто улыбаться, но такая улыбка больше походила на гримасу. Она что-то спрашивала, Люпин что-то отвечал, кончики волос Нимфадоры то алели под цвет морса, то белели в тон скатерти, а Тед всё время предлагал что-нибудь налить, положить, добавить и сыпал шутками, над которыми никто не смеялся. Ужин вскоре закончился, но в воздухе так и висела неприятная незавершённость. Люпин чувствовал, что не сказал чего-то важного, а родители Нимфадоры выглядели так, будто не услышали того, чего хотели. И только на лице самой Доры промелькнуло облегчение. Видимо, она ожидала более плачевного исхода. После ужина почти не разговаривали. В гостиной всё так же трещал камин, шуршали листы «Пророка», да ветер бился в окна гостиной. Пару раз Андромеда предложила чай, и каждый раз Римус вежливо отказывался, поглядывая на часы. Около полуночи Тонкс, наконец, объявила об усталости, и Люпин с большим удовольствием удалился с ней в спальню. Здесь всё не сильно отличалось от обстановки в Лондонской квартире. Было видно, что Андромеда старается поддерживать в комнате дочери порядок, но боится слишком сильно переставлять её вещи. Поэтому книги и диски были разбросаны по столу, полу и подоконнику, подушки составлены неаккуратно, будто бы в спешке, стены обклеены плакатами и рисунками. — Очень мило, — улыбнулся Люпин, указав на рисунок у кровати. Довольно лицеприятный заяц, шерсть которого была, почему-то, голубая. — Мне было десять, ты не можешь осуждать меня за это! — хихикнула Тонкс, оттянув Римусу за рукав к кровати. — Ты оставляла на стенах все свои рисунки? — Да, — пожала плечами Дора. — Как начала в детстве приклеивать, так и не снимала. Да и зачем? По-моему, это добавляет неряшливого уюта. Ну и… я ведь съехала от родителей, когда поступила на службу. Бывала тут редко. Но ловила себя на мысли, что мне нравится разглядывать всё это перед сном. — Вспоминаешь детство? — А ты — нет? Люпин неопределённо махнул рукой и сел на кровать рядом с теперь уже женой. — Мне было бы интересно узнать о твоём детстве. Ты всегда был таким молчаливым? — Тонкс пихнула его в плечо. — Лет с пяти — да, — закивал Римус, глянув на изрисованную спинку кровати. — Тесно тут у тебя, — весело заметил он, откидываясь на подушку. — Ну, извините, мои родители не рассчитывали, что в этой комнате будет спать кто-то, кроме меня, — поморщилась Дора, укладываясь рядом и устраивая голову у Люпина на груди. — И никто не спал? — поинтересовался Римус, машинально начиная поглаживать волосы Тонкс. — Я была общительным подростком, разумеется, спал. — О, и часто? — Только не говори, что не водил домой девочек, — фыркнула Тонкс, толкая смеющегося Римуса в бок. — Только мальчиков, — хохотнул в ответ он. — На самом деле, домой я приводил только мародёров, а девочки оставались в пределах Хогвартса. — Значит, они были? И много? — лукаво спросила Дора, наваливаясь на Римуса всем телом. — А у тебя? — Девочек? О, ну, может, парочка, — нарочито задумчиво протянула Тонкс, и оба они негромко рассмеялись. — Кстати, у нас сегодня первая брачная ночь. — А мы даже не разделись, — кивнул Люпин, потянув за ворот своей рубашки. — Это ведь очень легко исправить… — Думаю, твои родители не оценят, — покачал головой Люпин, и Тонкс закатила глаза. — Мои родители всё прекрасно понимают. Они же как-то сделали меня, верно? Римус только улыбался, и Тонкс, сдавшись, поднялась с кровати и переоделась в длинную футболку, цвет которой невозможно было определить в темноте. В Люпина же полетело что-то вроде домашнего костюма, состоящего из футболки и мягких пижамных штанов. — Отцу мало, но тебе будет в самый раз, — заметила Дора, с интересом наблюдая за тем, как Римус переодевается. — Что-то не так? — поинтересовался Люпин. — Нет, просто впервые вижу тебя в пижаме. — Я тоже впервые вижу себя в пижаме. Впервые за последние лет двадцать. — Ничего, я тебе ещё и рваные джинсы подарю, — махнула рукой Тонкс, откидываясь на подушку. Римус вернулся под одеяло, чуть приобняв Дору. — Да, увидев меня в рваных джинсах, твоя мать точно станет доверять мне больше. Тонкс заснула на удивление быстро. И с ней, казалось, уснуло всё: спали рисунки на стенах, спала мебель, спала вся комната. Люпин же просто лежал, чувствуя спокойное дыхание рядом, но сон не шёл. Последнее время Римусу вообще было сложно засыпать. Чтобы не тревожить Тонкс, Люпин осторожно выбрался из постели, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Он собирался обосноваться в гостиной, с книгой или газетой, пока там никого нет, но заметил полоску света из кухни. Видимо, кто-то ещё в доме не мог уснуть. — Всё в порядке? — услышал Римус сразу, как переступил порог кухни. Андромеда плотнее запахнула халат. Пахло кофе. — Да, — отозвался Люпин, останавливаясь у окна. — Не можешь уснуть? — Как и ты, — заметила Андромеда, не сводя с зятя глаз. В молчании простояли ещё какое-то время. Громко тикали часы, а нарушать молчание было нечем. Всё, что приходило Люпину в голову, звучало абсурдно и неуместно даже без озвучки. — Где вы собираетесь жить? — наконец произнесла миссис Тонкс, и Люпин перевёл взгляд с ночного сада за окном на Андромеду. — Квартира в Лондоне — не лучшее место. Там вас легко найти. — Да, — согласно кивнул Римус. — У меня есть дом, правда, я давно там не появлялся. нужно привести его в порядок, проверить защитные заклинания, добавить новые. — Заклинание доверия? — Я думал о нём. И это действительно хорошая идея. — И кого хочешь сделать хранителем? — Себя. — Что ж, достойный ответ, — Андромеда отхлебнула кофе и со стуком поставила чашку на стол. — Послушай меня, Римус. Не знаю, что ты думаешь обо мне, но последнее, что меня интересует — это твоя ликантропия. Будь ты хоть кентавром, это не так важно. Люпин выдохнул и внимательно посмотрел на женщину. Она была раздражена и обеспокоена. — Я могла бы запретить Нимфадоре, — продолжала миссис Тонкс. — Запретить ей любую связь с тобой, но история моих собственных отношений не даёт мне никакого права так поступать. Я могла бы отвадить тебя самого от неё, но это будет слишком низко. Поэтому я позволяю ей жить жизнь так, как она этого хочет. Но сейчас я хочу спросить тебя, сможешь ли ты защитить мою дочь, как защищала бы её я сама? — Я постараюсь… — Люпин! — прервала его Андромеда, приблизившись. — Либо да, либо нет. — Смогу. — А сможешь ли ты защитить её от самого себя? — Да, — твёрдо ответил Римус, с вызовом глядя в тёмные глаза Андромеды. — Где ты будешь проводить полнолуния? — Не в доме. Есть несколько лесов, они проверенные, я не причиню там никому вреда, — объяснил Люпин. — Буду уходить туда за несколько часов до полнолуния. — А если у тебя не будет возможности уйти? — В доме крепкий подвал. Он закрывается изнутри магией, волк не может никак открыть двери. Если будет нужно, закую себя в цепи, в клетку. Я не позволю себе навредить Доре. Я скорее себя загрызу. Андромеда немного смягчилась и отступила назад. Римусу стало легче дышать. — Я не враг тебе, Римус, — голос Андромеды дрогнул. — И если ты сможешь сделать Дору такой же счастливой, какой сделал меня Тед, я буду рада. — Я тоже не враг вам с Тедом, — выдохнул Люпин. — И я не хочу быть причиной разлада в вашей семье. Андромеда улыбнулась устало, но искренне, взмахнула палочкой, и чайник снова начал закипать. — Нужна ли какая-то помощь с домом? Уборка? — Нет-нет, — тут же покачал головой Римус. — Я справлюсь сам. Там главное выставить защиту. Остальное — ерунда. — Вы можете жить здесь столько, сколько вам нужно, — Андромеда вытащила вторую чашку и жестом предложила Люпину чай. И на этот раз Люпин не отказался.